После жизни
драма
сценарий телевизионного фильма
35-я серия
На фоне нарезок предыдущих серий звучит лейтмотив фильма.
ИРИНА обнимает НИКОЛАЯ за голову и кропит небритое лицо быстрыми поцелуями.
ИРИНА
(быстрым шёпотом, тихо)
Боже… О, Господи… Я… С ума… С ума схожу… Я знала… Я знала, что ты – жив… Я всегда знала, что ты – жив… Что ты просто не мог умереть…
Титры: ИРИНА КРУГЛОВА – АКТРИСА Х
ИРИНА
(тихо)
Ему в больницу надо…
ВИТАЛИЙ
(осматривает пулевые ранения груди)
Мы ему сейчас – больница… И – хирурги, и… Санитары, и – главврачи…
Титры: ВИТАЛИЙ ПЕРЕВЕРЗЕВ – АКТЁР Y
КАТЯ
Сашенька…
(наклоняется над Сашей)
Сашенька, родненький… Ты слышишь? Ты слышишь меня, Сашенька? Папка наш вернулся… Живой… Слышишь, Сашенька? Ответь своей Катюшке… Что-нибудь… Скажи, что слышишь… Что любишь… Я тебя безумно люблю… Слышишь? Безумно, Сашенька… На – всю жизнь…
Титры: КАТЯ КРУГЛОВА – АКТРИСА Z в фильме…
ДМИТРИЙ БОРИСОВИЧ
Я уверен, что это – Круглов. Он – жив, товарищ генерал. Вне всякого сомнения. Живее всех живых. Многое пока не поддаётся объяснению. Но…
СЕРГЕЙ НИКИТИЧ
(хохочет)
Опять – жив! Прямо – не Круглов, а – Кощей! Бессмертный! Взрывают его, а он – жив! Решетят его в упор, а он – снова жив! Хоронят по сто раз, а он – жив! Живее всех живых!
ТИТРЫ
ПОСЛЕ ЖИЗНИ
(тридцать пятая серия)
НАТ. ГРОТ – УТРО
Оранжево-розовый солнечный свет мягко окрашивает овал выхода из грота.
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Все – живы? «Трёхсотых» нет? Понял. Я понял, что выход разбит. Значит, нечего там сидеть. Уходите. Немедленно. Вверх. На колодец. Держите его. Сами не светитесь. Мы выходим. Сейчас. Будем на точке через час. Плюс-минус – 10 минут. Обо всём не штатном немедленно докладывать. Остальное – на твоё усмотрение. Действуйте по обстоятельствам…
(снимает с головы гарнитуру)
Так… Уходим. Сейчас же. Все – готовы?
КИНГ-КОНГ
(басом)
Так точно, товарищ полко…
НИКОЛАЙ
Я не у тебя спрашиваю, Кинг-Конг…
(улыбается)
Ты-то – всегда готов. Как – юный пионер. Катюха, ты – как? Нормально? Ещё немножко полазаем по горкам? Чуть-чуть. Да?
КАТЯ
(еле слышно)
Ага. У меня от этих горок скоро все ручки-ножки отвалятся…
НИКОЛАЙ
Верзила…
(смотрит на Виталия)
«Калаш»-то оставь… Ты ж – пустой… Чего зря железки лишние тягать?
ВИТАЛИЙ
(хмуро)
Ещё – чего… Раскомандовался тут… «Полкан», понимаешь, выискался… Пусть лучше твои мне пару «рожков» подгонят… Тогда и не буду пустой…
НИКОЛАЙ качает головой. СЛАВА вытягивает из «лифчика» два полных «рожка». КИНГ-КОНГ подаёт ещё один «рожок».
СЛАВА
«Зажигалка» и «бронебойка»… Пойдёт?
ВИТАЛИЙ
Пойдёт.
(засовывает «рожки» в карманы)
Чуть что – поджарим. Или лёгкую броню продырявим…
КАТЯ
(вдруг)
А – мне? А мне – какое оружие?!
НИКОЛАЙ
А тебе – вот!
(вытягивает из куртки шоколадный батончик)
Последний, кстати… С мамкой поделись… Ириш, как – ты? Потерпи, родная. Потерпи чуток. Скоро всё закончится.
ИРИНА
(вдруг)
Никак! Никак – я! Давно уже – никак! Я уже да…
НИКОЛАЙ внезапно обнимает ИРИНУ и залепляет её рот крепким поцелуем. ИРИНА, опешив, опускает руки и тут же колотит кулаками по спине мужа.
КИНГ-КОНГ
Товарищ полковник. Пора. По дронам – тихо. Надо уходить…
НИКОЛАЙ
Ну?
(улыбается)
Успокоилась, родная?
ИРИНА
(качает головой)
Коля… Ой… Я, и вправду… Прости меня… Я просто…
НИКОЛАЙ
Я знаю…
(целует жену)
Я знаю, что ты очень устала… Я всё знаю… Но надо потерпеть… Немного потерпеть… Скоро всё закончится… Да, Иришка?
ИРИНА
(тихо)
Да. Потерпеть. Я потерплю. Мы потерпим. Да, котёнок?
КАТЯ
Да, мамочка…
(прижимается щекой к руке Ирины)
Потерпим. Конечно, потерпим. У нас теперь всё будет хорошо. Папка – живой. Папка – с нами. Сашик поправится. Правда, пап?
ВИТАЛИЙ
(кивает)
Поправится. Никуда не денется. Парень – сильный, тренированный. Здоровья – тонна… Как идём, полковник?
НИКОЛАЙ
Штатно идём…
(смотрит на часы)
Впереди – мои. За ними – ты. Потом – Ирина с Катюхой. После – я. Замыкают – мои. Пошли…
ИРИНА
(опешив)
Как – пошли? Уже?
НИКОЛАЙ
Да. Уже.
КИНГ-КОНГ
Товарищ по…
(помолчав)
Товарищ полковник…
КИНГ-КОНГ отнимает громадную ладонь от красного уха.
НИКОЛАЙ
(смотрит на Ирину)
Что?
КИНГ-КОНГ
(качнув головой)
Пошептаться бы…
НИКОЛАЙ
Всем проверить одежду…
(смотрит на Катю)
Катюха, капюшон – на голову. Тесёмки завязать. Чтобы ничего не болталось. Живенько…
КАТЯ
(тихо)
Ну-у-у-у… Опя-а-а-ать… Только появился… И – тесёмочки завяза-а-а-ать… Ты знаешь, что я не люблю, когда…
ИРИНА
Ты слышала, что отец сказал?
(накидывает капюшон на голову дочери)
И не ной. И так – тошно. Сама завяжешь? Или помочь?
КАТЯ
(насупливается)
Сама-а-а-а…
ВИТАЛИЙ делает несколько шагов, поворачивается боком к выходу из грота и видит, как КИНГ-КОНГ тихим баском что-то шепчет в ухо НИКОЛАЯ. НИКОЛАЙ кивает, поднимает лицо кверху и замирает.
НАТ. ГОРНАЯ ДОЛИНА – УТРО
Далёкий, не внятный гул медленно превращается в глухой рокот, и на фоне сизо-серых гор появляется несколько чёрных птиц.
НАТ. ГРОТ – УТРО
НИКОЛАЙ
Уходим, уходим…
(хлопает Ирину по заду)
Давайте, родные мои… Верзила…
(Виталий оборачивается)
Аккуратно – там…
(смотрит на заросшее чёрной щетиной лицо друга)
Ни во что не встревать… Как мыши пробрались… Поднялись… И свалили. Чтоб горы даже понять ничего не успели… Понято, товарищ майор?
ВИТАЛИЙ
Так точно, товарищ…
(помолчав)
Маршал… Сделаем.
ИРИНА
Коля…
(останавливается)
А – ты? Я не поняла… Ты что – с нами не идёшь? Мы без тебя идём?! Ты что – здесь остаёшься?! Один?! Без никого?!
НИКОЛАЙ
(улыбнувшись)
Почему – не иду? Конечно, иду. Только – чуть позже. Сейчас бойцам задачи поставлю. Перекурю малость. И вслед за вами выдвинусь. Давайте, давайте…
(смотрит на дочь)
Катюха! Я тебе сейчас развяжу капюшон! А, ну – живо убрала ручки! И без капризулек – там…
(Катя строит рожицу)
Так…
(осматривает дочь)
Готова… Все готовы? Выдвигаемся… Смотрим под ноги. Никому не разговаривать. Не останавливаться. Пошли.
ИРИНА медленно переступает порог грота.
ИРИНА
(оборачиваясь)
Коля… А ты…
НИКОЛАЙ
Да, родная…
(улыбается)
Идите… С Богом.
НАТ. НЕБО – УТРО
Стая чёрных птиц превращается в десяток «крокодилов», которые, барражируя над каменистой долиной, встаёт в боевой порядок и медленно плывёт к ослепительно белым горам.
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – УТРО
КАТЯ
(оступившись)
Ой…
И в то же мгновение могучая рука КИНГ-КОНГА подхватывает КАТЮ сзади, за шиворот куртки.
КАТЯ
(сдавленно)
Пу… Пустите меня…
ВИТАЛИЙ
(шёпотом)
Катька, осторожно идём… Смотри под ноги… Не много осталось… Метров сто подняться… И в пещеру нырнём… Чтобы глаза никому не мозолить… Потерпи, Катюх…
КАТЯ
Я тер…
(переводит дыхание)
Только жа… Жарко… Очень…
ИРИНА
А где…
(шумно выдыхает воздух)
А где – Коля? Он же… Он же говорил, что… Что – за нами…
ВИТАЛИЙ
Раздаст бойцам ценные указания…
(поправляет капюшон Кати)
И выдвинется… Я вон… Сейчас вас до пещеры провожу… И за ним спущусь… Чтобы в темноте себе копчик не отбил твой Колька… А за вами громилы Колькины присмотрят… Так, служивый?
КИНГ-КОНГ
Так точно.
(помолчав)
Присмотрим.
ИРИНА
(вдруг замирает)
Нет…
(помолчав)
Не уходи, Витя… Я сердцем чую – что-то вы опять придумали… Не уходи, умоляю тебя… Погоди…
(приближается к лицу Виталия)
Скажи мне честно, Витя… Скажи правду… Что происходит? Я же чувствую, что затеваете вы опять… Какие-то подвиги…
ВИТАЛИЙ
(улыбается)
Ириш…
ИРИНА
Не «иришкай»!
(хватает Виталия за локоть)
Я не для того мужа похоронила, потом заново обняла его, чтобы нынче опять потерять! Дура была, что вам поверила и на горы эти полезла… Надо было Катьку этим слонам сдать, а самой с Колькой остаться… А там – будь, что будет… Я-то всё думаю: что это у меня сердце снова – не на месте… А вы, паршивцы, опять воевать собрались… Со всем миром… А Колька, как всегда, – впереди… Все – за его спиной… А он опять один будет от всей этой нечисти отбиваться…
ВИТАЛИЙ
Ира…
ВИТАЛИЙ мягко высвобождает локоть из цепких пальцев ИРИНЫ.
ВИТАЛИЙ
Ну, что ты опять придумываешь? Никто ни с кем воевать не собрался. Сейчас пройдём малость тоннеля… Поднимемся на точку ожидания… А там нас подхватят… Колька обо всём позаботился… Нырнём в «вертушку»… И – поминай, как звали… И – никакой больше тебе стрельбы… Беготни… Напрягов… Волкодавов «конторских»… Всё будет позади… Высадимся… Где Колька задумал… Накроем «поляну»… Отпразднуем это дело… И заживёте вы с Колькой пуще прежнего… Душа – в душу… Ты, он, Катька… Сашок геройский её… Внуков вам нарожают… То-то веселье будет… Полковник Круглов – с подгузниками обкаканными! И я к вам буду наведываться… Иногда… Чтобы – не надоесть…
ИРИНА
(тихо)
Витя… Вот скажи мне: почему ты говоришь, говоришь, говоришь, а я не верю ни одному твоему слову? Ни одному, Витенька… Потому что мне сердце другое говорит… Что опять какой-то кошмар затевается… А Колька нас специально отправил… Чтобы мы с Катькой живы остались…
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Не проявлять себя…
(смотрит вверх)
Никому не высовываться… Пусть летают… Пока керосин не выйдет… Никому не светиться…
НАТ. НЕБО – ДЕНЬ
Стая «крокодилов» со звенящим, утробным гулом проплывает прямо над рдяно-золотистым в лучах солнца предгорьем, затмевает огромной тенью на несколько секунд разноцветную акварель и, медленно поменяв боевой порядок, идёт на новый разворот.
НАТ. СКЛОН ГОРЫ – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ, тяжело дыша, смотрит в чёрный зев пещеры.
ВИТАЛИЙ
Так… Давайте-ка… Женщины мои дорогие… Загружайтесь… Под скалу… А далее – как бойцы прикажут… Безо всякой самодеятельности… Катюха… Я тебе лично по попке настучу… Если батьке твоему доложат, что ты опять чего чудить начала… Ясненько?
КАТЯ
Ничего я не чу…
(звонко чихает)
Ой… Не буду… Только бы до Сашика скорее добраться… Неужели нельзя…
КАТЯ снизу-вверх смотрит на обветренный профиль крупного, мясистого лица КИНГ-КОНГА.
КАТЯ
Неужели нельзя в больницу ту позвонить? Чтобы про Сашку узнать… Как – он… На секундочку, хотя бы… Чтобы просто сказали: жив, поправляется… Неужели – так сложно? Вон… Вы все рациями да гаджетами обвешены… С ног до головы… А малость такую не можете… Чтобы просто узнать – как там у него де…
КИНГ-КОНГ
(вдруг, басом)
Жив, поправляется. Бананы жрёт. С редиской…
КАТЯ
(оживляется)
Правда?! Вы не врёте?! Точно-точно?! Сашка редиску лопает? А ему – можно? Или там еды нет? Правда – поправляется, дядя?!
КИНГ-КОНГ кивает.
ИРИНА
Витя…
(смотрит на Виталия и опускает глаза)
Ты сейчас уходишь? Встречать Колю? Вниз уходишь?
ВИТАЛИЙ
Ну да, Ириш…
(улыбается)
Не – вверх же… Встречу… Вместе поднимемся… Словно, в былые года… В Афгане этом чёртовом… Сколько мы там с Колькой твоим перевалов да скал излазали… Не счесть…
ИРИНА
Скажи ему…
(помолчав)
Когда встретитесь… Скажи Коле… Скажи, что… Нет… Ничего не говори… Не надо… Не нужно ничего говорить…
ВИТАЛИЙ
Да что сказать-то, Ириш?
(улыбается)
Ну? Что ты опять заметалась? Говори… Передам…
ИРИНА
Скажи…
(в глазах Ирины блестят слёзы)
Скажи, что люблю его… Что всегда любила… Ни на секунду не переставала любить… Ни на мгновение… Иди, Витя… Иди… Будьте там осторожны… Посмотри за Колькой… Чтобы не полез, сломя голову, куда…
ВИТАЛИЙ
(целует Ирину в висок)
Сама скажешь… Что – любишь… Сама… Вот вернётся Колька, и скажешь ему… Он и без слов твоих это знает… Что любишь ты его… Больше – жизни…
ИНТ. КАБИНА МИ-24 – ДЕНЬ
Из кабины «крокодила» горная долина кажется сизо-алым, с не ровными краями, блюдцем среди оснеженных багровой свежестью гор. На несколько секунд мелькает белая бурунистая жилка горной речки. И золотисто-багряное солнце снова окрашивает коричневые пластмассовые забрала шлемов пилотов.
ПИЛОТ
(глядя вниз, в микрофон шлема)
Я – борт «сто-один»… Объекты не наблюдаю… Продолжаю облёт квадратов… Прошу разрешения на имитацию атаки…
Нос вертолёта поднимается, и в кабину вливается ослепительно яркое бирюзовое море неба.
ПИЛОТ
(глядя вниз, в микрофон шлема)
Прошу подтверждения на имитацию… Пальнут чем – будет привязка… А так до Сахары в баках кружить можно…
Бирюзовые небеса слегка кучерявятся далёкой белоснежной облачностью, и внезапно из молочной пелены выглядывает полная, налитая прозрачными красками радуга.
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ, хоронясь за скалистыми зубцами, спускается на небольшой каменный пятачок. Смотрит вниз. И, прилипая широкими ладонями к неровной стене, осторожно идёт по узкому, в половину стопы, уступу. У самого его конца поскальзывается правой ногой и, на мгновение потеряв равновесие, взмахивает руками. Хватается пальцами за невидимую трещинку в камне. Осторожно ставит правую ступню на мокрый камень уступа и, обливаясь потом, делает ещё несколько коротких шагов. Уступ несколько расширяется и заворачивает за вертикальный, почти отрицательный угол скалы. ВИТАЛИЙ несколько раз моргает залитыми потом глазами. И, чуть дрожа от напряжения, одним коротким рывком перешагивает острый, с выбоинами в камне, угол. Уступ становится шире. ВИТАЛИЙ быстро проходит несколько метров и в три коротких прыжка по плоским громадным камням оказывается на плато. Приседает. Быстро перешнуровывает правый ботинок. И, чуть жмурясь от назойливых лучей солнца, медленно, но ровно бежит по каменистой, с редкими проплешинами буроватых лишайников, долине.
НАТ. ГОРНЫЙ ТОННЕЛЬ – ДЕНЬ
КАТЯ, угрюмо и молча сопя, вдруг останавливается и оборачивается.
КАТЯ
Мамочка… Ну, не будь такой… Папка скоро к нам придёт… Он же сказал… А у тебя – такое лицо… Как будто… Ты крокодила проглотила…
ИРИНА
(тяжело дыша)
Иди, Катюша… И под ноги смотри. А то опять… Все свои коленки побьёшь…
КАТЯ делает несколько шагов и останавливается.
КАТЯ
Мам… Ну, не ври мне… Я же вижу… У тебя опять лицо… Не живое стало… Серое какое-то… Папе – что: опять надо куда-то уезжать? Снова – надолго? На – года?
КИНГ-КОНГ
Дамочки… Отставить разговоры. Ускорить шаг. Никто нас ждать не будет. Прилетит «борт», никого не увидит и улетит. А нам ещё триста метров колодца надо пройти.
КАТЯ
Какого колодца? Мы ещё в какой-то колодец будем нырять? Вот – так? В одежде? На триста метров? Ни фига себе…
КИНГ-КОНГ
Вверх. По шахте. До выхода наружу. На точку.
ИРИНА
О, Господи…
(качает головой)
Да не проползу я… И трёх метров… А ребёнок – и подавно… Это Колька, что ли, всё придумал?
КИНГ-КОНГ
Обратно – нельзя. Выход из тоннеля завален. Через пятьсот метров будет колодец. Первыми пойдут бойцы. Скинут сверху верёвки. И будут вас поднимать. Коли сами идти не можете. А «борт» ждать не будет. Никого.
КАТЯ
(шёпотом)
Мама… Ты же – сильная… Надо немножечко потерпеть… Слышишь? Ещё немножечко потерпеть… Мы выберемся. Да, дядя?
КИНГ-КОНГ кивает и ведёт маленьким, но ярким фонариком.
КИНГ-КОНГ
А сейчас – шагом марш…
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Кто идёт? Откуда?
НИКОЛАЙ поворачивает голову и вверху, под самым гребнем скалы, видит хоронящуюся за камнями маленькую фигурку ВИТАЛИЯ.
НИКОЛАЙ
(тихо)
Твою… Налево… Идиотина… Куда лезет? Сказано же было не…
И в то же мгновение из двух ближайших к предгорью «крокодилов» с шипящим свистом вылетают НУРСы. Ракеты с грохотом бьют по гребню скалы, и вслед за разрывами реактивных снарядов гулко тарахтят крупнокалиберные вертолётные пулемёты.
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Работаем!
НАТ. НЕБО – ДЕНЬ
Со склоны горы вылетает несколько «Игл». Один «крокодил», объятый густым, чадящим пламенем, кувыркается в воздухе и медленно рушится на каменистое плато предгорья. Два других вертолёта, отстреливая инфракрасные ловушки, шарахаются в разные стороны и занимаются чёрным, с проблесками оранжевого огня, дымом.
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
Предгорье медленно окутывает молочная дымовая завеса.
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Потери?
НИКОЛАЙ несколько мгновений слушает. Потом, ловко перекинув ноги через край гранитного уступа, прыгает вниз, в не глубокую скальную трещину. И на корточках быстро пробегает пару десятков метров.
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Так, понял.
(поправляет микрофон)
Что – с гостем? Жив?
Вертолётный стрекот становится тише. С горы, дробно стукая по граниту, катятся выбитые разрывами камешки, и где-то вдалеке вдруг громко кричит одинокая птица.
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Ещё…
(чуть высовывает голову)
Ещё – дымку, Славик… И под дымком мелкой рысью – рассыпаться. Как – «иголочки»? Остались? Понял тебя. Живенько давайте, хлопцы. Никому не спать…
НИКОЛАЙ трёт костяшкой указательного пальца воспалённые красные глаза.
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Найти гостя, Славик. Хоть – «двухсотого». Доложишь… Как найдёте. По другой частоте – уже. Как понял? Добренько… Конец связи.
НАТ. ГОРНЫЙ ТОННЕЛЬ – ДЕНЬ
ИРИНА
О, Господи…
(смотрит в чёрный зев вертикального колодца)
Это туда лезть? Как? Вы вообще… Вы думали о том, что ребёнок…
КИНГ-КОНГ
Молча. Хлопцы, пошли. Живо.
Один из бойцов, поправив кожаные, без пальцев, чёрные перчатки, подпрыгивает и цепляется руками за невидимый край лестницы. Подтягивается и, спружинив о воздух ногами, исчезает в колодце. Сверху гулко дребезжит потревоженный металл.
КИНГ-КОНГ
(тихо)
Давай, Жорик.
(смотрит на другого бойца)
Аккуратно – там. На выходе… Если что – не высовываться…
ЖОРА
Есть не высовываться, товарищ капитан.
(озорно улыбается)
Разве что малость высуну… Посцать…
КИНГ-КОНГ
Не пи…
(смотрит на Катю)
Не ругайся при дитя. Пошёл. Без фокусов – там. И сразу – верёвки вниз. Женский пол тащить. Меня не ждать. Женщин – на «борт». Сами прыгаете. И – вперёд. По маршруту…
ЖОРА
Как – не ждать?
(оборачивается)
А как вы…
КИНГ-КОНГ
Молча. Пошёл. Живо. Приказ понят?
ЖОРА
Так точно.
ЖОРА смотрит на ИРИНУ и через мгновение исчезает в тёмном колодце.
ИРИНА
А, может…
(качает головой)
Может… Я… Мы – сами…
КИНГ-КОНГ
С усами.
(смотрит в шахту колодца)
По пути не трепыхаться. Отталкиваться. От лестницы. Головы меж прутьев не совать. Смотреть вверх. Понято? Не слышу.
КАТЯ
Понято…
(улыбается)
Вы – такой дуболом. Просто – отпад… Полный…
КИНГ-КОНГ
Что-о?
(опускает голову)
Шалишь? Вот сейчас пошалишь… В трубе. Пару раз въедешь изображением… В металл. Сразу шалости забудешь…
ИРИНА
Ой, да вы не…
(переводит дыхание)
Не ругайтесь на неё, товарищ капи… Капитан… Она – умненькая… Просто давно по заднице не получала…
КИНГ-КОНГ поднимает голову к зеву колодца и прислушивается.
ИРИНА
Что?
(замирает)
Что-то – не так? Да? Почему – так тихо? Что-то случилось? Они не выбрались? Так, наверху, кто-то есть? Опять?
КАТЯ
Мам…
(прижимается к плечу Ирины)
Не пугай всех… Что ты опять начинаешь? Видишь – тихо? Значит, всё – чудненько… Значит, никого там нет… Тебе же сказали: двести метров надо проползти… Думаешь – легко? Даже – здоровякам таким… Как – солдаты эти…
КИНГ-КОНГ
Триста двадцать три. Ровно.
КАТЯ
(оживляется)
Вот! Это… Это – сколько этажный дом? Так… Делим на пять… Или – сколько? Сколько в высоту – один этаж? Пусть будет пять… Получается… Получается… Шестьдесят… Точно, шестьдесят. Этажиков… С копеечками… Представляешь, мам? Какой домина? В шестьдесят этажиков. До неба – почти… И ни лифта – тебе, ни… Ничегошеньки нет. Надо на своих двоих лезть… Когда мы год назад… К Ленке Ветровой ходили… На днюху… Она на девятом жила… И лифт у них в тот день тоже не работал… Сломался… Так, пока добрались… Ножками… А там у неё ещё дом такой, что надо…
КИНГ-КОНГ
Тихо.
(замирает)
Чтоб ни…
Все смотрят в чёрный круг колодца.
ИРИНА
(едва слышно)
Что?
В оглушительной тишине слышно, как тоненько звенит одинокий комар.
КАТЯ
(тихо)
А дом там такой…
КИНГ-КОНГ
Цыц.
На мясистом носу КИНГ-КОНГА выступают блестящие капельки пота. ИРИНА вдруг оглушительно чихает.
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Нашли?
(улыбается)
Неужели? Живого? Ну, так… Верзилу хрен чем завалишь… Хоть ядерный заряд ему над тыковкой детонируй… Как? Нет, я – сам… Сидите – где сидите. И не рыпайтесь…
(прислушивается)
Как – воздух, Саня? Тишина? Понял. Сканируй небеса, не спи. Как – какой сон?
(хохотнув)
А кто под Исламабадом дрых? Так – что в Тель-Авиве слыхать было. Царапины майору почистить… И оружие выдать. Чтоб не сидел… Как – на именинах. Понято? Я – сейчас…
НИКЛОАЙ высовывается над каменистой грядой, крутит головой и, перебросив тело через преграду, медленно ползёт по небольшим, уходящим вверх гранитным уступам.
НАТ. ГОРНЫЙ ТОННЕЛЬ – ДЕНЬ
КИНГ-КОНГ приглушает свет фонаря и, облокотившись спиной о стену тоннеля, опускается на камни.
КИНГ-КОНГ
Ждём.
КАТЯ
(тихо)
Мы тоже… Чуть лапки не откинули… Пока до Ленки добрались… Там у них… Не такая лестница, как у нас… Нормальная… Когда – просто идёшь по ступенькам… А – чёрти какая… Надо с лестницы в дверь выйти… Потом балкон какой-то – на улице… На балконе снова – дверь… Оттуда попадаешь опять на лестницу… Прикол такой, да? Так мы, пока долезли до…
ИРИНА
Катька, перестань…
(расстёгивает ворот куртки)
Хватит всякую чепуху молоть…
Из тёмного овала колодцы вдруг вываливается белая верёвка.
КИНГ-КОНГ
Так.
(поднимается на ноги)
Первой малая пойдёт. Запомнила: по пути не дрыгаться? Если сможешь сама подниматься, лезь. Верёвка будет – в натяжении. Если зевать станешь… Или – сорвёшься… Тебя так вытянут. Понято?
КАТЯ
(насупливается)
Понято. Я долезу. Вы только…
КИНГ-КОНГ
Стой ровно.
КИНГ-КОНГ мастерит из верёвки четыре аккуратные петли.
КИНГ-КОНГ
Ногу подними. Одну… И – другую… Так…
КАТЯ
Я знаю…
(переступает на месте)
Мне… Ой… Меня уже так верёвками…
КИНГ-КОНГ
Теперь – руки.
Две петли КИНГ-КОНГ надевает на руки КАТИ и подтягивает узел на груди.
КАТЯ
Я только забыла…
(шевелится)
Как это называется… Что-то… Нет, забыла… Памперс… Горный…
КИНГ-КОНГ
Вот тебе сейчас будет памперс…
(дёргает верёвку над головой Кати)
Пошла.
КАТЯ
Ма…
Ноги КАТИ резко отрываются от пола тоннеля и скрываются в зеве колодца.
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
НИКОЛАЙ весело смотрит на поцарапанное осколками камней лицо ВИТАЛИЯ.
НИКОЛАЙ
Ну, товарищ майор? И каким ветром тебя принесло обратно?
ВИТАЛИЙ
Таким…
(помолчав)
Идиот, думаешь? Ага… Сейчас…
НИКОЛАЙ
(серьёзно)
Тебе что было приказано, Верзила? Моих в целости и сохранности доставить на точку…
ВИТАЛИЙ
Иринка с Катькой – в целости и сохранности. До тоннеля их довёл. Лично. А там твои Рембо доставят. Куда – угодно. Хоть – на Луну. Я что – не вижу: спецы – по самое не могу… Мужики твои… Без оптики видно, что хлебнули с тобой и до тебя всего по полной… Каждый, видать, целой роты стоит…
НИКОЛАЙ
Ты мне мозгу не полощи… Кто чего стоит – я знаю. И чего ты стоишь, я знаю. А ты моих баб знаешь. Прекрасно. Что – Ирку, что – Катьку. Знаешь – какие им бзики могут в головы влететь… Знаешь – как истерить Ирка может… А Катюха – влезть чёрти куда…
ВИТАЛИЙ
Что за война здесь – опять?
(помолчав)
Твои дружки заклятые снова вышли? Или – какие? Чтоб НУРСами молотить… По одиночной живой цели…
НИКОЛАЙ
(закуривает)
Короче, Вить…
(протягивает Виталию открытый портсигар)
Перекури… И вали отсюда… Сейчас отработаем… Мои улетят… А мы рассыпаемся… Кто – куда…
ВИТАЛИЙ
(прикуривает от сигареты Николая)
Ага… Сейчас… Свалю… Мелкой рысью… Щи трескать…
НИКОЛАЙ
Вить…
(выдыхает облачко табачного дыма)
Я тебя, как человека, прошу… Как – друга… Уходи отсюда. Пока Ирка с Катькой не отлетят… По курсу… Пока мне не дадут знать, что они – в безопасности… А эти черти сейчас «сушек» нагонят… Сравнять горку эту… К чёртовой матери… Дай бог, чтобы успели мои… Я тебе дам контакты на «потом»… Выберешься – дашь о себе знать… Слышишь, Витёк?
ВИТАЛИЙ
А теперь ты меня послушай, Коля…
(тушит окурок о камень скалы)
Сколько мы с тобой – вместе? Со второго курса училища? Лет тридцать – уже? Или – больше? Сколько раз друг другу задницы прикрывали? Забыл? Забыл, что я жив остался, потому что ты меня… Сам дырявый да контуженый… Из пекла на плечах вынес… Совсем меня за сволочь держишь, товарищ полковник?
НИКОЛАЙ
Витёк…
ВИТАЛИЙ
(резко)
Закройся. И слушай, полкан, – что тебе майор говорит. Твои – и Катька, и Ирка – родные мне… Давно. Сразу стали родными. На всю жизнь… И ты мне, чертяка безбашенный, давно родным стал. Единственным другом… Ну, так сложилось, Колька… Что не нажил я за все свои года дурные никого… Ни – жены нормальной, ни – семьи, ни – друзей других… Да, бабы были… Конечно… Куда ж – без них, стервоз? А – толку? Шиш. С постным маслом. Башку тебе задурит, задком покрутит, брюликов дарёных понацепит, в «тачку» новёхонькую прыгнет… И – поминай, как звали. Работа… А что – работа? Ну да, работали… Пока нам давали… Ты знаешь – как в нашей державе работать… Не на дядю… А своё дело работать… С людьми толковыми… И – не на сегодня… На – завтра… На будущее… Чтоб мы не позорились перед всякими там америкосами да германцами… Воруя или выклянчивая у них… Технологии… Знания… Наработки… А чтобы они у нас наши мозги покупали… Изобретения наши… Продукт мозговой наш… Так снова – не дали… Такие палки в колёса совали, что… Что я извертелся весь… Препоны их все обходить… Да – каверзы… Уже иногда понимать переставал – кто есть кто… Свои своим же – недруги? Чтобы так дело новое тормозить… Стране нужное… Валютное… Прибыльное… А скольким на лапы мохнатые положил… Не счесть… Ради – бумажки… Одной единственной – порой… Что – разрешено… Работать у нас… Своим же людям… Головой… Ради – страны… Получать нормально… Семьям твоим достаток приносить… Словом…
(протягивает руку)
Дай-ка мне ещё цигарку, Коль… Что-то не накурился…
НИКОЛАЙ вытягивает из глубин одежд портсигар.
ВИТАЛИЙ
(прикуривает)
Вот…
(выдыхает дым)
И – добренько… Словом, Колян… А как вся эта катавасия с твоими началась… Как только в гаражике твоём Катька баксы, тетрадки, оружие и прочий схрон нарыла… Я тогда… У меня сразу ёкнуло… Ну вот, Виталий Степанович… И закончилось твоё бизнесменское житьё-бытьё… Ни хрена тогда, правда, не понял… Что – к чему… Но копчиком почуял… Что – такая каша заваривается, что… Которую расхлебать… Которую век не расхлебаешь… Ведь не ты весь этот спектакль детский в гараж зарядил? Колись, Колька… Я ведь тогда уже почуял… Что – подставляют тебя… По-крупному… Конкретно подставляют…
НИКОЛАЙ
Я.
(улыбнувшись)
Кто ж – ещё? При Катьке – к тому же. Знал, что найдёт. Она – пичужка любопытная. Знал, что Иришка об этом схрончике узнает. И к тебе сразу кинется. Больше – не к кому. Не – к подругам же своим парикмахерским…
ВИТАЛИЙ
Погоди…
(качает головой)
Что-то я в толк не возьму… Как – ты? А до твоей башки доходило, что за всю эту хрень Катьке с Иркой самим могли бошки оторвать?! Чуть не оторвали…
НИКОЛАЙ
Так ведь не оторвали ж…
(смотрит в глаза Виталия)
Иначе нельзя было, Витя. Никак. Они из-за меня и так уже почти год под топором ходили… Прослушка, топтуны и прочее… В любую секунду их могли мои же принять. Под белы ручки. И запаковать. Конкретно. Глубоко. И никто бы их тогда оттуда живыми не вытащил. Даже – я со своими. Никто бы не вытащил, Витя…
ВИТАЛИЙ
Постой, Коль…
(помолчав)
Что ты против своей конторы попёр – я давно понял… Во все тяжкие пустился… Стал по своим задачам работать… Не пойму одного: что за такие задачи были?! Такие, что свою собственную семью надо было на фарш пускать?! Иначе – никак нельзя было, что ли?! Ты понимал своей башкой, что…
НИКОЛАЙ
Никак.
(утирает красные глаза)
Никак, Витя. Никак. Надо было идти. В ва-банк. Иначе – никак. Я знал, что ты Ирку с Катькой не бросишь. Закроешь. Всегда. Потому что – друг. Настоящий. И потому что – мужик. И – офицер. И опыта боевого и мужицкого у тебя – хоть отбавляй. И ты не дашь моим бабам пропасть. Ни за что. И – потом…
(улыбается)
Прикрывали вас… Мои. Не то, чтобы я в тебе сомневался, Витя… Ни секунды не сомневался… Что ты жизнь за моих девок отдашь… Но вот как раз жизнь свою не надо было отдавать. Надо было, чтобы все жизни живыми остались. Все, понимаешь? Поэтому… Парни мои и были рядом… Почти – всегда. Да ты и сам, наверно, чуял… Когда всякие вдруг чудеса случались… Ни с того ни сего, якобы…
ВИТАЛИЙ
Да. Чуял. Не понимал – что откуда… Но чуял. Печёнкой. Что кто-то ещё параллельно работает… Толково работает… Конкретно… Тебе что – твои всё сливали о нас? Ты всё знал? Как мы кувыркаемся… С Иркой, Катькой, Сашкой её… Чумой этой… Геройской… С другими людьми… Которые то рядом, то поперёк были… Обо всём знал?
НИКОЛАЙ
Почти.
(смотрит на дымящийся в предгорье «крокодил»)
Да, не успели мои Катьку прикрыть… От тварей тех… Ментовских… Когда она в живот схлопотала… Но деваха та по делу подсуетилась… Ты потом подключился… Словом, выходили Катюху от пулевых… На турбазе той горной вас вели… Но ты сам толково разобрался… И – так далее… Да, Витя… Не вернёшь… Ни – Серёгу Шмырёва… Летуна нашего… Ни – девчонку эту крутую… Ни – других… Кто – вам руку протянул… Не вернёшь, Витя. Как не вернёшь тех парней, что в Афгане с «боевых» не вернулись… Не вернёшь. Но ты ведь знаешь, Витя, что… Понимаешь ведь, как офицер, что ради задачи иногда люди гибнут… Даже – те, кто об этой задаче – ни сном, ни духом… Даже – те, кто и не подозревали – в какой переплёт через секунду их эта задача закинет… Тут уж, как говорится… Дело совести каждого… Кем оказаться… Подонком или человеком… Героем или трусом… И каждый этот выбор делает для себя сам, Витя… В ту или иную секунду жизни… Закрыть собой друга… Или – свой задок… Дорогой и единственный… Быть человеком… Или – сволочью…
ВИТАЛИЙ
Да.
(помолчав)
Делает. Приходится делать. Нельзя не сделать…
НАТ. ГОРНЫЙ КОЛОДЕЦ – ДЕНЬ
КАТЯ
Ух…
(выдыхает)
У меня сейчас… Сейчас все ножки… С ручками… Как веточки… Поломаются… От верё… От верёвок этих… А почему мы… А что мы наружу не идём? Вот же… Совсем – рядом… Окошко… Воздух идёт… Холодненький… А то там, в пеще…
ЖОРА
(шёпотом)
Тихо сиди. И не рыпайся. Паш, давай-ка…
КАТЯ
(шёпотом)
А поче…
ПАША
По кочану. Сказано: молчать, значит, молчи. Сейчас мамку твою поднимать будем. Прижмись вон… К стене. И не мешайся. Под руками…
КАТЯ
(обиженно)
Я и не мешаюсь… Даже спросить нельзя… Ничего… Сразу ругаются… Точно – дуболомы…
ЖОРА быстро освобождает ноги и подмышки КАТИ от петель, складывает петли одним плоским жгутом и бросает верёвку в чёрную пропасть колодца.
ЖОРА
(смотрит на Катю)
Чтобы даже звука не было…
(улыбается)
А то на галеты пущу… Понято?
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ
Коль…
(отводит взгляд)
Короче… Вдруг что случится… И не доведётся сказать… В общем, я… Короче, мы…
НИКОЛАЙ
Что ты телишься, как баба?
(прищуривается)
Что с Иркой спал, хочешь сказать? Или – что? Другое – что-то?
ВИТАЛИЙ
Японский…
(скрежещет зубами)
Сука – я… Последняя…
НИКОЛАЙ
Витёк?
(дотрагивается до колена друга)
Слышь? Витька… Мы ж… Мужики – с тобой, да? А Ирка – баба… Нормальная… Живая… Молодая – ещё… Не с тобой… Так с другим могла закрутить… Так, для тела… Ну, не может нормальная баба – без мужика… Долго… Обязательно когда-нибудь…
ВИТАЛИЙ
Коля…
(отворачивает голову)
Прости. Я в этом виноват. Я. Один. Мне бошку отшиби. Только на Ирку не кати. Она ни в чём не виновата. Просто… Словом…
НИКОЛАЙ
Любишь Ирку?
(улыбается)
Да, Витька?
ВИТАЛИЙ
Нет! То есть…
(помолчав)
Да, Коля… Люблю. Врать не буду. Люблю. Но она любит только тебя, Коль… Слышишь: только – тебя… Любила, любит и будет любить… Всегда. Больше – этой жизни… А то, что мы с ней… Несколько раз…
НИКОЛАЙ
Знаю, Витёк, знаю…
(помолчав)
И спасибо тебе за то, что…
ВИТАЛИЙ
(изумлённо)
Спасибо?! За что, что я твою жену… Что я жену своего друга… Жену друга своего поимел?! За это – спасибо?!
НИКОЛАЙ
За то, что Ирка не легла под урода какого…
(прикрывает глаза)
А то… Прицепился бы к ней… Мудак какой-нибудь… Так лучше – с тобой… Мужиком нормальным…
ВИТАЛИЙ
Ты…
(задохнувшись)
Ты… Ты – что… Ты знал?! Колька? Ты – что знал про то, что… Ты и это знал?! Про то, что я… Что я люблю… Что Ирку люблю?
НИКОЛАЙ
А – то…
(не поднимая красных набрякших век)
Не слепой… Сразу увидел… Как ты на Ирку зыркаешь… Как немеешь при ней… Пятнами красными идёшь… Даже… Даже, когда со своей благоверной… С жёнкой своей распрекрасной к нам подкатывал…
ВИТАЛИЙ
(помолчав)
Да. Люблю. Сразу полюбил. Как только увидел. Ещё – до того, как вы поженились… Сразу… Но я никогда…
НИКОЛАЙ
Вить… Давай помолчим… О чём говорить?
ВИТАЛИЙ
Погоди, Коля…
(мотает головой)
Я хочу просто, чтобы ты…
НИКОЛАЙ
Кстати, Витя…
(смотрит на Виталия)
Когда выберемся отсюда… Короче…
(суёт руку во внутренний карман куртки)
Вот… Твои новые паспорта… Настоящие… Шенген открыт… И – прочее… Закатываешься в Симферополь… Падаешь в эту гостиничку… И ждёшь…
ВИТАЛИЙ
Погоди, Коль…
(открывает один из паспортов)
Что-то я не въезжаю… Какого чёрта мне…
НИКОЛАЙ
И ждёшь… С тобой свяжутся. Подгонят копеечку. Нарисуют маршрут. И катись. Отсюда. К чёртовой бабушке… Туда – куда скажут… Я тебя потом найду…
ВИТАЛИЙ
(помолчав)
А – Ирка с Катькой?
НИКОЛАЙ
А Иринку с Катюхой…
(вытягивает из-за спины плоскую фляжку)
Кофе будешь? Без коньяка, правда… Но – толковый…
ВИТАЛИЙ
Коль…
(берёт фляжку)
Не выпендривайся… Объясни внятно: с какого это испугу мне надо…
НИКОЛАЙ
Я тебе всё сказал, Витя…
(смотрит на часы)
Яснее – некуда. Вот… Скоро снимут… Баб наших… Чудесных… С горки…
НАТ. ГОРНЫЙ КОЛОДЕЦ – ДЕНЬ
Колодец оглушают истошные женские крики.
ЖОРА
(свистящим шёпотом)
Ну, бли-и-и-и…
КАТЯ
(в колодец)
Мама, не ори! Я – здесь! Не ори!
ЖОРА
Помо…
(выбирает верёвку)
Паш, помоги… Руки неме…
ПАША, быстро поставив ноги в больших чёрных горных ботинках на карнизы по обе стороны гранитного овала, нагибается и хватается за верёвку.
ПАША
Не мешайся, малая…
КАТЯ прижимается к гладкой, чуть блестящей в свете маленького неба над головой, стене колодца. ЖОРА вдруг замирает. Дёргает верёвку. Ещё – раз. И – ещё.
ЖОРА
Чёрт… Зацепилась, что ли?
ПАША
(в колодец)
Эй! Дамочка!
ЭХО
(из колодца)
Эй-эй-эй… Очка-а-а-а…
КАТЯ
(в колодец)
Мама! Мамочка! Что – с тобой?! Мамочка, не молчи! Скажи! Что-нибудь!
ЖОРА
Ну?
(смотрит на Пашу)
И что будем делать? Не идёт, зараза… Может, ногой влезла… Между прутьев… Или – башкой… Дыхательное сдавило… Вот и молчит… Как – немая…
ПАША
Что-что?
(смотрит на Катю)
Спускаюсь. Сколько прошла?
ЖОРА
(пожимает плечами)
Метров сто… Судя по верёвке… Не больше… Да. Давай, Паш… Мигом – только. А то «борт» – на подлёте. А ещё капитана ждать…
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
В безоблачном синем небе совсем недалеко от земли с близким грохотом проносится пара самолётов.
НИКОЛАЙ
(поднимает голову)
О! Легки – на помине. Сейчас… Начнут… Нас утюжить…
ВИТАЛИЙ
Двадцать пятые?
(провожает самолёты взглядом)
Фронтовые?
НИКОЛАЙ
Они – самые…
(улыбается)
Саврасов… Грачи прилетели… Ну, майор? Что думаешь?
ВИТАЛИЙ
А что тут думать?
(пожимает плечами)
«Вертушки» вон… Твои бойцы попалили… А «грачей» чёрта с два достанешь… Думаю, что достал ты… Своё руководство… По – самое не могу… Раз на тебя фронтовую авиацию подогнали…
НИКОЛАЙ
(кивает)
Подогнали… Надеюсь – не с термоядерным… И мои гусары молчат… Нет связи… Не пробивает через тоннель…
ВИТАЛИЙ
Что делать-то будем, командир?
(смотрит на небо)
Сейчас ведь вернутся… И как начнут нас… Всем боезапасом… Одни железки стволов от нас и останутся… И то – поплавленные…
НИКОЛАЙ
А – ничего, Витя.
(улыбается)
Что тут делать? Уйти – не уйдёшь… Уже… Нет времени… Лежи себе в ямке… И жди. Пока тебе «воздух-земля» по тыковке не вмажет. Или – бомбами не сыпанёт. Прямо – в штаны…
ВИТАЛИЙ
И – что?
(смотрит на Николая)
Вот так, как идиоты… Как овцы, и будем ждать? Пока нас не размажет? Так, что ли? У твоих же есть…
НИКОЛАЙ
(смеётся)
Да ни черта у моих нет! «Калаши», гранаты, несколько «игл» было… Для острастки… «Калашами» по «грачатам» палить? Уйти мы должны были давно… Отсюда… Дошло? А раз не ушли да к тому ж с «крокодилами»… Из-за тебя, дурня, связались… Значит, выкуривать нас будут… Коврово… Отбомбят квадрат… Чтобы даже пауки не уцелели… И – с концом… И «борту» девок моих забрать не дадут… Как увидят – сожгут… К чёртовой матери…
ВИТАЛИЙ напряжённо смотрит в бирюзовые прозрачные, с двумя белоснежными реактивными трассами небеса.
НИКОЛАЙ
А помнишь, Верзила…
(прищуривается)
Помнишь, как мы с тобой погоны, фуражку и портупею с кобурой и «макаровым» у нашего прапора Дубкова стырили? Пока он в дежурке на посту дрых… Намаялся, видать, по бабам гарнизонным шнырять…
Мужчины смеются.
ВИТАЛИЙ
А под утро начштаба…
(утирает слезящиеся глаза)
Майор… Как – его, чёрт?
НИКОЛАЙ
Швец.
ВИТАЛИЙ
Точно – Швец!
(трясётся от смеха)
И – швец, и – жнец, и – на дуде игрец! В расположение заваливает… А Дубков – голый! Ни погон, ни портупеи, ни оружия! Руку к голове своей лысой тянет… А доложить ничего не может… Онемел… Хорошо, что хоть в штаны не наклал…
НИКОЛАЙ
Сколько суток ему тогда влепили?
(вытягивает портсигар)
Не помнишь?
ВИТАЛИЙ
Десять, кажется…
(смотрит на портсигар)
Дай-ка и мне цигарку, Коль… Не накурился что-то… Сперва ж хотели – под трибунал… Забыл? За утрату оружия… И – прочее… А ты потом в «жигулёнка» его подкинул… «Макарова»… С портупеей, кобурой и остальным… Так пожалели…
(мужчины закуривают)
Трибунал заменили арестом… Из старших прапоров в обычные разжаловали… Надбавок каких-то лишили… На другую должность перевели…
НИКОЛАЙ
Короче, Витя…
(выпускает струю дыма)
Если – что… Со мной… А ты до моих доберёшься… Женись. На Ирке. Слышишь? Да, Ирка будет кобениться… Истерить… Пережди. Пусть успокоится… Потом – за шкирку и в ЗАГС. И ни на шаг от себя не отпускай. Бери Катьку в ежовые рука…
ВИТАЛИЙ
Колька, чёрт!
(хватает Николая за руку)
Хватит молоть чепуху! «Если – что»… Я тебе такое покажу «если – что»! Что лечиться потом будешь… «Если – что»… Сам доберёшься. Вместе доберёмся. Понял, товарищ полковник?! Ты для того с того света вернулся, чтобы опять жену с дочкой бросить?! Так – что ли?!
НИКОЛАЙ
Нет.
(высвобождает руку из пальцев Виталия)
Не брошу, Витя. Никогда. Буду следить… Чтобы с моими ничего не случалось… Чтобы никакая мерзость к ним не липла… Чтобы не болели… Буду рядом… Всегда, Витька…
ИНТ. СЛУЖЕБНЫЙ КАБИНЕТ – ДЕНЬ
СВЯТОСЛАВ ИЛЬИЧ медленно заминает сигарету в большой металлической пепельнице и тут же закуривает другую. Массивная дверь кабинета приоткрывается.
ГОЛОС ДМИТРИЯ БОРИСОВИЧА
(за дверью кабинета)
Разрешите, товарищ гене…
СВЯТОСЛАВ ИЛЬИЧ
Входи, Дима…
ДМИТРИЙ БОРИСОВИЧ
Святослав Ильич…
(затворяет дверь)
Разрешите доло…
СВЯТОСЛАВ ИЛЬИЧ
Дмитрий Борисович…
(встаёт из-за стола)
Без соплей. По делу. Что? Коротко и внятно.
ДМИТРИЙ БОРИСОВИЧ
Если – коротко, товарищ генерал…
(открывает и закрывает кожаную папку)
Если коротко, то – последняя информация: наша воздушная разведгруппа была атакована. В известном вам квадрате. Два «борта» сожжены. Очевидно – «Иглы». Остальные машины ушли. Вне всякого сомнения – это кругловские штучки. Мы не знаем точно – есть ли там сам Круглов… Скорее всего – его лично там нет. Кто-то осуществляет прикрытие. С земли. И – с воздуха. Сигнал со спутников и дронов по означенному квадрату блокирован. Картинка – чёрная. Я дал приказ…
СВЯТОСЛАВ ИЛЬИЧ
(заминает сигарету в пепельнице)
Что замолчал?
ДМИТРИЙ БОРИСОВИЧ
Я приказал двойке «двадцать пятых»…
(не мигая, смотрит на генерала)
Выжечь. Предгорье. Даже, если у противника есть ПЗРК, «стрижей» они не достанут. Надо с этим кончать, Святослав Ильич. Хватит. Достаточно.
СВЯТОСЛАВ ИЛЬИЧ закуривает. Выдыхает облако сизого дыма. Не глядя на ДМИТРИЯ БОРИСОВИЧА, проходит по кабинету.
ДМИТРИЙ БОРИСОВИЧ
А для руководства…
(вытягивает из папки лист бумаги)
Это будет эпизод. Контртеррористической операции. В этом регионе. Не более того. Да, потери. Да, пришлось в этом горном сложном рельефе применить штурмовую авиацию. Во избежание дальнейших потерь техники и личного состава…
СВЯТОСЛАВ ИЛЬИЧ берёт лист. Подходит к столу. Тушит в пепельнице сигарету. Расправляет дужки позолоченных очков. Нацепляет очки на нос. Несколько секунд, не двигаясь, читает написанное на листе. Снимает очки. Опускает лист на стол.
ДМИТРИЙ БОРИСОВИЧ
(тихо)
Кроме того… Мы располагаем информацией, что…
СВЯТОСЛАВ ИЛЬИЧ
Хорошо, Дима…
(помолчав)
Действуй. По своему усмотрению…
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ
Погоди…
(смотрит на Николая)
А как же ты «полкана» схлопотал? От кого? За какие это подвиги? За те, из-за которых нас сейчас «грачами» будут утюжить?! Кто тебе «полкана»-то повесил?!
НИКОЛАЙ коротко дёргает глазами вверх.
ВИТАЛИЙ
(изумлённо)
Ого! Когда?! Когда приказ вышел?! Или тебя посмертно в звании повысили?! Причём, сразу – через два! Минуя майора с подполковником! Ты – что?! Чёрт тебя побери… Точно – Гагарин, что ли?! Что за – хрень такая?!
НИКОЛАЙ
(усмехается)
Не бери в голову, Вить. А то извилины выпрямятся. Да. В курсе. Почти – всего. Да. Был приказ. О присвоении. Внеочередного. Закрытый приказ. Никто об этом не знает. Кроме – моих. Обмыли, конечно. Звёздочки. Как –
полагается… Но погоны с тремя звёздами… Как видишь, не ношу…
ВИТАЛИЙ
Погоди, Коля…
(вертит головой)
Что-то я в толк не возьму… Там – в курсе?! Всей этой хрени?! С самого начала – в курсе?! Ты что – ему докладывал?! Получал от него приказы?! Лично?! А мы… Как – пешки? Как – пушечное мясо во всей этой вашей игре?!
НИКОЛАЙ
Вить…
(помолчав)
Не городи ерунды… Какие – пешки? Какое – мясо, чёрт возьми?! Не было иного выхода. Уразумей ты своей башкой, наконец. Я миллион раз всё взвесил. На сто шагов каждый ход просчитал. Со всеми возможными… И не возможными вариантами… Да. Огромный риск. Чудовищный. Ирка с Катькой могли погибнуть. Если бы я ошибся. Если бы ты оплошал. Если бы… Даже – если бы ветер поменял направление… Понимаешь? Но всё просчитать невозможно. Никогда всё просчитать невозможно. Но партия… То, что задумывалось, уже сыграно, Витя… По всем позициям… Ты просто не представляешь: сколько всего нам удалось сделать за последние месяцы… Каких мамонтов свалить… Сколько каналов перекрыть… Каких людей спасти… Сколько всего выявить… Тайного… Враждебного стране… Если бы я не рискнул… Да, вашими головами… Твоей, Иркиной, Катькиной… Если бы не сделал того, что обязан был сделать… Годы бы понадобились… Века… Чтобы многое решить… Что уже не просто требовало решения… Что уже было, как – нарывы… Которые могли в любой момент лопнуть… И гноем отравить весь организм…
ВИТАЛИЙ
Слушай, Коль…
(помолчав)
Колька… Так, может… Может, тебя нынче – тоже? Как отработанный материал… В утиль… А – что? Задачи ты порешал… Сам сказал… И мамонтов свалил… И каналы перекрыл… И много всякого другого накуролесил… На века – вперёд… И знаешь всякого разного – немерено… «Полкана» тебе дали… А дальше… Зачем ты – дальше? Только – боль головная… Для – контор всех… Для – прочих… Вот и решили тебя… Так сказать… Убрать со сцены… Начисто. Другие герои найдутся. Героев, что ли, мало? Только ты больно живучий оказался… Никак подыхать не хочешь. За Родину…
НИКОЛАЙ
(смеётся)
Живучий… Точно, Витька… Живее всех живых. Да, Вить. Я и этот вариант крутил. Нет… Вряд ли бы там стали этим заниматься… Дел у них, что ли, других нет? Да и не такой он мужик. Чтобы западлом заниматься. А вот его церберы служивые всякие… Это – да… Потому что и на них всякой-разной пакостной инфы нарылось… Не думай, он в розовых очках не ходит… И прекрасно понимает – с кем он работает… Кто у него в креслах высоких обитает… Кто чем дышит… Словом, козырей у него на руках – сто колод… И я пару-тройку картишек подкинул… Зачем меня, мелочь пузатую, хлопать? Ни к чему. А вот очень многим… Из разных ведомств… Да… Дорогу я перешёл. Очень даже перешёл. Но мы ведь как договорились… Я работаю… Задачи решаю… Даю инфу… Но, если сочту нужным… Если я, Круглов Николай Александрович, сочту нужным взять на себя ответственность быть и прокурором, и судьёй, и адвокатом, и палачом, значит, мне даётся карт-бланш… И ни у кого никакого разрешения поступить с тем или иным человеком, как я считаю нужным, мне спрашивать не надо. Он меня понял. Он – умный мужик. И прекрасно понимает, что иногда кому-то одному конкретному надо ставить запятую в предложении «казнить нельзя помиловать»… А не мурыжить это дело по судам да лагерям…
ВИТАЛИЙ
Коля…
(смотрит прямо в глаза друга)
А если бы… Если бы вся твоя опера не срослась? Вдруг… Если бы вдруг что-то пошло не так… Если бы я не оказался в нужном месте… В нужное время… И – десятки других людей… Которые нам помогали… Если бы… От всех этих ваших шахмат Катька с Иркой погибли? Если они прямо сейчас погибнут? Как было бы?! Как будет?! Как ты потом сможешь с этим жить?! Как?!
НИКОЛАЙ
Не погибнут, Витя.
(отвечает другу таким же прямым взглядом)
Не погибнут. Я тебе обещаю. О-ни не по-гиб-нут…
НАТ. ГОРНЫЙ КОЛОДЕЦ – ДЕНЬ
Красный, потный ЖОРА медленно выбирает верёвку.
ЖОРА
(тяжело дыша)
Фу-у… Пошла-а-а… Родная… Что-то… У тебя… Малыха… Такая мамашка… Капризная… Никак не хо…
КАТЯ
(тихо)
Она – не капризная… Она просто… Она просто боится… Знаете – как там страшно было? Когда наверх тянули… Страшно-страшно… Вроде, всё понимаешь… Что – привязана… Что – вы есть… Наверху… Что за лестницу можешь уцепиться… Я раза… Я раз пять чуть не уцепилась… Чтобы хоть… Чтобы хоть на секундочку остановиться… Мама, наверно, тоже… Испугалась… И за лестницу схватилась… А она – сильная… Не то, что – я… Как ухватилась… И – всё… И даже вы вдвоём не смогли её от лестницы оторвать…
ЖОРА
(усмехнувшись)
Бабы…
КАТЯ
А хотите – я вам помогу?!
(елозит на каменном пятачке)
Вдвоём же – легче! Хотите?! Я – сильная! Вы не смотрите, что я – такая худенькая! У меня ручки – сильные! Я раз…
ЖОРА
Сиди…
(резко выдыхает)
Ещё раз заце… Бошку потом… Оторву… Мамке… Твоей…
КАТЯ
Вы не ругайтесь…
(прижимается к стене колодца)
Слышите: тихо? Мамка не кричит… И верёвочка идёт… Значит, мамка отошла… От испуга… Нет, если вам… Если вам – легче будет, поругайтесь… Не бойтесь меня… Я уже такие ругательства слышала… Всякие… Разным-разным матом…
Сверху, на выходе из колодца, по КАТЕ с ЖОРОЙ вдруг оглушительно бьёт быстрый реактивный грохот.
ЖОРА
Ёшкин кот…
(поднимает голову)
По наши души, что ли?
НАТ. НЕБО – ДЕНЬ
Двойка «стрижей» взмывает вверх, в ясное лазурное небо, и, сделав плавный боевой разворот, идёт на гору.
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
НИКОЛАЙ
(в микрофон гарнитуры)
Сенька! Частоту пилотов можешь перехватить?! Что?! Не слышу!
С подвесок самолётных крыльев медленно отделяются четыре ракеты и, набирая скорость, стремительно несутся на скалистый, ярко-серый склон горы.
ВИТАЛИЙ
(смотрит вверх)
Ну, Колька…
(шёпотом)
Сейчас нам…
НИКОЛАЙ
В землю!
НИКОЛАЙ с силой пригибает голову ВИТАЛИЯ к чёрному мокрому камню основания маленькой скалистой впадины. Четыре ярких, огненно-синих вспышки озаряют скалы, и брызнувшие во все стороны осколки камней с глухим свистом пронизывают бирюзовое небо. Гранитная лавина, обрастая по пути потревоженной горной породой, неумолимо идёт вниз.
ВИТАЛИЙ
Колька!
(тяжело выбирается из-под торса Николая)
Жив?!
НИКОЛАЙ открывает глаза. Шевелит губами. И тяжело опускает веки.
ВИТАЛИЙ
Что?! Я не слышу тебя! Коля, я не слышу тебя! Чёрт…
Вдалеке «стрижи» плавно, не спеша, делают разворот и снова идут на гору.
ВИТАЛИЙ
(глядя вверх, тихо)
Твою… Суки… Погоди-ка…
ВИТАЛИЙ быстро снимает с головы НИКОЛАЯ гарнитуру. Прикладывает к своему разбитому в кровь уху.
ВИТАЛИЙ
(в микрофон гарнитуры)
Есть живые?! Говорит майор Переверзев! ВДВ! Сенька, слышишь меня?! Есть кто живой?! Говорит майор ВДВ Переверзев! Атако… Слышишь меня?! Так какого чёр… Что?! Полковник?! Колька?! Здесь! Рядом! Что?! Частоту – что?! Отозвал?! «Грачей» отозвал?! Кто?! Ты?! Как?! Так какого чёрта… Не слышу тебя! Так какого чёрта они опять…
ВИТАЛИЙ задирает голову. От штурмовиков медленно отделяются две блестящие продолговатые штуковины и, не спеша, словно в рапиде, летят к земле.
ВИТАЛИЙ
(глядя в небо, шёпотом)
Коль… Похоже, кранты – нам… Прости, брат…
НИКОЛАЙ вдруг открывает глаза. Хватает ВИТАЛИЯ за ворот куртки и тяжёлым, но сильным рывком переворачивает его под себя.
ВИТАЛИЙ
Ко…
(сдавленно)
Твою… Я… Пого…
На бледный лоб ВИТАЛИЯ падает несколько алых капелек. Горы вспыхивают нестерпимым жарким огнём. Пламенный смерч поднимается вверх, раздувается оранжево-багровым облаком и, пожирая всё вокруг, полыхая удушливым смрадом напалма, катится вниз.
НАТ. ГОРНЫЙ КОЛОДЕЦ – ДЕНЬ
В чёрном овале колодца показывается всклокоченная голова ИРИНЫ.
ИРИНА
Ой… Господи…
ГОЛОС ПАШИ
(из колодца)
Живо, живо!
Что-то снизу резко подталкивает ИРИНУ.
КАТЯ
Мам, ну где ты была?! Сколько можно тебя ждать?! Тебя тянут, тянут… А ты – никак! Даже полезли… За тобой…
ЖОРА выбирает последний метр верёвки, хватает ИРИНУ за шиворот и одним мощным движением вытаскивает из колодца.
И сразу появляется торс ПАШИ.
ПАША
(тяжело дыша)
Ну… Жорик… Птичка… Не… Приле… Та… Ла…
ЖОРА
(качнув головой)
Летит ещё… Капитан успеет…
ПАША медленно выбирается из колодца. Оттолкнувшись от стенок скалы ладонями, садится на край уступа.
ПАША
(тяжело дыша)
Не будет… Капи… Тана…
ЖОРА
Как?
ПАША
Так…
(смотрит на красную, взмыленную Ирину)
Ну, дамочка… Если ты в «вертушку»… Так… Полезешь… Как – нынче… Я тебя… Закину… Тыковкой… В люк… Сам закину… А то закидоны творит… Еле от железа оторвал… Вцепилась, как…
ЖОРА
Погоди, Паш… Как – не будет Иваныча? А куда – он?
ПАША
На кудыкину гору!
(коротко плюёт в колодец)
Приказал: вперёд. Дождаться «борт». Посадить баб. Доставить…
ЖОРА
Понято.
(помолчав)
Назад, значит, рванёт. К нашим. На склон…
Бойцы переглядываются.
КАТЯ
(тихо)
Там… Грохотало… Что-то… Сильно… Как-будто… Не знаю… Будто – землетрясение… Я уже… Мы с мамкой уже… Были под землетрясением… Вся земля… Из-под ног уходит… Только стояла и вдруг – ух… И проваливаешься… Словно – на море… На корабле…
ЖОРА
Паш…
(исподом ладони утирает лоб)
Тут… Пока тебя не было… Реактивные над головой шныряли… «Сушки», кажется…
ПАША
Думаешь: по нашим работали?
ПАША сворачивает кольца верёвки в восьмиобразный жгут.
ЖОРА
(пожимает плечами)
Похоже… Короче, Паш… Если «борт» прорвётся… У нас будет пара секунд… Чтобы баб закинуть… Садиться «вертушка» не будет… Зависнет… Над площадкой… Примет груз… И сразу отвалит…
ПАША
За пару секунд…
(улыбается)
Слона успеем закинуть… Не то что – баб двух…
ИРИНА
Я не поняла…
(смотрит на бойцов)
А – вы? Вы что – с нами не полетите? Мы что: Колю с Витей не заберём?! Оттуда… Они там останутся?! Опять воевать?!
ЖОРА
Они – другим рейсом…
(помолчав)
Персональным. Все поместимся. Взлетим… А стюардесса нам по кофею с коньяком раздаст… Чтоб не заскучали… В пути… Правда, Паш?
ПАША
А то!
(улыбается)
С этим… Как – его? «Мартелем»! Французским. Каждому – по фляге. И мандарины – на закусь… С шоколадом…
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
Огненная лавина, там и сям оставляя после себя лужицы коптящего пламени, медленно прокатывается по склону горы и растекается по каменному предгорью. ВИТАЛИЙ, мыча от боли, опрокидывает большое тело НИКОЛАЯ на спину и сдирает с него пропитанную горящим напалмом куртку. Обожжёнными руками схватив друга подмышки, оттягивает его ноги от горящей скальной впадинки.
ВИТАЛИЙ
Сейчас, Колька…
(крутит головой)
Сейчас, брат… Потерпи… Чуток…
НАТ. НЕБО – ДЕНЬ
Двойка «Сушек» проносится над полыхающим, чадящим, чёрно-алым склоном горы.
ИНТ. КАБИНА СУ-25 – ДЕНЬ
ПИЛОТ
(в микрофон шлема)
Понял. Отзыв подтверждаю. Подтвердите приказ. Понял. Работа закончена. Подтверждаю курс. Птичка? Штатно. Подтверждаю приказ. Уходим…
НАТ. НЕБО – ДЕНЬ
В ярком бирюзовом небе самолёты делают плавный разворот и, стремительно набирая скорость, ныряют в лёгкую кучевую облачность над вершиной одной из далёких сизо-бурых гор.
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ
Погоди, брат…
(наклоняется над телом Николая)
Вот… Грязюку нашёл… Не пожгло её… Каким-то чудом… Сейчас… Мы… Тебя…
Серо-коричневая жижа, пузырясь и дыша густым паром, разливается по тлеющему на спине НИКОЛАЯ напалму.
ВИТАЛИЙ
Терпи, Колька…
ВИТАЛИЙ скидывает куртку и плотно прижимает ткань к громадным, от шеи до поясницы, ожогам.
ВИТАЛИЙ
Терпи, брат… Сейчас легче будет… Потушим дрянь эту… И будем уходить… Ноги, слава богу, не пожгло… Руки – только… Но – ничего… Сдюжу… Дотащу тебя, не тушуйся… Сколько ты там – кило? Под – сто, поди? Так ведь и я… Не малец… А руки… Хрен – с ними… Заживут… И тебя… Отремонтируют… Ещё лучше будешь… Ну, одной раной – больше… Одной – меньше… Мы ж на то и – мужики… С тобой… И – вояки… Чтобы шрамы иметь… Бабам даже нравится… Когда – со шрамами… Сразу видят – мужик… А не – фуфло какое… Сопливое… Слышь, Колька? Терпи… Терпи, брат… Сейчас затушим хрень эту… И выдвигаться будем… Суки эти летучие, вроде…
(поднимает голову)
Ушли, кажется… Отработали по нам… И ушли… И мы сейчас пойдём… Терпи, брат… Терпи, Коль…
НАТ. ГОРНЫЙ КОЛОДЕЦ – ДЕНЬ
КАТЯ
Мам…
(трогает руку Ирины)
Ты отдышалась? А помнишь… Помнишь – как мы с папкой однажды? Как мы однажды от медведя убегали? За малинкой пошли… Собираем малинку… Собираем… Колючки нас царапают… Такие колючие там колючки были… Цепляются и цепляются… И вдруг… Слышим… Возня какая-то… В малинке… Рядом… Папка, думаем… А оттуда… А оттуда – ба-бах! Мишка встаёт… На задние ноги… Громадный… Страшный такой… И как зарычит! И – на нас! У меня сразу ножки… Сразу ножки онемели… От страха… И тут… Как закричит кто-то! Громко-громко… У меня аж ушки заложило… Мишка остановился… И снова – крик! Как-будто Тарзан кричит… Помнишь – в фильме? Мишка, наверно… Наверно, тоже испугался… Крика этого… Или – нет… Не испугался… Но от нас отвернулся… И на крик тот пошёл… Помнишь, мам? Мы с тобой стоим… Как – вкопанные… И слышим только – шурх-шурх… Шурх-шурх… В малиннике этом… А потом снова – крик! Но – дальше… Дальше – где-то… Это папка мишку увидел… И стал его от нас уводить… Чтобы мишка нас с тобой не сцапал… Помнишь? Мы с тобой и забыли про эту малину… Стоим в ней… Как – не живые… От страха… А через… Через… Не знаю – сколько времени прошло… Казалось, что – год… Папка вдруг… Сзади нас появляется… И улыбается… И что-то говорит… А я от страха ничегошеньки не понимаю… Что он говорит…
ИРИНА
Он сказал…
(улыбнувшись)
Коля сказал, что, когда медведь за ним побежал, он ему свой рюкзак кинул…
КАТЯ
Точно! Точно-точно. Я вспомнила. Папка мишке свой рюкзак бросил. Мишка остановился. Рюкзак папки стал шебуршить… А папка от него ушёл. И за нами вернулся… Здорово, да? Я бы никогда не догада…
ЖОРА
(поднимая голову)
Цыц! Затихли!
Над окном колодца слышится тихий стрекот.
ПАША
(не громко)
«Борт»?
ЖОРА
Похоже…
(хватается за край овального окна и подтягивается)
Похоже – наш… За нами…
ПАША
А – прочие?
(поддёргивает кожаные перчатки)
Чисто?
ЖОРА
Небо – чистое…
(опускается вниз, на уступы колодца)
Видимость: до десяти километров. Ветер: три-четыре метра – в секунду.
(улыбается)
Давление: семьсот шестьдесят миллиметров ртутного столба…
ПАША
Приготовиться…
(смотрит на Жору)
Ты – малыху, я – женщину. На всё про всё – пять секунд. Готовы?
(смотрит на притихших Ирину с Катей)
Что – перетрухали уже? Не боись, дамочки… Всё будет в лучшем виде. Никому не дрыгаться, не орать…
КАТЯ
(шёпотом)
А я и не ору… Я только хотела…
Стрекот нарастает.
ПАША
Давай, Жорик…
(качает головой)
Ориентируй. Как только зависнет… Над площадкой… На – метр-полтора… Сразу работаем. Хватаешь малыху… И – в брюхо «борта». Я – за тобой. С дамочкой…
НАТ. ПРЕДГОРЬЕ – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ
Во-о-от…
(отдувается)
Ух, ты… Тяжёлый… Чертяка… Пудов… Семь… Не мень… Ну-ка…
ВИТАЛИЙ нагибается, захватывает правой рукой левую ногу НИКОЛАЯ и, осторожно закинув безвольное тело на плечи, выпрямляется. Поскальзывается на камне. Удерживает равновесие.
ВИТАЛИЙ
(тихо)
У-ух… Ты там… Живой, Колька? Смотри… Не вздумай… Мне… Помирать… Слышь? А то мне… Ирка… Такой… Втык… За тебя… Выдаст… Мало… Не пока… Же… Ну, вот… И пошли… По-тихому…
ВИТАЛИЙ делает несколько шагов по узкой, скользкой горной тропе.
ВИТАЛИЙ
(тихо)
Уро… Уроды… Дрянью… Своей… Как… Как по маслу… Идёшь… Что ж… Ты… Такой… Тяжёлый… Пельме… Пельменей натрескался? Вот… Выйдем… Ирка нам… Сварганит… Тазик… Пельмешек… И мы с тобой… Этот тазик…
Сверху слышится громкий треск. ВИТАЛИЙ поднимает голову. По основанию горящего напалмом уступа идёт рваная трещина. Огонь сразу ныряет в эту трещину, и, спустя мгновение громадный кусок скалы начинает медленно отделяться от гранитной стены горы. ВИТАЛИЦЙ осторожно опускает тело НИКОЛАЯ на камни. Разгибает спину. И улыбается летящему прямо на него огромному чёрному каменному существу.
НАТ. СКАЛЬНАЯ ПЛОЩАДКА – ДЕНЬ
Армейская «восьмёрка» мягко касается плоской скальной площадки, чуть подпрыгивает и, бешено работая лопастями, зависает. И в то же мгновение открывается чёрный люк вертолёта.
КАТЯ
Ой…
ЖОРА, пригибаясь от шквального ветра, пробегает пару десятков метров и, крепко держа КАТЮ, закидывает её прямо в руки человека в вертолёте. На обратном пути хлопает по плечу ПАШУ. ИРИНА инстинктивно упирается ногой в край люка, но ПАША делает шаг в сторону и опрокидывает женщину в вертолётное чрево. Люк захлопывается. ЖОРА, прикрывая ладонью слезящиеся глаза, улыбается и крутит указательным пальцем правой руки вокруг своей оси. «Восьмёрка» гудит, медленно отрывается от каменной площадки и, накренившись, идёт вверх, в яркие бирюзовые небеса.
ИНТ. САЛОН МИ-8 – ДЕНЬ
ГОЛОС НИКОЛАЯ
(за спиной Ирины, весело)
Ну?! С прибытием, жёнка!
ИРИНА
(оборачиваясь)
Коля? Бог ты мой… Коленька! Коленька мой родной!!! Колень…
Вертолёт внезапно кренится, и ИРИНА падает на КАТЮ.
НИКОЛАЙ
(в сторону кабины, весело)
Верзила! Потише! Не дрова везёшь!
КАТЯ
(вдруг)
Папочка… Папочка! Мамочка – папка! Я же тебе гово…
ГОЛОС САШИ
(из глубины салона, насмешливо)
Мамочка… Без мамочки – никуда?!
КАТЯ
(оборачивается)
Сашка?! Мамочки мои… Сашик! Сашенька! Сашенька мой!!!
САША
А то!
(улыбается)
Помнишь ещё?! Не забыла?! Не разлюбила?!
КАТЯ
Нет! Нет!!! Люблю! Ой, как люблю!!! Сашенька! Родной мой! Хороший мой! Ты поправился?! У тебя ничего не болит?! Точно?!
ИРИНА
О, Господи…
(прикрывает глаза)
Неужели всё… Неужели всё кончилось? Весь этот кошмар… Коля…
(смотрит на Николая)
Коленька… Это всё – правда? Это всё мне не снится?!
НИКОЛАЙ
(хохочет)
Не снится! Хочешь: ущипни себя?! Или – меня! Всё кончилось, Ирка! Всё! Скоро будем дома! Сядем! За стол! Выпьем! А то я уже жрать хочу! Вот – так!
(проводит ладонью по кадыку)
А потом…
(хитро улыбается)
А потом я тебя… А потом мы с тобой… Катьку с Сашкой… Отправим… Погулять… А Витьку – за пивом! Чтобы пивка прикупил! Свежего! Холодного! А сами…
(смотрит на Катю)
Пойдёшь со своим Сашкой гулять?! А?! В парк! На аттракционы! С горок слетать! Или на чёртовом колесе крутиться! Или… Пойдёшь, Катюха?!
САША
Конечно, пойдём!
(подмигивает Николаю)
А лучше – на море! Я Катюху научу на водных лыжах гонять! Да, Катька?! Хочешь на водных лыжах гонять?! Или – на гидроцикле! С ветерком! Гонишь по волнам, а за тобой – дельфины! И рядом тоже – дельфины! Не отстают! Прыг – из воды! И снова – в воду! А ты мчишь! Как – королева! С эскортом!
НИКОЛАЙ
(в сторону кабины)
Верзила!
(Виталий оборачивается)
Давай – выше!
(тыкает указательным пальцем вверх)
Выше! И газку прибавь! А то тащимся! Как – эти! На телеге!
НАТ. НЕБО – ДЕНЬ
«Восьмёрка» поднимает нос и начинает стремительно удаляться. Ныряет в белое пушистое облачко, выскакивает из него в лазурное чистое небо и через несколько мгновений превращается в маленькую чёрную точку.
ИНТ. РАБОЧИЙ ЗАЛ ПАРИКМАХЕРСКОЙ – ДЕНЬ
ГОЛОС КАТИ
Мама?
ИРИНА перестаёт щёлкать ножницами и оборачивается. Высокая, стройная, взрослая КАТЯ стоит напротив большого окна парикмахерской.
КАТЯ
(улыбается)
Мам… Короче, так… Обед я сварила… Борщ остывает на подоконнике… Котлеты – в холодильнике… Мне сейчас – на работу. В ночную. Заболела Танька Меркулова… Некем её заменить. Я тебе позвоню с отделения. Только ты поешь обязательно, да? Не сиди голодная, хорошо? Я отдежурю и сразу – домой. А то завтра вечером меня Лёшка с друзьями позвали. На день рождения… Мы же мой день рождения так и не отметили… Толком… Я тогда сутки работала… Надо выспаться. Себя в порядок привести. Ладно? А борщ очень вкусный получился… Ты только не сметаны, а майонеза добавь… Так ещё вкуснее будет. Да?
ИРИНА
Да.
(смотрит на Катю)
Конечно, добавлю. Иди, дочка. Позвони мне только. Вечерком. Чтобы я не волновалась. Я тебя люблю…
КАТЯ
(тихо)
И я тебя люблю, мама…
Девушка в кресле поворачивает недостриженную белокурую голову.
ДЕВУШКА
Женщина? Вы меня будете стричь? Или я час буду у вас торчать?! Мне ещё – в ателье, между прочим! У вас есть совесть?! Закончите со мной и болтайте с кем хотите! Хоть – до утра!
ИРИНА оборачивается. Со звоном роняет ножницы. Поднимает их. Смотрит на то место, где несколько секунд назад стояла КАТЯ. Наваждение исчезает.
ТИТРЫ
МУЗЫКАЛЬНАЯ ТЕМА
(за кадром титров)
Горы цвета халвы.
Да ослиные визги.
Я родился, увы,
после жизни.
Кроет сумерек мглу
звёздным крепом…
Что отдать я могу,
кроме неба?
Припев:
Нет – не слёзы.
Лишь дождь
слепо косит.
Нам родиться пришлось
жизни после.
Время пущено вспять.
Поздно мыслить.
Нам пришлось жить опять.
После жизни…
Голоса – ни гу-гу
павших…
Знаете –
что отдать я могу,
кроме памяти?
И морозной
опять
веет свежестью…
Что могу я отдать,
кроме нежности?
Припев
Нынче снова кровать –
крапом крови…
Что могу я отдать,
жизни кроме?
Горы – в алом снегу.
Солнца брызги.
Что отдать я могу,
кроме жизни?
Припев
ТИТРЫ
Конец фильма