Глаза цвета леса и волосы цвета лисицы.
Изящна, как ветра извив, и как брызги, игрива.
Способна полуденным солнцем сморить и присниться,
Причудливо плыть, как названье Антананариву.
Щемящий мотив, бесталанно пропущенный мимо.
Пружина загадки, готовая вдруг распрямиться.
Прошедшего звуки и запахи, тени и лица,
Воскресшие женщиной в кольцах кальянного дыма.
Во взгляде – невинность в объятьях с сознанием власти –
Шальной симбиоз, мимикрия стального капкана.
Я пламенем вспыхну и пеплом рассыплюсь на части…
Иль весь целиком в восхитительном омуте кану.

* * *

Как влюблен я в тебя безумно!
Как случайные абрисы наледи,
Ты похожа на музыку Шумана
И Sagrada Familia Гауди.
До меня твоих черт могут плеск донести
Экзальтации Альдо Росси,
Но сравнятся с тобой в неотъемлемости
Лишь просторы Великороссии.

* * *

Как взрыв по перепонкам,
Как вспышка по глазам,
В меня твой абрис тонкий
Ворвался, растерзал.
Спокойствие – об стену,
Власть над собой – в клочки.
И застучали вены
В висках, и на зрачки,
Как молоком пустили,
А в пальцах – немота.
В ушах звучит насилье
Немыслимых октав.
Все в прах! Мой разум скомкан.
Твой омут несказанн.
Как взрыв по перепонкам
И отблеск по глазам.

* * *

Я по тебе схожу с ума
Среди заснеженной России,
Где города почти босыми
Ногами топчет кутерьма,
Где в толпах верных действий пусто
И холодно, где гулок дом.
С пропиской поселилась в нем
Глухая боль твоих отсутствий.

ВЕСЕННИЕ ПАДЕЖИ

Рабство в музыке у скрипок
и субтильных скрипачей.
Раб всего происходящего,
однако раб ничей.
Весна!
Оголтелый нетерпеж
пучеглазых электричек.
Всяк, локтями заплывая
по толпе, глазами ищет
Весны.
Поднести на чьей-то недополуфразе
Целый веник целлулоидных фантазий
Весне.
Птичьи трели прожевал трамвайный гул
И увлек с собой в отчаянный загул
Весну.
Пыль с дороги всухомятку,
Чьи-то девочки вприглядку
С весной.
Хохот будто бы ничей
Оборвался с помочей…
О весне.
Как малы наши легкие,
чтобы вдохнуть беспредел ее!
Как же мало мне глаз,
чтобы всласть наглядеться тобой!

* * *

Новорожденный ветер шалеет дождем,
А под вечер распорото небо лучами.
По карнизам расплакаться лед принужден,
Воровато за стужу цепляясь ночами.
В утрах камень под солнцем сомлеет теплом,
И размашисто вспляшут вихрастые тучи.
Талый город ручьем кружевным напролом
Заструится, хрусталь размывая колючий.
Птиц застольные песни, веселый скандал
Раскрошили, как мякиш, зимы летаргию.
После драки грозиться мороз опоздал.
Нынче голову кружат и мысли другие.
Настежь окна, бутоны, объятья, сердца…
К черту скепсис и страх – суету тараканью!
Кто-то строит руками жилище скворцам…
Ты ж построила мир… просто теплым дыханьем.

* * *

А любить иначе мы умеем ли,
Как ни плыть воздушнейшими змеями?

Мы свои уклады разломали и
Разнесли дома по кирпичу.
Мы – очаг душевной аномалии.
Я летать безудержно хочу.
Сжать твою ладонь, ввинтиться в облака
И вибрировать созвучьем душ.
Только крылья оказались дряблы как!
Да и верой в чудо я не дюж.
Ты себя дарила всю до волоска,
Сердцем переливчато звеня.
Я искал себя, но не умел искать.
Боже правый, дай же мне меня!
Обретая веру, я исполнюсь сил.
Корни оборву, освобожусь от пут.
К черту притяженье! Я полет вкусил.
Дай же руку! Нас созвездья ждут.