История Дины

 

 

Брейшит 34

И вышла Дина, дочь Леи, которую она родила Иакову, посмотреть на дочерей той страны. И увидел ее Шхем, сын Хамора, вождя той страны, и взял ее и лег с нею и обладал ее. И прилепилась душа его к Дине, дочери Иакова и полюбил он девицу и говорил он к сердцу девицы. И сказал Шхем Хамору, отцу своему так: «Возьми мне эту девушку в жены»…..

 

1.  Дина была единственной дочерью Иакова-Израиля. Как известно, у него было две жены, дочери Лавана, сестры Лия и Рахель, и две наложницы, Бильга, служанка Рахель и Зильца, служанка Лии.
Лия оказалась плодовита, забеременела вскоре после свадьбы и одного за другим родила Иакову четырех сыновей – Рувима, Симеона, Левия, Иуду.
Между тем Рахиль все никак не могла забеременеть и страдала от своей неполноценности.
– Я вот что решила, – сказала она однажды Иакову, – завтра ночью я возьму к себе в постель Бильгу, мою служанку. Ну, знаешь, смазливенькая такая.
– Знаю. И что ты хочешь?
– Она будет у меня на коленях, а ты овладеешь ее, как будто мной. Тогда, по нашим обычаям, ее ребенок станет как бы и моим ребенком. Так всегда поступают, когда долго забеременеть не могут.
Иаков иногда с интересом поглядывал на эту Бильгу и потому охотно согласился. Бильга родила ему подряд двух сыновей – Дана и Неффалима. Тут забеспокоилась Лия, которая к тому времени перестала рожать, и по примеру сестры предложила Иакову свою служанку Зильпу. Иаков взял ее, и она родила ему еще двух сыновей – Гада и Асира.
Иаков к тому времени почти перестал посещать Лию, предпочитая ходить к другим своим женщинам. Однажды старший сын Лии, Рувим, принес откуда-то своей матери крупные, сочные мандарины. Лия с удовольствием поедала их, со злорадством поглядывая на Рахиль. Наконец, та не выдержала:
– Сестра, будь человеком, дай мандаринчик.
– Чего захотела! К тебе муж ходит, и будь довольна. А мандарины я сама съем.
Некоторое время они молчали. Наконец Рахиль не выдержала:
– Сестра, обмен предлагаю. Ты мне отдаешь мандарины, а я к тебе сегодня мужа пришлю.
– А не обманешь?
– Вот увидишь, придет. Я прогоню его, и он к тебе пойдет.
– Ну, смотри, если не придет, я тебе все волосы выдеру.
– Придет, не волнуйся. Давай сюда мандарины.
Рахиль не обманула Лию, и Иаков, получив от любимой женщины отпор, отправился к Лии. Так на свет появился девятый сын Иакова, Иссахар. Иаков вновь пристрастился ходить к Лии, и вскоре она снова забеременела и родила ему десятого сына, Звулуна, а за ним и единственную дочь Иакова, Дину.
Между тем, наконец, забеременела и Рахиль. Она была счастлива, и все время повторяла – «услышал Бог молитвы мои, снял с меня позор». Беременность она переносила плохо, и Иаков изрядно волновался за нее. Она родила ему одиннадцатого сына, которого нарекли Иосифом.
Происходило все это в доме Лавана, дяди Иакова. Иаков бежал к нему, спасаясь от гнева своего единоутробного брата, Эсава. Не будем вдаваться в эту историю. У Лавана Иаков прожил в общей сложности около двадцати лет. Женился на его дочерях и постепенно разбогател. Кончилось это тем, что Лаван и его сыновья заподозрили Иакова в обмане и решили изгнать его из дома. Иаков, узнав об их намерениях, воспользовался их отсутствием и вместе со своими домочадцами, слугами и стадами бежал от своего дяди. Все окончилось благополучно, Лаван с сыновьями настигли беглецов, но простили их и они мирно, по родственному расстались. Между тем, Иаков отправил слугу к Эсаву, известив его о своем возвращении. Он страшно боялся, как Эсав отнесется к нему. Но оказалось, что Эсав уже давно сменил гнев на милость и встретил его по братски, с распростертыми объятиями. К тому времени Эсав отделился от родителей и жил отдельно со своим многочисленным семейством, и потому Иаков поселился на своем прежнем месте, чему родители, Исаак и Ребекка, были страшно рады. Исаак к тому времени полностью ослеп, а Ребекка была еще полна сил и вела хозяйство.

2. Последующий десяток лет был, пожалуй, самым спокойным и счастливым в жизни Иакова. Старшие сыновья стали его помощниками в делах, а младшие дети, Иосиф и Дина, радовали его сердце. Иосиф рос необыкновенно живым и сообразительным мальчиком, а Дина обещала стать красавицей. Ребекка души не чаяла в своей внучке, обучала и опекала ее. Казалось, впереди еще долгие годы столь же размеренной жизни, но как всегда бывает, неожиданно пришла беда, а за ней последовали другие.
Когда Дине исполнилось тринадцать лет, у нее появился жених. Сын Эсава от его жены Босмат, Нуэль, не скрывал, что любит Дину всем своим пылким сердцем, и оба брата, Иаков и Эсав, одобряли их будущий союз. Их взаимная привязанность была столь естественна, что казалось, ничего другого и быть не может. Но неожиданно у Нуэля появился соперник. Случилось это так.
Семья была большая, стада разрастались, и потому время от времени приходилось менять места пребывания, искать более благоприятные, где были и пастбища обширней и местные правители не столь требовательны. Как то они остановились у горы Шхем. Иаков встретился с местным царьком, Хамором, и обговорил, на каких пастбищах и на каких условиях он сможет пасти свой скот. Оба остались довольны друг другом, и Иаков был рад сообщить об этом своему брату, Эсаву. Тот ответил, что в ближайшее время навестит его с Нуэлем.
Прошло несколько дней. Сыновья ушли на выпасы, и в стане Иакова остались в основном женщины и дети. Между тем, в поселении Хамора, что располагалось неподалеку, слышалось оживление, звуки дудок и бубен.  Мужчины и женщины в ярких одеяниях соорудили на вершине холма соломенное чучело быка, украсили его тряпьем, подплясывали вокруг чучела и громко смеялись.
– Бабушка, что там у них? – спросила Дина Ребекку.
– Какой то их праздник, они ведь поклоняются быку Ваалу, – пояснила Ребекка, – когда то, до Авраама, и мы не знали истинного Бога. Но теперь мы знаем, а они – нет.
– Да, ты рассказывала мне, что посланцы божьи являлись Аврааму, дедушке Исааку и папе Иакову. Вот интересно было бы на них посмотреть.
– Будешь умницей, и тебе явятся.
– Я и так умница. А почему они только в нашем роду являются? И никому больше.
– Не знаю, деточка. Папа освободится, у него спроси. Он ведь с ними разговаривал и даже поспорил. А спорить с ними нельзя. За это теперь хроменький ходит, и прозвище получил – Израиль.
– А почему у нас таких праздников нет? Мне так интересно смотреть. Можно я схожу туда?
– И не вздумай. Пойдем, поможешь мне по готовке.
– Ну, какая же ты, бабушка, все же. Надо ведь развлечься иногда.
Посмотрев еще раз на холм с Ваалом и глубоко вздохнув, Дина отправилась вслед за Ребеккой. Но мысль посетить праздник не покидала ее. После полудня, когда всех домочадцев разморил сон, она растолкала свою подружку-служанку Галлу и шепнула ей:
– вставай быстрей и пойдем на праздник, развлечемся.
Галла не заставила себя долго ждать, и вскоре они уже бежали по стану к дороге, что вела к холму. Все разбрелись по своим шатрам, и никто их не заметил. Из шатра Иакова раздавался знакомый им басовитый храп с переливами, а в шатре Рахиль слышались голоса. Они на секунду остановились.
– Я очень боюсь, я не выдержу, – слышался голос Рахиль.
– Я буду рядом с тобой, сестренка, не бойся ничего, – говорила ей Лия, все пройдет благополучно.
«Бедная Рахиль, ей скоро рожать», произнесла шепотом Дина.
Девочки побежали дальше и скоро были уже у холма в поселке, где правил  Хамор.

3. Они шли по селению и с любопытством оглядывались по сторонам. Начинало свежеть, люди выходили из шатров и громко переговаривались. На кострах готовилась пища, все были веселы и готовились продолжить праздник. На них смотрели с интересом, но без враждебности. Какая то женщина в ярком одеянии подошла к ним и спросила:
– Вы, наверное, от скотовода Иакова. А зачем вы закрываете ваши волосы? Они ведь такие красивые.
– Так положено, – произнесла Дина.
– А вот так лучше будет, – заявила женщина и, скинув накидку с головы Дины, повязала ее вокруг Дининой шеи – Сразу красавицей стала, – проговорила она, поглядывая на Дину.
К ним подошла группа молодежи. В центре ее шел высокий юноша с длинными черными волосами, обрамлявшими его красивое лицо. Он посмотрел на Дину и улыбнулся.
– Пришли на наш праздник? – спросил он.
Дина молча кивнула ему головой, не спуская с него глаз. Все окружающее в один миг перестало для нее существовать. Остались его темные глаза, с насмешкой смотрящие на нее, нос с горбинкой и его полные губы.
– А я знаю, кто ты, ты дочь Иакова-скотовода.
– Да, я  – Дина, его дочь. Откуда ты меня знаешь?
– Ты очень похожа на своего отца. Когда он вел переговоры с моим отцом, Хамором, я был рядом с ним. Я – Шхем, сын Хамора.
– Познакомились, – пролепетала Дина.
Он засмеялся и взял ее за руку.
– Пойдем на холм, там сейчас начнутся пляски вокруг ваала-тельца.
– Нам запрещают, мы другой веры, – проговорила она, покорно следуя за ним.

4. Всю жизнь она вспоминала тот вечер, часы, проведенные с ним вместе, пыталась вспомнить каждое мгновенье, дарованное им обоим. Но осталось немногое. Они пляшут вокруг ваала, взявшись за руки. Женщины подносят им напитки, от которых сразу становится легко и весело. Галла дергает ее за руку
– Уже темнеет, пойдем домой.
Она отталкивает ее и попадает в объятия Шхема. Он целует ее, потом снова и снова. В глаза, в губы. Она прижимается к нему, и он надевает ей накидку на голову.
– Сейчас ваал подожгут, – поясняет он и отводит ее в сторону. Шум, крики. Ваал вспыхивает, подожженный с разных сторон, люди пускаются снова в пляс, и они вместе с ними.
– А зачем его подожгли? – спрашивает она.
– Огонь губит старую жизнь и порождает новую, – отвечает он, – Ваал теперь на небе, он оживет и станет нашим защитником.
Голова у нее совсем идет кругом, они только что плясали, а вот уже идут по поселку.
– Это мой шатер, – говорит он и притягивает ее к себе, – давай войдем.
– Нет, не надо, нам пора домой.
Он подхватывает ее на руки и несет к шатру. Галла пытается схватить ее за одежду, она слышит ее крик
– Госпожа, госпожа, туда нельзя.
Он откидывает полог шатра, вносит ее и остаются только он и она. Все, что осталось за шатром, перестает существовать для нее.
Галла бежала, сломя голову. Заплуталась, сбилась с пути. Взошла луна и в ее свете она, наконец, вышла к лагерю. Никем не замеченная, она пробралась к шатру и бросилась на постель. Ее трясло, как в лихорадке, она забралась под верблюжье одеяло и сразу уснула.

5. – Эй, девчонки, совсем заспались, – Ребекка откинула полог шатра, и утреннее солнце ворвалось внутрь.
– Галла, что случилось, где Дина?
Галла упала перед ней на колени – Прости меня, госпожа….
– Боже Всемилостивый, ты ни в чем не виновата, – произнесла Ребекка, выслушав ее, и побежала к Иакову.
Вскоре Ребекка с Исааком и Лия собрались у Иакова.
– Надо послать за братьями, – сказала Лия, – Она их единственная сестра.
– Уже распорядился, – ответил Иаков. Он раскачивался из стороны в сторону и не мог прийти в себя. – И как отнесется ко всему этому мой братец? – пробормотал он, – мы упустили Дину, мы нанесли оскорбление ему и Нуэлю.
Грозный характер Эсава был известен всем, и перспектива вражды с ним не радовала.
– Иаков, тебе со слугами надо идти к Хамору, – произнес Исаак. – Прежде всего, надо возвратить Дину.
– Да, да, ты прав, отец, – произнес Иаков, – мы с Хамором что нибудь придумаем.
В этот момент послышался шум, вбежал слуга:
– Господин, Хамор прибыл.
Они вышли из шатра и увидели возок, из которого вышли Хамор со Шхемом и Дина. Лия бросилась ей навстречу, обе залились слезами, и Лия увела ее.
– Господин мой, – обратился к Иакову Шхем, склонив перед ним голову, – Не вините ни в чем Дину. Во всем виноват только я. Я как увидел ее, совсем потерял голову. Я полюбил ее сразу и повел себя безрассудно. Я готов к любому наказанию, но мы оба любим друг друга, и я ее, и она меня. Так получилось, господин.
– На все воля небес, Иаков, – произнес Хамор. – Ведь мы тоже были молоды, тоже совершали необдуманные поступки. Я понимаю, он нанес вам оскорбление, и давайте обсудим, как мы можем возместить вам ущерб. Ведь ты знаешь, все имеет свою цену.
– Я хочу жениться на Дине, – произнес Шхем, – я не мыслю своей жизни без нее. И она без меня тоже, так она сказала мне.
– На ходу такие вопросы не решаются, – сказал Иаков, – давайте присядем и все обсудим.
Они вошли в шатер, и слуга принес блюда и напитки.
– Шхем мой единственный сын, – сказал Хамор, – он наследует мои владения и мой скот. Ради его счастья я готов принять любые ваши условия.  У нас будут общие внуки, а твои сыновья получат большие наделы для скота. Я уверен, мы сумеем обо всем договориться, Иаков.
– Есть одно обстоятельство, которое может помешать женитьбе, – произнес Исаак.- В нашем роду, еще со времен отца моего, почтенного Авраама, все мужчины обрезаны крайней плотью. Так распорядился посланец Божий, дабы по этому знаку отличать нас от других народов, ибо мы любезны Господу. И с тех пор мы неукоснительно следуем этому указанию.
– Я готов подвергнуться обрезанию, – с горячностью произнес Шхем. – Я готов принять вашу веру во Всевышнего. Если мои потомки станут частью вашего народа, который Богом отмечен, то это будет большой честью для меня и моего отца.
– Это так, мой сын, – подтвердил Хамор. – Мы оба, и все мужчины нашего дома примем обряд обрезания. Я распоряжусь об этом. А в последующем, когда мы познакомимся с вашей верой в Единого Творца, то примем и ее.
– Хорошо, я предоставлю вам лекаря, который сделает обрезание легко и безопасно, – сказал Иаков.
– Значит, я смогу тогда женится на Дине? – просиял Шхем.
– Ну что ж теперь делать, – вздохнул Иаков, – это будет самый лучший выход из положения.
– Не сомневайтесь, я буду ей самым лучшим, самым любящим мужем на всем белом свете, – воскликнул Шхем. – А могу ли я повидать ее сейчас перед нашим отъездом?
– Не надо беспокоить ее, – сказал Иаков. – Через несколько дней вы полностью поправитесь, и тогда мы с Хамором будем думать о свадебном пиршестве. Вот тогда и увидитесь.
Вскоре Хамор со Шхемом и лекарем покинули их в самом приподнятом настроении.
– Ох, беспокоит меня Эсав, – вздохнул Иаков, – как бы ни припомнил он свои прошлые обиды и нашу вражду.
– А меня беспокоят Динины братья, – сказала Ребекка, – Они с детства дружили с Нуэлем, считали его своим братом. Как объяснить им, что теперь Нуэль не станет мужем Дины? А станет им совершенно посторонний нам всем Шхем. Пусть даже и хороший парень, но чужой нам.

6.  Лекарь вернулся на следующий день и сказал, что все прошло благополучно. Он оставил им целебные мази и станет навещать их. А еще через день вернулись и братья. Гонец потребовал их возвращения, но сам не мог им объяснить, что же случилось, почему им пришлось бросить скот на попечение наемных пастухов и срочно возвращаться.
Когда Иаков растолковал четырем старшим, что произошло, они лишь смотрели друг на друга и не могли вымолвить ни слова.
– Он обесчестил нашу сестру, – произнес Иуда, – позор всем нам.
– Позор всей нашей семье, – поддержали его остальные. – Как мы будем в глаза людям смотреть? Над нами смеяться будут.
– Все улажено, – прикрикнула на них Лия, – подумайте о Дине. Шхем станет ее мужем, а все остальное забудется. Она мечтает, когда это случится, она любит его. Что вам еще надо?
– Надо было отложить разговор с ними до нашего возвращения, отец, – произнес Левий. – Мы бы так просто их не отпустили. Эсав и Нуэль уже знают об этом?
– Пока нет. Но Эсав обещал, что на днях они будут у нас.
– Хороший подарочек их ждет, – произнес Левий.
– И что мы скажем Нуэлю? Он нам, как брат. За что нам такое испытание.
– Да, да. Вот так и скажем ему, мол, тебя, брат, опозорили, а мы смолчали. Свадебный пир ожидаем. Ты ведь будешь на нем, не правда ли, брат.
Братья потрясали кулаками в бессильной ярости, и Иакову оставалось только молить Всевышнего, дабы они не натворили что нибудь.

7. Вечер прошел в угрюмом молчании, и Иаков был рад, когда все, наконец, разошлись по своим шатрам. Утром его разбудили отдаленные крики и вопли. Он вылез из шатра и присоединился к Лии и Рахиль. Они смотрели в сторону поселка Хамора, откуда доносились крики.
– Что там случилось? – спросил он.
– Мне очень страшно, – пробормотала Рахиль, и Иаков прижал ее к себе и поцеловал.
Появились старшие братья и кучкой стояли в стороне. Младшие сбились в стайку и окружили Исаака с Ребеккой.
– Боже, что там стряслось у них? – произнесла Ребекка. Она обняла Дину с Галлой, и все напряженно вглядывались в сторону поселка. Рувим, старший из братьев, подошел к Иакову:
– Отец, вам всем надо уходить и как можно скорее. Мы отомстили. Мы ночью прокрались в поселок и убили Хамора и Шхема и всех, кто попадался нам. Уходите, спрячьтесь в овраге. Мы, старшие, останемся, они схватят нас, убьют и успокоятся. Но вам надо уйти.
– Шхема, убили Шхема? – дико закричала Дина, – убили моего мужа.
– Теперь никто и никогда не сможет попрекнуть наш род в бесчестье, – продолжал Рувим, – а мы готовы принять смерть. Прости, сестра, но так надо было.
– Сатан, враг человеческий, лишил вас разума, – проговорил Иаков, – вы себя и всех нас погубили.
Дина с криком бросилась на братьев, ее схватили, она изворачивалась, царапалась, кусалась. Наконец, удалось скрутить ей руки и ноги, и она только выла, испуская нечеловеческие звуки. Женщины унесли ее в шатер.
– Отец, не теряй времени. Берите, что сможете унести и бегите в рощу, что за оврагом. И пошли гонца к Эсаву, он спасет вас.
– Уже поздно, сын, – сказал Иаков и показал на дорогу, что вела к поселку. По ней шла толпа людей, человек двадцать, не менее. Они потрясали ножами и копьями и были настроены крайне воинственно. – Все кончено, сын, они нас всех растерзают. Значит, такова воля Всевышнего. Нам остается только принять ее.

8. И в этот момент пришло избавление. Человек десять всадников приближались к ним по тропе, что вела к горе Сеир, где находились владения Эсава.
– Слава Господу, – воскликнула Ребекка, – я вижу, это – Эсав, рядом с ним Нуэль. А с ними их охрана.
Вскоре Эсав уже обнимал Иакова, а Нуэль по очереди всех братьев.
– Какие то вы невеселые, – усмехнулся Эсав. Он подошел к родителям, склонился перед матерью, поцеловав ей руку, и горячо обнял Исаака.
Они всегда любили друг друга, Исаак и Эсав. Так повелось сразу с рождения близнецов. Исаак предпочитал Эсава, а Ребекка – Иакова. « Ну что ты находишь в этом Эсаве»,  иногда с раздражением произносила Ребекка,  «бегает целыми днями невесть где, и делать ничего не хочет. А вот Иаков всегда с нами, такой спокойный, сообразительный. Уже читать научился».  «Зато Эсав добрее, отзывчивее».  Отвечал Исаак.  «Я как то наблюдал, пришла ватага ребят и стали Иакова задирать. Так Эсав сразу защитил его, и никто не посмел возразить ему».
– Беда у нас случилась, – произнес Исаак, – вовремя ты приехал, от смерти нас спас.   – Видишь, люди бегут из поселка, это они за нами, убить нас хотят. – добавил Иаков.
Поняв, что произошло, Эсав и Нуэль были потрясены. Нуэль предвкушал встречу с Диной, Эсав – с братом и родителями. И вот – такое несчастье, все их планы рушатся, а их близким угрожает гибель.
– Прежде всего, надо их остановить, – пробормотал Эсав и направил коня навстречу толпе. Нуэль и охрана последовали за ним.
– Это я, Эсав, – крикнул он и толпа остановилась. Весь Ханаан знал Эсава и уважал его. Еще в юности он прокрался в стан сумасбродного и жестокого царя Нимрода, что правил в Ниневии, и убил его. Уже много лет он со своим семейством проживал у горы Сеир на границе с Аравией. Он содержал войско и прикрывал Ханаан от набегов диких кочевников, что странствовали по пустыням Аравии. Служить у него считалось престижным и почетным. Многие почтенные ханаане посылали к нему на службу своих сыновей, другие платили серебром или отсылали стада овец и табунки лошадей.
– Сыновья Иакова убили нашего царя, его сына и еще многих. Они не уйдут от нас, мы отомстим им, – услышал он.
– Я разберусь с этим, виновные понесут наказание. Возвращайтесь домой, созывайте родственников. Убитых надо хоронить.
Люди в нерешительности остановились, но вид вооруженных всадников охладил их, и они повернули назад.
Эсав посовещался с суровым воином, начальником своей охраны.
– Мы вот что решили, – сказал он Иакову, – Забрать вас с нами нельзя, слишком опасно. У нас много воинов из племени Хамора. Поэтому я дам тебе половину моей охраны и напишу письмо моему другу, Авешалому, у него пастбища в Беер Шеве. Берите самое необходимое, грузите на повозки и отправляйтесь в путь. Скот придется оставить. Пойдет родственникам в качестве компенсации. Я добавлю от себя, сколько запросят. Когда приедете, Авешалом, поделится с тобой своей скотиной.
–  Спасибо, брат, – произнес Иаков, – другого выхода нет. Сатан лишил моих сынов разума.
– Не брани их слишком сурово, брат. Они отстояли честь семьи. Это – главное. А разум не всегда подсказывает нам верное решение. Помнишь, в каком ужасе была наша матушка, когда узнала, что я убил Нимрода. А ведь я тогда отомстил за надругательства над нашим дедом, Авраамом. И кто скажет, что я был не прав? Вот так же и твои сыновья. Не разумно, но верно. Гордись ими, брат. И я горжусь ими.
– Отец, я забираю Дину себе, – произнес Нуэль. – Кто бы ни был отцом нашего первенца, ребенок будет моим. Я люблю ее и буду любить и нашего ребенка.
Иаков и Эсав переглянулись.
– Я не против, – произнес Иаков, – Ты ведь знаешь, Нуэль всегда был моим любимцем.
– Молодец, Нуэль, ты поступаешь, как настоящий мужчина, – произнес Эсав и обнял сына.
– Я тоже поеду с вами, – сказала Лия, – я не могу оставить дочь в таком состоянии.
– А как же я? – заплакала Рахиль, – Без тебя я умру, мы не увидимся больше.
– Сестренка, с тобой останутся Бильга и Зильца. У тебя все пройдет хорошо, я уверена. Когда Дина придет в себя, я вас догоню. Только не плачь, сестренка, дороже тебя у меня нет никого на свете. Но ведь не могу же я бросить сейчас Дину.
Между тем, весь лагерь пришел в движение. Складывали шатры, скарб, запасы пищи. Подогнали крытые фургоны, запряженные осликами.
– Не плачь, отец, – говорил Эсав, обнимая на последок Исаака, – я скоро навещу вас на новом месте.
И вскоре длинной колонной в сопровождении воинов Иаков с семьей отправились в путь.
А Эсав с остальными воинами и фургоном для Дины и Лии отправились во владения Эсава.

9. Беда не приходит одна. Когда проезжали мимо Хеброна, Рахиль стало совсем плохо. Остановились, поставили шатры, разожгли костры. Всю ночь из шатра Рахиль раздавались крики. Иаков не знал, куда девать себя. Наконец, уже когда светало, крики прекратились. Вскоре к Иакову вышла Бильга с младенцем на руках.
– Мальчик, – сказала она и добавила: – иди к Рахиль, попрощайся с ней. Она умирает.
Иаков бросился в шатер и упал на колени перед Рахиль. Она была мертвенно бледна и с трудом произнесла: – Назови его «Мои_муки».
Так на свет появился последний сын Иакова, Беньямин. Рахиль умерла в ту же ночь. Назавтра, в скале слуги выдолбили небольшую пещерку, именуемую – «гробик», положили туда запеленованную Рахиль и привалили камнем.

10.  Дина ни в чем не испытывала нужды, все ее желания и прихоти исполнялись, а Лия и служанки всегда были рядом с ней. Нуэль оказался преданным и любящим мужем. Правда, он часто отсутствовал, так как служил младшим командиром в армии Эсава и много времени уделял обучению своих воинов и выполнению различных поручений. Зато, возвращаясь, он бросался к Дине и не скрывал своих чувств. Но Дина не дарила ему в ответ ничего.
В положенный срок Дина родила девочку, и Лия с удовлетворением заметила, что лицо ее, когда она кормила младенца или просто смотрела на нее, озарялась радостью. «Оттаивает моя девочка», думала Лия. Однажды, когда никого вокруг не было, она подошла к колыбели, в которой лежал ребенок, и услышала, как Дина что то шепчет ей.
– Ты разговариваешь с ней? – спросила Лия.
– Я называю ее, моя Шхемика, – услышала она в ответ, – Посмотри, как она похожа на него, на своего папу. Разве не так?
– Бедная моя девочка, – прошептала Лия, – Забудь о нем, теперь у тебя новая жизнь.
– Нет, нет, мама, Всевышний подарил мне Шхемику, мою дорогую и любимую. Я знаю, это Шхем напоминает о себе. Он рядом. Мы так и будем жить, он, я и наша Шхемика. А все остальное можно не замечать. Посмотри, она уже знает свое имя.
И она стала напевать: «Моя маленькая Шхемике, Шхемике…».
Ребенок смеялся и протягивал к ней ручки, а Лии оставалось только плакать.
Прошло несколько месяцев, и к радости Лии Дина вновь забеременела. «Жизнь возьмет свое», думала Лия, «Придет время и Дина привыкнет к Нуэлю и полюбит его. Так часто бывает».
И тут случилось новое несчастье. Однажды они дремали  в полуденный зной, а колыбелька стояла под раскидистой чинарой. Служанка устроилась рядом с колыбелью и тоже задремала. Вдруг все проснулись от ее крика и бросились к ней. Колыбель была пуста, а служанка, трясясь от страха, показывала в небо. Огромный степной орел поднимался все выше и выше и в когтях своих он нес ребенка. На крики женщин прибежали воины и помчались вслед за орлом. Они не могли стрелять в него, но надеялись, что он отпустит свою добычу, а они смогут поймать ее. Но все оказалось тщетно.  Орел скрылся за гребнем скал и исчез из виду. По приказу Эсава множество воинов искали тело ребенка по всей округе, но так и не нашли ничего.

11. С этих пор мир вокруг Дины померк и лишился красок. Она часами сидела около пустой колыбели и смотрела перед собой. А когда она родила, и в колыбели появилось новое дитя, она так же безучастно смотрела на ребенка и, казалось, не замечала его.
Нуэль все больше времени проводил в отъездах и однажды, после длительной отлучки, он привез свою новую жену, молоденькую девочку, которую он взял из племени куш, что на краю пустыни. Он так и называл ее – «кушина».
– Прости, Лия, –  сказал он, – Я все так же люблю Дину, она разрывает мое сердце. Но я ведь живой человек, я не могу так жить больше. Не волнуйся за Дину, с ней все будет хорошо. Уезжай к Иакову, он ждет тебя.
Шли годы, и Дина постепенно приходила в себя. Она родила Нуэлю еще двух сыновей, и они играли со своими смуглыми братиками и сестричками, которых родила кушина. С кушиной они подружились и часто они все вместе играли со своими детьми. Когда мальчики подросли, Нуэль забрал их в свой военный лагерь, дабы вырастить из них настоящих воинов. И Дина с кушиной ездили навещать своих сыновей и тревожились за них.
А потом началась череда несчастий и смертей. Первым пришло известие, что пропал любимый сын Иакова, Иосиф. Дина хорошо помнила его, они ведь были почти ровесники. Иосиф отправился со съестным к старшим братьям на выпасы и не вернулся. У братьев его тоже не оказалось. Обыскали всю округу, и нашли куски его окровавленной одежды. Тело его так и не нашли. Наверное, его растерзала стая волков. Иаков едва не лишился рассудка, а бабушка Ребекка схватилась за сердце и упала замертво. И сразу вслед за ней умер Исаак. «Я иду к тебе, Ребекка, иду к тебе», произнес он, глядя перед собой незрячими глазами…
Их похоронили в семейной гробнице в Махпела, что против Мамрэ, где уже покоились Авраам и Сара. А вскоре там же похоронили и Лию. Когда пришло известие, что Лия тяжело заболела и хочет проститься с Диной, Нуэль поехал вместе с ней. Лию они уже не застали, она умерла накануне. Дина была рада вновь оказаться в своей семье и увидеть отца и братьев. Кроме старших, которых она не замечала, да они и сами старались держаться от нее по дальше.
– Боже, сколько сразу несчастий, – говорила она Иакову, обнимая его.
– Хоть бы косточка от моего Иосифа осталась, – шепнул он ей, – ведь совсем ничего. Будто не было его.
Она хотела сказать ему – «Как и от моей Шхемики», но не стала.

12. Прошло еще около двадцати лет, а то и больше. Дети от Нуэля жили своей жизнью, и Дина все больше скучала по своей семье. Она даже перестала с враждебностью думать о старших братьях, совершивших тот ужасный поступок. Все уходит в прошлое, и острота чувств покинула ее. «Значит, так было угодно Всевышнему, иначе ОН остановил бы их. Они были всего лишь орудием ЕГО промысла», думала она теперь, и эта мысль примирила ее со всем, что случилось.
Однажды гонец от Иакова принес удивительное известие. Оказывается, его давно пропавший сын Иосиф жив, и не просто жив, он стал всесильным вельможей в Египте. Он – визир при египетском фараоне. Он предсказал семь тучных и семь голодных лет, наполнил зернохранилища зерном и тем самым спас египтян от лютого голода. И теперь по его приглашению вся семья Иакова, около 70 человек, переселились в Египет, в провинцию Гошем, что в Нижнем Египте. Они, как и прежде, скотоводы. У каждого сына свои пастбища и они ни в чем не нуждаются. «Рядом Нил, у нас и зелень и рыба», писал Иаков.
И Дина решила поехать к нему. Нуэль не возражал. После смерти Эсава он возглавил Совет племени, погрузился в дела и мало интересовался семьей. И вот Дина с небольшой охраной и служанками отправилась в путь. Караванный тракт охранялся египтянами, и они без приключений прибыли в Сукот, небольшой городок, приграничный с Египтом. Там стоял воинский гарнизон, и работала таможня. Они узнали путь на Гошем и отправились дальше.
Зрение стало изменять Иакову, и потому в женщине средних лет он не сразу узнал свою единственную дочь. Они долго стояли, обнявшись, и плакали. Она сказала, что ни на кого не держит зла.  Жизнь прожита так, как было предписано Всевышним. И потому она будет рада видеть всех своих братьев с их женами и детьми. Иаков в ее честь устроил большой пир, на котором она заверила всех присутствующих, что она – сестра всем своим братьям и любит их всех. Она посетила их дома и познакомилась с их семьями.
– Как разрослась наша семья, – сказала она Иакову, – Я помню время, когда было всего с десяток шатров. А теперь у каждого моего брата по десять детей. И у всех добротные дома, не хуже, чем у египтян.
– Так ведь недаром, дочь моя, моему деду, Аврааму, ангел сказал однажды – будет вас, как песчинок на берегу моря, как капелек воды в океане. Жаль, не увижу я, каким станет наш народ этак лет через двести.
– Отец, а почему на пиру не было Иосифа? Я так хочу увидеть его. Я помню, был такой хорошенький мальчик, мы с ним играли в наши детские игры.
– Иосиф – визир фараона, а мы – скотоводы. Для египтян скотоводы – «мерзость», низшее сословие. Поэтому Иосиф живет в отдалении от нас, во дворце. Так полагается, иначе египтяне не будут его уважать и почитать. Он постоянно в разъездах по всему Египту. Но как только он появится у себя, он нас пригласит. Я уже оповестил его о твоем приезде.
– Какая у него семья? Есть жена, дети?
– Да, конечно. Жена, Асенаф и два мальчика, Эфраим и Менаше. Асенаф очень красива, она не похожа на египтянку, никто не знает, кто она.
– Как так?
– В семье местного жреца, Потифара, не было детей. И вот, однажды слуги принесли в его дом девочку, всю израненную. Они нашли ее в поле. Потифар с женой удочерили ее и дали ей имя – Асенаф. Так никто и не знает, откуда она и как оказалась на том поле.
– Повезло этой девочке, – со вздохом сказала Дина.

13. Прошло несколько дней, и у дома Иакова остановилась закрытая, роскошно отделанная колесница. Вышел почтенный слуга и пригласил Иакова и Дину посетить дом Иосифа. Они ехали по дороге среди лугов с сочной травой, на которых паслись бесчисленные стада животных. Впереди блеснула широкая река – один из рукавов Нила, и на ее берегу возвышался белоснежный дворец. «Так вот как ты живешь теперь, Иосиф», пробормотала Дина.
Открылись ворота и они въехали во двор. Дворец окружал прекрасный сад, тщательно ухоженный.
– Как здесь красиво, – воскликнула Дина, оглядываясь вокруг.
– В саду властвует Асенаф, – усмехнулся Иаков, – да вот и она сама.
Им навстречу шла молодая женщина с темными волосами, обрамлявшими красивое, тонкое лицо. Она, улыбаясь, с интересом глядела на Дину.
–  Так вот ты какая, – сказала она, взяв Дину за руки, – я много слышала о тебе.
Дина молча смотрела на нее, не произнося ни слова.
– Шхем, Шхем, Шхемике, – вырвалось из ее уст. Она побледнела и стала оседать на землю. «Шхемике, Шхемике, я нашла тебя», повторяла она, теряя сознание.
– Дина, я – Асенаф. Я не знаю, кто такая Шхемике. Но я когда то слышала это слово, но ничего не помню, когда и где. Я – Асенаф.
Это были последние слова, которые услышала Дина, прежде, чем тьма поглотила ее.
…………
14. Относительно дальнейшей судьбы Дины сказания и мидраши расходятся. Иные говорят, что тот день оказался последним в ее жизни, но другие, ссылаясь на древних, которые ссылаются на еще более древних, а те и вовсе на древнейших, говорят, что она выжила и посвятила свою жизнь уходу за престарелым отцом. А кое кто даже утверждает, что вовсе не так. Ее взял в жены один из младших сыновей Иакова от Зильпы, то ли Гад, то ли Асир.
Есть же и такие, которые и вовсе отрицают какую либо любовь между Шхемом и Диной. Мол, воспользовался ее неопытностью и овладел ею силой. Но в таком случае, какой был ему с отцом резон приезжать к Иакову и молить его о прощении? Иаков с сыновьями проживал во владениях царя Хамора по его согласию, и последний всегда мог изгнать Иакова без долгих слов и объяснений. Но Хамор согласился на все требования Иакова, на обрезание, на раздел пастбищ. Значит, Шхем умолял отца породниться с ними. А объяснить это можно только одним – Шхем и Дина в самом деле полюбили друг друга и сошлись по взаимному влечению и согласию.

Привет, мир!

ВАЖНО:

Заявки на публикацию своих произведений в журнале «Новая Литература» направляйте по адресу NewLit@NewLit.ru (тема: «От автора»), вложив в письмо ссылку на свое произведение, опубликованное на NOVLIT.ru.

Обратите внимание: журнал «Новая Литература» не принимает к публикации произведения с других сайтов, кроме http://novlit.ru/.