После жизни
драма
сценарий телевизионного фильма
12-я серия
На фоне нарезок предыдущих серий звучит лейтмотив фильма.
КАТЯ
(вдруг)
А дядя Витя, как мужчина, – лучше папки?
ИРИНА
(резко привстаёт)
Ну, что ты несёшь, Катька?! Не стыдно?! Как у тебя язык повернулся такое сказать?! Совсем стыд потеряла, девочка?! Я тебе что – подружка дворовая?! Как можно об отце такое
матери своей говорить?!
Титры: ИРИНА КРУГЛОВА – АКТРИСА Х
ВИТАЛИЙ
Понимаешь, Ира: невозможно этот узел затягивать до бесконечности. Рано или поздно кому-то придётся его разрубить. Потому что просто так развязать его уже невозможно. Слишком туго затянут. Слишком
далеко всё уже зашло. Очень далеко, Ира…
ИРИНА
(вдруг падает на колени)
Витенька! Я тебя умоляю! Не надо! Не надо, Витя! Отзови! Скажи, что ошибся! Что не хотел! Что заставили тебя! Витя!
ВИТАЛИЙ
Ира… Коля, кажется, жив…
Титры: ВИТАЛИЙ ПЕРЕВЕРЗЕВ – АКТЁР Y
ИРИНА
Вить… Ты ни чём не виноват. Никакой ты не гад. Что ты говоришь? Это я – дура. Последняя дура… Ты вправду думаешь… Что Коля… Что жив Коленька…
ВИТАЛИЙ
Да. Я же тебе говорил.
ИРИНА
(шёпотом)
Как я ему в глаза теперь посмотрю? Это я виновата. Одна. Во всём…
КАТЯ
Ну?!
(приподнимается на локотке)
Опять разборки: кто – дурак, кто – виноват?! Переспали! Подумаешь! Что такого?! Переспали, так переспали! Дети, что ли?! Дальше как будем?! Куда поедем?! Или до
конца жизни на этом диване будет лежать?!
Титры: КАТЯ КРУГЛОВА – АКТРИСА Z в фильме…
ВИТАЛИЙ
(помолчав)
Ир… Я не хочу тебе врать. Я знаю лишь то, что он тогда не погиб. И чувствую, что он как-то – в курсе наших дел. Следит за нами, что ли… Откуда-то… И даже помогает. Как, через кого – понятия не имею. Моё чутьё меня никогда ещё не подводило. Коля жив. И скоро даст о себе знать. А нам… Нам, очевидно, надо пройти эту дорогу. Самим. Потому что прежней жизни уже больше не будет. А что будет после – никто не ведает. Никто, Ириш…
КАТЯ
(тихо)
После жизни…
ИРИНА
(нагибается к дочери)
Что ты говоришь, котёнок?
КАТЯ
(громче)
После жизни… Мы живём после жизни…
Титры.
ПОСЛЕ ЖИЗНИ
(двенадцатая серия)
НАТ. ТРАССА – ДЕНЬ
Белый джип легко мчит по вьюжной позёмке на чёрном полотне трассы.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
ИРИНА, ярко-рыжая, с цветными тенями на веках, лиловыми губами, открывает паспорт.
ИРИНА
Боже… Кто – это? Я?
ВИТАЛИЙ
(усмехнувшись)
Привыкай, Виолетта.
КАТЯ с шумом высасывает остатки колы со дна громадного пластикового стакана с соломинкой.
КАТЯ
Тебе идёт, мама! Немножко «кислотно», но – ничего! Настоящая подруга рокера! Я тебя тоже не узнала, когда ты из ванной вышла…
ИРИНА
(листает страницы документа)
Витя, это что – настоящий паспорт? Да? Где ты взял? Откуда?
НАТ. ТРАССА – ДЕНЬ
Белый джип обгоняет фуру.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ
(улыбается Ирине в зеркало заднего вида)
Купил.
ИРИНА
Как купил?! Где? У кого?
ВИТАЛИЙ
Вета… Я тебя буду называть по паспорту, поняла? Привыкай. Ты нынче – Виолетта. Вета, то есть.
КАТЯ
(с заднего сиденья)
Папа, ты, наверно, тоже – шпион! Как – папка мой. Мы теперь все – шпионы! Как – в кино! Чужие имена! «Липовые» «ксивы»! Угнанная «тачка»! Грим!
ИРИНА
(оборачиваясь)
Катька, – что за жаргон?! Как блатная, право… Говори нормально!
КАТЯ
Я – не Катька!
(чешет коротко стриженную чёрную голову)
Я – Алиса! Забыла?! Алиса Суханова! Вот тормознут нас менты какие, ты нас всех «спалишь»! Ой, волосики стриженые по спине колются!
ВИТАЛИЙ
(хохочет)
Ишь, вошла в роль! Молодчинка!
КАТЯ
(морщит лобик)
Уроженка городского посёлка… Пап, я забыла – какого? Это что – деревня такая большая?
ВИТАЛИЙ
Новогиреевский… Нет, это – просто большой посёлок. Городского типа.
ИРИНА
Ужас!
(смотрится в зеркальце на солнцезащитной панели автомобиля)
Как – идиотка! Что – нельзя было без всего этого?!
ВИТАЛИЙ
(слегка прикасается к бедру женщины)
У тебя – золотые руки. Такое с нами сотворить… За – три часа. У тебя – дар.
ИРИНА
(«возмущённо»)
Так я, наверно, училась! Одни курсы! Другие! Мастер-классы всякие! Стажировки! И отработала уже лет пятнадцать!
КАТЯ, в короткой бежевой курточке, ярко-красном джемпере, гулко хлопает пакетом чипсов.
ИРИНА
Блин! Ну, что ты стреляешь?! Витя, скажи – где ты взял документы? Они что – настоящие? Как можно сделать паспорт за один день?! Я, идиотка, не понимаю!
ВИТАЛИЙ
(притормаживая перед постом ДПС)
Во-первых, Вета, – не Витя. Нет Вити. Есть Суханов Артём Юрьевич. Твой муж. Программист. Рокер. Байкер. И – тому подобное… Во-вторых, Вета, в этой стране всё можно купить. За рублики американские. Ты этого не знала?
ИРИНА
Да уж… Рокер…
ИРИНА смотрит на цветастую бандану и пятидневную с проседью щетину Виталия.
ИРИНА
А я – рокерша, что ли?
ВИТАЛИЙ
Договорился, словом…
(приглушает радио)
С начальницей паспортного стола. В городишке том. Где мы застряли. И сделали. Делов-то. За тридцать штук «зелёных» любая бы сделала. Потом по-быстрому – права.
Бумажки – на машину. У ментов, кстати, это вообще – на законной основе. Хочешь – быстро, плати втройне. А хочешь – очень быстро, так…
КАТЯ
Дядя Ви…
(с хрустом грызёт чипсы)
Ой… Папа… А почему у нас все – такие продажные? Все! А если бы ты был террористом?! А мы – какими-нибудь шахидками?! И хотим дом взорвать?!
ИРИНА
(смотрит на Виталия)
Да… Где-нибудь в Японии или в Англии можно представить, что в полицию придёт человек и скажет: «Я – такой-то… Но хочу быть таким-то… Выдайте-ка мне новый паспорт. А также – на жену и ребёнка. Вот вам – тридцать тысяч евро»! Ужас…
ВИТАЛИЙ
Поэтому и взрывают…
(смотрит на навигатор)
Так… Сейчас свернём… У меня уже кишка с кишкой воюет… Поэтому и по Москве с взрывчаткой твари эти ездят. И дома рвут. И людей режут. Потому что сидят во всех этих конторах продажные суки. И ничего не боятся. Ни – закона. Ни – суда Божьего. Потому что они сами – закон у нас! А бог у них один – пачка баксов!
НАТ. ДВОР ЧАСТНОГО ДОМА – ДЕНЬ
Невысокий, худощавый пожилой человек прислоняет грабли к крыльцу дома и медленно снимает с кистей рук тонкие матерчатые перчатки.
ЧЕЛОВЕК
(тихо)
Ну, мало ли кого могли в «цинк» запаять. Надо делать эксгумацию, Андрюша. Брать генетические образцы. Делать сравнительный анализ. А что – официально нельзя?
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Нельзя, Фёдор Иванович, нельзя.
(смотрит на голую, чёрную яблоньку)
Смотри: листва опала уже, а яблочки висят. Как будто кто-то специально повесил. Как – на ёлку новогоднюю. Как здоровьичко-то? Не беспокоит?
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
По-стариковски, Андрюша. Какое здоровье в наши годы? Ничего. Песочек пока не сыплется. Когда тебе надо-то?
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Вчера, Фёдор Иванович.
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
(кивает)
Добре. А у меня к тебе тоже просьбишка… Поможешь?
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Какие вопросы, Фёдор Иванович? Слушаю тебя. Говори, говори, не стесняйся. Чем смогу – помогу. Случилось что у тебя?
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Э-эх…
(вздыхает)
Даже и говорить неудобно.
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Говори, говори. Не чужие ведь. Одну кашу хлебали когда-то.
ФЁДОР ИВАНОВИЧ достаёт из кармана выцветших солдатских штанов клетчатый носовой платок и смачно высмаркивается.
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Сынок у дружка одного моего… Одним словом, совсем с пути сбился. Поступил, вроде, в институт. Энергетический. А курс отучился – загулял. Связался с пакостниками какими-то. Мать его порошки нашла однажды. Мне показали, я анализ сделал – наркота. Гибнет парень…
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Так…
(пожимает плечами)
Я-то чем могу помочь, Фёдор Иванович? В клинику устроить, что ли?
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
В армию его бы взяли, оболтуса! Там бы эту дурь из него сразу выбили! У него ж – отсрочка. По институту. А мать – в истерике! Парень – нормальный был. Бегом
занимался. А сейчас… У тебя свои контакты с ними есть, с армейскими! Всё ж можно сделать! Чтоб забрили, стервеца, и мозги на место вставили! Помоги, Андрюша!
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
(закуривает)
Тебе-то самому помощь какая нужна? Рабочие, люди – «цинк» распаивать, ещё что-нибудь?
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Не, не!
(мотает головой)
Найду. Есть люди. И с кладбищем без тебя договорятся. Всё сделаю. Завтра, в денёк. А к концу недели дам ответ. Точно. Ты только с парнем сообрази… Гибнет парень. И мать губит.
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Может, лучше – ночью? Нам глаза лишние – ни к чему…
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Ага, ночью! Будем мы ночью корячиться… Закроем с утра на пару-тройку часиков кладбище… На переучёт! И всё сделаем. Ребяток ещё я своих поставлю. На – всякий
случай…
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
(помолчав)
Хорошо, Фёдор Иванович. Напиши мне данные того парня. Помогу. Забреем бедолагу твоего. Ты только меня уж не подведи. Всё точно сделай. До доли процента. И, как
понимаешь…
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
(удивлённо)
Андрюша… Во мне и так – столько всякого жаренького и перчёного, что сам удивляюсь: как до сих пор живой… А, может, мне мемуары написать? Подробненько… С 47-го по 98-й год! Вот как все потешатся…
НАТ. ПАРКОВКА У КАФЕ – ДЕНЬ
Белый джип останавливается у маленького кафе.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
ИРИНА
Вить…
(смотрит на Виталия)
Ой, прости… Артём… Не бери только этих шашлыков… У меня после них два дня изжога была. Салатиков возьми. Водички…
КАТЯ
И – чипсов с колой! И…
ИРИНА
(оборачивается)
Никаких – больше чипсов! Никаких – кол! Хочешь язву заработать?!
КАТЯ обиженно отворачивается.
ВИТАЛИЙ
Девочки…
(скребёт щетину)
Тоже чешется. Я вас только прошу: из машины – никуда. Я – быстро. Да?
ИРИНА ждёт, пока ВИТАЛИЙ нырнёт в кафе и выходит из джипа. Закуривает. Делает несколько затяжек, выбрасывает сигарету и садится в машину.
КАТЯ
(надувает губки)
Во-о-о-от… Кому-то – можно, а кому-то – шиш!
ИРИНА
Вот вырастешь, и будет не шиш.
(опускает солнцезащитную панель)
Нет, ужас… Как – шлюха портовая. Хоть сейчас – на панель.
КАТЯ
(сзади обнимает мать)
Мам! Ну, потерпи! Это же для дела нужно! Тебя совсем не узнать! Ни – капельки! Ты у меня – такая умничка!
НАТ. ПАРКОВКА У КАФЕ – ДЕНЬ
Из кафе, с пакетами в руках, быстро выходит ВИТАЛИЙ.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
КАТЯ
Смотри: папа! Сейчас понямаем! Я тоже проголо…
ИРИНА
(резко поворачивается)
Какой он тебе – папа?! У тебя есть отец! Твой отец!
КАТЯ
(удивлённо)
Мам… Ну, ты – что? Мы же договорились… Мам?
ВИТАЛИЙ
Девочки!
(энергично открывает дверцу джипа)
Принимайте харчи! Супчик куриный! Не кубики – настоящий! Фрикадельки с рисом! Салатики ра…
(смотрит на лица Ирины и Кати)
Вы что – опять поссорились, что ли?! Вот… Нельзя даже на минуту одних оставить! Сразу – Полтавская битва!
КАТЯ
Мы не поссорились…
(тянется к пакетам)
У нас – разное мировоззрение!
ВИТАЛИЙ
(смеётся)
Что-то у вас разное?! Я даже таких слов не знаю! Мировоззрение?!
КАТЯ
Мировоззрение…
(смотрит на мать)
Это – система ценностей человека… Его взглядов на окружающую действительность… Кредо, одним словом…
ВИТАЛИЙ
Слушай, ребёнок…
(поворачивается)
Может, тебе уже пора докторскую диссертацию писать? В академики идти… Что ты в восьмом классе делаешь-то? С таким мировоззрением…
КАТЯ
Может! И напишу! Ой, как вдруг докторской колбаски захотелось… С горчицей…
ВИТАЛИЙ
Вета…
(приобнимает Ирину)
Что ты вся – как на иголках? Расслабься. Ну? Тебе очень идёт быть рыженькой! Нет, надо было тебе в фиолетовый покраситься. А Алиску – в зелёный. Видела, может: такие фиолетовые старушки-одуванчики бегают?
(Ирина улыбается)
Ну?
(ерошит волосы Ирины)
Тучка прошла? И улыбка у тебя чудная! Правда, Алиска?
КАТЯ
Правда!
(лезет в пакеты)
Мы кушать будем?! Или опять голодать?! Или – как?!
ИРИНА
Вить…
(в глазах Ирины вдруг блестят слёзы)
Ой, опять забыла… Ну, не могу я так! Сразу… Вы можете, а я – нет! Тупая – потому что! И в зеркало на себя смотреть не могу! Плюнуть хочется! Я точно где-нибудь ляпну не то! Проговорюсь! Ну, что поделать, если я – такая дура бездарная?!
ВИТАЛИЙ
(улыбается)
Вета… Тебе надо перекусить. Алиска, дай-ка супчик сюда с ложечкой… Ну-ка, открой ротик…
ИРИНА открывает рот. ВИТАЛИЙ аккуратно вливает ложечку супа в рот женщины. Одна вермишелинка повисает на губе. ВИТАЛИЙ ловко подхватывает её ложечкой.
ВИТАЛИЙ
(серьёзно)
Во-о-о-от… За – папу… За – маму… За – бабушку… За – дедушку…
ИРИНА
(вдруг хохочет)
Ну, что ты, право?! Как – маленькую?! Я – сама!
ВИТАЛИЙ
А ты и есть маленькая…
(подносит новую ложечку с супом к губам женщины)
Маленькая, глупая девочка. Говоришь всякие несуразности. Никто не может сразу. Люди годами учатся. Проходят психологическую подготовку… Тренинги… Инструктора с ними работают… «Спецы» – всякие. Сразу… А чтобы у нас всё получилось, надо везде себя контролировать. Именовать друг дружку по-
новому даже когда мы – одни. Везде. Днём и ночью. Выработается рефлекс…
КАТЯ
Как – у собачек Павлова?
ВИТАЛИЙ
Ага! Как – у собачек. Ведь все люди – актёры. В той или иной степени. Правда? Мы же в жизни, когда припрёт, так соврём, так сыграем, что Станиславский отдыхает! Это просто – такая игра, Вета… Алиска правильно сказала: игра в шпионов! В экстрим! Нам нужно только без приключений добраться до места! А там… В безопасности… Спектакль закончим… Занавес опустим… А сейчас просто расслабься. Следи за собой. И получай
удовольствие от игры в шпионов! Да?
ИРИНА
(промокает салфеткой губы)
А что ты ещё принёс? Фрикадельки? Салатики?
НАТ. КЛАДБИЩЕ – ДЕНЬ
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Аккуратно, аккуратно, ребята.
(раскрывает над головой чёрный зонт)
Ну, вот… Опять… Вчера – снег. Сегодня – дождь. Миша – правее. Так… Ставим…
Четыре человека, пыхтя, ставят продолговатый, чуть блестящий ящик на два свежих чурбанчика. Вытягивают канаты.
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
И чего ты приехал, Андрюша?
(косится на Андрея Владимировича)
Я ж тебе сказал: к концу недели дам ответ. Под зонт хоть встань. Вымокнешь…
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Ничего, ничего…
(ёжится)
Да, погодка…
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
И работка у тебя… Тоже – весёлая. Ладно – я… К землице да к погосту привыкаю… Ребятки, долго возиться будем? Режьте, наконец! Воспаление лёгких с вами получишь…
Один из парней с лёгким хлопком зажигает автоген. Настраивает голубоватую струю. Прикасается огнём к металлу.
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
А – не грех, Андрюша?
(прищуривается)
Усопшего тревожить-то…
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Если все грехи собрать…
(закуривает)
То церквей не хватит замолить, Фёдор Иванович…
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
(тихо)
Мы Родину защищали, Андрюша. Где нас партия поставила, там и защищали. А если и прихватили пару-тройку невинных, то… Как говорится: лес рубят – щепки… Сам знаешь – какие времена были. Сами под топором ходили. А Родину свою защищать – не грех, Андрюшенька… Это тебе любой поп скажет. Родину защищать – святое дело. Кто – в бою. С винтовкой. А кто – в тылу. За что тебе орденов-то понавесили полгруди? За – грехи? Или за то, что ты, себя не жалея, на своём посту воюешь со всякими гадами? Что нашей Родине вредят… Пакости всякие строят… И сейчас вот… На кладбище… Что – по своей воле мокнем? Прихоти – ради? Нет. Долг свой исполняем. Воинский. Гражданский. Человеческий. А мундштук у тебя – богатый… Дорогой?
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Подарок.
(утирает ладонью влажное лицо)
С Афгана – ещё. Это кто ещё – там? Там… На аллее… Человек какой-то…
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Мой это человечек.
(берёт полковника за локоть)
Бдит. Чтобы не шлялся никто. И ещё есть люди… Сейчас, в общем-то, бомжам – не пора: зима, холод. Но… Мало ли кто… Заявится… А нам это надо?
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Как твоя Марья Ильинична поживает? Не хворает? Не ссоритесь?
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Хорошо поживает. На небесах.
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
(смотрит на острый профиль старичка)
Извини, Фёдор Иванович. Не знал. Давно?
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Да уж полтора годика. Заболела как-то в зиму… По – женской части. Подлечили в больничке, вроде… Даже в огородике летом шебуршилась… Хотели крышу заново перекрыть – шифер как-то градом побило чуть… А потом вдруг раз – и угасла. На – Спас.
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Так ты что – совсем один?
(втаптывает окурок в мокрую землю)
Сыны-то – где?
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
А что – сыны?
(морщится)
У сынов – своя жизнь. Семьи. Жёнки. Кто – где. Живут. Работают. Открытки шлют. На 9-е мая. На Новый Год. Рубли – иногда. А я и не прошу. Государство платит. Мне хватает. На кашу с чаем.
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
Да-а-а-а… Сыны, сыны…
Автоген в руках рабочего вдруг гаснет.
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Ну?!
(складывает зонт)
Что?! Что портачим, Дима?!
ДИМА
Сейчас. Разберёмся. Вода, может, попала…
НАТ. ОСЕННЕЕ НЕБО – ДЕНЬ
Солнце вдруг ослепительно зажигает край свинцовой облачности.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ
А я ещё с армии хотел прокатиться по России…
(чуть опускает солнцезащитный козырёк над стеклом)
Ведь нигде, по большому счёту, и не был… Донбасс этот чёртов… Отвалы… Пыль… Потом – Афган проклятый… То – жара под пятьдесят, то – стужа такая, что «калаш» к ладоням примерзал… Нет, летал, конечно, в Штаты после… В Германию… В Прибалтику… По делам… На недельку-другую. А ничего толком и не видел. Переезды.
Переговоры. Офисы – в небоскрёбах. Ланчи эти идиотские…
КАТЯ
А где ты стужу в Афгане нашёл? Там же – субтропики. Пустыни – всякие. Пальмы… Я видела по телику…
ВИТАЛИЙ
В горах, детка, в горах.
(утапливает педаль газа)
И что так тащимся? В горах ночью: морозец – дай боже. Задремлешь, очнёшься – весь в инее. И – ты сам, и – оружие. До костей пробирало. А после увольнения меня дружки на Байкал уволокли… На рыбалку. «Восьмёркой» армейской полетели. Красотища! Тайга, точно – как море: ни конца, ни края! Синие жилочки рек… А сам Байкал… Знаешь, я обувку снял… К водичке подошёл… И такое чувство было, что это – не озеро, а зеркало кто-то на земле забыл… Боженька – наверно… Ни – волны, ни –
Всплеска… Только – небо в облачках кучерявых по земле разлилось… И солнышко тающее… Словно – масляное… Где-то вдали плавает… А когда на катере отъеха… Чёрт! И откуда взялись, поганцы?!
НАТ. ШОССЕ – ДЕНЬ
Джип резко сбрасывает скорость.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ
(смотрит на Ирину в зеркало заднего вида)
Вета, главное – спокойствие. Просто сидите. Никаких – истерик. Да? Алиска, ты поняла? Не дурите. Всё будет хорошо. Ни в коем случае не выходите из машины.
НАТ. ШОССЕ – ДЕНЬ
Джип аккуратно съезжает на обочину и останавливается.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ ныряет в «бардачок», достаёт документы, щёлкает ИРИНУ по носу и вылезает из машины.
НАТ. ШОССЕ – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ затягивает «молнию» «косухи» и, улыбаясь, идёт к патрульной «Ладе», чуть прикрытой придорожными кустами.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
КАТЯ просовывает головку между передними сиденьями.
КАТЯ
Мама, ты слышала? Спокойствие.
ИРИНА
(шёпотом)
Боже. Опять…
НАТ. ОБОЧИНА ШОССЕ – ДЕНЬ
Мимо ВИТАЛИЯ со свистом проносится несколько автомобилей.
ВИТАЛИЙ
(широко улыбается)
Товарищи генералы… Виноват… Все грехи – мои. Каюсь. Во всём…
КАПИТАН ДПС
(козыряя)
Капитан Грицевский. Ваши – документы…
ВИТАЛИЙ подаёт права и техпаспорт. КАПИТАН, сопя, смотрит документы. Другой, ЛЕЙТЕНАНТ, прыщавый, с лёгкой горбинкой на крючковатом носу, смотрит на стоящую поодаль на обочину «Ауди».
ЛЕЙТЕНАНТ ДПС
Куда направляемся?
ВИТАЛИЙ
(оживляется)
Так я и говорю своей!
(машет рукой в сторону джипа)
А она мне все мозги прожужжала: Египет, Египет, Египет! Подруга её, Томка, в том году была в Египте! Чёрная приехала! Как – негритоска! Я ей говорю: в этом Египте щас – такая карусель конкретная, что фараоны в пирамидах писаются! Хошь, шоб тебе африкосы маникюр поломали?! Шоб причёху повырывали?! А тут ещё друган мой, Сашка, по скайпу базарит: давай, мол, Артёха, прыгай в байк и – к нам, на юга! Замутим! Уже с десяток пацанов нарисовалось! По серпантину покружим! Тусанёмся в Сочах конкретно! А моей этот Египет запал по самое не могу! И дочуху настроила! Я, блин, опять во всём виноватый! Что тот козёл! Как последний…
КАПИТАН ДПС
(вклинивается, наконец, в речь Виталия)
Артём Юрьевич! Почему нарушаем? Скоростной режим. Ремни безопасности…
ГОЛОС КАТИ
(позади)
Папа! Мы долго будем стоять?! Я есть хочу! Скока можно?!
ВИТАЛИЙ
(оборачиваясь)
А ну брысь – в тачку! Щас задницу отутюжу! Я кому сказал?! Поедем щас!
КАТЯ показывает всем средний пальчик и медленно залезает в джип.
ИРИНА
(вдруг высовывается из «Ауди»)
Менты чёртовы! Не слыхали, что ли?! Дитя жрать хочет! Что пристали?! Бабла ещё не набрали?!
ВИТАЛИЙ
(глянув на капитана, снова оборачивается)
Жёнка, заткнись! При исполнении – служивые! Не матерись! Загребут щас в «обезьянник» за матюги! Будем париться в клетке вместо Сочей! Щас поедем!
(Ирина засовывает голову в салон)
Мужики…
(виновато улыбается)
Не серчайте уж… «Залетевшая» – она сызнова… Говорит: буду рожать! А я – что? Говорю: рожай. Я разве – против? Дитя будет второе! Дитя всегда – в кайф! Да?! Выкормим, говорю! Пахать, говорю, буду больше. С друганами – пореже буду. Потому и истерит! Баба! Что с неё взять?! Кроме – сисек!
ЛЕЙТЕНАТ ДПС слегка хохочет.
КАПИТАН ДПС
Нарушаем, Артём Юрьевич. Ремни. Скоростной режим…
ВИТАЛИЙ
Так, мужики…
(вновь машет рукой в сторону джипа)
Тачка ж – зверь! Пешком ходить не хочет! Даже в стойле рычит! А на байке – куда жёнку с дочухой приклеить?! Себе – на «тыковку», что ли?! Мужики, у меня и «отмаза» есть! Конкретная!
ВИТАЛИЙ достаёт из заднего кармана джинсов красные «корочки».
ЛЕЙТЕНАНТ ДПС
(гогочет)
Во! «ЛУЧШИЙ ДРУГ МИЛИЦИИ»!
КАПИТАН ДПС открывает удостоверение со сто долларовой купюрой внутри. Деньги касаются руки КАПИТАНА ДПС и внезапно исчезают.
ЛЕЙТЕНАНТ ДПС
(снова гогочет)
Блин! Смотри, Саныч: «Разрешается ездить передом, задом, боком, низом, верхом… С любой скоростью… Всюду и везде…»
КАПИТАН ДПС с ЛЕЙТЕНАНТОМ ДПС смеются.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
КАТЯ
(оживляется)
Смотри, мам, смеются… Значит – не бандиты! Отпустят!
ИРИНА
(шёпотом)
Сиди тихо. Дай-то Бог…
НАТ. ОБОЧИНА ШОССЕ – ДЕНЬ
ЛЕЙТЕНАНТ ДПС
(опять гогочет)
«Действительны с Рождества Христова до конца Света»! Оставить можно?! В коллекцию!
ВИТАЛИЙ
(качает головой)
Не, мужики… Друган подарил. Тож – на байках помешанный. Сам рисовал. А в том году расшибся под Воронежем… Конкретная «отмаза», да?
КАПИТАН ДПС
(протягивает Виталию документы)
Езжайте, Артём Юрьевич. Не нарушайте больше. Счастливого пути…
ВИТАЛИЙ
(улыбнувшись)
И вам – не хворать!
(берёт документы и медленно бежит к джипу)
НАТ. КЛАДБИЩЕ – ДЕНЬ
Автоген снова негромко хлопает и вспыхивает короткой синей струёй плазмы.
ДИМА
Сейчас, Фёдор Иванович…
(опускает на глаза защитные очки)
Сейчас сделаем… Цинк какой-то – кондовый… Обычно – как по маслу режет…
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
(тихо высмаркивается)
Работаем, Дима, работаем. Что-то – серьёзное, Андрюша? В цинке-то… Раз – сам полковник на могилках мокнет…
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
(снова закуривает)
Серьёзное, Фёдор Иванович. Очень серьёзное. Серьёзней некуда. Тебе надо только сделать генетическую сверку. Больше – ничего.
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Сделаем, Андрюша, сделаем. Не волнуйся, дорогой… Сразу же – в лабораторию материал. Сам займусь. А там – от меня уж не зависит. Оборудование не ускоришь. Да и перепроверить потом не мешало бы… А процентов 95-98 я тебе гарантирую. Уж будь спокоен.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
ИРИНА
Боже…
(промокает бумажной салфеткой потный лоб)
Пронесло. У меня аж сердце защемило. Что они хотели?
ВИТАЛИЙ
(усмехается)
Как – чего? Как и все менты на трассах – заработать. Вы-то что орать стали, как помешанные? Я же сказал: в машине сидеть…
КАТЯ
Мы помочь хотели!
(обхватывает сзади шею Виталия)
Мы чуть не описались с мамой! Мы думали, что…
ИРИНА
(вдруг)
Останови машину… Останови машину!
НАТ. ОБОЧИНА ШОССЕ – ДЕНЬ
Джип притормаживает. ИРИНА выскакивает из машины и колотит кулачком по капоту. Стукает ногой по колесу. И медленно идёт по обочине.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
КАТЯ
(шёпотом)
Что это – с мамой? Ругается, да?
ВИТАЛИЙ
Ничего, котёнок.
(утирает ладонью лицо)
Пройдёт. Просто – нервы. Сейчас пройдёт…
НАТ. ОБОЧИНА ШОССЕ – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ снова трогает машину, равняется с идущей женщиной и открывает дверцу. ИРИНА медленно садится в машину.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
ВИТАЛИЙ
(глянув на Ирину)
Легче, Ириш?
ИРИНА
(шёпотом)
Легче. Поехали…
НАТ. КЛАДБИЩЕ – ДЕНЬ
ДИМА
Готово, Фёдор Иванович!
(выключает автоген и поднимает на мокрый лоб защитные очки)
Цинк какой-то титановый попался!
(улыбается)
А я его сделал, подлеца!
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ и ФЁДОР ИВАНОВИЧ подходят к ящику.
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Ну что, Андрюша, открываем или как?
(смотрит на часы)
Полдень – уже.
АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ
(кивает)
Давайте. Аккуратно.
Двое молодых ребят легко снимают верхнюю часть ящика.
ФЁДОР ИВАНОВИЧ
Тю…
(поднимает кустистые седые брови)
Мешки – какие-то… Из-за чего вся каните…
И в это мгновение раздаётся такой взрыв, что один из раскалённых кусков цинка с хрустом сносит верхушку громадного старого тополя за оградой кладбища, пропарывает брезентовый тент навеса самопальной автостоянки поодаль и с металлическим лязгом падает на крышу белой старенькой «Мазды».
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – РАННЕЕ УТРО
В запотевшее стекло джипа кто-то легонько стучит.
ВИТАЛИЙ вскидывается, трескается макушкой о крышу машины, протирает ладонью запотевшее боковое окошко и в матовом свете фонарей видит зябкое личико КАТИ.
КАТЯ
(почти беззвучно)
Дядя Вить… Открой…
ВИТАЛИЙ потягивается, зевает, щёлкает центральным замком и смотрит на часы. 6:33.
КАТЯ
(приоткрывает дверцу джипа, тихо)
Дядя Витя… Я тебе одеяло принесла… Вот…
ВИТАЛИЙ
(шёпотом)
Что не спишь? Ночь – ещё… И – какой я тебе дядя Витя?
КАТЯ
(ловко забирается в салон)
Ну, дядя Витя… Давай на чуть-чуть… На немножко… Побудем самими собою… На капельку. А потом – обратно, в шпионы… Мы же с тобой – быстренько умеем…
ВИТАЛИЙ
(улыбается)
На капельку? На капельку – можно…
КАТЯ
(разворачивает одеяло)
Дядя Витя, ты ложись… Я тебя одеялом укрою… Там, в номере, аж четыре одеяла оказалось. А ты мёрзнешь… Ложись. Поспи ещё…
ВИТАЛИЙ
А ма-о-о…
(зевает)
А мама – где? Спит?
КАТЯ
(шёпотом)
Спит. Без задних лап. А я проснулась пописать – смотрю: всё засыпало… Ночь, а – белым-бело… Думала – ты уже замёрз. Ложись…
ВИТАЛИЙ снова откидывается на разложенные сиденья. КАТЯ разворачивает большое зелёное одеяло, накрывает ВИТАЛИЯ и ныряет рядом.
ВИТАЛИЙ
(тихо)
Катюш… Что ты делаешь?
КАТЯ
(крепко прижимается к левому боку мужчины)
Я замёрзла…. А тут – так тёпленько… Я только погреюсь и уйду… Не бойся…
ВИТАЛИЙ осторожно высвобождает руку и обнимает голову девочки.
КАТЯ
Дядя Вить…
(молчит)
А как мы теперь будем?
ВИТАЛИЙ
Что-о-о-о…
(опять зевает)
Что будем?
КАТЯ
(сопит)
Ну… Теперь… Когда ты сказал, что папка – жив… Как ты будешь теперь – с мамой?
(Виталий вдыхает и медленно выдыхает)
Ведь ты любишь маму… Я вижу… И она видит… Ты сам сказал. А как же – папка? Что ты ему скажешь, когда он придёт?
(Виталий молчит)
И мама, наверно, тебя уже любит… А раньше любила? Когда – папка был ещё с нами. Или у вас был просто секс? Такое ведь бывает? Мужа дома нет. Приходит другой мужчина. Сильный… Красивый… И люди просто… Спят вместе… Без – любви…
ВИТАЛИЙ
(чуть шевелится)
Катюш…
КАТЯ
(шёпотом)
Ты ничего не говори… Ты всё равно какую-нибудь глупость скажешь… Или соврёшь. Я ведь тоже – женщина… Пусть маленькая ещё, но – женщина… Пусть я многого ещё не понимаю, но я всё чувствую… А, может, уже и понимаю… Знаешь, за эти месяцы я, как будто целую жизнь прожила… Или – несколько жизней…
(Виталий снова шевелится)
Тебе – неудобно? Я – такая костлявая?
ВИТАЛИЙ
(тихо)
Нет, что ты… Грейся. Хочешь – я печку включу?
КАТЯ
Не, не, не…
(сильнее прижимается к боку Виталия)
Не надо. Не надо – печку. Ты сам – такой тёплый… Большой… Знаешь…
(помолчав)
Знаешь… Я сама в тебя влюбилась… Кажется… Нет, ты не подумай ничего такого… Я не хочу с тобой секса… Просто… Не знаю – как сказать… Помнишь фильм про Леона? Который киллером был… Там девочка была… Подружка его… Матильда… Она тоже в него влюбилась… У неё даже живот болел… Раньше… А, как влюбилась, перестал болеть… Помнишь?
(Виталий кивает)
Вот так и – я. Ты, конечно, – не киллер. Хотя тоже здорово всех этих гадов… Мочишь… Просто… Если когда-нибудь у меня будет муж… Я хочу, чтобы он был такой, как ты. Сильный. Добрый. Умный. Большой. И у нас с ним будет много деток. Штук семь. Четыре девочки и три мальчика. Или – наоборот: три девочки и четыре мальчика. И мы их всех будет любить. Очень-очень. Знаешь – как грустно одной? Без – братиков. Без – сестричек. Приходишь домой и – никого… Мама занята… Папки никогда нет… Я даже иногда сама с собой в зеркале разговаривала – так грустно было. Сяду и говорю той, что – в зеркале: «Приветик, Катька!» Она мне отвечает: «Приветик, Катька!» Чудная – я, да? Просто одной – очень плохо. Так плохо, что даже плакать не хочется…
ВИТАЛИЙ
А – школа? Неужели не было подружек?
КАТЯ
А что – школа?
(всхлипывает)
Три «ботанички». Всё зубрят, зубрят, зубрят… Остальные о шмотках трендят. Кому какие шмотки мамаши прикупили. «Фенечками» идиотскими меняются. Да ты ж видел… Школу нашу. И – директрису паршивую эту… Была одна девочка… Нормальная. У неё папка был врач. Мы даже с ней в бассейн вместе ходить стали. Потом папка её место в клинике областной получил. И они уехали…
ВИТАЛИЙ
(тихо)
Катюш… Там, наверно, мама проснулась. А тебя – нет…
КАТЯ
(вдруг, тонко)
И – что?! Ей плевать на меня! Глубоко! Всем плевать! Что есть я, что нет меня!
ВИТАЛИЙ
Катюш!
(привстаёт на локте)
Что ты такое говоришь? Как это – плевать? Ты – в своём уме? Ирина… Мама тебя очень любит! Жить без тебя не может! Как ты могла даже подумать такое?
По крыше джипа вдруг что-то барабанит. ВИТАЛИЙ прикладывает палец к губам, тихо вытаскивает из-под сиденья пистолет, суёт его сзади, за джинсы, и осторожно нагибается к боковому окну машины. Тут же, по другую сторону окна, возникает чьё-то размытое лицо. ВИТАЛИЙ снова протирает рукавом свитера запотевшее стекло.
МУЖСКОЕ ЛИЦО
(за окошком джипа)
Мужик!
(улыбается)
Не спишь?! Помоги! Слышь?! «Тачка» не заводится! Дай «прикурить»!
ВИТАЛИЙ
(выползает из-под одеяла)
Катюш, перестань говорить глупости. Подремли лучше пока. Я – сейчас…
НАТ. ЗАСНЕЖЕННАЯ ПЛОЩАДКА ПЕРЕД МОТЕЛЕМ – РАННЕЕ УТРО
Перед джипом стоит четверо крепких молодых ребят.
ВИТАЛИЙ
(поёживаясь от морозца, улыбается)
Вам – чего, парни?
ОДИН ИЗ ПАРНЕЙ
(тоже улыбается)
«Тачка» у тебя – хорошая…
ВИТАЛИЙ
(кивает)
Хорошая.
ОДИН ИЗ ПАРНЕЙ
(спокойно)
Ключики давай. И иди с Богом. Не тронем…
ВИТАЛИЙ
(расплывается в улыбке)
Не тронете? Точно?
КАТЯ
(опускает стекло водительской дверцы)
Папа, кто – там?
ДРУГОЙ ПАРЕНЬ
(с накачанной бычьей шеей)
Козёл вонючий! Тебе же сказано: ключи давай! Бери свою соплячку и вали отсюда, пока я те…
ВИТАЛИЙ делает два быстрых, коротких движения, и два парня, охнув, рушатся на притоптанный снег. Возле лица одного снег начинает быстро багроветь.
ВИТАЛИЙ
(смотрит на двух остальных)
Ребятки… Поднимаете эти два мешка с дерьмом и уносите. И чтоб я вас больше никогда видел. Живо! Живо, я сказал!
КАТЯ
(зевнув, выползает из джипа)
О-о-о-о-о… Сейчас папа и вас убьёт… Тоже… Как – тех… Троих… Вчера… Пап, да не убивай ты их, а?
(парни нагибаются)
Живо!
Два парня, крякнув, взваливают, наконец, своих дружков на плечи и медленно бегут к стоящей невдалеке тёмной машине.
ВИТАЛИЙ
Ну, что ты будешь делать?
(треплет Катю по макушке)
То – бандюки, то – «менты», то – отморозки эти… Что за – страна?
КАТЯ
(поёт, вдруг)
«Это – наша с тобою страна, это – наша с тобой биография…» А почему ты не на стоянке мотеля стал? Там же – охрана, собачки!
ВИТАЛИЙ
Алиса!
(серьёзно смотрит на девочку)
Бегом – в номер, будишь мать, быстро собираетесь и так же бегом – вон к тому углу здания. Я подгоню машину…
КАТЯ
А – покушать?
(вздыхает)
Там, на первом этаже – барчик. Там – булочки всякие, пицца, соки…
ВИТАЛИЙ
Алиса, я сказал – бегом! Булочки – потом! Эти ублюдки могут вернуться! С подмогой какой… Или – с главным… Ты думаешь – они по случаю к нам заглянули? Работают они по «тачкам». Конкретно. Организованно. Со своей связью. Со своими главарями. В контакте с «ментами», скорее всего. Нам новые приключения не нужны! Неужели не понятно, девочка?
НАТ. КЛАДБИЩЕ – УТРО
БОРИС ПЕТРОВИЧ перешагивает воткнутую в землю табличку с номером «24» около небольшого цинкового осколка и останавливается. Вокруг чёрной ямы, разбитых памятников, вывороченных оград, поломанных деревьев аккуратно ходят люди. Сверкают вспышки фотоаппаратов. К генералу тихо подходит невысокий, худощавый человек.
ЧЕЛОВЕК
Разрешите доложить, това…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(тихо)
Говори, Михал Саныч.
МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ
Предварительно: около ста кило в тротиловом эквиваленте. Явно – СВУ. Скорее всего, заряд находился в «цинке». Судя – по характеру воронки. Разлёту осколков… На
данный момент можно сказать… По найденным частям тел… О пяти-шести погибших…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(медленно закуривает)
«Спецы» сработали?
МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ
Вне всякого сомнения, товарищ генерал. Подрыв… Я полагаю, произошёл дистанционно… Хотя, быть может… Работаем… «Цинк» был определённо поднят… Разрезан… Найдены части газового баллона. Он, кстати, ещё усилил и силу взрыва, и поражающий момент.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Работайте, Миша.
МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ
(медлит)
Борис Петрович…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Да?
МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ показывает генералу полиэтиленовый
пакетик с мундштуком, на позолоте которого – два маленьких бурых пятнышка.
МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ
Пожалуй, – единственная целая вещь в радиусе ста метров…
НАТ. ПРОСЁЛОЧНАЯ ДОРОГА – ДЕНЬ
Белый джип, чуть покачиваясь на колдобинах, катит по заснеженной «грунтовке».
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – ДЕНЬ
ИРИНА
Витя-а-а-о-о…
(зевает)
Что-то опять случилось? Господи… Я так спала…
КАТЯ
Не Витя, мама, а – Артём!
(подскакивает на заднем сиденье)
Или – родной! Или – любимый! Или – зайчик мой! Или – котик! Как жена мужа должна называть?!
ИРИНА
(вдруг)
Хватит! Хватит этой галиматьи! Зайчик… Котик…
ВИТАЛИЙ
Хватит будет, когда я скажу.
(невозмутимо ведёт машину)
Да, ты не выспалась. Понимаю. Но нам нужно было срочно уехать оттуда.
ИРИНА
Да почему?!
(оглядывается на дочь)
Кто-нибудь мне может что-нибудь объяснить?! Опять – враги?!
КАТЯ
(громко)
Перестань орать, мама! Какие-то отморозки к нам пристали! Папа их шуганул! Они тиканули! Но могли вернуться! С «ментами»! С другими своими!
ИРИНА
(быстро закуривает)
О, Боже…
ВИТАЛИЙ выхватывает из губ женщины сигарету и заминает в пепельнице.
ВИТАЛИЙ
Не истери.
«Грунтовка» утыкается в шоссе. Утреннюю зимнюю мглу вдруг прорезают пучки фар и натужный гул колонны армейских УРАЛов.
ВИТАЛИЙ
Погоди-ка…
(притормаживает и оборачивается)
Сидите в машине. Я – сейчас.
НАТ. ПРОСЁЛОЧНАЯ ДОРОГА – УТРО
ВИТАЛИЙ выскакивает из джипа и бежит наперерез одной из машин. УРАЛ, а вслед за ним, машины сзади, останавливаются. ВИТАЛИЙ заскакивает на подножку кабины.
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – УТРО
ИРИНА
(трогает рукой волосы)
Господи… Опять… Ни – свет, ни – заря… Куда? Зачем?
КАТЯ
Мама!
(обнимает Ирину)
Я тебя люблю! Мам! Ты слышишь?! Слышишь?!
ИРИНА
Любишь… А на мать орёшь… Вот всыпать бы тебе!
КАТЯ
(удивлённо)
Я не орала! Я кричала! Чтобы ты проснулась!
ИРИНА
(ёжится)
С вами поспишь… Бр-р-р… Холодрыга…
НАТ. ПРОСЁЛОЧНАЯ ДОРОГА – УТРО
ВИТАЛИЙ соскакивает с подножки УРАЛа и бежит обратно, к джипу.
ВИТАЛИЙ
Так, девочки! Быстро берём вещи и – за мной! Быстро, Вета! Шевелись!
ИНТ. САЛОН «АУДИ» – УТРО
ИРИНА
(хватает сумку)
Погоди… А – машина? Бросаем? А что случилось?
КАТЯ
Мама, быстрей!
(выскакивает из машины)
Не тормози!
НАТ. ПРОСЁЛОЧНАЯ ДОРОГА – УТРО
ВИТАЛИЙ, наклонившись, выгребает из «бардачка» документы, хватает ИРИНУ за руку и почти бегом волочёт к шоссе.
ВИТАЛИЙ
(на секунду обернувшись)
Дочь, не отставай!
КАТЯ
(бежит, пыхтя)
Ага, не отставай… Вы так бежите…
НАТ. ТРАССА – УТРО
У заднего борта «УРАЛа» уже стоит капитан в зимней полевой форме.
КАПИТАН
Все – твои?
ВИТАЛИЙ
(улыбнувшись)
Так точно! Дочка – скорей!
КАПИТАН
(поднимает голову)
Бойцы! Принять женщин. Усадить. Не материться. Вопросы?
ГОЛОСА СОЛДАТ
(в крытом брезентом кузове, нестройно)
Никак нет…
КАПИТАН
(громче)
Не слышу!
ГОЛОСА СОЛДАТ
(стройнее)
Никак нет, товарищ капитан! Есть не материться!
ВИТАЛИЙ легко приподнимает ИРИНУ, и наверху её тут же подхватывают десятки рук.
КАТЯ
(тонко)
Я – сама!
ВИТАЛИЙ
Сама – потом будешь!
(одной рукой забрасывает девочку в кузов)
Спасибо тебе, капитан!
КАПИТАН
Давай – сам лезь!
(хлопает Виталия по плечу)
Время.
«УРАЛ» ревёт, чихает чёрной не прогоревшей соляркой и, орошая синий морозный воздух клубами серого дыма, трогается с места.
ИНТ. СЛУЖЕБНЫЙ КАБИНЕТ – УТРО
Дверь кабинета приоткрывается.
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
Разрешите, товарищ генерал?
БОРИС ПЕТРОВИЧ курит, глядя в заиндевевшее, узорчатое окно. ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ тихо заходит в кабинет. Генерал медленно поворачивается. Не глядя, нащупывает пепельницу. Раздавливает сигарету в горе окурков. Смотрит на Петра Евгеньевича красными воспалёнными глазами.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Он?
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
Так точно, Борис Петрович.
(вынимает из папки лист)
Экспертиза показала, что…
Генерал машет рукой. Подполковник замолкает.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(помолчав)
Идиот. Мальчишка.
Генерал медленно проходит по кабинету. Открывает дверцу встроенного в стену шкафа. Достаёт бутылку коньяка. Ставит на стол две рюмки. Наливает коньяк.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Вот Круглов и сказал «спасибо» за Пакистан. Давай, Петя… За упокой души Андрея. Соболева Андрея Владимировича…
Мужчины выпивают. Закуривают.
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(тихо)
Вы полагаете, что Круглов с того света…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(смотрит на полную окурков пепельницу)
Пётр Евгеньевич… По «цинку» этому… По секундам – мне. Кто, что, когда, где паял. Кто сопровождал. Какие…
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(тихо)
Уже работаем. Сразу начали работать. К вечеру я доложу полную картину.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Полную картину, Петя, боюсь, тебе даже сам Господь бог не доложит.
(роняет пепел на брюки)
Чёрт… Я тебе больше скажу: у Круглова с Андреем давно непростые отношения были. Ещё – с Афгана. Вроде, и дружили… А вольно или невольно друг другу подножки
ставили. У Соболева никогда не было той оперативной смекалки, что – у Круглова… Да и тяжеловат он был. На – подъём. На – мозги. Всегда долго думал. И – медленно. А Круглов мгновенно принимал решения. Особенно – в боевой обстановке. Но общую картину, конечно, Соболев рисовал ясно. Выпукло. Зримо. На – данный момент, конечно. А когда ситуация менялась по сто раз на день,
тормозил. Вот и нынче, видно, перемудрил. Или упустил чего. За то и поплатился…
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(осторожно)
Мне кажется, Борис Петрович…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Говори, говори, Петя.
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
Я полагаю, что Андрей Владимирович… Это понимал, что ли… Но принять так до конца и не смог. Несмотря – на свой пост. Несмотря – на звание. И тяжело переживал. Да, наверно, это глупо звучит: полковник комплексовал по поводу…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Того, что его дружок Круглов – умнее, быстрее, хитрее? Ты это хотел сказать, Пётр Евгеньевич?
Генерал внимательно смотрит на подполковника.
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(пожимает плечами)
В общих чертах – да. Вам кажется это невероятным, товарищ генерал?
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Это мне кажется очень вероятным, Петя.
(встаёт)
Более того – единственно разумным объяснением того, что, имея десятки опытнейших спецов в подчинении, Соболев сам полез на это чёртово кладбище. Доказать хотел. Всем. А, в первую очередь, – себе, что сможет самостоятельно распутать весь этот клубок. Что теперь-то он – на коне. Я знаю – сколько приказов вышестоящих офицеров, в том числе, и Соболева ещё в Афгане Круглов похерил! То есть, нет… Не то, чтобы не выполнил приказа… А так
выполнил, что… Лучше бы ему вообще это не приказывали… По-своему приказ выполнял: толково, эффективно, без потерь техники, вооружения. Которые заводились, между прочим, всякими штабистами в свои «сметы». Людей своих берёг. Ему дают, скажем, боевую задачу: там-то и там-то устроить засаду, перебить караван с оружием, «наркотой», валютой. Вызвать «вертушки», груз доставить туда-то. Чего, казалось бы, проще? Там уже ждут чекисты наши доблестные этот груз. А он, стервец, дозорный караван, как водится, пропускает. Часть его группы делает шумок с другой стороны предгорья, где, по личным разведданным Круглова, другие «духи» караван ведут. Заставляет их пойти новыми тропами. Сталкивает тех и этих нос к носу. А потом сидит со своими на какой-нибудь скале. Покуривает. И наблюдает в американскую оптику – как «духи» друг друга мочат. Груз, естественно, уничтожен. Или – в пропасти. А после докладывает: так, мол, и так. Группа перевыполнила боевую задачу. Два каравана не пропущено. Уничтожено столько-то. Потерь нет. «Где – груз?! – орут чекисты. – Как – где? – удивляется
Круглов. – В Караганде. Идите, доставайте…» Что ему после этого – Золотую Звезду Героя давать?!
(Пётр Евгеньевич чуть улыбается)
Вот так и Соболеву он несколько раз напортачил. Звание его внеочередное и очередное похерил… С должностью задержал… Честно говоря, иной раз было и непонятно – кто кем командует: Соболев Кругловым или наоборот. Хотя из Афгана Соболев майором вышел, а Коля так и погиб капитаном…
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
Погиб ли, Борис Петрович?
НАТ. ШОССЕ – УТРО
Колонна «УРАЛов», глухо сотрясая морозный день рычаньем моторов, медленно поворачивает с заснеженного шоссе.
ИНТ. КУЗОВ «УРАЛА» – УТРО
ИРИНА, в большом, не по размеру, зимнем армейском бушлате, мерно, в такт движению машины, покачивается головой на плече ВИТАЛИЯ.
КАТЯ
(вдруг, громко)
Мы уже приехали?!
(Виталий прикладывает палец к губам)
Куда мы приехали, папа?
(тише)
В армию?
ИРИНА
Ой…
(шевелится)
Катя… Мы… Господи…
(открывает глаза)
Бр-р-р… Холодно… Где – мы?
КАТЯ
Мама, мы приехали в армию!
(смотрит на сонных солдат)
Смотри!
Машина, дёрнувшись, останавливается. ВИТАЛИЙ выглядывает из кузова. Громко хлопает дверь кабины, скрипит снег, и у борта возникает лицо КАПИТАНА.
КАПИТАН
Земляк!
(машет рукой Виталию)
Слезайте! КПП!
НАТ. ПОВОРОТ У КПП ВОИНСКОЙ ЧАСТИ – УТРО
ВИТАЛИЙ
Девочки, просыпаемся!
(спрыгивает на заснеженную землю)
Вета, давайте! Алиса!
КАТЯ неловко перебрасывает ножку через борт машины.
ВИТАЛИЙ
Не бойся!
(подставляет руки)
Падай, Алиска!
КАТЯ
А я и не бо…
(прыгает)
…юсь!
ВИТАЛИЙ
(ловит Катю)
Молодчинка! Вета! Бушлат-то солдату оставь!
ИРИНА, ёжась, выползает из бушлата. Садится на борт.
КАПИТАН
Девушка! Давай, давай, милая!
ВИТАЛИЙ
Вета, не томи всех!
(улыбается)
Ну?!
ИРИНА неловко соскальзывает в руки ВИТАЛИЯ. КАПИТАН заскакивает в кабину. «УРАЛ» ревёт. ИРИНА устало обнимает ВИТАЛИЯ.
КАПИТАН
(стукает дверцей кабины)
Земляк? Слышишь?
(Виталий оборачивается)
Куда – сейчас-то? С семейством…
ВИТАЛИЙ
(пожимает плечами)
Осмотримся… Решим…
КАПИТАН
Вот что…
(достаёт из кармана бушлата ключи)
Давай-ка… Нечего здесь… У части… Мёрзнуть с бабами… Вон, видишь, за леском – ДОСы? Третий дом, первый подъезд… Квартира десять. Поставь чай. Сухпай там есть, на кухне. Найдёшь. Я машины поставлю в боксы, личный состав – в расположения, доложу и – домой. Вопросы?
ВИТАЛИЙ
Никак нет.
(улыбается)
Спасибо, капитан.
ИНТ. СЛУЖЕБНЫЙ КАБИНЕТ – УТРО
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Ничего нет хуже…
Генерал смотрит на маленькую хрустальную рюмашку, переворачивает её вверх дном, тянется к стаканам, наполняет один из них до половины янтарным коньяком и залпом выпивает.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Ничего нет хуже, Пётр Евгеньевич, собаки, сорвавшейся с поводка. Умной, злой, зубастой собаки.
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(кивает)
Особенно – бешеной.
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(жуя лимон, морщится и качает головой)
Не-е-е-ет, Петя. Не бешеной. Далеко – не бешеной. Бешеная – что? Слюной брызгает, рычит, кусает всех без разбора, сама на рожон лезет… Пристрелить такую – раз плюнуть. А умную да злую – голыми руками не возьмёшь. Не подпустит. Да и где сейчас она бегает – одному Богу известно. Может – далеко, а может – под носом. А ещё хуже, если – за спиной твоей. Тихо бегает. На – мягких лапах. И только ждёт момента, чтоб кинуться тебе на загривок и глотку порвать…
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(тихо)
Неужели Круглов так опасен? И никто не может посадить его на поводок, если, конечно, он…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
Всегда проще спустить с поводка…
(закуривает)
Нежели обратно потом – на поводок да в жёсткий ошейник… Не правда ли?
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(помолчав)
Так, может… Если он был так неуправляем… Так опасен… Был смысл его устранить? Гораздо – раньше… И не ждать, пока он…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
А раньше собака была нужна.
(улыбается)
Очень нужна. И – нюхом своим. И – хваткой. А нынче он и устранился, Пётр Евгеньевич. Самоустранился. Нет ни такого офицера, ни такого человека, Круглова Николая Александровича. Похоронили его, слышал, наверно? Тихо, но достойно. Как – героя. Орден Красной Звезды – посмертно. Вдову с ребёнком не обидели. Чего ж – ещё-то?
ПЁТР ЕВГЕНЬЕВИЧ
(встаёт)
Борис Петрович, разрешите…
БОРИС ПЕТРОВИЧ
(машет рукой)
Сядь, Петя. Не надо больше дров ломать. Хватит. Соболев, видимо, уже не раз пытался вытащить Круглова на контакт. И – так, и – сяк. Использовал и жену, и
ребёнка. По – всякому, одним словом. Сам видишь – что из этого вышло. Майор этот отставной ещё влез, мать его! Вояка чёртов! Запекло в одном месте из себя всяких Рембо корчить!
(подполковник медленно присаживается)
Я тебе, Пётр Евгеньевич, дам ещё парочку не глупых пареньков. Все сторонние дела отставить. Работать только по Круглову. По всем его направлениям. Прошлым. Настоящим. Намеченным. Найти, наконец, женщину с ребёнком. Их прикрывает, скорее всего, этот Переверзев. А оттуда, глядишь, какая ниточка и потянется. Лошадей не гнать. Вторник и пятница – совещания. Здесь. У меня. Если что-то – чрезвычайное, докладывать. В любое время дня и ночи. В любое…
Титры.
МУЗЫКАЛЬНАЯ ТЕМА
(за кадром титров)
Горы цвета халвы.
Да ослиные визги.
Я родился, увы,
после жизни.
Кроет сумерек мглу
звёздным крепом…
Что отдать я могу,
кроме неба?
Припев:
Нет – не слёзы.
Лишь дождь
слепо косит.
Нам родиться пришлось
жизни после.
Время пущено вспять.
Поздно мыслить.
Нам пришлось жить опять.
После жизни…
Голоса – ни гу-гу
павших…
Знаете –
что отдать я могу,
кроме памяти?
И морозной
опять
веет свежестью…
Что могу я отдать,
кроме нежности?
Припев
Нынче снова кровать –
крапом крови…
Что могу я отдать,
жизни кроме?
Горы – в алом снегу.
Солнца брызги.
Что отдать я могу,
кроме жизни?
Припев
ТИТРЫ
Конец двенадцатой серии