Помню, как любил я на летних каникулах выйти из дома в знойный полдень и бродить вокруг школы. Идти мимо теплицы, шведской стенки, стадиона с мелкими окатышами вместо травы. Миновав баскетбольную площадку, я выходил на пустырь. Брёл вдоль сетки-рабицы, служившей забором для детского сада, и представлял, как грядущей ночью на землю будут падать красные и зелёные звёзды. Из зелёных выйдут белокурые ангелы, а из красных – рогатые демоны с горящими глазами и липкими руками. Начнётся великое сражение, и ангелы победят: мне всегда хотелось, чтобы добро непременно одержало верх – и бесы с позором бегут, поджав хвосты.
Затем косматые твари будут долго зализывать раны и через год: в душную ночь, пропитанную запахом акации – состоится очередное сражение. Но однажды наступит момент, когда нечистые силы победят, и мир погрузится во тьму. А потому не будет больше прогулок под палящим солнцем около школы, по которой я скучал, но всей душой ненавидел. Всю свою жизнь я состоял из противоречий, но в выборе профессии не сомневался ни секунды: быть ангелом, творящим добро – вот мой удел. А потому решил я стать врачом, причём звериным.
По окончании обучения врачевательскому мастерству, нанялся я на службу к Морвану Трудеру: знаменитому звериному лекарю из Энджелвилля – городка на берегу Южного Океана. С тех пор началась для меня полнейшая лишений жизнь: пришлось много путешествовать. Разъезжал я по всему земному шару: много бед видал, а однако и до радости ненасытен был. Лечил я зверьё самое дивное в дождливых джунглях и пустынях суховейных.
По истечении годков около трёх моей службы, отправил меня мистер Морван в бывшую королевскую колонию: на полуостров Силохий – к знаменитому вождю Драксу Силохийскому, чьи верблюжьи и коровьи стада поразила неведомая хворь. Вождь сей известен был своей борьбой с Федерацией Объединённых Королевств: могущественной организацией, поработившей полконтинента в той ужасной войне, о которой не то чтобы говорить, а и думать противно. В ходе лютых сражений отстоял великий муж Дракс свою землю с некими оговорками в пользу королевства. Свят свят свят: долгих лет жизни ему.
Отправился я к вождю в исходящем угольным дымом поезде. Путь наш пролегал по живописным серпантинам и самому длинному во всем королевстве тоннелю, прорубленному сквозь скалу. Беспроводной интернет в тех краях был в диковинку, а потому открыл я книжечку, купленную на вокзале Сэнд Фог: столице Силохийского полуострова. Название запамятовал: говорилось в том любопытном сказе об озорных мальчишках, попавших на тропический остров. Один из тех детей был благороден, а потому первейшей задачей считал поддержание огня. Второй же был властолюбив и кровожаден: и дабы склонить остальных сорванцов на свою сторону, придумал несуществующего врага и обещал много свиного мяса. И все бы ничего, но один из мальчишек не верил в существование зверя и, отправившись на разведку, крепко в том убедился. Решил тот скромный ребёнок сейжечасно разнести благую весть среди соплеменников, а те, находясь в животном экстазе, убили паренька. Поначалу скучно было, а после увлёкся я книгой, и даже запахи еды в жарком вагоне меня не отвлекали. Лишь вопли чаек и запах соли заставили меня посмотреть в грязное окошко: поезд прибывал. На убогой станции встречал меня вождейский человек Катуар Дремучий: косматый детина-бородач, что те звездные демоны, а в душе добряк-здоровяк, что диаволовы ангелы-соперники. Крепко обняв меня по ихнему дурацкому обычаю, великий муж подхватил мою сумку и отнёс в запряженную двумя лошадьми повозку. Ну и чудаки эти силохийцы, скажу я вам. Такие штуковины затейливые за океаном выдумывают, а они все на телегах разъезжают. Вот недавно в одном научном журнале вычитал: придумали в компании «Фьючер Вижн» программу дивную для компьютера, что позволяет одёжу примерять, не будучи в магазине. Высокотехнологическое устройство под названием «Матириал Скан» сканирует тело и составляет трехмерную графическую модель, имеющую расширение файла, совместимое с программным обеспечением магазина. Загрузив модель на вэб-сайт, человек примеряет разнообразнейшую одёжу и обувку, а коль понравилось, покупает. И почтой домой обновы получает. И что любопытно: подходят одежды, судя по отзывам довольных потребителей. Сам то я не пробовал ни разу: по старинке примеряю.
После объятий настроение мое зело испортилось и в лютом раздражении уселся я в повозку. Отправились мы на встречу по силохийским ухабам да колдобинам. В пути не произошло с нами ничего примечательного: ехали мы по равнине и не заметили никаких признаков жизни, окромя деревцев мимозы, полевых цветков-васильков, кустков полыни да пары неведомых мне зверей. И лишь запах старых костей: предвестник всевозможных бед и несчастий – не позволял мне расслабиться и забыться сном, укачиваясь в шаткой телеге.
Прибыв на место, я сейжечасно убедился, что радость покинула дом вождя, а негодница-беда поселилась в нем. Ветер завывал в пустых загонах, раскачивая дверцы амбаров, что твой призрак. На очах семейства выступили синие круги, а дети визжали целыми днями, словно резаные. И лишь голодные псы дрались за право грызть обглоданную кость. Опасаясь заражения недугом, многие уехали на территорию ФОК, поступившись принципами, а я тех несчастных не виню: оно ведь как – здоровье своё важнее убеждений будет. Ночами тела животных сваливали в большую кучу за полустанком, соединяющим селение с соседним городом, и в воздухе стоял запах жареного мяса. Встретил меня старичок-вождь радушно, усадил за стол и накормил жареными баклажанами в сливочном чесночно-ореховом соусе. А после, закурив сигарету с анашой, поведал историю жуть-жутью-страшную.
Месяца с три тому назад прибыл на красивой машине в поселение торговец, предлагающий витаминные добавки в корм животным. Одет тот франт был с иголочки: костюм бархатный, рубашечка белоснежная, туфли блестят, а стрелки на брючках: что твоя бритва. Аромат от него исходил духов исключительно самых лучших: помесью пачулей, бергамота и нотка лимона там ещё была, как утверждал вождь – человек, обладающий нюхом исключительным. Говорил тот проныра поэтически, и в итоге поверил Дракс Силохийский усладным речам проходимца. Уплатив по счету кругленькую сумму, Дракс с чистой совестью добавил смесь в корм и воду для живности. Не удивляйтесь беспечности вождя: ведь добрый человек доверчив, видя в окружающих себе подобных, тогда как злость – сукина дочь, подозревающая людей в собственных грехах.
Однажды поздним вечером, дабы убедиться в здравии своих скотин, вождь решил сделать перед сном обход вольеров и загонов: животные днем были неспокойны, а под вечер стихли, что твои рыбы. Зайдя в сарай, старик услышал омерзительное чавканье, а в воздухе стоял кислый запах крови: вперемешку с навозом. Храбрый вождь словно в землю врос от страха: в сарай под покровом ночи прокрался хищный зверь – подлая гиена-хохотушка, лев-паразит, а может и стремительный гепард учуяли тучных вождейских коров и мясо вкусных верблюжьих горбов. Плоть с трескучим звуком лопающихся сухожилий отходила от костей, а зверь ворчал от удовольствия. Закипела кровь в жилах Дракса от великого гнева и, выхватив шестизарядный револьвер из кобуры, старик направил свет фонаря в тёмный угол, в котором происходило богопротивное пиршество.
Корова смотрела на Дракса немигающим взглядом. Зрачки животины были похожи на серебряные монеты, в коих отражается свет Луны, а челюсти ходили ходуном, словно скотина жевала сочный спорыш, а не своего рогатого сородича. Убиенное животное покоилось на спине, задрав кверху копыта в предсмертной агонии, а морда с искривлённым ртом глядела на испуганного вождя мертвяцкими глазами: что твои стекляшки. Долго смотрела сумасшедшая корова на старика, а после, моргнув невинными очами, вернулась к богомерзкой трапезе.
Той же ночью обитатели верблюжьего загона впали в подобную истерику, убивая себе подобных без малейшей тени сомнения. Те, что оказались проворней, поедали своих несчастных жертв, а в предрассветный час были изловлены и убиты ловкими драксовскими укротителями. С тех пор и начались темные времена: ведь демоны в лице сладкоречивого проходимца по имени Варуй Хито одержали верх над благородным Владыкой Силохийского полуострова.
Луна два раза обернулась вокруг Земли с момента тех горьких событий, и я прибыл на Силохий для выяснения причин бешенства верблюдов и коров. В ходе изучения проб крови, я обнаружил частицы неведомого вируса, поражающего ЦНС и приводящего к животной антропофагии. Синтетическая природа болезни такова, что зверь, будучи травоядным, вынужден поедать плоть себе подобных: не ведая, впрочем, что ест отнюдь не растительную клетчатку – а после испускает дух, отравляясь ядом, порождённым тем же вирусом. Страшен вирус не столько последствиями, а процессом происходящего: отвратительный круговорот, больно бьющий славного мужа в самое сердце.
Всю скотину пришлось изничтожить, а также и значительную часть поголовья из соседних поселений: пронырливый негодяй Хито с пробором в жиденьких волосах и тоненькими усиками успел продать свою отраву Солоньяку Могучему с восточного побережья и Морицу Бромму: мэру Сэнд Фог, владеющему страусиной фермой в предместье столицы.
Окончив работу, принялся я собираться обратно в Энджелвилль: мистер Трудер накануне по спутниковой видеосвязи сообщил мне о необходимости отправляться на лечение птичьей хвори на север. Весь день Дракс был сам не свой, и лишь усаживая меня в повозку, обратился с предложением остаться у него лекарем на постоянных основах: предстояло сызнова стада взращивать. Обещая обдумать сию пропозицию, уселся я в скрипучую телегу и крепко принялся размышлять о предложении вождя.
По прошествии одного лишь только лунного оборота я снова еду в повозке по силохийским ухабам да колдобинам. Поле вокруг усыпано пупавками, амарантами, а в лучах предвечернего солнца ангелочки играют на ягодах земляники. Предложение Дракса-вождя принял я не без сумлений, однако, уже приняв, не сомневался в своём решении: о чем и поспешил сообщить своему благодетелю. Мистер Трудер долго не серчал, а после благословил меня на праведный труд во славу Востока. Ведь наступит час, когда придётся отправляться далеко-далеко на Запад: в те края, откуда уж не вернёшься. А столько ещё нужно успеть, окромя сомнительных наслаждений: и в котел кипучий окунуться на добровольных началах, надеясь на ангельские поцелуи и душевный покой.
Так стал я заправским лекарем при Драксе Силохийском. Непривычной оказалась оседлая жизнь: повадки берут своё – и по сей день снятся мне поезда да самолёты, несущие меня в неведомые дали. И лишь то усердие, с каким вождь продолжает день за днём взращивать сызнова свои стада, придаёт мне сил: ведь быть благословенным терпением учителя есть высшее благо.