После жизни
драма
сценарий телевизионного фильма
19-я серия
На фоне нарезок предыдущих серий звучит лейтмотив фильма.
ИРИНА, несколько раз звонко крикнув и оставив после себя облачка искрящейся снежной пыли, проносится по склону горы. Круто разворачивается и, обдав ВИТАЛИЯ белой морозной волной, останавливается.
ИРИНА
У-ух!
(поднимает на лоб солнцезащитные очки)
Жуть! Аж дух захватило, Вить! Валентин!
(машет рукой)
Давай! Давай!
Титры: ИРИНА КРУГЛОВА – АКТРИСА Х
ВИТАЛИЙ
Ты побудь с Валей… Если снег в носке растает, новый приложи… Чтоб холод был… Поняла? А я к ёлочкам сгоняю… Соорудим саночки и спустимся… Мы так пацанов раненых со скал Гиндукуша спускали… Ир, ты поняла?! Хватит хныкать!
ИРИНА кивает.
ВИТАЛИЙ
Отдыхай, Валя…
(подмигивает)
И готовься. К эвакуации. Ранение – не смертельное. Будешь жить…
ВИТАЛИЙ взмахивает палками и наискось мчит по бугристому снежному склону горы к чёрным зарослям ельника.
Титры: ВИТАЛИЙ ПЕРЕВЕРЗЕВ – АКТЁР Y
САША
(качает головой)
Какая ты – дурочка… Что мы с тобой натворили? Я же клялся… Матери твоей… Самому себе… Что… Ещё – не время… Что никогда… Не обижу… Тебя… Ни за…
КАТЯ
(изумлённо вскидывается)
Ты меня не обидел! Как ты мог меня обидеть?! Чем ты мог меня обидеть?! Мы же оба так хотели! Чтобы это случилось! Чтобы всё было по-настоящему! Как – у всех нормальных людей! Которые друг друга любят! Это ты – маленький дурачок! Если так говоришь… Ты разве не понимаешь, что влюблённые должны быть одним целым?! Как мы с тобой!
Титры: КАТЯ КРУГЛОВА – АКТРИСА Z в фильме…
САША, бледный, как мел, с коротким окровавленным мечом – в руке, снова на мгновение влетает в свет фонаря. На доски пола глухо грохается голова в красном омоновском берете. Зажжённый фонарь падает под ноги гориллы. ГАЛИНА, захлёбываясь болью, опрокидывается на спину. Лязгает затвор автомата. Из темноты громыхает одиночный выстрел из пистолета. САША, стремительно перекатившись через голову, бьёт гладиусом в пах стрелявшего, мгновенно выдёргивает меч и оглядывается. КАТЯ, отчаянно раскинув руки перед ним – потным, согнувшимся, беззащитным – прыгает прямо на автоматный ствол.
ТИТРЫ
ПОСЛЕ ЖИЗНИ
(девятнадцатая серия)
НАТ. КРЫЛЬЦО ПРИЁМНОГО ОТДЕЛЕНИЯ БОЛЬНИЦЫ – ВЕЧЕР
ВИТАЛИЙ выходит из дверей приёмного отделения больницы. Закуривает. Медленно выпускает сизую – в вечернем, прохладном воздухе – густую струю дыма. Оборачивается на далёкий визг тормозов. Смотрит на маленькую яркую машинку, которая, стремительно увеличиваясь, лихо разворачивается по встречной полосе, выскакивает на тротуар, соскакивает обратно, на проезжую часть, и, снова оглушительно взвизгнув тормозами, залетает во двор больницы.
Из джипа выскакивает высокая загорелая девушка и резко открывает заднюю левую дверцу машины.
ЧУМА
Давай, Чекан! Быстрей!
САША, согнувшись, вытаскивает из салона джипа окровавленную КАТЮ. Из губ ВИТАЛИЯ выпадает сигарета.
ЧУМА
(на ходу)
Быстрей, Чекан! Быстрей! Уйди с дороги, мужик!
ВИТАЛИЙ невольно сторонится. САША, с кровавыми пятнами на мокром лице, багровыми от запёкшейся крови руками, несёт недвижимое тело КАТИ к входу.
ВИТАЛИЙ
(выдыхая)
Саша?
ЧУМА
(резко открывая дверь)
Давай, Чекан, быстрей! Быстрей!
САША, с КАТЕЙ – на руках, проскальзывает в холл приёмного отделения.
ИНТ. ПРИЁМНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ БОЛЬНИЦЫ – ВЕЧЕР
ЧУМА
Врача! Срочно! Хирурга! Пулевые – в живот! И – в грудь! Врача!
ИРИНА
(поворачивается и обмирает)
Катя? Господи… Дочка… Боже…
Из кабинета выскакивают бородатый ДЕЖУРНЫЙ ВРАЧ и МЕДСЕСТРА.
САНИТАРКА
На каталку, на каталку клади…
(громыхает колёсами тележки)
Аккуратно… Вот так…
ЧУМА
Огнестрельные…
(переводит дыхание)
В живот… В грудь… Пульс – нитевидный…
ИРИНА
(вдруг, во весь голос)
Катя! Катя!!!
ДЕЖУРНЫЙ ВРАЧ, нагнувшись, оттягивает веки КАТИ. Задрав майку, смотрит на живот. Быстро прикладывает палец к шейной артерии.
ДЕЖУРНЫЙ ВРАЧ
Когда?
САША
Полчаса назад…
(крепко держит в своей руке ладошку Кати)
Из автомата стре…
ДЕЖУРНЫЙ ВРАЧ
(разгибаясь)
Срочно – во вторую операционную! Света, вызывай Качаряна! С бригадой! И – Фролова! Быстро! Мы пока начнём! Чтоб через десять минут были!
ИРИНА
(во весь голос)
Нет!!! Не дам!!! Нет!!!
ВИТАЛИЙ хватает бьющуюся ИРИНУ.
МЕДСЕСТРА
Руку пусти!
(пытается оторвать Сашины пальцы от ладони Кати)
Пусти руку!
ДЕЖУРНЫЙ ВРАЧ нажимает большим пальцем на запястье САШИ.
Рука КАТИ безвольно падает. САНИТАРКА резко трогает каталку с места.
ИРИНА
(истошно)
Катя!!!
(медленно оседает на серый кафельный пол)
Ка…
На посту приёмного отделения звенит телефон.
МЕДСЕСТРА
Артур Юрьевич!
(протягивает трубку дежурному врачу)
Фролов!
ДЕЖУРНЫЙ ВРАЧ
(хватает трубку)
Гена!
(искоса смотрит на Ирину)
Галопом – на работу! Слепое пулевое – в брюшную полость. Сквозное пулевое – над ключицей. Девочка. Лет пятнадцати. Без сознания. Наверняка, – внутреннее кровотечение. Я начинаю работать. Гони шить сосуды.
МЕДСЕСТРА
Артур Юрьевич!
(опускает мобильный телефон)
Качарян – за городом. На даче. Уже едет.
ДЕЖУРНЫЙ ВРАЧ грохает трубку телефона на рычажки и распахивает дверь в коридор, подсвеченный жёлтыми тусклыми дежурными потолочными лампами. Где-то вдалеке, увеличенный эхом, раздаётся грохот каталки и утробный лязг грузового лифта. САША, дрожа, прислонятся к стене.
ВИТАЛИЙ
(резко поднимает с пола Ирину)
Ира, встань… Сядь на скамейку. Не надо на полу лежать…
ВАЛЕНТИН
(сидя в кресле)
Сын… Саша…
САША
(поворачивает голову)
Отец?
САША смотрит по сторонам и только сейчас замечает ВАЛЕНТИНА, ВИТАЛИЯ и ИРИНУ. ЧУМА медленно проходит по холлу приёмного отделения, стукает дверью и выходит на улицу.
ВАЛЕНТИН
(шёпотом)
Саша… Что случилось, Саша?
ВИТАЛИЙ усаживает ИРИНУ на пластиковую белую скамейку и смотрит на САШУ.
ВИТАЛИЙ
Кто стрелял, парень?
(Саша отрицательно качает головой)
Кто стрелял, я тебя спрашиваю?
ВАЛЕНТИН
(тихо)
Саша… Что случилось? Ответь, мальчик: кто в вас стрелял? Сашенька…
ВИТАЛИЙ
(рывком поднимает Сашу, тихо)
Кто стрелял? Я тебя сейчас размозжу об эту стенку…
ЧУМА
(стукает входной дверью)
«Менты» стреляли… На пляже… Ни с того, ни с сего…
ВАЛЕНТИН
На каком пляже, Оксана?
(глуповато смотрит на девушку)
А зачем они стреляли?
ЧУМА
(пожимает плечами)
А бог их знает… Разборка какая была… Или что – другое… А они подвернулись… Хорошо – Чекан докумекал меня набра…
ВИТАЛИЙ резко хватает САШУ и ЧУМУ за шивороты и волочёт на улицу.
НАТ. КРЫЛЬЦО ПРИЁМНОГО ОТДЕЛЕНИЯ БОЛЬНИЦЫ – ВЕЧЕР
ЧУМА
Я же сказа…
(пытается вырваться)
Кто ты – такой?! Пу…
ВИТАЛИЙ
(сильно тряханув Чуму, тихо)
Без вранья… Оба… Иначе я вас сейчас, ребятки, придушу… По порядку… Где были? Во что влезли? Кто открыл огонь? Ну?!
ЧУМА
Молчи, Че…
(задыхается от боли)
О-ё-ё-ёй… Что ты де… Су…
ВИТАЛИЙ
(шипящим шёпотом)
Я же сказал… По порядку… Без вранья… Бошки вам обоим оторвать?
САША
Короче…
(смотрит на ноги Виталия)
Мы с Катькой… У меня в кузне… А тут…
ВИТАЛИЙ
На меня смотреть!
(резко поднимает подбородок Саши)
На меня! Что – в кузне?!
ЧУМА
(вдруг, грубо)
Ну, перепихнулись они с девчонкой! Что – непонятного?! Пусти меня! Больно!
САША
А тут…
(помолчав)
Короче…
ЧУМА
Вломилась к ним сучка его!
(кивает на Валентина – за стеклом двери)
Мачеха Сашкина! Торгашка эта! С «ментами»! Краевыми! Сашка схватил меч! Они палить стали! Из автоматов! Чекан их всех уложил! Вчистую! Как – курят! И – мамашку свою! Но девку задело! Дошло?!
ВИТАЛИЙ
(медленно выдыхает воздух)
Погоди… Парень, ты был с Катюшкой… Так? В кузнице своей… И вдруг к вам вломилась милиция? И – жена Валентина? С ними?
(Саша кивает)
Почему? Зачем?
САША
(пожав плечами)
Стала орать… Я, мол, тебя посажу… За то, что ты с малолеткой… За то, что мечи толкаю… Какие-то деньги у неё ещё пропали… «Менты» ржут…
ВИТАЛИЙ
Так. Понял. А ты… Что – ты?
САША
(шёпотом)
А что – я? Она своими лапищами Катьку хватать стала… Ну… Я ей по руке… И рубанул… Гладиусом… А потом – не помню… Честное слово – не помню… Как – в тумане…
ЧУМА
А потом они, суки ментовские, палить стали… Да пусти ты меня!
ВИТАЛИЙ разжимает пальцы.
ЧУМА
(трёт шею)
Блин… Чуть не придушил…
(быстро закуривает)
Как – клещами…
ВИТАЛИЙ
Дальше – что?
ЧУМА
(тихо)
Что-что… Сделал их всех Чекан. Один. Всех троих. Я примчалась – одни трупы. И баба эта… Без руки…
ВИТАЛИЙ
Та-а-а-ак… Молодцы, ребятки… Понял… Что – потом?
САША
(опускает голову, тихо)
А что – потом?
Во двор больницы резко заезжает тёмная «Ауди». Из машины выскакивает высокий худощавый человек. Задев локтем ВИТАЛИЯ, открывает дверь приёмного отделения.
ГОЛОС МЕДСЕСТРЫ
(из приёмного отделения)
Геннадий Семёнович! Истратов – во второй! Ждёт вас!
ВИТАЛИЙ
(провожает человека взглядом)
Дальше – что? Без вранья – только…
ЧУМА
(шёпотом)
Так я и говорю… Мы прилетели с Факиром… Смотрим – одни трупы… У девчонки – пулевые… В грудь и живот…
САША
(с полными слёз глазами)
Она… Дурочка… Прямо… Под очередь… Прыгнула… Пока я… Я даже… Не успел… Ничего…
ГОЛОС ИРИНЫ
(из приёмного отделения, истошный)
А-а-а-а-а-а!!! Ка-а-а-а-а-т-я-а-а-а-а-а!!! До-о-оче-е-е-нька-а-а-а-а-!!!
ИНТ. ПРИЁМНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ БОЛЬНИЦЫ – ВЕЧЕР
ВИТАЛИЙ вбегает в холл. Крепко обнимает ИРИНУ.
ВИТАЛИЙ
Есть что-нибудь?! Корвалол?! Валокордин?! Спирт?! Успокаивающее!
МЕДСЕСТРА
Да! Сейчас… Нет, лучше – укольчик! Сейчас, сейчас…
НАТ. КРЫЛЬЦО ПРИЁМНОГО ОТДЕЛЕНИЯ БОЛЬНИЦЫ – ВЕЧЕР
ЧУМА кидает в металлическую урну окурок и толкает САШУ локтем.
ЧУМА
Ты что, идиот, языком молотишь?! Рехнулся?! Кто он – такой, этот мужик?! Сесть решил?! До конца жизни?!
САША
(утирает запястьем мокрые глаза)
Он… Короче… С Катькой – вместе… С матерью её…
ЧУМА
Всё равно…
(смотрит сквозь стекло в холл)
Сдаст тебя… «Ментам»… К чёртовой бабушке… Влепят пожизненное… За тварей этих краевых… Будешь знать…
САША
А – сама-то?! Чего трепалась?!
ЧУМА
(вспыхнув)
Так… Блин… Чуть ведь… Не придушил… Твой… Этот…
ИНТ. ПРИЁМНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ БОЛЬНИЦЫ – ВЕЧЕР
МЕДСЕСТРА
Держите женщину!
(поднимает шприц)
Держите, мужчина! А то не уколю! Женщина! Не дёргайтесь!
ИРИНА от укола вздрагивает и медленно обмякает.
МЕДСЕСТРА
Вот…
(выдёргивает шприц из ягодицы Ирины)
Сейчас отпустит… Легче станет… Садись, садись, девушка… Посадите её…
ВИТАЛИЙ осторожно опускает ИРИНУ на пластиковую скамью. Смотрит на притихшего ВАЛЕНТИНА.
ВИТАЛИЙ
Да-а-а-а… Валя… Накаркал ты…
(Валентин открывает рот)
Ладно… Молчи, Валя… Сиди… Береги ногу…
В тишине приёмного отделения оглушительно верещит телефон.
МЕДСЕСТРА
(хватает трубку)
Да, Геннадий Семёнович! Нет ещё! Нет! Да, поняла! Я сразу… Сразу – к вам! Я сра…
ВИТАЛИЙ
(поворачивает голову)
Как – ребёнок? Как – девочка?!
МЕДСЕСТРА
Геннадий Се…
(смотрит на Виталия)
Что? Я всё поняла! Да, обязательно! Тут спрашивают – как девочка? Жива?
МЕДСЕСТРА слушает ответ, опускает трубку и осторожно кладёт её на рычажки телефона.
ВИТАЛИЙ
(тихо)
Ну? Что? Не мол…
МЕДСЕСТРА
(не громко)
Жива ваша девочка, жива… Идёт операция… Неупокоев и Фролов – опытные хирурги… Геннадий Семёнович – микрохирург… От бога… В прошлом году даже кисть одному мужику пришил… Тот в «циркулярку» влез… И что вы думаете? Прижилась! Не хуже здоровой стала! Во как!
На улице оглушительно визжат тормоза легковой машины.
Громко хлопает автомобильная дверца. В холл приёмного отделения вбегает полненький, с красным, потным лицом, человек.
МЕДСЕСТРА
Григорий Абрамович!
(поворачивается)
Геннадий Семёнович – во второй! Уже начали! Вас ждут! Григо…
ГРИГОРИЙ АБРАМОВИЧ
(на ходу)
Кофе – мне! Быстро! Быстро, Женька! Крепкий!
ВИТАЛИЙ медленно подходит к ИРИНЕ. Приседает перед женщиной на корточки. Трогает за руку.
ВИТАЛИЙ
Ириш… Всё будет хорошо… Идёт операция… Всё – нормально… Посмотри на меня… Ну?
(Ирина тихо всхлипывает)
Верь мне… Я много пулевых видел… Катька – девчонка крепенькая… Сильная… Привезли быстро… Врачи, смотрю, здесь – толковые… Опытные… А ранки заживут… И не вспомнит после… Ну, Ириш? Скажи что-нибудь… Не молчи…
ИРИНА вдруг глубоко вздыхает и поднимается со скамейки.
ВИТАЛИЙ
Туда нельзя пока, Ир… Нельзя… Врачи работают… Нас туда не пустят… Понимаешь? Нельзя там туда…
ИРИНА тяжело опускается.
НАТ. КРЫЛЬЦО ПРИЁМНОГО ОТДЕЛЕНИЯ БОЛЬНИЦЫ – ВЕЧЕР
ВИТАЛИЙ выходит из дверей приёмного отделения. Медленно закуривает.
ВИТАЛИЙ
(выпускает густой клуб дыма)
Ну? Вояки… Что дальше делать думаете? Сухари насушили?
ЧУМА
Какие сухари? Зачем?
ВИТАЛИЙ
Сколько их было-то?
(смотрит на Сашу)
Двое? «Ментов» этих…
ЧУМА
(шёпотом)
Три. Три штуки… Два бугая таких… Пятнистые… С автоматами… И – гражданский… В куртке коричневой… И мачеха Сашкина – ещё…
ВИТАЛИЙ
Ну, вот…
(смотрит на Ирину – в холле приёмного отделения)
За троих… При исполнении… Пожизненное тебе, парень, влепят… Плюс – баба эта… Короче…
ЧУМА
(шёпотом)
Так я ему и говорю… Надо валить отсюда. Пока не замели… Куда – подальше… Я деньги найду…
ВИТАЛИЙ
Там лежат?
(стреляет окурком в сторону урны)
Где – это место? Далеко?
ЧУМА
Какое место?
(смотрит на Сашу)
Что – далеко?
ВИТАЛИЙ
Кузница эта ваша… Далеко – отсюда?
ЧУМА
(пожимает плечами)
Нет… А что вы хо…
ВИТАЛИЙ
Ключи мне от своего попугая давай…
(смотрит на джип Чумы)
И как ехать скажи. К кузнице этой. А сами здесь будьте. С Валентином. С Ириной. Глаз с неё не сводите. Всё – ясно? Поняла?
ЧУМА
(кивает)
Ну, поняла… А зачем вы туда по…
ВИТАЛИЙ
Прибраться за вами надо?
(застёгивает «молнию» куртки)
Или – нет? Пусть валяются? Эти – все… Прокуратуру ждут? Или ты – без мозгов, подруга? Ключи!
ЧУМА
(шёпотом)
Так… Это… Никого там нет… Всех вытащили… А кузню я подпалила…
ВИТАЛИЙ
Как подпалила?
(смотрит на Сашу)
Пожгла парня, что ли?
ЧУМА
(кивает)
Ну! А что оставалось делать? Там же… Всё – в кровищи… А так… Мало ли – что? Горн… Огонь… Пожар… А этих… Факир…
ВИТАЛИЙ
Говори, говори… Говори, раз начала…
Во двор больницы, мигая синими проблесковыми маячками, быстро заезжает машина «Скорой помощи».
ВИТАЛИЙ
(смотрит на «Скорую»)
Говори, девочка, говори…
ЧУМА
Что говорить-то? Факир… Одним словом… Повёз их всех… На «мерсе» этом… Белом…
Из заднего люка «скорой» санитар выволакивает носилки с бледным, небритым мужчиной. Хлопает дверью врач.
ВИТАЛИЙ
(тихо)
Ты долго будешь тянуть кота за яй…
ЧУМА
(шёпотом)
К месту нашему повёз… На скалах… К обрыву… И всех – в море… К рыбам с крабами… И «тачку» – туда же… И – с концами… Там с девятиэтажку – глубина… Чёрта с два кто найдёт… И оружие – туда же… Понял, дядя? Они давно уже все, гады, – на дне! И так им и надо, сволочам!
ВРАЧ «СКОРОЙ»
(подходит к носилкам)
Миша, ну! Скорей давай! Что за улица эта чокнутая – Горького?! Точно уж – горькая! Уже пятый побился за эту неделю!
ИНТ. ОПЕРАЦИОННАЯ – ВЕЧЕР
ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА
Геннадий Семёнович…
(быстро смотрит на хирурга)
Может, как-то… Всё же… Зашьёте матку? Девка – совсем молодая…
ГЕННАДИЙ СЕМЁНОВИЧ
(ворчливо)
Зашьёшь тут… Не видишь, Клара, что ли? Как пуля разворотила стенки! Что тут шить?! Одни – лохмотья! Давление?
ОПЕРАЦИОННАЯ СЕСТРА
(сразу)
Стабильное… Сто на шестьдесят… Нормальная систолия… Геннадий Семёнович… Ну, родненький… Жалко же девочку… Никогда ведь не родит… У вас же – золотые ручки…
ГЕННАДИЙ СЕМЁНОВИЧ
Золотые…
(достаёт пулю и со звоном бросает в плоскую никелированную кювету)
Бриллиантовые – даже… Гриша, что скажешь? Даже если и соберём… Из лоскутков… Всё равно ведь функции – к чёрту? Даже если забеременеет, то не выносит… Ещё и крестец раздроблен… Э-эх…
ГРИГОРИЙ АБРАМОВИЧ
Клара, – плазму, не спи…
(смотрит на пустой пластиковый пакетик, подвешенный к штативу капельницы)
Ничего не думаю, Гена… Кто тут из нас – гений? Попробуй собрать матку… Соберёшь – с меня коньяк…
НАТ. КАМЕНИСТАЯ ПЛОЩАДКА ОБРЫВА – ВЕЧЕР
Белый громадный «мерседес» тушит фары и тяжело карабкается на пологую каменистую гряду.
ИНТ. САЛОН «МЕРСЕДЕСА» – ВЕЧЕР
ФАКИР ставит машину на ручной тормоз. Оглядывается на тихий женский стон.
ФАКИР
Ах, ты ещё – живая, сука…
Не закрывая дверцы, ФАКИР выходит из автомобиля.
НАТ. КАМЕНИСТАЯ ПЛОЩАДКА ОБРЫВА – ВЕЧЕР
ФАКИР смотрит на фиолетовую гряду далёких облаков – над тёмно-синей ниткой горизонта. Чуть наклонившись, сплёвывает вниз. Прислушивается к глухому плеску и рокоту волн. Медленно возвращается к машине. Крутит головой. Залезает по пояс в салон. Косится на автомат. Снимает ручной тормоз и выныривает из автомобиля. «Мерседес», шурша колёсами по сырому гравию, неспешно трогается с места. Набирая скорость и чуть подпрыгивая на маленьких булыжниках, прокатывается с десяток метров. Задирает задок и ныряет с обрыва. Переворачивается в воздухе. Распахивает багажник. И вверх колёсами шумно плюхается крышей о бурлящую, пенистую воду. ФАКИР смотрит вниз. Прибой с новой силой ударяет по скалистому берегу. Несколько мгновений «Мерседес» колыхается на волнах. Накреняется бампером. И проваливается в глубину.
ИНТ. СЛУЖЕБНЫЙ КАБИНЕТ – УТРО
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Ну?!
(тяжело смотрит на Петра Евгеньевича)
Когда эта дурь святая из ваших голов уйдёт?! Что?! Нельзя было предотвратить?! Для чего были люди посланы?! Прохлаждаться?! Мандарины жрать?! Опять молчим?!
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
Виноват, товарищ генерал… Не уследили. Группы работали по Переверзеву с женщиной. Кто ж знал, что оно так обернётся? Везде своих людей не посадишь…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
А надо было знать!
(подходит к подполковнику вплотную)
Надо было следить! Упреждать! Думать! Мозгами! А – не задницами! Конфликтная ситуация – налицо! Зрела! На ваших глазах! Про связи бабы этой с краевой прокуратурой знали?! Что баба эта – мстительная, злобная, ревнивая было известно?! Мало – вам?! Чего ждали?! Почему не осуществили прикрытие дочери Кругловой и этого парня?! Зачем было опять доводить до стрельбы и трупов?!
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
Товарищ гене…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Что Переверзеву взбредёт в голову?! Какая вша залетит?! Ты можешь мне сказать?! Решит: мы – опять?! Снова эту хрень Кругловскую выльет?! На наши бошки!
Дверь кабинета приоткрывается.
МУЖСКОЙ ГОЛОС
(из-за двери)
Разрешите, товарищ генерал?
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Да, Серёжа…
(утирает лицо носовым платком)
Слушаем тебя, Сергей Борисыч…
Невысокий молодой человек быстро входит в кабинет. Открывает папку.
СЕРГЕЙ БОРИСОВИЧ
Товарищ генерал, уголовное дело уже передано в следственный отдел краевой прокуратуры. Взято на контроль лично прокурором Краснодарского края. На пепелище кузницы были обнаружены гильзы от АКСУ и «макарова». Оружие исчезло. Чеканова Галина Николаевна, двое сотрудников местного ОМОНа и следователь прокуратуры Баранов Леонид Станиславович – также. Бесследно. Ищут. Пока – безрезультатно. Причины возгорания устанавливаются. По вашему приказу местная милиция ни к Переверзеву, ни к Кругловой с дочерью, ни к Чекановому-старшему с сыном не допускаются. Периметры больницы и дома нами взяты под контроль. Все попытки контактов с объектами со стороны прокуратуры и органов внутренних дел нами пресекаются. Краевая ФСБ оказывает нам поддержку. Как и обещала…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(тихо)
Девчонка – как? Её оперировали повторно? Я же сказал: везите в Москву. В Бурденко. К Стрельченко.
СЕРГЕЙ БОРИСОВИЧ
Круглова Екатерина Николаевна…
(смотрит в папку)
Да, была повторно прооперирована. Но – планово, товарищ генерал. Пулей были контужены яичники и…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(протягивает руку)
Дай сюда!
СЕРГЕЙ БОРИСОВИЧ подаёт из папки лист. БОРИС ПЕТРОВИЧ медленно надевает очки и смотрит в бумагу.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
В отдельной палате?
СЕРГЕЙ БОРИСОВИЧ
Так точно.
(коротко смотрит на Петра Евгеньевича)
С матерью. Отдельный «бокс». Кроме того, в отделении – наши сотрудницы. Под видом медсестёр и санитарок. Периметр, как я доложил, блокирован. Сочинские хотели было и Чеканова с сыном, и Переверзева с Кругловой «закрыть» в СИЗО…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(не отрывая глаз от листа бумаги)
А потом расхотели?
СЕРГЕЙ БОРИСОВИЧ
Так точно, товарищ генерал. Передумали.
БОРИС ПЕТРОВИЧ кладёт лист на стол. Проходится по кабинету.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Значит так, товарищи офицеры… По объектам работать круглосуточно. Чтобы ни один волосок больше не упал… Дело спустить на тормозах… Я сегодня же переговорю с Генеральным Прокурором. Если понадобится помощь московских врачей, незамедлительно организовать. Как – не мне вас учить. Чтобы дочь Круглова мгновенно была в столичной клинике. Понято?
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
Так точно, Борис Петрович.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Начать параллельное расследование…
(закуривает)
Немедленно. Себя не проявлять. На контакт с Переверзевым не идти. Никакой художественной самодеятельности. Фамилии лиц, причастных к этой стрельбе, мне – на стол. Всех. Не взирая на должности и звания. Ими займутся отдельно…
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(кивает)
Ясно, товарищ генерал.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(стряхивает пепел в чашку с кофейной гущей)
От Круглова, по-прежнему, – ничего?
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(качает головой)
Ничего. Ждём.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(тихо)
Чтобы на девочку даже муха не села…
ИНТ. БОЛЬНИЧНЫЙ «БОКС» – УТРО
ИРИНА резко машет левой рукой. Обшаривает глазами воздух. Муха делает широкий круг под потолком палаты и прилипает к плотной бежевой шторе.
ИРИНА
(шёпотом)
Чтоб тебя…
ИРИНА осторожно высвобождает свою правую ладонь из пальчиков КАТИ, тянется к спинке кровати, снимает красное махровое полотенце, встаёт со стула и замахивается. Муха тут же взлетает, ныряет под стол, снова кружится у самого потолка и садится на пластик вентиляционной решётки – у самого верха салатовой стены.
ИРИНА
(опускаясь на стул, тихо)
Зараза…
КАТЯ
(вдруг, тихо)
Мама…
ИРИНА
Что – доченька?
(берёт в ладони пальчики Кати)
Что – родная?
КАТЯ
Мам…
(тяжело открывает глаза)
У меня никогда не будет деток? Да?
ИРИНА
(опешив, шёпотом)
Родненькая… Ну, что ты такое говоришь? Почему – не будет? Всё будет… У тебя будут детки… Много деток… Ты выйдешь замуж и обязательно…
КАТЯ
Мам…
(глазами, полными слёз, смотрит на потолок)
Не ври… Не надо… У меня там… Всё горит… У меня… Там… Мне там… Так больно… Так страшно…
ИРИНА
Катюшенька…
(прикладывается губами к пальцам Кати)
Доченька… Что – ты, родная? У тебя всё пройдёт… Всё заживёт… Ты будешь снова здоровенькая… Крепенькая… А больно, потому что… Была же опять… Операция… Позавчера… Врачи всё сделали очень хорошо… Надо просто немного потерпеть… Сейчас тебе поставят укольчик… И болеть перестанет… У тебя всё заживёт, котёночек… Ты вырастешь… Выйдешь замуж… У тебя будет много деток… Трое… Или – четверо… Сколько ты хочешь?
КАТЯ
(тихо)
Я жить не хочу… Зачем меня спасали? Почему меня не убили?
ИРИНА
(задыхается)
Дочень…
КАТЯ
Мам, ты скажи…
(закрывает глаза)
Попроси врачей… Пусть меня усыпят… Как – собачку… Только, чтобы – не больно… Чтобы я уснула… И – всё…
Дверь «бокса» чуть скрипит. ИРИНА оглядывается. Отрицательно качает головой. ВИТАЛИЙ приоткрывает дверь. Осторожно входит в палату. Застёгивает верхнюю пуговку белого халата.
ВИТАЛИЙ
Катюш?
(Катя не шевелится)
Кать?
(смотрит на Ирину)
Можно? Ириш? Катюшка?
ИРИНА, обливаясь слезами, встаёт со стула. Хватает ВИТАЛИЯ за локоть и тащит из бокса.
ИНТ. КОРИДОР ОТДЕЛЕНИЯ БОЛЬНИЦЫ – УТРО
ИРИНА
Ты знаешь: что она мне сейчас сказала?!
(громко всхлипывает)
Что жить не хочет! Чтобы её усыпили, просит!
ВИТАЛИЙ
Тише, тише, Ириш…
(прикрывает внешнюю дверь «бокса» и смотрит в коридор отделения)
Не кричи…
Поодаль, из процедурного кабинета, громыхнув штативами капельниц, выходит медсестра.
ВИТАЛИЙ
Не кричи…
(приобнимает Ирину)
Тебе надо отдохнуть… Слышишь, Ирка? У тебя – круги под глазами… Опять не спала? Да? Для чего тебе кушетку в «боксе» поставили? Чтобы ты хоть чуть-чуть отдохнула… Ты просто упадёшь, если не будешь отды…
ИРИНА
(быстрым шёпотом)
Я не понимаю… Кто ей сказал? Откуда она это взяла? Что у ней не будет детей… Что жизнь кончилась… Усыпили… Боже… Надо же было такое придумать… Дурочка… Идиотка…
ВИТАЛИЙ
Ир…
(прикасается губами к виску Ирины)
Иди домой… Немедленно… Прими ванну… Перекуси… И – спать… Слышишь? Спать… Хочешь: я тебя отвезу?
(Ирина прижимается лицом к груди Виталия)
Я побуду с Катюшкой… До вечера… Ты отдохнёшь… И приедешь… Да? Купишь по пути что-нибудь вкусненького… Конфеток там… Водички сладкой… Чипсов… Что она любит…
ИРИНА
(поднимает влажное от слёз лицо)
Витя… Ну, как же так? Неужели это – правда? У неё никогда не будет деток? Она никогда не сможет стать матерью? Господи… Зачем ты нас так наказываешь? За что? Что мы такого плохого тебе сделали?
ВИТАЛИЙ
Ир, Ир!
(осторожно проводит ладонью по мокрым скулам женщины)
Без паники… Слышишь? Пока ничего не известно… Операции прошли удачно… Я только что разговаривал с хирургом, который оперировал… Прогнозы – самые оптимистические… Организм у Катьки – молодой, крепкий… Динамика – положительная… Все лекарства есть… Уход – хороший… Будем надеяться… Да, потребуется лечение и после… Возможно – долгое… Реабилитация… Надо быть готовыми к этому… А пока, слава богу, всё самое худшее – позади… Слышишь, Ирка?! Позади!
Медсестра с лёгким грохотом ставит штатив с капельницами и двумя банками лекарства у бокса КАТИ.
МЕДСЕСТРА
Доброе утро! Как спали? Хорошо?
ИРИНА
(чуть улыбается)
Ой… Да… Спасибо… Поспали… Только опять – сильные боли… Вы что-нибудь уколите… Чтобы девочка не мучилась… А который час?
МЕДСЕСТРА
Конечно, уколем!
(весело смотрит на Виталия)
Обязательно уколем. А сейчас будем капаться… Две баночки нынче – для вас. И после обеда ещё – одна. Хотите кофе?
ИРИНА
Нет, нет…
(промокает платочком лицо)
У нас – чай… Хороший… Я сейчас заварю… Спасибо вам…
МЕДСЕСТРА
(смотрит на Виталия)
А – вы?
ВИТАЛИЙ
А я – с удовольствием! Только – покрепче…
ИРИНА
Витя…
(глазами провожает медсестру)
Витенька… Ты действительно думаешь, что всё будет хорошо? Да? Что Катюшка поправится? Что всё заживёт? И она сможет стать мате…
ВИТАЛИЙ
Да, да, да…
(нагибается к Ирине)
Уверен. Абсолютно. Через полгодика она даже и вспомнит. Вы же, девки, как – кошки. У вас всё заживает. А сейчас – марш домой. Без разговоров. Давай – помогу тебе снять халат…
ИРИНА
Я только Катюшку буськну…
ВИТАЛИЙ
Я сам её буськну…
(опускает с плеч Ирины белый халат)
За – тебя. И – за себя. Иди, Ириш… Ты же на ногах не стоишь. И чтобы до вечера я тебя здесь не видел. Поешь горячего… Отдохни… Прими ванну… Приведи себя в порядок…
ИРИНА
Спасибо, Вить…
(наконец, выбирается из халата)
Спасибо – тебе… Мне, и вправду, как-то – не очень… Ночью Катька всё металась… Я только под утро задремала… Чуть-чуть…
ИНТ. БОЛЬНИЧНЫЙ «БОКС» – УТРО
ВИТАЛИЙ медленно входит в «бокс». Вешает халат ИРИНЫ на никелированную вешалку. Берёт со стола пульт. Включает телевизор. На экране, один за другим, мелькают телеканалы.
ВИТАЛИЙ
Во, смотри, Катюш… А в Австралии нынче – лето… Жара-а-а-а… Кенгуру прыгают… Эвкалипты… Оставить тебе? Про – зверюшек… Кать?
КАТЯ, с закрытыми глазами, недвижимо лежит на кровати.
ВИТАЛИЙ
Я тебе тут…
(вываливает на стол из полиэтиленового мешка фрукты)
Всяких вкусностей принёс… Персики твои любимые… Хурму вяленую… Пальчики оближешь… Клубнику…
КАТЯ
Я не хочу жить, дядя Витя…
(открывает глаза)
Я ничего не хочу. Уйди. Я тебя прошу. Я в окошко выпрыгну…
ВИТАЛИЙ
Ещё не жила…
(тщательно моет громадный персик под краном ослепительно белой раковины)
А уже жить не хочешь? Поцарапали тебя чуток, а ты уже лапки – кверху? На мать, на Сашку, на меня тебе, конечно, плевать?
(Катя громко всхлипывает)
А ты знаешь, девочка…
ВИТАЛИЙ медленно откусывает румяный замшевый бочок персика и кладёт фрукт в ладошку КАТИ.
ВИТАЛИЙ
Знаешь – сколько я людей раненых видел? Нет? С такими ранами, что тебе и не снились… После подрывов… Без рук… Без ног… Контуженных… Оглохших… С выпавшими кишками… С выжженными глазами… И каждый из них, Катюша, выжить хотел… Ой, как хотел… Пусть покалеченным… Не целым… Но живым… Ни у кого даже мысли не было, чтобы сдаться… Дать слабину… Зубами цеплялись за жизнь… Даже, когда уже никакой надежды не было, всё равно карабкались… Изо всех сил… До последнего мгновения… А ты…
КАТЯ
(вдруг)
А я никому не нужна! Никому! И Сашка меня бросил! Ни разу не пришёл! Не звонит! Не отвечает! Конечно! Зачем я теперь ему нужна?! Калека несчастная! Вон – сколько вокруг девиц здоровых, красивых…
ВИТАЛИЙ
(спокойно)
Это я запретил Саше приходить… Ты персик-то ешь… А то сейчас вся кроватка в соке будет… И звонить запретил… Салфетку дать тебе? Кать?
КАТЯ
Почему запретил?
(поворачивает голову)
Как запретил? Зачем?
ВИТАЛИЙ
Затем…
(подносит персик к губам Кати)
Кусай… Ну?
КАТЯ впивается зубами в свежую жёлтую мякоть.
ВИТАЛИЙ
(улыбаясь)
Вкусно?
КАТЯ
(жуя)
Угу…
ВИТАЛИЙ
Затем, что девушку эту…
(чуть поворачивает персик)
Кусай ещё… Как – её? Чуму, да? Я отправил на Ибицу… С парнем тем… Факиром… От греха подальше… Сашка твой ехать отказался… Пришлось его силком сажать в самолёт… На Байкале – он уже… У друзей моих… Всё утихнет – вернётся… Поняла?
КАТЯ
(шёпотом)
Да… А я думала, что…
ВИТАЛИЙ
Никто тебя не бросил, дурочка…
(промокает салфеткой губы девочки)
Или ты хочешь, чтобы Сашку твоего «замели»? На него сейчас знаешь – какой зуб? У милиции местной… У прокуратуры… Забыла уже – что в этой кузне было? Нет?
КАТЯ
Нет…
(перестаёт жевать)
Не забыла… Никогда не забуду… А когда…
ВИТАЛИЙ
Я, честно говоря, не понимаю…
(аккуратно вытирает салфеткой свои пальцы)
Почему они к тебе ещё не заявились… Не знают про тебя, что ли? Так мачеха эта Сашкина, наверняка, о тебе уже растрезвонила прежде… Подругам своим… Ментам тем же… Или держит их кто-то… За поводок… С цепи пока не спускает… Ещё – персик? Или хурму вяленую погрызёшь? В ней – витами-и-и-инчиков!
КАТЯ
(качает головой)
Нет… Дядя Витя…
ВИТАЛИЙ
Что, котёнок?
(улыбается)
Что, мой отважный тигрёнок?
КАТЯ
Дядя Витя…
(припадает щёчкой к широкой ладони Виталия)
Ты меня не ругай… Я не буду больше говорить всякие глупости… Даже думать о них не буду… Просто мне страшно стало… Что всё – зря… Что меня забыли… А на Байкале сейчас же – холодрыга, да? Там же – Сибирь! Стужа… Снега – по пояс… Как там – Сашка? Один… Среди сугробов…
ВИТАЛИЙ
Не один – он…
(берёт за хвостик громадную ягоду клубники)
Ну-ка, открывай ротик… Вот так… Молодчинка… Вкусненько?
(Катя, жуя, кивает)
Сашка твой там – не один… Я же сказал: у моих старых друзей… Армейских… Ты скоро поправишься… И вы встретитесь… Я тебе обещаю… У вас всё будет очень хорошо… Замечательно будет… Сашка – геройский парень… Ты – вообще… Пичужка, а не струсила… Даже в бою не каждый другого от пули закроет… Своей жизнью рискнёт… Страх свой животный пересилит… Ради друга – даже… Я только пару таких случаев знаю… А ты…
За дверью «бокса» слегка громыхает.
МЕДСЕСТРА
(ещё раз задев штативом косяк, входит в «бокс»)
Капаться! И поверни-ка попку свою распрекрасную – сделаю укольчик… Чтобы ранки не болели… Кто это тебе на попке такого дракончика нарисовал, а?
ВИТАЛИЙ поднимается со стула.
КАТЯ
Дядя Витя…
(возится в постели)
Не смотри…
ВИТАЛИЙ
Очень мне нужно…
(перешагивает ножки штатива)
Твою попку разглядывать… Колите её, девушка, колите… И – побольше… И – почаще… А то она очень много разговаривает…
МЕДСЕСТРА
(хохотнув)
Стесняешься, значит, поправляешься… А я вам кофе сделала… Как вы просили – крепкий… В сестринской… На столе стоит…
ИНТ. КОРИДОР ОТДЕЛЕНИЯ БОЛЬНИЦЫ – УТРО
ВИТАЛИЙ тихо выходит из «бокса». Расстёгивает пуговки белого халата. И медленно идёт по коридору отделения. Возле ВИТАЛИЯ останавливается высокий черноволосый врач.
ВРАЧ
Простите… Вы… Вы, как я понимаю, – отец девочки? Можно вас – на минутку?
ВИТАЛИЙ
Да, да…
(смотрит на лицо врача)
Нет, не отец… Я – друг семьи… Отец девочки пока – в отъезде…
(смотрит на бэдж врача)
Извините, Олег Борисович, а вы…
ВРАЧ
Пласковицкий Олег Борисович… Заместитель заведующего клиники… Дело в том, что… Давайте выйдем в холл…
ВИТАЛИЙ
Что-то случилось, Олег Борисович?
(на ходу снимает халат)
Какие-то – проблемы? Девочке стало хуже?
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
Нет, нет…
(открывает перед Виталием дверь)
Пожалуйста… Ни в коем случае… Я ознакомился с историей болезни… Операции прошли успешно… Кризис миновал… Дело в том, что…
(понижает голос)
Мне, очевидно, следовало бы об этом говорить с матерью…
ВИТАЛИЙ
(качает головой)
Нет, Олег Борисович… Сейчас не надо ни о чём с матерью говорить… Она нынче – не в лучшем состоянии… Быть может, вы всё-таки…
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
Да…
(помолчав)
Пожалуй, вы правы… Одним словом… Я, право, даже не знаю – как к этому отнестись… Утром поступил звонок из управления здравоохранения… Нам предписано срочно подготовить ребёнка к переезду в другое лечебное учреждение… Послезавтра спецбортом медицины катастроф её должны доставить в Москву… Как мне сказали, – для оказания более полной и квалифицированной медицинской помощи… Бред какой-то… На моей практике такое – впервые… Как будто у нас – не клиническая больница с новейшим оборудованием… С высококлассными специалистами… А – поселковая амбулатория…
Как вам это нравится?
ВИТАЛИЙ
(поднимая брови)
В этом есть необходимость, доктор?
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
(громким шёпотом)
Да в том-то и дело, что – никакой необходимости… Абсолютно никакой необходимости в этом нет… Никакой. Абсолютно. Ребёнок был блестяще прооперирован… Лечение получает в полном объёме… Динамика стабильная… Положительная… Анализы соответствуют состоянию… Зачем девочку выдёргивать из стационара и тащить за полторы тыщи вёрст? Неизвестно куда… Я не понимаю… Тем более, что ещё – послеоперационный период… Не дай бог, конечно, но возможны осложнения… Мало ли что может произойти… В пути… В самолёте… И, главное, – зачем?! Зачем рисковать жизнью и здоровьем ребёнка?! Вы можете мне объяснить? Мне толком никто ничего не объяснил… Просто поставили перед фактом… И повесили трубку…
НАТ. ДОРОГА – ПЕРЕД ПРОХОДНОЙ БОЛЬНИЦЫ – ДЕНЬ
ИРИНА устало выходит из проходной больницы. Ёжится. Смотрит на моросящее свинцовое небо. Поднимает воротник короткой кожаной курточки. Оглядывается. И тотчас перед ней мягко тормозит белый джип ВАЛЕНТИНА. Мужчина быстро вылезает из машины.
ИРИНА
Нет, нет…
(качает головой)
Не надо… Я вас прошу… Я не хочу… Не надо…
ВАЛЕНТИН
Ира…
(открывает дверцу машины)
Садитесь… Зачем мокнуть? Ирина… Ну? Садись…
ИРИНА медленно забирается в автомобиль. ВАЛЕНТИН хлопает дверцей. Плюхается на водительское сиденье. Джип несколько раз машет «дворниками» и трогается с места.
ИНТ. САЛОН ДЖИПА – УТРО
ВАЛЕНТИН
(смотрит на бледный профиль Ирины)
Ира…
ИРИНА
Я вас прошу: не надо ничего говорить…
(промокает платочком влажное лицо)
Не надо ничего объяснять… Я смертельно устала…
НАТ. УЛИЦА ГОРОДА – УТРО
Джип ВАЛЕНТИНА пропускает несколько машин и ловко вписывается в плотный поток автомобилей.
ИНТ. САЛОН ДЖИПА – УТРО
ВАЛЕНТИН ещё раз быстро смотрит на ИРИНУ. Открывает и закрывает рот.
НАТ. УЛИЦЫ ГОРОДА – УТРО
Под зычные переливы нескольких легковушек, джип ВАЛЕНТИНА сворачивает через три полосы к обочине.
ИНТ. САЛОН ДЖИПА – УТРО
ВАЛЕНТИН
Нет…
(глушит двигатель)
Мы должны поговорить, Ира. Ты можешь не отвечать… Даже можешь меня не слушать…
ИРИНА
(вдруг, отчаянно)
Вы хоть понимаете – что произошло?! Ты понимаешь, что мою дочь могли убить?! Из-за – тебя! Из-за – твоей бабы проклятой! Из-за – твоего придурка! Ты понимаешь, что моя дочь была при смерти?! Что ребёнка еле спасли! Что она осталась калекой! Что никогда не сможет иметь детей! А ты, как тряпка! Сидел со своей ногой! И мычал! Сынок, сынок, сынок… Хорош твой сынок, если девку не смог защитить! Если бы не моя дочь, давно бы парил землю твой сынок!
(помолчав)
Ладно…
(приоткрывает дверцу джипа)
Береги ногу, Валентин Арнольдович… Не падай больше с горок…
ВАЛЕНТИН
Погоди…
(хватает Ирину за локоть)
Погоди, умоляю тебя… Я, собственно, хотел… Галину так и не нашли… Я не знаю – что случилось… Меня вызывали на допрос… Трижды… Куда она пропала – ума не приложу… У меня просто голова идёт кругом… И Сашка пропал… Позвонил, правда… Сказал: папа, я уезжаю, не волнуйся… И – всё… Одним словом… Пока суд да дело…
ИРИНА
Ну, что вы хотите?
(устало откидывается на сиденье)
Что тебе от меня надо? Я почти две ночи не спала…
ВАЛЕНТИН
Так я и говорю…
(смотрит на Ирину)
Ира, быть может… Вы поживёте у меня? Большой дом… Пустой… Я там не бываю… На даче ночую… Зачем вам снимать? У чужих людей… Платить… Я, наверно, опять какую-нибудь глупость скажу, но мне… Не знаю… Вроде бы, я в долгу теперь – перед вами… Перед тобой… Перед твоей дочкой… Как-то хочется вас отблагодарить, что ли… Помочь… А если Галина…
ИРИНА
(тихо)
Да нет больше никакой Галины… Неужели ещё не дошло, Валентин Арнольдович? Порубил твой Сашка её на мелкие кусочки… Своими мечами… И в море выбросил… И правильно сделал. Нет места на земле таким тварям, как твоя супруга. Так что, живи спокойно. Не объявится твоя благоверная больше. Гоняй на джипе… Живи в своих хоромах… Торгуй шмотки… А в нашем доме больше не появляйся. И другой благодарности мне от тебя не нужно. А все долги я тебе прощаю…
ИНТ. КАБИНЕТ ЗАМЕСТИТЕЛЯ ЗАВЕДУЩЕГО КЛИНИКИ – УТРО
ВИТАЛИЙ плотно прикрывает дверь кабинета.
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
Послушайте…
(отпускает узел галстука)
Простите, я забыл ваши имя, отче…
ВИТАЛИЙ
А я и не говорил…
(быстро закуривает)
Меня зовут Виталий Степанович. Переверзев Виталий Степанович.
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
(кивает)
Очень приятно. Послушайте, Виталий Степа…
ВИТАЛИЙ
Нет, это ты меня послушай, Олег…
(присаживается на подоконник и открывает пластиковое окно)
Послушай меня внимательно… Эта девочка… Эта девочка – всё, что у меня есть…
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
Вита…
ВИТАЛИЙ
Помолчи…
(выпускает острую струю дыма)
Помолчи… Ты мне сейчас подробно расскажешь: кто тебе звонил по поводу ребёнка… Конкретно: фамилия, имя, должность… Что именно тебе говорили… С первого до последнего слова… Чья конкретно – эта инициатива… Кто тебе приказал перевозить девочку в Москву… Что молчишь? Не знаешь, что ли?
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
(разводит руками)
Как не знаю? Почему? Слащёв Валерий Алексеевич… Краевая администрация… Комитет по здравоохранению… Нормальный мужик… В прошлом – толковый пульмонолог… Я ему говорю: Валерий Алексеевич, чем вызвана необходимость? Операции, говорю, прошли успешно… Зачем ребёнка подвер…
ВИТАЛИЙ
(перебивая врача)
А он – что?
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
(пожав плечами)
Ничего… Говорит: Пласковицкий, ты меня понял? Готовь, говорит, пациента к перелёту. И трубку повесил…
(Виталий медленно выдыхает дым)
Я, честно говоря, подумал, что это вы… Мать, то есть, девочки… Или ваши родственники с друзьями в Москве подсуетились… Связи, решил, у людей есть какие-то… Боятся, может… Что не справимся… Не вылечим… Не выходим…
ВИТАЛИЙ
Значит так, Олег Борисович…
(поднимается с подоконника и закрывает окно)
Девочка никуда не поедет.
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
(встаёт из кожаного кресла)
То есть, – как?
ВИТАЛИЙ
Так.
(достаёт мобильный телефон)
Продолжайте лечение. Какое намечено… Уколы там… Капельницы… И прочее… Какой там телефончик – у этого твоего? Из администрации…
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
(нажимает на АОНе несколько кнопок)
Вот… Входящие…
(на дисплее аппарата слева-направо бегут красные цифры)
Вот… Его телефон… Рабочий телефон… Только я не совсем понимаю, что вы хотите…
ВИТАЛИЙ
А тебе ничего…
(глядя на цифры, «забивает» номер в записную книжку мобильного)
Понимать и не надо… Работай, как работал. Лечи девочку. Как ты говорил – фамилия этого? Начальника твоего…
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
Слащёв… Слащёв Валерий Алексеевич…
(помолчав)
А зачем вам…
ВИТАЛИЙ
И хорошо лечи…
(тюкает указательным пальцем по мультитачной клавиатуре)
Не волнуйся. Тебя никто больше по этому поводу беспокоить не будет. Понял? И указаний – кого куда перевозить – тоже давать не станет. Без причин – на то…
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
(осторожно)
Виталий Степанович… Знаете… Эту больницу мы с коллегами… Можно сказать, реанимировали в своё время… Не дали на откуп всяким частным медцентрам… Выбили средства на ремонт… Потом нашли спонсоров… Закупили дорогостоящее оборудование… Привели в порядок палаты… Ну, и край нам, конечно, очень помог… Поддержал клинику… И вообще… Так что, не хотелось бы портить отношения с руково…
ВИТАЛИЙ
Олег Борисович…
(суёт мобильный телефон в карман джинсов)
Ты не возражаешь, если я побуду немного с девочкой? Пока её мать отдыхает…
ОЛЕГ БОРИСОВИЧ
(пожимает плечами)
Нет… А почему я должен возражать? Будьте… Сколько вам нужно… Хоть – круглосуточно… Но не выполнить распоряжение краевой администрации…
ВИТАЛИЙ
Олег…
(улыбается)
Ну, я же тебе сказал… Забудь. Я решу с твоей администрацией. Не бери в голову. Других забот, что ли, нет?
ИНТ. ЧАСТНЫЙ ДОМ – ДЕНЬ
ИРИНА, медленно стягивая с себя свитер, поднимается по лестнице на второй этаж дома. Толкает рукой дверь своей комнаты. Некоторое время стоит на пороге. Кидает свитер на кровать. Подходит к соседней двери. Осторожно нажимает на ручку. Поднимает с пола красную, с серебристыми искорками, маечку. Присаживается на кровать. Нюхает маечку. Аккуратно вешает её на спинку кровати. Закрывает глаза. Боком валится на белое, в маленьких цветных попугайчиках, одеяло. Подтягивает на кровать ноги. Обнимает подушку.
ИНТ. КОРИДОР ОТДЕЛЕНИЯ БОЛЬНИЦЫ – ДЕНЬ
Едва ВИТАЛИЙ протягивает руку к двери, из «бокса» тихо выходит медсестра.
МЕДСЕСТРА
(шёпотом)
Спит… Не будите… Откапалась и уснула… Я только иглу достала… А штатив оставила… Чтобы не греметь… Путь поспит…
ВИТАЛИЙ
(кивает)
Да. Конечно. Пусть поспит…
МЕДСЕСТРА
И вы бы отдохнули…
(смотрит на красные глаза Виталия)
Кушеточка для вас – маленькая… Ехали бы домой… В постельку… Девочка ещё часиков пять-шесть проспит… И пусть спит… Во сне быстрей поправляются… И растут быстрей… Я к ней заглядывать буду… Не волнуйся, парень…
ВИТАЛИЙ
(улыбнувшись)
А мне кто-то кофе обещал…
МЕДСЕСТРА
Ой… Холодный твой кофе – уже, наверно… Я вам сейчас новый сварю… Свежий… Горячий… Пойдём в сестринскую…
ВИТАЛИЙ
Спасибо… Не надо – новый… Я сейчас только перезвоню кое-кому… И подойду, да?
МЕДСЕСТРА
Я вам тогда принесу…
(улыбается)
Принести? Холодный пить будешь? Или – горячий сварить? Я сейчас принесу…
ВИТАЛИЙ медленно выходит в холл. Смотрит в огромное, на полстены, окно. Достаёт мобильный телефон.
ВИТАЛИЙ
(в телефон)
Аллё? Здравствуйте… Простите, а Валерия Алексеевича – можно? Что? Следственный отдел Краснодарской прокуратуры беспокоит… Да, именно… Как? А когда будет Валерий Алексеевич? Во сколько? Нет, спасибо, мобильный его у нас есть… Нет, нет, спасибо, не нужно… К вам наш сотрудник подъедет… Да, около трёх… Да, спасибо… Нет, не волнуйтесь… Ничего страшного не произошло…
В холл, с чашкой – в руке, осторожно выглядывает медсестра. ВИТАЛИЙ поворачивается от окна и улыбается девушке.
ВИТАЛИЙ
(в телефон)
Нет, и Валерия Алексеевича не волнуйте… Просто попросите его быть на месте… И дождаться нашего сотрудника… Нет, просто – несколько вопросов… В рамках расследования одного уголовного дела… Да…
(медсестра подходит к Виталию)
Да, спасибо вам… Благодарю. Да, к трём часам. Всего доброго.
ВИТАЛИЙ суёт телефон в карман джинсов, берёт из рук девушки большую белую чашку и делает глоток.
ВИТАЛИЙ
Вкусный… А ты говорила – новый. Когда холодный – самое то…
ИНТ. ЧАСТНЫЙ ДОМА – ДЕНЬ
ИРИНА, раскинув руки, спит на кровати КАТИ.
ГОЛОС КАТИ
Мама, мамочка! Вставай, мамочка! Вставай! Пошли! Скорей! Скорей, мамочка!
ИРИНА открывает глаза. КАТЯ, розовая, растрёпанная, в красной, с серебристыми искорками, маечке, теребит её за руку.
КАТЯ
Ну?! Мам! Нас ждут! Пошли! Вставай, мамочка!
ИРИНА
(оторопело, шёпотом)
Куда? Куда пошли? Почему ты – не в больнице, а? Катюшик… Почему ты ушла из…
КАТЯ
(хохочет)
В какой больнице?! Просыпайся, мам! Какая – больница?! Хватит спать! Пошли! Ну, же! Мам!
ИРИНА медленно спускает с кровати ноги.
КАТЯ
Мам, не сиди!
(тянет Ирину за руку)
Пошли скоренько! Пошли! Нас ждут! Мам!
ИРИНА, часто моргая, невольно поддаётся задорному девичьему напору.
КАТЯ
Мам!
(тащит мать по гулкой лестнице)
Ну, скорей!
НАТ. ДВОР ЧАСТНОГО ДОМА – ДЕНЬ
ИРИНА
У-ух!
(на мгновение задыхается от яркого солнечного света)
Как жарко! Боже! Куда ты меня та…
КАТЯ
(тянет мать за руку)
Мам, быстрей!
(оборачивается)
Побежали! Мамочка!
Горячее южное солнце жарко лижет пухлые бело-розовые цветы магнолий; в тени кипарисов весело снуют, щёлкают, бормочут разноцветные волнистые попугайчики; близкое море, искрясь миллионами серебристых искр, впадает в ослепительную бирюзу раскалённого неба.
НАТ. ПЛЯЖ – ДЕНЬ
КАТЯ
Мама!
(весело шуршит пляжной галькой)
Смотри, мам! Мам! Папка!
ИРИНА, прикрыв ладонью глаза, прищуривается.
КАТЯ
Смотри!
(машет рукой в сторону моря)
Папка пришёл!
Из иссине-золотистой воды медленно вырастает фигура – в маске и громадным баллоном акваланга за спиной.
КАТЯ
(восторженно прыгает)
Папа! Папка! Мы – здесь! Иди к нам! Папка!
Фигура неторопливо, спиною – вперёд, идёт к берегу.
ИРИНА закрывает ладонью рот и в ужасе опускается на гальку.
КАТЯ
Папка!
(машет руками)
Мы – здесь! Папка!
Человек, выйдя из воды, поворачивается и поднимает маску на лоб.
ИРИНА
(еле слышно)
Господи… Коля…
КАТЯ
Папка!
(вцепляется в руку мужчины)
Папка! Родненький!
Человек, улыбаясь, протягивает КАТЕ огромную – с розово-перламутровым, блестящим на солнце гребнем – белую морскую раковину.
КАТЯ
Вау!
(бросается к матери)
Мам, смотри!
(Ирина, дрожа всем телом, берёт раковину)
Ты послушай, мам! Послушай! Там – море, волны, голоса дельфинов, песни русалочек! Приложи к ушку!
(Ирина осторожно подносит раковину к уху)
Слышишь?! Мам, слышишь?!
Из глубин перламутра мягко шуршит пенный плеск прибоя; шорох тихо перетекает в тонкий вой далёкого ветра, из которого нежно рождаются крики чаек, скрип неведомых корабельных мачт, хлопки тугих парусов, и, наконец, все звуки перекрывает трубный зов китов.
ИНТ. КОМНАТА ЧАСТНОГО ДОМА – ДЕНЬ
ИРИНА открывает глаза. Резко поднимается с кровати. Трогает рукой гудящую голову. А за окном комнаты на все голоса верещит, звенит, воет, захлёбывается сигнализация припаркованного поодаль автомобиля.
ИНТ. ПРИЁМНАЯ – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ встаёт со стула. Проходит по узкой, забитой одинаковыми коричневыми шкафами, приёмной. Девушка-секретарь перестаёт клацать клавиатурой компьютера и смотрит на ВИТАЛИЯ.
ДЕВУШКА-СЕКРЕТАРЬ
Вы присядьте… Валерий Алексеевич скоро будет…
ВИТАЛИЙ
(останавливается)
Когда – скоро, девушка? Можно, в конце концов, уточнить?
ДЕВУШКА-СЕКРЕТАРЬ
Валерий Алексеевич уже приехал…
(кивает на окно)
Но его вызвали…
(поднимает перманентные бровки к потолку)
Он будет с минуты на минуту… Хотите кофе? Чаю?
ВИТАЛИЙ
(достаёт сигарету, сухо)
Нет. Благодарю.
ДЕВУШКА-СЕКРЕТАРЬ
А у нас здесь не курят…
(вновь стучит клавишами)
Курительная комната – в конце коридора…
Дверь приёмной неожиданно распахивается. Мимо ВИТАЛИЯ быстро проходит маленький, полный человек.
ДЕВУШКА-СЕКРЕТАРЬ
Валерий Алексеевич…
(приподнимается)
Вас ждут…
ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
(не останавливаясь)
По какому вопросу?
ДЕВУШКА-СЕКРЕТАРЬ
Я вам говорила…
(смотрит на Виталия)
По телефону… Это – из прокуратуры…
ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ, открывая дверь кабинета, застывает. Поворачивается.
ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
(смотрит на сигарету – в пальцах Виталия)
Да? Что вам угодно?
ВИТАЛИЙ
Валерий Алексеевич…
(улыбается)
У нас к вам – несколько вопросов… Можно было, конечно, вас вызвать официально… Повесткой… Но я решил: зачем эти формальности? Вы уделите пару минут?
ДЕВУШКА-СЕКРЕТАРЬ бесшумно опускается на стул. На её столе с оглушительным клёкотом просыпается телефон.
ВИТАЛИЙ
(смотрит на девушку-секретаря)
Или вам удобнее – повесткой?
ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
Зоя!
(распахивает перед Виталием дверь кабинета)
Может, ты всё-таки ответишь?
(Зоя медленно поднимает трубку телефона)
Пожалуйста… Проходите… И сделай, Зоечка, нам кофейку…
ИНТ. КАБИНЕТ ВАЛЕРИЯ АЛЕКСЕЕВИЧА – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ заходит в просторный, светлый кабинет. ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ плотно прикрывает обе двери.
ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
Пожалуйста, располагайтесь… Курите, если желаете…
ВИТАЛИЙ
(опускается в кресло и достаёт из куртки блокнот)
Валерий Алексеевич… Чтобы у нас не возникло непонимания… Недоразумений… И ненужных вопросов… Я прошу вас отвечать предельно искренно… Это, пока – не допрос… Просто – приватный разговор двух людей… Один из которых стоит на страже здоровья российских граждан… А другой – на страже закона… Без протоколов… Свидетелей… Понятых… И – прочих юридических формальностей…
ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
(напрягаясь)
А что, собственно…
ВИТАЛИЙ
(улыбается)
Валерий Алексеевич… Совершено тяжкое преступление… Особо тяжкое преступление… И от нашего с вами сейчас разговора будет зависеть: какая процессуальная роль в этом деле будет отведена вам лично… Свидетеля… Соучастника… Пособника… Или – организатора…
ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
Позвольте…
(с натугой проглатывает комок в горле)
Я не понимаю… О чём вы гово…
ВИТАЛИЙ
Вы всё прекрасно понимаете…
(быстро закуривает)
Прекрасно всё понимаете… У нас уже есть показания других лиц, причастных к данному преступлению… Зачем же делать вид, что вы – не при чём? Зачем усугублять и без того отчаянное положение? Нам многое известно… Но хотелось бы о многом ещё узнать… И мы надеемся на ваше чистосердечное признание… На ваше содействие… На вашу помощь, дорогой Валерий Алексеевич… Зачем вам подвергать свою семью унижению? Нищете… На долгие годы бросать на произвол судьбы? Это – не по-мужски… Не по-человечески…
ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
(быстрым шёпотом, вдруг)
Между прочим, я не знал… Я был не в курсе, что сентябрьская партия инсулина – просрочена… Поверьте, я ничего не знал… Все документы были – в порядке… Мы уже не первый год работаем с этими поставщиками и всегда…
ВИТАЛИЙ
Да?
(что-то быстро помечает в блокноте)
А ваши коллеги утверждают обратное… Что сделки с контрафактными медикаментами и лекарствами давно практикуются в вашем ведомстве… Уже – много лет… В том числе, и – под вашим чутким руководством… У нас есть прямые доказательства, по меньшей мере, на полтора десятка подобных сделок… Когда под видом легальных, проверенных отечественных препаратов клиникам впаривались иностранные дженерики… Неизвестно кем, когда и в каких условиях изготовленные… Мы знаем также – как и каким образом распределялась разница… Разница между средствами, выделенными из бюджета, и реальной стоимостью тех или иных партий медикаментов, централизованно закупаемых вами… К каким людям эти деньги поступали… На каких счетах оседали… Как потом отмывались…
Дверь кабинета приоткрывается.
ГОЛОС ЗОИ
(за дверью кабинета)
Валерий Алексеевич, ваш ко…
ВАЛЕРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ
Закрой дверь! Вон отсюда! Вон!
ВИТАЛИЙ
Почему же?
(пружинисто встав с кресла, подходит к девушке)
Я не откажусь от кофе… Спасибо вам…
Поднос в руках ЗОИ чуть пляшет.
ВИТАЛИЙ
Спасибо, Зоечка…
(аккуратно перехватывает поднос)
Идите… И ни с кем пока не соединяйте Валерия Алексеевича… Мы ещё не закончили…
Титры.
МУЗЫКАЛЬНАЯ ТЕМА
(за кадром титров)
Горы цвета халвы.
Да ослиные визги.
Я родился, увы,
после жизни.
Кроет сумерек мглу
звёздным крепом…
Что отдать я могу,
кроме неба?
Припев:
Нет – не слёзы.
Лишь дождь
слепо косит.
Нам родиться пришлось
жизни после.
Время пущено вспять.
Поздно мыслить.
Нам пришлось жить опять.
После жизни…
Голоса – ни гу-гу
павших…
Знаете –
что отдать я могу,
кроме памяти?
И морозной
опять
веет свежестью…
Что могу я отдать,
кроме нежности?
Припев
Нынче снова кровать –
крапом крови…
Что могу я отдать,
жизни кроме?
Горы – в алом снегу.
Солнца брызги.
Что отдать я могу,
кроме жизни?
Припев
ТИТРЫ
Конец девятнадцатой серии