У меня есть знакомый по фамилии Зуев. Сорок восемь лет, высокий брюнет с большими залысинами, выпуклым лбом (такие лбы называют сократовскими) и взглядом, который можно назвать одновременно и недоверчивым, и вопросительным, и настороженным, и тоскливым. Трижды разведён, детей нет (сам он говорит осторожно: «кажется, нет». То есть, не уверен. Сомневается, то есть.), Из всех питательных блюд предпочитает хлеб с колбасой, из напитков – ситро (то есть, в питании непритязателен). Работает трамвайным кондуктором. О кондукторстве следует сказать особо, потому что на работе Зуев отличается повышенной принципиальностью. Хотя определение» повышенной» это слишком мягко сказано, потому что его принципиальность превышает все мыслимые пределы и достигает даже не совершенства, а абсолюта. Так, например, его начинает буквально колотить, когда среди пассажиров он обнаруживает безбилетника. Взгляд его сразу туманится (не безбилетника взгляд, а Зуева!), он вцепляется в него мёртвой хваткой (опять же сам Зуич вцепляется, а не его взгляд!) и на ближайшей остановке самым натуральным образом выбрасывает этого несчастного из вагона, несмотря на его яростное сопротивление или, наоборот, стоны и мольбы о помощи, сострадании и всепрощении. Трамвайное начальство миллион раз говорило ему: Аркадий Соломонович, мы, конечно, ценим вашу принципиальную производственную упёртость, но перебарщивать с нею всё-таки не стоит. На вас уже сколько раз такие вот вами выкинутые писали заявления в полицию? Пять? Ах, уже восемь? Тем более. А выводы из этих заявлений вы всё равно не делаете – и в этом в очередной раз проявляется всё та же ваша уже пугающая нас, трамвайных руководителей, принципиальность. Поэтому мы вас уже в миллионный раз дружески предупреждаем: когда-нибудь эти заявления для вас добром не кончатся. Вас просто-таки посадят за эти ваши демонстрационно-хулиганские выходки. Нет, мы понимаем, что вы как образцовый соблюдатель своих кондукторских обязанностей, органически не выносите безбилетников. Но с другой стороны, они же тоже люди, и ничего человеческое им не чуждо. В том числе, и желание прокатиться в общественном транспорте на халяву. В общем, несмотря ни на что, всё-таки нужно входить в положение, а не лупить человека по голове и туловищу и обзывать его разными нехорошими словами, тем более, на виду у уже обилетившихся пассажиров! Вы нас поняли или опять двадцать пять?

Сам Зуев свою принципиальность уважает, хотя и объясняет её отягощённой наследственностью и оригинальной смесью национальностей. Дело в том, что мама у него по национальности мордовка, а папа – армянский еврей. Познакомились они на маминой Родине, в солнечной Мордовии, в колонии строго режима, где мама работала вольнонаёмной поварихой на тамошнем пищеблоке, а папа отбывал свой первый срок за мошенничество в не особо крупных размерах (что-то связанное с государственными лотереями). После папиной отсидки они из Мордовии переехали в Москву, где и расписались, и папа устроился линотипистом в одну из московских типографий. Проработал на этой должности и в этой типографии три года, после чего присел второй раз, и опять за аферизм, а мама осталась в столице нашей Родины уже не одна, а с родившимся к тому времени Зуевым. Кстати, откуда у папы, армянского еврея, такая типично и исконно русская фамилия, сам Зуев не знает до сих пор (да и накой?).

Сам себя он считает состоявшимся интеллигентом, поэтому одежду предпочитает исключительно фраерских фасонов: пиджак из кожзаменителя, джинсы отечественного пошива, носки в полоску, шерстяную кепку, трусы из синего сатина до колен (такие в народных массах называются красноармейскими и в наше время являются несомненным антиквариатом). Из всех видов искусств предпочитает кино (точь-в-точь по Ленину!), а из фильмов отдаёт предпочтение старым советским («Чапаев», «Юность Максима», «Александр Невский». «Алёша Птицын вырабатывает характер» и тому подобная незатейливость) и немецким порнографическим, в которых главным действующим лицом является слесарь-водопроводчик, и которые пользовались у нас в стране огромной популярностью в годы так называемой горбачёвской перестройки.

Выходные Зуев предпочитает проводить лёжа на диване и смотря по телевизору всё подряд. Ему всё равно, что смотреть и в этом проявляется всё та же его великолепная универсальная принципиальность..