Никакой приличный человек не может равнодушно, без боли наблюдать за текущими событиями на Украине. И не задаваться вопросом-как же так получилось-два братских, однокоренных народа сошлись в жестокой схватке, не на жизнь, а на смерть.
А вот как- кратко, пунктирно, не присваивая себе лавров глубокого исторического исследователя.
18 сентября 1990 года в специальном номере «Комсомольской правды», обстоятельно в виде разрезной брошюрки, была опубликована знаменитая статья Александра Солженицына “Как нам обустроить Россию”.
Где он написал в том числе:
«И так я вижу: надо безотложно, громко, четко объявить: три прибалтийских республики, три закавказских республики, четыре среднеазиатских, да и Молдавия, если ее к Румынии больше тянет, эти одиннадцать — да! — непременно и бесповоротно будут отделены».
«О Казахстане. Сегодняшняя огромная его территория нарезана была коммунистами без разума, как попадя: если, где кочевые стада раз в год проходят — то и Казахстан. И сегодня во всем раздутом Казахстане казахов — заметно меньше половины. Их сплотка, их устойчивая отечественная часть — это большая южная дуга областей, охватывающая с крайнего востока на запад почти до Каспия, действительно населенная преимущественно казахами. И коли в этом охвате они захотят отделиться — то и с Богом».
«И вот за вычетом этих двенадцати — только и останется то, что можно назвать Русь, как называли издавна (слово «русский» веками обнимало малороссов, великороссов и белорусов), или — Россия или, по верному смыслу теперь: Российский Союз».
«Мне уже пришлось отвечать эмигрантским украинским националистам, которые втверживают Америке, что «коммунизм — это миф, весь мир хотят захватить не коммунисты, а русские». Коммунизм — это такой миф, который и русские, и украинцы испытали на своей шее в застенках ЧК с 1918 года. Неужели мы этими кровными страданиями не соединены?»
«Сегодня отделять Украину — значит резать через миллионы семей и людей: какая перемесь населения; целые области с русским перевесом; сколько людей, затрудняющихся выбрать себе национальность из двух; сколькие — смешанного происхождения; сколько смешанных браков — да их никто «смешанными» до сих пор не считал. В толще основного населения нет в тени нетерпимости между украинцами и русскими».
«Братья! Не надо этого жестокого раздела! — это помрачение коммунистических лет. Мы вместе перестрадали советское время, вместе попали в этот котлован — вместе и выберемся».
И ДА! Идея Солженицина о создании Российского союза с успехом перевыполнена через год после написания статьи, причем зачинщиками развала были как раз страны ” Российского союза”. А Средняя Азия вообще была поставлена перед фактом. Не обращая внимание на горячие протесты самих среднеазиатских элит.
Нет не выбрались. Не дали нам выбраться вместе. Ошибся «великий провидец».
Станислав Шушкевич в 1991 году глава БССР, вспоминал спустя пять лет:
«Сначала я пригласил в Беловежскую Пущу только Ельцина. В первый раз еще в Ново-Огареве — в гости, поохотиться…
Ближе к декабрю мы созвонились, и я повторил приглашение. И пошутил: спросил у Бориса Николаевича, не позвать ли Горбачева. Он шутку понял и ответил, что, если будет Горбачев, тогда он не поедет».
Такие вот «шутники».
7 декабря Ельцин прилетел в Минск. Я предложил принять трехстороннее коммюнике. На уровне совета Горбачеву, что нужно делать. Примерно так: «Горбачев, ты не правишь, опасность очень большая, хватит говорить о Союзном договоре…»
Прилетел Кравчук, я его встретил в аэропорту, и он сразу же сказал: ради коммюнике можно было бы и не приезжать. Мол, надо идти дальше. И мы полетели в Вискули.
Почему резиденция в Вискулях? Она строилась специально для высокопоставленных лиц. Оборудована средствами спецсвязи, рядом — военно-воздушная база».
То есть ребята прекрасно понимали, что они затеяли.
«Вечером в резиденции мы сели работать — втроем: Ельцин, Кравчук и я. Но втроем мы договорились фактически только о том, что дальше будем работать вшестером. К нам присоединились премьер-министр Украины Фокин, председатель Совета министров Белоруссии Кебич и госсекретарь Бурбулис.
Борис Николаевич пригласил не шефа правительства, а госсекретаря. Пост, занимаемый тогда Бурбулисом, был для нас не очень понятен. Но Бурбулис был вторым лицом в государстве — раз так счел президент России, мы и воспринимали его как второе лицо. Я помню, что именно он поставил перед нами вопрос: а вы согласитесь подписать, что СССР как геополитическая реальность (я помню, что «геополитическая реальность» — его слова) распался или прекратил свое существование?
Для начала договорились концептуально: осознаем опасность неконтролируемого развала СССР, вправе констатировать, что СССР распался, должны сделать все, чтобы сохранить военную связку. Мы осознавали, что распадается ядерная держава и каждое из государств, принимающих участие во встрече, имеет на своей территории ядерное оружие…
И было сказано: за ночь — сделать. А наша шестерка, дав задание рабочей группе, отправилась в баню. Разговоры мы вели «банной шестеркой».
К вопросу о заголовке этого текста.
«Хотя наутро нам нужно было решать судьбу страны, у меня чувства величественности события не было. Ведь еще совсем недавно я был простым проректором, правда, и в институте у меня было хобби: я очень любил делать такие прикладные договоры».
Вроде игры. Увлечение у Стасика было такое.
«Должен сказать, что чувства судьбоносности момента не было ни у кого из шестерки, кроме, пожалуй, Бурбулиса.
И когда мы закончили, наступило облегчение — просто от того, что мы наконец завершили эту работу. И тогда мы собрались втроем в апартаментах Ельцина. Борис Николаевич сказал: «Так, теперь надо Михаилу Сергеевичу сообщить». Логичнее всего, продолжал Ельцин, поручить это Станиславу Станиславовичу — он всегда с ним много говорит. Кравчук высказался за. Ну, и мировую общественность надо было информировать. Решили, что логичнее всего позвонить Бушу. Кто лучший друг Буша? Конечно, Борис Николаевич.
Я начинаю звонить Горбачеву. Входные, спецкоммутатор… В общем, соединяли меня довольно долго. А Борис Николаевич по своей спецсвязи — хлоп! — и раньше меня «зацепился» за Буша. Пока меня соединяли с Горбачевым, Ельцин уже вел разговор с американским президентом».
Вот так оно и было состряпано. В виде как бы игры после баньки и поди утрешнего похмелья.
Из воспоминаний Леонида Кравчука: Самое яркое – момент подписания. Документ готов, принесли нам в комнатку, где проходило заседание, там было нас шесть человек, мы сидели за овальным столом. И вот надо ставить подпись — еще раз прочитали текст громко. Он небольшой, 12 пунктов всего… И началось с главного: “Советский Союз как геополитическая система, как субъект международного права перестает существовать”. Мы спокойно подписали соглашение, и сразу пошли на пресс-конференцию, провели ее и поднялись наверх, на второй этаж. Нужно было сообщить Горбачеву, а затем Бушу — было принято решение именно в такой последовательности сообщить о принятом решении. Но Горбачеву не дозвонились».
Бушу вишь за океан дозвонились, Горбачёву рядом-никак…
А годом раньше, случился самый первый Майдан.
На первых относительно свободных выборах в Верховную Раду Украины в 1990 году объединение «Руха» (Движение) среди руководителей Олег Тягнибок и Андрей Парубий) и еще нескольких мелких партий, получило 211 из 450 мест. Именно благодаря их усилиям летом 1990 года Рада приняла Декларацию о государственном суверенитете Украины.
Впрочем, украинцам (преимущественно западным) этого было уже мало. На волне слухов о подписании нового союзного договора, который зафиксировал бы Украину в составе Союза, студенты киевских и львовских университетов потребовали перевыборов Рады и объявили голодовку, начав «революцию на граните». В 1990 году этот метод протеста был в диковинку, что вызвало определенный резонанс в обществе. В разгар «революции» на Майдане одновременно голодали 150 человек. По прошествии двух недель голодовки протестующие добились отставки главы правительства Украинской ССР Виталия Масола.
Дальше-больше.
Из воспоминаний И.Касатонова, командующего черноморским флотом.
“Когда 1 марта 1992 года первые бандеровцы прибыли в Севастополь, их был целый поезд…
“Поезд дружбы”. Там были настоящие бандеровцы. Они были в эсэсовской форме, среди них — священники, женщины. И все вели себя крайне вызывающе.
читаем в книге Дмитрия Корчинского “Война в толпе”.
“Крым будет украинским или безлюдным”
Я считал, что для укрощения Крыма и флота достаточно только погромче топнуть ногой. Для того, чтобы доказать это, я решил осуществить вояж на юг.
Один буржуй закупил для нас целый поезд. Я загрузил туда около полутысячи наших бойцов, фольклорный хор и несколько православных священников.
Власть все еще была дезориентирована. Никто не знал: или препятствовать нам, или наоборот – способствовать. Наконец к нам подсадили руководство железнодорожной милиции, и мы отправились.
Сначала мы посетили Одессу. За несколько дней перед этим, там прошли обыски на квартирах наших ребят, санкционированные городской прокуратурой. Наш поезд не пустили на железнодорожный вокзал, а загнали на сортировочную. Мы выгрузились, поспорили о чем-то с руководством местной милиции и двинулись в город. Мы выстроились возле городской прокуратуры, я взял десяток ребят, и зашел во внутрь.
Там было тревожно и пусто. В кабинете городского прокурора я поставил бойцов возле окон и дверей. Прокурор пребывал на грани нервного срыва. Он стоял возле стола и руки у него дрожали. Мы развалились в креслах и по очереди начали вычитывать ему мораль. Я наслаждался ситуацией.
Покуражившись над одесским прокурором, мы провели митинг на Дерибасовской, погрузились на поезд и отправились далее.
По дороге мы остановились в Херсоне. Там двое наших бойцов позволили себе немного выпить и их пришлось выбросить из поезда. С херсонского почтамта мы дали телеграмму: “штаб Черноморского Флота, контр-адмиралу Касатонову. Буду завтра. Встречай. Целую, твоя УНСО”.
В Севастополе мы сделали все, что хотели. Милиции туда нагнали со всего Крыма. Из флотских никого не было видно. Мы промаршировали туда-сюда по центру города, провели молебен. Около двух десятков кликуш с плакатами жалко протестовали против нашего появления. На большом прогулочном катере мы прошли севастопольской бухтой. С мачты мы сорвали красный флаг и повесили наш. На некоторых военных кораблях и подводных лодках в знак приветствия поднимали сине-желтые флаги.
Вояж нашего “бронепоезда дружбы” доказал, что антиукраинские силы в Крыму не имеют потенциала, что командование флота – это бумажный тигр, а настроение личного состава флота далеко не однозначно. Тем не менее, украинские патриоты еще долго скулили, относительно того, что мы провокаторы…”
Конец первой серии.
В 2003 году на русском языке выходит книга второго президента Украины Леонида Кучмы «Украина — не Россия». Свой труд (свой ли?) Леонид Данилович посвятил единой и главной цели: доказательству всем сомневающимся, что украинский народ не имеет никакого отношения к русскому, украинцы несравненно лучше, способнее, талантливее русских».
Вторая серия. Четырнадцать лет спустя.
В Киеве граждане другой раз вышли на майдан, чтобы выразить свое недовольство властью.
Началом революционных событий под оранжевыми флагами (цвета предвыборной кампании Виктора Ющенко) принято считать 22 ноября 2004 года. До оглашения официальных результатов второго тура президентских выборов оставались еще сутки, а на майдане Незалежности в Киеве уже появились палатки и трибуны.
Особенно сильно невзлюбили Януковича на западе Украины, где Ющенко выглядел спасителем национальных интересов от «пророссийского» кандидата из донецкого Енакиево. Причем открытая поддержка Януковича представителями Украинской православной церкви Московского патриархата сплотила против УПЦ МП прихожан других церквей, прежде всего — Украинской православной церкви тогда еще Киевского патриархата и Украинской греко-католической церкви.
Спусковым крючком к началу активных протестов послужили первые официальные данные ЦИК 22 ноября: с преимуществом менее чем в три процента Янукович опередил лидера украинской оппозиции. Премьер даже успел получить поздравление с «убедительной победой» от российского президента Владимира Путина. Но почти сразу на победителя, при поддержке иностранных наблюдателей, обрушились с обвинениями в нарушениях и подтасовках сторонники Ющенко.
Им вторили журналисты, которые прочно укоренили в общественном сознании уверенность в фальсификациях и угрозе прихода к власти «донецкой команды». Это позволило коалиции «Сила народа», в которую вошли политическое объединение «Наша Украина» и Блок Юлии Тимошенко, быстро мобилизовать значительное число сторонников. «Оранжевая» Украина потребовала обновления и переориентации внешнеполитического курса с Востока на Запад.
На следующий день после объявления итогов выборов, 23 ноября, на центральные улицы Киева вышло около 100 тысяч сторонников Ющенко. Протестующие ожидали созыва сессии Верховной Рады Украины для обсуждения фальсификаций, но из-за отсутствия коммунистов и сторонников Януковича кворума так и не набралось. Это не помешало Ющенко самовольно провозгласить себя президентом и принести присягу. Рубикон был перейден.
Украина оказалась на грани гражданской войны. Но привели ее к этому усилия более крупных игроков.
Незадолго до «третьего тура» президентских выборов 2004 года в СМИ появилась информация о 65 миллионах долларов США, которые были выделены Вашингтоном через неправительственные структуры на «проекты, связанные с выборами». деньги были потрачены не зря: Майдан 2004 года, ставший первой и одной из наиболее успешных цветных революций, легитимизировал в общественном сознании украинцев новый курс, ведущий прочь от России.
Во время же самой «оранжевой революции» политика Запада оказалась вполне утилитарной. Ряд высокопоставленных лиц сразу после выдвижения требований Ющенко заявили о безусловной поддержке оппозиционного кандидата. (потом таким же манером признают венесуэльского Гуайдо и белорусскую Тихоновскую) Председатель комитета по внешней политике Европарламента пригрозил Украине санкциями, а США и вовсе отказались признавать результаты выборов. На протяжении ноября-декабря в Киев неоднократно прибывали иностранные посредники — лидеры Польши и Литвы Александр Квасьневский и Валдас Адамкус, представитель ЕС по внешней политике и безопасности Хавьер Солана и генеральный секретарь ОБСЕ Ян Кубиш.
К началу декабря официальная власть в Киеве уже не могла сдерживать бунтующую оппозицию разговорами о замирении. Против силового же разгона демонстрантов еще 27 ноября выступили депутаты Рады. На сторону Ющенко в считаные дни перешли многие политики и даже целые государственные органы.
Блокирование органов власти началось после обращения теряющего власть Януковича к оппозиции с намерением подготовить и принять демократические изменения конституции, а также отдать Ющенко пост премьера. Отвергнув эти предложения, поддерживаемая Западом «оранжевая сила» перешла к открытым призывам к свержению власти. Так начался последний этап Майдана, исход которого во многом зависел от политического и финансового содействия Евросоюза и США.
Доподлинно известно также, что протестующим помогал беглый российский олигарх Борис Березовский. Он признавался, что перечислил революционерам 45 миллионов долларов, и назвал этот взнос «самым эффективным вложением средств». (знакомая формулировочка не так ли?)
Брошенный Янукович и активное участие молодежи в уличных протестах — далеко не единственные и отнюдь не ключевые сходства «оранжевой революции» и Евромайдана.
В конце ноября 2004 года Луганский облсовет выдвинул проект создания автономного образования — Юго-Восточной Украинской Автономной Республики со столицей в Харькове. Инициативе сопутствовало обращение к российскому президенту с просьбой о помощи в проведении федерализации Украины.
В поддержку переустройства государства начали один за другим высказываться лидеры юго-восточных регионов. Именно тогда глава Харьковской области Евгений Кушнарев сформулировал идею, впоследствии определившую логику развития конфликта в Донбассе: «Мы понимаем, что восток имеет серьезнейшие отличия от Галичины (запада Украины), мы не навязываем Галичине наш образ жизни, но мы никогда не позволим Галичине учить нас, как нужно жить».
Кроме того, именно в 2004 году сложилась нарочито карнавальная манера протестовать на улицах, которая в 2014 году достигла апогея, превратившись в горящие шины и нападения на силовиков. В дни «оранжевой революции» на протестной сцене, помимо политиков, выступали музыканты и актеры, призывавшие граждан вести до конца борьбу за право быть не обманутыми. Под песню «Разом нас багато, нас не подолати» , ставшую гимном Майдана, у палаточного лагеря в центре Киева в те декабрьские дни собиралось до полумиллиона человек.
Люди под синими флагами партии Януковича такими показателями похвастать явно не могли
8 декабря 2004 года Рада принимает конституционные поправки, согласно которым Украина с 1 сентября 2005 года должна превратиться в парламентскую республику с урезанными полномочиями президента. Путь к перевыборам был открыт.
Уже вечером того же дня Ющенко официально «закрывает» революцию Протестующие оставили под контролем лишь президентскую администрацию и майдан Незалежности, где активисты палаточного городка дежурили вплоть до провозглашения своего лидера новым президентом.
В том, что это произойдет, уже мало кто сомневался. К тому же в декабрьской предвыборной гонке вновь всплыла тема отравления Ющенко. Его сторонники заявляли, что 5 сентября кандидата в президенты отравили диоксином, к чему явно причастны российские спецслужбы. Лицо Ющенко было обезображено, и показательное обследование в Австрии накануне перевыборов создало ему образ политической жертвы.
Много позже, в июле 2019 года, главный военный прокурор Украины Анатолий Матиос заявит, что ведомство так и не нашло следов отравления третьего президента Украины.
По данным ЦИК, 26 декабря 2004 года за Ющенко проголосовали 52 процента избирателей, тогда как за Януковича отдали голоса лишь 44,2 процента. Последний отказался признать свой провал, обвинив США во вмешательстве в украинские дела, но, в отличие от соперника, вести людей на улицы не решился.
Несомненно, главным событием «оранжевой революции» стал даже не приход к власти антироссийски настроенной команды, а внутреннее разделение Украины на две части.
Именно в 2004 году появилась и начала крепнуть та политическая элита Украины, которая спустя десять лет провозгласила отход от России с перспективой интеграции в ЕС и НАТО. При правлении Ющенко начали появляться «профессиональные украинцы» и прослойка «грантоедов».
Но самое главное — и старые, и молодые украинские политики повели себя безответственно, так и не осознав важности и опасности внутреннего дуализма страны. А местное телевидение, открыто перешедшее к антироссийской пропаганде, сделало все, чтобы рано или поздно столкнуть два этих лагеря друг с другом.
Спустя пять лет 20 января 2010 года, Ющенко, уже проигравший очередные президентские выборы, но ещё сохранявший, до 25 февраля, полномочия, присвоил Степану Бандере звание героя Украины (посмертно). Виктор Андреевич прекрасно понимал всю одиозность данного решения. Именно поэтому указ о присвоении звания героя Бандере вышел на три года позже, чем аналогичный указ по его подельнику Шухевичу, получившему героя Украины в 2007 году. Даже Шухевич был меньшим раздражителем для украинского общества и мирового сообщества, чем Степан Бандера. В конце концов, все многочисленные фракции и группировки украинских националистов остались в народной памяти именно как «бандеровцы».
Увы, раз за разом украинцы выходят на массовые акции протеста, требуя кардинальных изменений, после чего неминуемо разочаровываются в «новых» лицах, снова и снова прибегая к радикальным методам решения политических вопросов.
Но на очередных президентских выборах 2010 года Янукович сменил Виктора Ющенко на посту президента, опередив во втором туре Юлию Тимошенко. Ющенко сошёл уже в первом туре, не дотянув и до пяти с половиной % голосов.
В числе первых, между прочим, поздравили Януковича: президенты США, Польши, Франции, Германии, Латвии, Эстонии, Грузии, Евросоюз, Генеральный секретарь НАТО…
В том же году Янукович стал Кавалером Большого французского креста ордена Почётного легиона!
В августе 2011 г. Высший административный суд Украины оставил в силе постановления Донецкого окружного административного и апелляционного судов об отмене присвоения званий Героев Украины лидеру Организации украинских националистов (ОУН) Степану Бандере и главнокомандующему Украинской повстанческой армии (УПА) Роману Шухевичу.
Но недолго музыка играла. Уже в ноябре 2013 года открылся третий Майдан. Поводом стало решение действовавшего правительства приостановить процесс подписания Соглашения об ассоциации с Евросоюзом.
Советский российский рок-музыкант Дмитрий Ревякин (Калинов мост), вспоминает: «Я был тогда на майдане. Как же рок музыканту пропустить революцию?! Над майданом висел густой купол. Аниматоры-мультипликаторы вводили возбуждённую молодёжь просто в транс. Подозреваю что там не обошлось без использования психотропных средств. Меня накрыло плотно. И полгода я после этого отходил. Очень тяжело было разобраться. Поставить голову на место. Вылезть из-под чугунного пресса майданной пропаганды».
Однако Помня о бесславном конце оранжевого Ющенко, западенцы под эгидой своих покровителей с Большого Запада не собирались пускать дело на самотёк. Они прекрасно понимали, чем могут закончиться досрочные выборы при наличии действующего Крыма и Донбасса, да плюс Одесса повели дело к не просто отстранению Януковича, но к свержению кровавому, должному не оставить никаких шансов на мирное решение.
И в ход пошли неопознанные снайперы, лицемерные договорённости комического трио украинских революционеров Тягнибок (знакомая фамилия, не правда ли?) Яценюк и Кличко, под гарантии министров Франции, Польши и Германии, а далее без всякой паузы 22 февраля 2014 года Янукович был попросту отстранён от власти Верховной радой Украины.
23 февраля председатель Верховной рады Александр Турчинов, плюнув на всякую конституцию, подписал постановление о возложении на себя обязанностей президента Украины.
Противовесом 16 марта в Крыму прошёл референдум о присоединении к России. Донецк и Луганск двинулись в этом же направлении. За Крым взвился не только Запад, там как раз всё понятно. Но и доморощенные российские законники, либералы, пацифисты. А между тем Крым наш ключ к Чёрному морю, как Калининград ключ к Балтийскому. Отдать их в руки врага преступление-и никак иначе!
14 апреля 2014 года был опубликован указ и.о. президента Украины о начале т.н. АТО. Контроль за выполнением указа возлагался на секретаря СНБО Украины Парубия. Персонажа с первого ещё «майдана на граните». Правда Верховная рада так и не смогла определиться с тем, кто же является на Украине «террористами», против которых началась т.н. антитеррористическая операция. Ну да там видно будет. В начале марта 2014 года киевскому режиму поступила первая военная помощь США на общую сумму порядка $23 млн. А также советы о способах борьбы с сепаратистами. Уничтожение инфраструктуры, блокирование водо и энерго снабжения. Постоянные тревожащие обстрелы. Первое «антитеррористическое» показательное мероприятие было проведено в Харькове в апреле. Была Одесса, «поезд дружбы» (не первый как мы уже знаем) в Крым… В мае-июне началось полномасштабное применение ВСУ, добровольческих батальонов на территории Донецкой и Луганской областей, где 11 мая прошли референдумы и были провозглашены ДНР и ЛНР.
Потом были котлы для АТОшников под Иловайском и Дебальцево. Минск раз и Минск два. Восемь лет постоянных обстрелов взбунтовавшихся территорий. При одновременном концентрировании военных сил.
Так что не надо про то, что всё начала Россия 24 февраля 2022 года «неспровоцированной агрессией против мирной Украины». Это не так ни разу!
В девяностых, во время развала СССР, чтобы разобраться в текущих жёстких переменах я начал писать миниатюры. Юмористические, иронические, сатирические.
Теперь всё сложнее и трагичнее. Не отбиться юмором и иронией. Похоже на развал целого мира. Ну как минимум в его западной ипостаси. Приходится переходить на аналитические статьи…