Алые аллеи
мелодрама (16+)
сценарий телевизионного фильма
1-я серия
ИНТ. КАЗИНО – ВЕЧЕР
По залу казино медленно ходит высокий бородатый человек. Некоторое время смотрит на стол с рулеткой. Белый шарик, ловко запущенный рукой крупье, замедляет движение и ныряет в лунку зеро. Крупье длинной лопаточкой сгребает разноцветные фишки. Высокий бородатый человек глотает из стакана апельсиновый сок и присаживается за стол блэк-джека.
НАТ. УЛИЦЫ ГОРОДА – ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
По улицам города мчит чёрный «Мерседес» S500. Холодный хлещущий ливень сменяется мокрой мятежной метелью, которая превращается в трескучий жгучий мороз. Свежий льдистый наст мирно хрустит под скатами мчащегося «Мерседеса».
ИНТ. САЛОН «МЕРСЕДЕСА» – ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
Водитель машет головой, и гулкий звон и лязг на несколько мгновений прекращаются. И снова начинаются: стеклянные, железные, фарфоровые, серебряные, глиняные и чугунные.
НАТ. УЛИЦЫ ГОРОДА – ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
На проспекте – ни души.
ИНТ. САЛОН «МЕРСЕДЕСА» – ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(про себя, тихо)
Правильно… Какой идиот высунет нос из тёпленькой квартирки в этот уличный кошмар? Сейчас приеду, приму горячий душ, глотну чая с кардамо… Чё-о-о-орт… Чая ж нет. Ни чаинки. Хотел же днём проехать сквозь какой-нибудь маркет – затариться. Ни чая нет, ни – яиц, ни – сыра, ни – колбасы, ни – салатов… Да, во всём виноваты китайцы. Надо на них сбросить атомную бомбу. Хотя… Бесполезно. Они её словят, разберут на винтики и наклепают таких же своих бомб. Миллион штук. Или – миллиард. Три битых часа девочка из китайского посольства дублировала нашу представительскую фильму… И видеоинженер, и я, и Танька – исполнительный продюсер с нашей стороны – со смеху умирали. Ну, не вслух, – конечно. Кому нужна война между нами и Китаем? Про себя умирали. Давились, так сказать, смехом. До – колик желудочных. Потому как все двадцать минут китайского текста звучали мелодичным отборным русским матом. Ей-богу. Умножьте всё это на количество дублей. По мне, как режиссёру всего этого действа, отлично китайская девочка матюгалась. Просто – замечательно. Высоким, чистым, ясным голоском. Без – единой заминочки. Без – сучка и задоринки. А представителю заказчика… И не лень же было лететь через пол мира из самого Пекина… И то – не так, и это – не в тему, и… А под конец вообще так, видимо, заковыристо отматерил нашу бедную китаяночку, что у той даже ушки покраснели. Но, слава Богу, всё-таки записали. С дубля двадцать пятого, кажется… Когда все мы, русские, от смеха, которым категорически нельзя было смеяться, уже дышать не могли. Только у всех наших на метр глаза – из орбит, да слёзы – весенними ручьями, которые мы через каждые три минуты незаметно и вежливо утирали своими мокрыми донельзя носовыми платками.
НАТ. УЛИЦЫ ГОРОДА – ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
«Мерседес» лихо промахивает мимо городского сквера и слегка притормаживает на подъезде к перекрёстку. У подсвеченного снизу здания цирка, под пластиковым козырьком автобусной остановки, – несколько недвижимых девушек. Трое – стоя, одна – на скамейке. В метрах пяти – старая «Тойота».
ИНТ. САЛОН «МЕРСЕДЕСА» – ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(про себя, тихо)
Ого-го… «Бычки», стало быть. Тёлочек стерегут. Секьюрити и кассиры – в одном флаконе…
НАТ. УЛИЦЫ ГОРОДА – ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
«Мерседес» притормаживает у остановки. Из «Тойоты» тут же выскакивает малец в чёрном пуховике и синей вязаной шапочке.
МАЛЕЦ
(улыбаясь, нагибается к переднему, правому приспущенному окну «Мерседеса»)
Кого желаем? Час – полтина, три – скидочку выдаём…
Стоящие девицы изображают подобие улыбок.
МАЛЕЦ
(оборачивается)
Не дохнем, не дохнем! Шевелимся! А, ну – ближе, курицы!
ИНТ. САЛОН «МЕРСЕДЕСА» – ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
На скамейке. На – сутки.
МАЛЕЦ
(раззявив щербатую пасть)
Ого! Копеечку – вперёд тада. Тока для тебя, паря… «Тонна»…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(начинает закрывать окно)
Пятьсот.
МАЛЕЦ
(испуганно)
Погодь, погодь! Я – щас! Погодь, слыхал?!
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(про себя, тихо)
А, может, ему башку оторвать?
МАЛЕЦ резво ныряет в «Тойоту».
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(про себя, тихо)
А «японку» спалить… К чёртовой матери… И девульки погреются… А этот кутёнок – на скамейке… Живой, вообще-то? Или дуба дал?
Перед полуоткрытым окном снова возникает МАЛЕЦ.
МАЛЕЦ
Тока для тебя, паря!
(оборачивается)
Девки! Надьку растолкайте! Работать! Надька, работать! Слышь, малая?!
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА» достаёт бумажник и отсчитывает пять зелёных сотенных бумажек.
МАЛЕЦ
Тока…
(поднимает короткий красный указательный палец)
На – нашу хату. Я с вами прокачусь. Покажу – куда да как…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Ага.
(кивает)
Сейчас. В ваш клоповный бомжатник покачу. Завтра, в это же время, девочка будет здесь. У меня – не гостиница. И квартирантов не держу.
МАЛЕЦ трёт пальцами каждую купюру и морщит узкий, прыщавый лобик.
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Подруга-то – здорова хоть? А то – смотри: такую неустойку закачу – мало не покажется… И никакая ментовская «крыша» вас не отмажет… Доблестных чекистских корешей на вас спущу…
МАЛЕЦ
(оторопев)
А то! Как – кобыла! У нас с этим – строго! К врачихам тягаем! Чуть – что. И с «резинками» – тока… Ты не думай, паря…
(оборачивается)
Ну, растолкали Надьку?!
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(про себя, тихо)
О, Господи… Сколько – ей? Пятнадцать? Шестнадцать? Сопельки – вон… Примёрзшие… Что я вообще делаю? Какого хрена?!
МАЛЕЦ
Ты это, паря…
(суёт в полуоткрытое окно картонный прямоугольник)
Ты, я вижу, мужик – правильный… Не дурной… Придурков на раз чую – не первый год замужем… И тачка у тебя – тоже… Конкретная… Но и на свой задок резьбы мне – без надобности… Если что у тебя завтра по планам не склеится – набери эту мобилу… Приедем, сами девку заберём… Куда скажешь… А, если девка не пойдёт вдруг, то замену подгоним… Да, паря? Чтоб без напрягов у нас всё было… По-людски…
(оборачивается)
Давай, Надька… Работать…
НАТ. ОСТАНОВКА ПЕРЕД ЦИРКОМ – НОЧЬ
У «Мерседеса» открывается правая передняя дверь.
ИНТ. САЛОН «МЕРСЕДЕСА» – НОЧЬ
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА» закрывает окно и смотрит на замёрзшую, с красным носиком, девульку.
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Падай, девочка…
НАДЯ устало плюхается на правое переднее сиденье «Мерседеса».
НАТ. УЛИЦЫ ГОРОДА – НОЧЬ
Чёрный «Мерседес» мягко паркуется у ярких ночных окон «Престон-маркета».
ИНТ. САЛОН «МЕРСЕДЕСА» – НОЧЬ
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА» смотрит на бледный, тусклый девичий профиль.
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Сиди здесь. Я – скоро.
НАДЯ
(хлюпает курносым носиком)
Ага… Дядечка, а ты…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Сиди здесь. Я – туда и обратно. В доме есть нечего…
ИНТ. «ПРЕСТОН-МАРКЕТ» – НОЧЬ
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА», с тележкой на колёсиках, медленно идёт по длинным, узким, набитыми товарами рядам супермаркета.
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(про себя, тихо)
Так… Чай, кофе, яйца, салаты… Ну, и какого чёрта я подхватил эту соплячку? Спагетти… Путассу – коту… Хотел же выпить чаю, принять душ… Минеральная вода, апельсиновый сок… И пятьсот гринов отстегнул… За что, спрашивается? Два сока… И завалиться спать… «Мартеля», конечно, здесь нет… А что есть? Ага, армянский… Пять звёздочек… Ладно… Хрен с ними, с баксами этими… Устал за трое суток работы… Как – собака… Ладно, пойдёт… На безрыбье, как говорится… Ещё какую-нибудь заразу мне в хату затащит… Кто её знает – под кем она лежала? Салфетки бумажные тоже кончились… Сигареты… Салями, три палки, пожалуй… Надо ж и эту подругу накормить… Сыр, чуть не забыл… Кетчуп… Всё, кажется…
ИНТ. КВАРТИРА – НОЧЬ
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА» захлопывает вторую входную дверь, включает в коридоре свет и слегка морщится.
НАДЯ
Дядечка…
(хлюпает красным носиком)
А ты…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
А ты… В ванную. Живо. Отмокать. Одёжку свою после… Не напяливай сызнова… Сложи в красный тазик… Лосины свои дивные… Свитер этот чудесный… И – бельишко остальное… Поняла? Завтра я всё это выкину… После ванны наденешь байковую рубашку… Мою… Сейчас дам…
НАДЯ
Дядеч…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Живо! В ванной всё есть. Найдёшь. И – пену, и – гели, и – шампуни, и – прочее… Голову хорошо помой… Полотенца – какие хочешь бери…
НАДЯ стягивает с себя короткие, на рыбьем меху, коричневые сапожки, тёмно-фиолетовую стёганую курточку с капюшоном и медленно просачивается в ванную.
ГОЛОС НАДИ
(из ванной)
Ой… А где тут у тебя… Нету? Дядечка? Где…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(из кухни, громко)
В Караганде! Чтоб два часа я тебя не видел и не слышал! Отмокай! Я пока ужин приготовлю…
(разбивает над большой сковородой яйца, про себя, тихо)
Надо ж ей завтра какую-то одёжку человеческую прикупить… И – обувку. Ноги ж тебе поморозит, дурочка, в этих своих ботиках идиотских… Сейчас отмоется… Накормлю её… Отоспится… А завтра… Завтра… Чёрт возьми… Уже – сегодня… Мне же… К восьми утра с оператором – в этот чёртов салон… Интерьер смотреть… Можно там вообще развернуться с рельсами, с тележкой… Или надо стедикам брать… Ладно… Вадька сам всё посмотрит… А потом мне нарисует… И к Орлову в клинику надо подскочить… Что-то он темнит… По своему «мотору»… Мол, ничего такого… Стенокардийка разыгралась… Хорошо бы завотделением застать… А то по телефону лечащий каким-то мудаком показался… Уф-ф… Отоспится и домой её отвезу… К папе с мамой… Пусть они ей сопельки вытирают… И кашу манную варят… А, может, и вправду, с Пашкой Сокольниковым созвониться? Пусть даст команду своим чекистским бойцам хотя бы это цирковое бардельеро разогнать… Хотя… Они через недельку-другую на другой точке вырастут… Э-эх…
Тихо играет Моцарт.
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(прикладывает к уху мобильный телефон)
Вадим?! О, лёгок на помине… Ещё раз – приветик… Слышь, Вадька… Что? Что-что? А, нет… Я отсмотрел материал… Ничего ты не напортачил… Что ты там себе накручиваешь? Всё – окей… Чуть графикой подрихтуют, цвета подтянут и картинка будет – пальчики оближешь… А как ты хотел? Конечно… Вадька, ты это… Утром сам сможешь в этот чёртов салон с кухнями подскочить? Ну, глянуть интерьер… С телегой мы там сможем развернуться или надо стедикам – тебе… Ну. Ага. Вадь, ничего там не городи особо… По своим делам посмотри, на камеру мобильного сделай несколько общих планов с разных ракурсов… Да? И мне на мэйл кинь… А то я забыл… Мне ж завтра… То есть, сегодня уже, с утра надо в клинику подско… Что? Без проблем, да? Ага. А потом мы с тобой уже решим – что да как… Хорошо, Вадичка… Отдыхай… Отдыхай, дорогой… Приветик – жене… Если ещё не спит… Давай…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА» крошит в скворчащую яичницу мелко порезанную салями, натирает сверху голландского сыра, накрывает сковороду крышкой, проходит в комнату, вытягивает из шкафа клетчатую, в чёрно-красных квадратах, байковую рубашку, смотрит на спящего белого перса, открывает дверь ванной и замирает. В пенистой воде ванны никого нет. И в то же мгновение из белоснежной пены выныривает мокренькая девичья головка.
НАДЯ
(светясь счастьем)
Такая вкусненькая у тебя пенка, дядечка! Вкусненькая-вкусненькая! Апельсинковая! Я ещё поныряю, можно?! Или уже – всё? Надо вылазить? А чем там так вкусно пахнет? Ты колбаску жаришь? Да? А давай ты ко мне в ванну залезешь, а? Я тебе минетик сделаю! Ого-го какой! Залезай давай!
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Вот – твоя пижама…
(вешает рубашку на крючок)
Отмокай дальше… Не утони только… А то твой «гондон» на меня очень обидится… Если утопнешь…
НАДЯ
(моргает)
Кто-кто?
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(выходя из ванной)
Конь – в пальто…
ИНТ. КУХНЯ КВАРТИРЫ – НОЧЬ
НАДЯ
(за обе порозовевшие пухленькие щёчки уплетая яичницу)
Окакусненько! Усненько-усненько!
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА» наливает в высокий стакан апельсиновый сок. Выпивает рюмку коньяка. Глотает кофе. Закуривает.
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Поела? Пей сок… И – спать…
НАДЯ
(перестаёт жевать)
Нам, вообще-то, нельзя… Но, если ты хочешь, дядечка… То я согласна и без презиков… Только… Только ты в ротик мне кончи, да? А то «залечу» ещё… Вот будет хохоту… Да? Хочешь – без презика?
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Надежда…
(аккуратно заминает сигарету в пепельнице)
Как тебя – по батюшке?
НАДЯ
Кого?
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Отчество твоё – как?
НАДЯ
О-а-а-а…
(зевает)
А то батюшку какого-то приплёл… Антоновна – я… А – что? Да и какая я – Надежда? Надька… Что – не нравится так? Меня все так кличут… Надька и Надька…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Так вот, Надежда Антоновна…
(глотает кофе)
Я тебе постелю на диване… Ложись и спи… Отсыпайся, короче говоря… А потом мы решим – как дальше… А мне поработать надо. Ясненько?
НАДЯ
Ты – чё?
(хихикает)
«Голубой», что ли? Или не стоит у тебя?
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Ага.
(допивает кофе и встаёт с кухонного табурета)
«Голубой». У которого не стоит. Поела?
НАДЯ
Поела…
(пожимает худенькими плечами)
Погоди, дядечка… Я тебе – что… Ты зачем за меня тонну гринов Андрюхе отбашлял? Я тебе что – совсем не качу? Кривая-косая-горбатая, что ли? Не дури, дядечка… Пошли в кроватку… Я тебе такое устрою… А хочешь – можем по-всякому… Хоть – в попку, хоть – как…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Почисти зубки и ложись спать.
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА» выходит из кухни.
ИНТ. КОМНАТА КВАРТИРЫ – НОЧЬ
НАДЯ медленно входит в комнату. Останавливается у разобранного, застеленного дивана.
НАДЯ
(тихо)
Я почистила…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(не отрывая глаз от монитора компьютера, глотает кофе)
Что?
НАДЯ
(чуть громче)
Я почистила зубы.
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Молодчинка…
(про себя, с досадой)
Так, раскадровку надо переписывать… К чёртовой матери…
(вслух)
Ложись спатки…
НАДЯ
(громко)
Я почистила зубы!
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА» оборачивается и видит голенькую НАДЮ: грудка – свеженькая, беленькая, с алыми маленькими сосочками; бёдра чуть полноваты, но очень узкие, почти точёные щиколотки; очень хрупкие плечи; плоский белый животик плавно переходит в тщательно выбритое лоно. Но сутулится. От этого тоненькие ручки кажутся несколько длинными. Аккуратненькие ступни. И – чуть припухшие коленки.
НАДЯ
Я тебе не нравлюсь?
(присаживается на край постели)
Да? Совсем не нравлюсь? Ты просто не знаешь – что я умею… А я такое умею… Такое-такое умею… Иди ко мне… Как тебя зовут?
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Меня зовут «дядечка».
(отворачивается к монитору)
Ложись спать, Надя. Уже – третий час ночи. А мне к восьми – на работу.
НАДЯ
(удивлённо)
Как – на работу? Какую рабо… А – я? А я – куда?!
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
А ты…
(несколько секунд клацает по клавиатуре компьютера)
А ты сваришь спагетти… Сможешь? Я приеду… Привезу тебе новые шмотки… И будем обедать.
НАДЯ медленно встаёт с дивана. Подходит к столу. Обнимает ВОДИТЕЛЯ «МЕРСЕДЕСА» худенькими ручками за шею. И прижимается маленькой грудкой к его спине.
НАДЯ
Нет, правда… Как тебя зовут? Борис? Петя? Саша? Коля?
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(кивает)
Коля. Ты – очень красивая девочка, Надя. Только не сутулься…
НАДЯ
Да?! Я – красивая?! Не врёшь?! А почему мы тогда не трахнемся?! Я помылась… Хорошо-хорошо помылась… Всё-всё помыла… Все-все местечки… Ты не думай: я – чистенькая… Хочешь, пока ты сидишь, я тебе минетик сделаю? А? Я здоровски умею делать…
(смотрит на закрытую дверь соседней комнаты)
А что у тебя – там?
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Спальня.
(скосив глаза, про себя, тихо)
Да, сутулится… Попочка – ничего… Ладненькая – такая… Девичья совсем – ещё… Да, надо сегодня Пашку набрать… Никогда ничем его не напрягал… Пусть ребяток-волкодавов своих на эту «точку» цирковую спустит… А Надьку я этому «гондону» на мороз не отдам… Не хочу отдавать… Девочка только жить начинает… Что с ней через год-два этой работы будет? Если, конечно, какой-нибудь урод наркошный её не угрохает…
(вслух)
Не ходи туда!
НАДЯ
Почему?
(оборачивается)
А что там – такого?
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
Ничего.
(встаёт из-за стола)
Иди сюда…
НАДЯ
(медленно подходит к столу)
И не какой ты – не Коля… Не похож ты на Колю… Ты либо – Саша… Либо… Или – Дима… Да? Я угадала?
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(кивает)
Угадала. Где ты живёшь? Где – твои родители? Без вранья – только. Станешь врать – выгоню. Голую. На мороз. Поняла?
НАДЯ вдруг кривит личико, и на тёмно-вишнёвый ламинат – кап, кап-кап, кап… – падают прозрачные слёзы.
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(поднимает с пола клетчатую рубашку)
Ручки… Так, молодчинка… А теперь повернись… Я пуговки застегну… У меня тут не нудистский пляжик – голенькой ходить… Ты дома перед мамой с папой тоже голенькая бегаешь?
НАДЯ
Меня папка…
(громко всхлипывает)
Когда папке донесли… Верка Горецкая… Поцапались мы как-то с ней… Она прознала про то – где я нынче… И папке моему всё – на блюдечке… А у папки – давление… Они-то с мамкой думали, что я – на камвольном… Нет, я работала на камвольном… Три месяца… А потом…
ВОДИТЕЛЬ «МЕРСЕДЕСА»
(тихо)
Меня зовут Серёжа… Сергей, то есть. И я не хочу… Я не хочу, Надя, чтобы завтра… Сегодня – уже… Я не хочу, чтобы сегодня вечером ты вернулась на «точку». Поняла? Я очень этого не хочу. Не знаю – почему. Но не хочу.
НАДЯ
(тихо)
И я не хочу… Я даже таблеток однажды наглоталась… Чтобы уснуть и не проснуться… Знаешь – как противно, когда тебя… Пьяные всякие… И – дружки их… Тоже – пьяные… А потом – субботники… Братки – всякие… А потом внутри всё так болит… Когда в тебе – сразу трое… И не вырваться… А менты так те вообще – без презиков… Даже, когда – «лажа» и то на работу гонят… Мутит тебя, животик так болит, что на стенку лезешь, а надо в ротик брать…
СЕРГЕЙ
Надя… Давай ты сейчас поспишь. Отдохнёшь хорошенько… А утром мы с тобой на свежую голову и порешаем, да? Мы обязательно что-нибудь придумаем. Я тебе обещаю. Ты мне веришь? Веришь, Надя?
НАДЯ
Ты…
(помолчав)
Ты – такой… Странный… Серёжа? Точно? Не дуришь меня?
(Сергей отрицательно качает головой)
Нет, не странный…
(вдруг тихо целует Сергея в щеку)
Ты – хороший… Это я – гадкая… А ты – очень хороший… А я хороших… Не знаю… У меня хороших… Мама была хорошая… Раньше… Когда я совсем маленькая была… А когда они узнали… Ой, что-то у меня… Голова кружится… Я… Сейчас…
НАДЮ резко ведёт в сторону. СЕРГЕЙ подхватывает девушку и несёт её к дивану.
СЕРГЕЙ
Вот…
(опускает Надю на диванное одеяло)
Хватит разговоров… Погоди… Я вытащу из-под тебя одея… Попку подними… Ещё. Вот так… Рубашечку я с тебя сниму… У меня – тепло… А под одеялом – ещё теплее… Вот так… Ложись на подушечку… Вот, молодчинка… И засыпай… Закрывай глазки…
(наклоняется и целует девушку в бледный височек)
Засыпай… Больше тебя никто и никогда не обидит… Я тебе обещаю… Никто и никогда…
НАДЯ
Ты-о-о…
(сладко зевает)
Такой… Хоро… Ты… Хо…
СЕРГЕЙ поправляет одеяло на хрупком плече НАДИ и несколько секунд смотрит на удивительно спокойное, почти блаженное, бледное личико.
СЕРГЕЙ
(про себя, тихо)
Так. Что я делаю? Зачем? К чему весь этот огород горожу? Благодетель хренов… Куда я – с ней? Когда меня сутками дома не бывает… Кота вон… И то Нинка кормит… Из 125-й…
(помолчав, про себя, тихо)
Ну, допустим… Разгонят эту «точку»… Но эти ж твари снова где-то вырастут… И девку эту так просто от себя не отпустят… Молоденькая… Умеет даже там чего-то… Денежку, значит, в клювике приносит… Немалую… Минетик, блин… Собрать бы всех их, из «тойоты» той с «гондоном» вместе… Да кинуть на месячишко в «петушиную» хатку на Володарке… Чтоб им задницы так развальцовали, что… Э-эх… А если их менты крышуют, то по номеру моего «мерса», адрес пробить – раз плюнуть… Не привезу завтра девку – геморроя будет по самое не могу… Только им и заниматься буду… Ничем – больше…
(помолчав, про себя, тихо)
Душ. Да, надо постоять под горячей водичкой… А то сам – липкий весь… Как – лист банный…
(помолчав, про себя, тихо)
Нет, ну допустим – отправлю я её… В Сочи, к друзьям… Или – в Нижний… Да в тот же Питер могу заслать… К Володьке Свиридову. У него как раз агентство своё нарисовалось… А девочка – ничего, вроде… Когда – отмылась, оттаяла, поела по-человечески… Не супермодель, конечно… Но – так, ходить научится, сутулиться перестанет, пофоткают её, говорить правильно научат… Безо всяких там «папиков» со стороны… У Володьки с этим – строго… Никакого блядства… Даже намёка на секс нет… Только – работа… Портфолио… Гримы… Движение… Речь… Чтоб могли цивильно пару-тройку предложений сказать… А особо толковым и заработать даёт… Во всяких автошоу девочки его мелькают… На выставках… Для рекламок разных фоткаются… Двоих я даже в клипах подснял…
(помолчав, про себя, тихо)
Камвольный… Ткачиха выискалась… От горшка – два вершка… Дядечка, чёрт… На пятом десятке всё – дядечка… А кутёнок этот – да… Натерпелся, видать… За свою великую жизнь… Втроём этого ребёнка иметь! Порвал бы тварей! На месте! И члены бы их им в пасти засунул! Всё. В душ…
НАТ. УЛИЦЫ ГОРОДА – УТРО
Чёрный «Мерседес» S500 останавливается у бутика с разноцветной витриной. Из машины вылезает СЕРГЕЙ и быстро заходит внутрь салона.
ИНТ. САЛОН БУТИКА – УТРО
СЕРГЕЙ
(улыбается девушке-продавцу)
Ириш… Тут ко мне вчера знакомые подкатили… Из Рязани… С дочкой… Малой – совсем… Лет семнадцати… Переодеть бы девку чуть… А то, как – чучело… Огородное… Юбка какая-то… Зелёная… В горошек… Белый… Кофта синяя… Рязанская мода, что ли, – такая? На ногах, так вообще…
ИРИНА
(хитро)
А ты куда вообще пропал, Серёжик, а? Сам не звонишь… До тебя не дозвониться… Такой важный стал, да?
СЕРГЕЙ
Ну, Иришка… Какой – важный? Что ты такое говоришь? Дел просто – по самое не могу… Семьдесят два часа – в сутках… Командировки – ещё…
ИРИНА
(лукаво улыбается)
Конечно-конечно… Понимаем-понимаем… Дел – бульон и маленькая кастрюлька… Одно дело Светкой зовут, другое – Катькой, третье – Олькой, а с Иркой… Все дела уже переделал? А, Серёжик? Ладненько… Не отвечай… Какие там размеры – у твоей рязанской нынешней?
ИНТ. КВАРТИРА – УТРО
Распахнутая штора резко открывает большое, залитое утренним солнцем окно.
НАДЯ
О-ой…
(зевает, трёт кулачками глаза, потягивается и вдруг вскидывается на диване)
Мамочки!
СЕРГЕЙ
(сидя в большом кожаном кресле)
Чего вопишь?
(улыбается)
Хорошо поспала?
НАДЯ
Ой, а ты – кто?
(испуганно оглядывается)
Где – я?
СЕРГЕЙ
На Луне.
(смотрит на настенные часы: одиннадцать тридцать четыре)
Быстренько – в душик, просыпайся, кофе – на плите, бутерброды – в печке, одеваешься, и мы уезжаем. Одёжка новая твоя – вон…
(кивает на полиэтиленовые пакеты – в углу комнаты)
Джинсы… Баечки разные… Тёплые… Трусики с лифчиками… Сапожки – на меху… И – прочее…
НАДЯ
Ой…
(привстаёт на локотке)
А я так испугалась… Ничего не поняла: где – я… Смотрю: какой-то мужик бородатый сидит… А я – голенькая… А это – ты… Божечки… У меня чуть сердечко не выскочило… Я ж… Я ж давно забыла – как по ночам спать-то… Днём прикорнёшь в общаге… Гам… Гул… Какой – сон? А в ночку – работать… А это – ты… Серёжа… Серёжа? Да? Правильно?
СЕРГЕЙ
Правильно, Надь… Теперь ты будешь всегда по ночам спать… Как – все нормальные люди… А утром просыпаться… В тёплой, мягкой постельке… Будешь спокойно завтракать…
НАДЯ
(шёпотом)
Иди сюда… Иди… Не бойся… Я тебя не съем…
СЕРГЕЙ поднимается с глубокого чёрного кожаного кресла и присаживается на край дивана.
НАДЯ
(шёпотом)
Полежи со мной…
СЕРГЕЙ
Надя…
НАДЯ
Полежи со мной минутку… Одну минутку… Я хочу рядом с тобой полежать… Я не буду к тебе приставать… Ей-богу… Давай просто полежим… Рядом… Одну минутку… Ты что – совсем не спал? Да? Ну, ложись… Опускайся… Я к тебе… Я к тебе чуть прижмусь… Можно? Чуть-чуть прижмусь… И мы чуть-чуть полежим… Вот… Вот так… Я нас одеяльцем накрою, да? Можно к тебе – под крылышко? Ага, вот так… Ты такой… Такой холодный… Большой… А я за ночку согрелась… Чувствуешь – какая я тёпленькая? Да?
Я даже сны приснила… Какие-то… Не помню – какие… Но приснила… Точно помню… Столько лет не снила… А тут приснила… Про – море какое-то… Будто я в море плаваю… А я и плавать-то не умею…
Я тебя сейчас погрею… А то ты в этом кресле совсем холодный стал… А почему ты в спальной не спал? Там что – кроватки нет?
СЕРГЕЙ
Нет. Ни – кровати, ни – прочего… Ничего нет…
НАДЯ
(тихо)
Почему? А где ты спишь? Здесь, на диванчике?
СЕРГЕЙ
Нигде не сплю. Нет, там, в спальне… Там была кровать… Громадная… Двуспальная… Я её выкинул…
НАДЯ
(тихо)
Зачем? Зачем выкинул? Сломалась? Так можно было почи…
СЕРГЕЙ
Как купил, так и выкинул… Через – неделю… Не мог в ней спать… Один… Поняла?
НАДЯ
(тихо)
Поняла… Нет, ничего не поняла… Ты без жены спать не мог, да? Или один не мог спать? Так надо было с кем-то спать… Что: не с кем – что ли? Вон – сколько девочек всяких… Не таких, как мы… Нормальных девочек… Которые – по любви…
СЕРГЕЙ
(тихо)
Надя…
НАДЯ
Нет-нет-нет… Ты не подумай, что я… Что я лезу в твою… Только – чудно как-то… Ты – такой парень… И кровать выбросил… А если снова женишься, опять купишь кроватку? В спальне же должна быть кроватка… Большая кроватка… Какая же спальня без кроватки, да?
СЕРГЕЙ
(тихо)
Давай вставать, Надя… Уже – день…
НАДЯ
А чего вы развелись? Нет, если не хочешь, не говори… Какое моё дело, да? Просто ты – такой…
СЕРГЕЙ
(усмехается)
Я со съёмок прилетел как-то… Улетел на три недели… А отработали быстрее… За – две… Я прилетел… Дверь квартиры открыл… А никого нет… Ни – жены, ни – сына… Кот – только… Ходит орёт… Голодный…
НАДЯ
Такой классный у тебя – кот! Белый! Пушистый!
СЕРГЕЙ
Никого нет, а я… Не знаю – как сказать… Сразу почуял… Почуял, что кто-то в нашей квартире есть… Кто-то ещё есть… Нет, в тот момент ничего не знал… Просто почуял… Что в нашей квартире есть ещё один мужик…
НАДЯ
(тихо)
Какой мужик? Я не поняла… Где?
СЕРГЕЙ
И я тогда ничего не понял… Просто почуял… Что в нашей с женой спальне был другой мужик… На кухне был… В ванной мылся…
НАДЯ
(тихо)
Я не понимаю, Серёжа…
СЕРГЕЙ
Тебе, наверно, в это сложно поверить… Или невозможно поверить… Я ж… Ну, не знаю – почему… Нет, знаю, конечно… Я ж жёнам… Ни первой, ни второй не изменял… Никогда… Ни с кем… Смешно, да?
НАДЯ
(тихо)
Нет, не смешно…
СЕРГЕЙ
Хотя возможностей было тысячи… Но не мог… Не мог с кем-то там покувыркаться, а потом, как ни в чём не бывало, приехать домой, принять душ, поцеловать жену и бухнуться в семейное ложе… Понимаешь, просто не мог… Физически не мог… Не потому, что я – такой верный и замечательный, а потому что… Тогда бы просто не смог с женой дальше жить… Не смог бы её обнимать, целовать, нежить… А Лиза… Короче, в тот день… Когда – прилетел… Со съёмок… Не знаю – почему… Просто физически больше не мог быть в нашей квартире… Взял кота, сумку, сел в «тачку»… «Аудюха» у меня была тогда… «Мокрый асфальт»… И укатил… К дружку одному… И лишь потом узнал про этого… То ли – электрика… То ли – сантехника… То ли… Я уже и не помню – кто он там такой был…
НАДЯ
Твоя жена тебе с ним изменила?! С этим сантехником?! Да?! Вот – дура!
СЕРГЕЙ
И – в нашей спальне… В нашей кровати…
(помолчав)
Я больше никогда в той квартире не появлялся… Гадко было там появиться… До – омерзения… Да и разводом всем мой дружок занимался… Юрист… По доверенности… Не мог я заставить себя ни женщину эту больше видеть, ни… А когда эту квартиру купил… Не знаю… Кровать привезли… Собрали… А мне само слово «кровать» стало вдруг противным… Хотел в той комнате спортзал организовать… Потом – библиотеку… После… Да вот всё руки как-то не доходят… Так эта комната и стоит пустая… Ничего там нет… Стены, пол и потолок…
НАДЯ
Ну, и чёрт с ней… С кроваткой той… Мы с тобой здесь полежим… На диванчике твоём… Такой мягонький диванчик… Я, наверно, сразу заснула, да? А ты не спал… Вот дурачок… Надо было меня подвинуть… И поспал бы… Я бы к тебе не приставала… Нет, знаешь… Немножко бы пристала… Совсем чуть-чуть… Если бы не заснула… Ты – такой сильный… Вон… Какие руки у тебя… Как – ножки мои… Две… Да, немножко бы пристала… Но – не потому что я… Не из-за этого, понимаешь? Ты просто… Такой парень… У меня никогда таких не было… Я ещё вся холодная-голодная была… А ты на меня так посмотрел… В ванной – ещё… Как будто обнял… Нежно… Сильно… А я, дурочка, чушь всякую молола, да? Это – по привычке… Ты не слушай меня… Тогда не надо было слушать… А сейчас можно слушать… Сейчас я… Не знаю… Как будто заново родилась… С тобой… В квартире твоей… Ей-богу, заново родилась… Словно всей моей прежней жизни не было… Совсем не было… Я ведь, Серёжа… Я ведь никогда никого не любила… Даже не знала – что это такое… Какая там любовь, когда… Я, словно неживая была… Все эти три года, пока… А сейчас… А сейчас будто оживаю… С тобой… Слышишь? С тобой… И так сладостно – внутри… Так спокойно с тобой… Ты мне… Нет, не как брат… И не как отец… И не друг тоже… Не знаю… Глупости говорю, да?
Слушай, Серёж…
(помолчав)
А чего ты меня выбрал? Там же… На «точке» нашей… И Светка была… Девка – такая, что… В «пед» учится… На училку… С такими сиськами отпадными, что мужики… А Томка… Другая наша… Так – вообще… Как это называется? Я забыла… Инфо… Нет… Манка – какая-то… Симфо… Чёрт… А я манку с детского садика терпеть не могу… Фу… Такая – гадость… Жёлтая такая была… С комками… А есть заставляли… И я ела… Давилась… Но ела…
СЕРГЕЙ
(улыбается)
Нимфоманка, что ли, – твоя эта Томка?
НАДЯ
От! Точно! Нимфоманка! Сама на парней бросается! Мало ей всегда! Прикинь: за смену может пару десятков мужиков отработать! Девки рассказывали, что раз на групповушку попала: то ли семь парней на той хате было, то ли – больше… Мало того, что во все дырки Томку имели хором, так она сама ещё двоим дрочила… А вокруг ещё мужики стояли… И кончали на Томку… Короче, пацаны наши прикатили Томку с хаты той забирать, а все парни там – вповалку… От усталости… Одна Томка – свежая, вся – обконченная… Ржёт ещё… Прикатила на «точку»… И сразу же новые клиенты её подхватили… А ты…
(помолчав)
А ты меня выбрал…
СЕРГЕЙ
(тихо)
Ты сама выбралась… Думал сперва, что – не живая… На скамейке той…
НАДЯ
(тихо)
Да… Задремала… У меня ж подряд – три ночки выпало… Уже себя не чуяла… От холода… От усталости… Присела… И провалилась, видать… Пока ты не появился… А ты… Ты, Серёжа… Ты меня – что: пожалел? Скажи: пожалел?
СЕРГЕЙ
Не знаю, Надь… Честно: не знаю… Зачем притормозил… Как-нибудь спрошу у своей левой ноги… Но точно – никаких девочек не хотел… Тем более – с панели… Никогда вас у меня не было… Ни – в Германии… Ни – во Франции… В Голландии затащили меня дружки местные в этот квартал «красных фонарей»… А мне – по фигу… Ну, просто все эти девицы размалёванные – глубоко до лампочки… А от трансвеститов так вообще чуть не стошнило… А здесь… У нас…
(помолчав)
Нет, вру… Была одна… И то: я только потом узнал, что она когда-то… Не долго совсем… Где-то года полтора, вроде… Этим делом зарабатывала…
НАДЯ
Серёж… Ну, что ты замолчал? Расскажи… Расскажи мне… Или тебе стыдно? Тогда не рассказывай… Я вот уже три годика работаю… Ничего… Привыкла… А куда – мне? Что я ещё умею делать? Кому нужна? Где?
СЕРГЕЙ
Да особо нечего рассказывать, Надь… Знакомая одна была… То есть – не была… Есть… Созваниваемся иногда… Она врачихой работает… Врачом-рефлексотерапевтом… Ну, акупунктуры эти… Массажи всякие… И прочие шаманства… Я после аварий… После травм разных… Спортивных… Короче, закатывался к Ритке иногда… Поколдует она, поколдует, и, смотришь, через недельку-другую боли проходят… Координация восстанавливается… Суставы штатно работают… А потом…
(улыбается)
Ух, Надь… Как ты апельсинкой пахнешь! И жаром вся пышешь… Отогрелась, да?
НАДЯ
(хохочет)
Так у тебя ж там пенка – апельсинковая! Вкусненькая-вкусненькая – такая!
(помолчав)
Нет, Серёж… Не отогрелась… Ты меня согрел… Теплом своим… Нежностью… Добром… У меня даже внутри – жарко… От тебя…
СЕРГЕЙ
А потом… Короче, кто-то из её родни в какой-то отстой попал… В уголовщину какую-то вляпался… По полной… Деньги понадобились… Большие деньги… Где-то «штук» сто-сто пятьдесят… Гринов… Причём – сразу… Адвокату там отбашлять… Прокурорским – на взятки… В сизо – начальникам всяким… Ну, Ритка заняла где-то… Под это дело… А как отдавать? Чем? Вот и договорилась с вашими… Я даже не знаю – с кем… Как я понял – договорилась, что зарабатывает она эти «бабки»… Вашим отстёгивает столько-то… И сваливает… Из этого дела… С чистой совестью… Без напрягов… И никто её потом ничем доставать не будет… Ритка же…
НАДЯ
Говори, говори, Серёж… Так интересно тебя слушать… Это я прожила с гулькин нос… Ничего не видела… Нигде не была… Ничего не знаю… Кроме разве – как… А ты… Столько всякого пережил… Столько перепробовал… Столько перевидел… Я вот тебя слушаю… А у меня сердечко замирает… Ещё – чуть-чуть… И надо будет ехать… Обратно… На «точку»… К нашим… И так страшно становится… Что всё кончится… И я тебя больше никогда не увижу… Никогда-никогда…
СЕРГЕЙ
(помолчав, тихо)
Да, Надя. Мы скоро поедем… Только – не на «точку»… На «тачке» поедем… И – в другую сторону…
НАДЯ
Куда? Я не поняла… А куда мы поедем? Ты… Серёжа, ты что-то такое придумал? Да?! Ой, Серёжа… Не надо ничего придумывать… Они же… Никого так просто не отпускают… Никого-никого… Только – через откупные… Большие откупные… И на своё место надо кого-то другого подогнать… Чтобы не пустовало… Другую девочку, понимаешь?!
СЕРГЕЙ
(приподнимается)
Встаём? Кофе, наверное, уже остыл… Бегом в душик… А потом новые шмоточки примеришь… Да?
НАДЯ
А что – эта твоя Ритка? Заработала? Вот так, сразу, такие деньжищи заработала?! И её потом так просто отпустили?! Не может быть… Дурит она тебя… Девочкам же… Хорошо, если четверть перепадает… А то иногда и – меньше… Если вдруг менты прихватят… Или ещё какая карусель случится… Ты вот Андрюхе за меня «тонну» гринов отбашлял, так мне, значит, двести пятьдесят полагается… А отдаст ли все? Как захочет… Иногда меньше девочкам отдаёт…
СЕРГЕЙ
(помолчав)
Да… Заработала… Через года полтора, вроде, по всем долгам в ноль вышла… Ритка же… Она же – классная врачиха… И знает уйму всякого… Про – мужиков… Массажи, опять же… Такие могла забабахать, что все эти тайские девочки отдыхают… Словом… Она же на панели не стояла… Почти сразу у ней клиенты свои пошли… С деньгами… Только её стали требовать… Видать, такие чудеса там с ними вытворяла, что мужики эти на неё конкретно подсели… А что? Молодая. Врач. Красивая. Опытная. Умная…
НАДЯ
(тихо)
Ой, твои джинсы – такие колючие… Заклёпками этими… Можно я… Можно я их стяну с тебя? Я хочу… Я хочу не джинсы… Я хочу твоё тепло почувствовать… Можно? Во-о-от… Та-а-ак… Ещё – чуток… Ну, привстань… Я же тебя не подниму… Вон ты какой тяжёлый… Ага… Какие нормальные люди под одеялом в джинсах лежат? И – майку твою… Ну, зачем нам эта майка? Я тебя хочу погреть… А – не майку… Во-о-от… И маечку – туда же… У-ух… Какой ты холодный… Или я – такая нагретая за ночку? У меня все мурашечки по мне побежали… Я к тебе грудкой прижмусь, хорошо? Можно? И ножкой тебя погрею… А то ты – как ледышка… Обними меня… Серёжа… Обними… Не бойся… Вот… Так… Как хорошо… Как сладко… Ого… Какой он у тебя – большой… Громадный – просто… А ты, дурачок, в кресле холодном спал… А я одна – на диване огромном… Ты – такой сильный… Такой… Такой… Такой…
ИНТ. ВАННАЯ – УТРО
СЕРГЕЙ
(стоя под горячим душем)
Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт, чёрт, чёрт! Какого чёрта?! Чтоб она провалилась! Ко всем чертям! Чертовка чёртова! Чёрт! Да катись оно всё к чёртовой матери!
Дверь ванной приоткрывается, и в клубах пара возникает лукавое личико НАДИ.
НАДЯ
А к тебе – можно, дядечка?
СЕРГЕЙ
(стоя под горячим душем)
Нет! Закрой дверь!
НАДЯ
(хохочет)
А что ты ругаешься, дядечка?! Тебе плохо было?! Да? А мне – так хорошо! Так хорошо! Так чудесненько! Давай я к тебе залезу!
СЕРГЕЙ
Нет! Одевайся! Сейчас едем!
НАДЯ
(хохочет)
Ну вот! Только полюбились, а уже едем! Я к тебе хочу! Под душик! А ты ругаешься! А я все бутрики умяла… Такие – вкусненькие! Ты, пока душиться будешь, я ещё нарежу, да? А можно я на тебя посмотрю?! Мне так нравится на тебя смотреть! Когда ты голый! Ты меня вон сколько голенькой видел! А я только – чуточку! Знаешь – какой ты здоровский! Когда – голый! Такой – здоровский-здоровский! Как – этот… Что – в музее стоит! Я забыла – как его зовут… Грек какой-то, вроде… Старинный… И ты – такой же! Греческий! И большой – такой же! Как этот грек! Только у грека писюнчик – маленький! А у тебя – такой большой! Такой громадный! Еле в меня поместился! Еле мне в ротик…
СЕРГЕЙ срывает с кронштейна извив душа, резко крутит синий краник и окатывает НАДЮ с ног до головы холодной водой.
ИНТ. КОМНАТА КВАРТИРЫ – ДЕНЬ
НАДЯ, в ажурных белоснежных трусиках, белом кружевном бюстгальтере и босиком, ловко залезает в синие джинсы.
СЕРГЕЙ
(сидя в кресле)
Нормально? Не жмёт нигде?
НАДЯ
(натянув джинсы, оборачивается)
Отпа-а-а-ад… Настоящая – Италия?!
(трогает ярлык джинсов)
Это всё – мне?! Серёжа… У меня сроду такого белья не было… Такое – нежное… Воздушное… И – по грудке… Кто тебе мои размеры сказал?!
(застёгивает «молнию» джинсов и натягивает плотную бордовую баечку)
Ух! Как – тёпленько! Как – мягонько! Серёжа…
(смотрит на ярлык баечки)
И это – Италия?! Бли-и-и-и-ин… Наверно, кучу баксов стоит? Как ты мои размеры узнал?!
СЕРГЕЙ
(сидя в кресле, улыбается)
Тайна великая… Обувайся давай… И покатили… Время…
НАДЯ
(ныряет ладошкой вовнутрь короткого рыжего сапожка)
Это – чё: натуральный мех, что ли?! Так – мягонько… Жуть – как мягонько…
(садится на пол, натягивает бежевые носочки, быстро обувается и встаёт)
Мам-м-ма мия… Как – по мне! Тютелька – в тютельку! Какие здоровские сапожки! И – джинсики! И – баечка! И – трусики! И – лифчик! Серёжа…
(вдруг запрыгивает на колени Сергея)
Серёжа… Спасибочки – тебе… Ты просто… У меня просто никогда… Никогда такого не было… Такого всего чудесного… И всё так – впору! Как будто на меня пошито! Как ты угадал?! Я сама по сто раз меряю… Когда – покупаю… То одно – не так… То другое жмёт… То пятое висит… То десятое – наперекосяк… А ты… А ты – сразу… Такого чудесного привёз… И всё сразу подошло! Я, наверно, только снила такое… Такие наряды… И тут – бах: ты всё привёз!
СЕРГЕЙ
(целует девочку в розовую мочку уха)
Доставай из пакета куртку, Надюшка… Надевай… Остальные пакеты – в сумку… Потом разберёшь… И поехали…
НАДЯ
(тихо)
Надюшка…
(помолчав, тихо)
Меня так мама называла… Я забыла давно… И вот вдруг вспомнила… Ты сказал, и я сразу вспомнила… Я тогда совсем маленькая была… Лет пять или шесть… Иди кушать, Надюшка, мама говорила… Надюшка, ты ладошки вымыла? Спокойной ночи, Надюшка…
(всхлипывает)
Ты… Серёжа… Ты, как мама, – со мной… Так – нежно… Так – добро… Так – ласково… Почему? Ты ж меня до вчера вообще не знал… И я тебя не знала… А теперь ты мне… А сейчас я тебя… Ты мне, как мама, стал… Такой – близкий… Такой – родной… Почему?
НАТ. ЗАГОРОДНОЕ ШОССЕ – ДЕНЬ
По залитому солнцем яркому звенящему шоссе несётся чёрный сверкающий «Мерседес» S500.
ИНТ. САЛОН «МЕРСЕДЕСА» – ДЕНЬ
СЕРГЕЙ
(спокойно ведёт машину)
Дай мне свой телефон… Надь, слышишь? Мобилу свою дай…
НАДЯ
(достаёт из кармана куртки смартфон)
На… А зачем тебе…
СЕРГЕЙ, ведя машину, одной рукой открывает крышку телефона, достаёт батарею, симку, ломает двумя пальцами тонкую пластмассовую пластинку и выбрасывает всё в окно «Мерседеса».
НАДЯ
(удивлённо)
А зачем ты всё поло…
СЕРГЕЙ
(ведя машину)
В Питере купишь новый. С местной симкой. Возьми деньги…
(из внутреннего кармана куртки вынимает конверт)
Здесь – десять тысяч… Гринов… На первое время хватит, да? Возьми же…
(Надя берёт конверт)
Ты всё запомнила, Надя? Никому из прежних своих с новой мобилы не звони. Даже папе с мамой не звони. Вообще им не звони. Ни откуда. Никому. Ни в коем случае. Мне…
(подаёт девушке листок)
Мне на этот номер кинешь свой номер мобильного… И больше на этот номер не звони… Я сам тебя набирать буду… С другого номера… Поняла? Поняла, Надь?
(Надя кивает)
В Пулково тебя встретят – я позвонил. Слушайся дядю Володю. Делай всё, как он скажет. Он – профи. Через пару месяцев сама себя не узнаешь. Ты и так – миленькая. Хотя – маленькая. А через месяца два-три расцветёшь просто. Дядя Володя тебя всему научит. Он – мой давний друг. Там с тобой ничего плохого не случится. Ничего. Только не делай глупостей… Как – тебе: джинсики не жмут? Курточка понравилась? Очень хорошей выделки кожа… И сапожки подошли, да?
НАДЯ
(вдруг)
Я не хочу! Я не хочу от тебя никуда улетать! Слышишь?! Я не хочу ни к каким дядям Володям! Я хочу быть с тобой! Только – с тобой! Всегда – с тобой!
НАТ. ЗАГОРОДНОЕ ШОССЕ – ДЕНЬ
«Мерседес» перестраивается в правый крайний ряд и мягко тормозит на песчаной, усыпанной мелкими камешками обочине.
ИНТ. САЛОН «МЕРСЕДЕСА» – ДЕНЬ
СЕРГЕЙ
Послушай меня, Надюша…
«Мерседес» вдруг медленно ползёт по песочно-каменистой осыпи, и СЕРГЕЙ дёргает ручной тормоз.
СЕРГЕЙ
Послушай меня внимательно… И я хочу быть с тобой… Не знаю – правильно ли это? Надо ли это делать? Я почти заканчиваю жизнь… А ты её только начинаешь…
НАДЯ
(отчаянно)
Нет! Я не хочу от тебя улетать!
СЕРГЕЙ
(тихо)
Не кричи, пожалуйста… У меня и так голова трещит… Тебе надо улететь… Понимаешь: надо? Мы тут… С друзьями моими, короче… Из органов… Мы должны сделать так, чтобы вся эта твоя бывшая шушера о тебе забыла… Понимаешь? Забыла раз и навсегда… Чтобы даже случайно никто из твоих бывших о тебе не вспомнил… Чтобы ты для них, ублюдков, перестала существовать… Навсегда… Мы должны сделать так, чтобы они только о своих задницах думали… Как бы их спасти, понимаешь? А вас ведь крышуют не обмылки эти… Из «тойоты» той вшивой… Крышуют менты всякие… Бандюганы серьёзные… Словом – те милые граждане, для которых вы, девульки панельные, – серьёзный бизнес… Большие деньги… И никто добровольно с этим бизнесом и такими «бабками» не расстанется… Понимаешь, Надюш? Добровольно – никто. Как только мы с друзьями всё это порешаем, я к тебе приеду. И мы подумаем: где и как жить… Хорошо? Надо просто немного потерпеть… Подождать. С полгодика… Может – годик… Всё успокоится, забудут они о тебе, и всё у нас станет чудесно… Да? Ну? Что ты насупилась? Ну-ка, поцелуй меня… По-настоящему… Как – ты умеешь… Как – целовала этим утром…
НАДЯ
(тихо)
Я умру без тебя… Умру… Я не могу без тебя жить… Я не хочу без тебя жить…
НАТ. ВЗЛЁТНОЕ ПОЛЕ АЭРОПОРТА – ДЕНЬ
Маленький самолёт, набирая скорость, проносится по серой бетонке, медленно задирает тупой нос и плавно отрывается от взлётно-посадочной полосы аэропорта. На фоне яркого предзакатного неба, не спеша, набирает высоту. И, поджав три лапки, сливается с далёкой серебристо-белой облачностью.
НАТ. ПЛОЩАДЬ ПЕРЕД ЗДАНИЕМ АЭРОПОРТА – ДЕНЬ
СЕРГЕЙ выходит из здания аэропорта. Закуривает. Утирает потный лоб. Делает несколько сильных затяжек. Выбрасывает сигарету. Садится в «Мерседес».
СЕРГЕЙ
(в камеру, тихо)
Чем всё закончилось? Вы действительно хотите это знать? Всё закончилось весело. Через три недели мою машину сожгли. Ночью. Дотла. Естественно, никто ничего не видел…
(помолчав)
Моего доблестного чекиста Павла Ивановича понизили с майора до капитана. Сняли с занимаемой должности. И перевели в другой отдел. А его людей расшвыряли по всему Комитету. Как – щенят. «Точка» у цирка… «Точка» у цирка, как была, так и осталась…
(помолчав)
А Надя…
(помолчав)
Моя маленькая, худенькая, хрупкая Надежда в один из тоскливых питерских вечерков набрала по мобильному какую-то свою подружку. По – бывшей замечательной работе. Чтобы просто узнать – как у неё делишки…
ИНТ. КОМНАТА КВАРТИРЫ – ВЕЧЕР
НАДЯ
(в мобильный, быстро)
Ой, Танюха… Не верещи так… Всё окей – у меня… Где? В Караганде… Да в Питере – я… В Питере! Только слышь, Танька: никому – ничего! Не болтай! Никому! Ни – Андрюхе, ни – прочим нашим! Андрюха, видать, – злой на меня… Что я – вот так… С клиентом утекла… Без откупного… Кинула, в общем… Людка-рыжая, помнишь? Втюхалась в по за том году тоже… В какого-то парня богатенького… Так откупных нашим отбашляла… Я толком и не знаю – сколько… Много, говорили… Чтоб отпустили… На все четыре сторо… Что?! Да без понятия – я! Не знаю, говорю! Слыхала: штук двадцать отстегнула… И замену себе толковую подогнала… Чтоб место пустым не было… Чтоб отпустили с богом… Чтоб пацанчику тому не донесли… Кто она – такая… Они ж где хош найдут… А потому не болтай никому… Я, может, скоро… Ой, да не знаю я… Я мамке с батькой денежку кинула… А то батьку опять по скорой с давлением увозили… И мамку с работы попёрли… Сокращение у них там – какое-то…
(помолчав)
Нормальненько всё – у меня… Нормальненько, говорю! К дядькам одним устроилась… Не-не-не… Не сплю с ними… Такие суровые дядьки… Мама не горюй…
(смеётся)
Ну, фоткают меня… В нарядах всяких… Ходить учат… Чтобы – правильно… Спинку держать… Ой, Танюха, тут – такие ночки! Белые! Слыхала?! Ну! Как – днём! Читать можно! И все гуляют! Ночью! Парочки, туристы, местные… И мостов – куча! Обалдеть просто! Громадные! Разводные! А на той неделе в Эрмитаж меня послали! Ну, директор мой… Самый главный… Владимир Анатольич… Сказал: марш в Эрмитаж… Смотреть… Смотри, сказал, и на ус мотай… Потом расскажешь…
(переводит дыхание)
Да не сплю я с ним, не сплю! Вообще ни с кем не сплю! Поняла?! Не до того! Наспалась уже! На всю жизнь! С гадами всякими!
Танюха, слышь: не болтай только никому! Ты ж сама как-то хотела… Ну, помнишь: мне говорила… Что уйти хочешь… Тут… Ну, короче: здоровское место… Ну, куда я попала… Комнатку мне свою сняли… В коммуналке – правда… Но – отдельную… И соседи – хорошие… Две старушки такие… Добрые-добрые… Всё конфетками меня угощают… И дедулька ещё один живёт… Ветеран… Сын его хочет к себе забрать… В свою квартиру… А дед наш не хочет… Ни – в какую… Я раз чай пила у него… С вареньицем вишнёвым… А он мне и говорит: что я, мол, сыну с жёнкой да дитём мешать буду? Живут ладно и пусть живут… А я уж тут… Доживу… Век свой… Я видела сына его как-то раз… Такой – большой парень… Лекарств всяких навёз… Еды – дорогой…
И деваха ещё одна живёт… Разведёнка… Муж с ней развёлся… Хату, типа, поделили… А он, стервец, так сделал, что все баксы за хату себе загрёб, а жёнку бывшую с дитём малым в коммуналку кинул… Вот – гад, да? Эта Зойка… Короче… Туда-сюда… А никому ничего не докажешь уже… И адвоката нанимать – кучи денег… Я раз пожалела её… Ну, она ко мне в комнату раз пришла… Вечерком… С винцом хорошим… Посидели… Поплакала она чуть… А потом…
(помолчав)
Представляешь, Танюха: ко мне давай подкатывать… Нет, не в наглую, конечно… Ну, короче… Не знаю – что на меня нашло… Я ж – одна ведь… Сколько – времени… Ну и… Полюбились мы с ней… Чуток… Сначала она – меня… На диванчике… Дверь комнаты заперла… Трусики с меня стянула… Да как давай меня… Целовать всюду… Сперва как-то… Не знаю… Стрёмно было… В первый-то раз… С девкой… А потом… Жуть как здоровски стало… Ну, я и кончила… Таким водопадиком… Конкретным… Чего ты ржёшь? У нас ведь тоже была… Как – её? Верка эта… И мужикам давала… И к нам лезла…
Всё-всё-всё, Танюха… Беги-беги… Никому – только… Танюх, ты поняла меня: никому не болтай про меня… И номер этот чтоб – никому!
НАТ. НАБЕРЕЖНАЯ НЕВЫ – ДЕНЬ
НАДЯ, с лёгкой улыбкой, медленно идёт по набережной. За спиной девушки, из сизо-пепельного тумана выныривает тёмная фигура мужчины. Мужчина нагоняет НАДЮ и, поравнявшись с ней, сильно и резко бьёт девушку по голове толстым коротким металлическим прутом. Не давая упасть телу, подхватывает девушку подмышки и перебрасывает через гранитный парапет. Снизу, от воды, раздаётся не громкий всплеск. Размахнувшись, мужчина швыряет прут в Неву и быстрым шагом идёт прочь.
ИНТ. КАЗИНО – НОЧЬ
СЕРГЕЙ
(сидя за столом «блэк-джека», в камеру)
Да, через день после того звонка мою Наденьку выловили из Невы. С проломленной головой. Через два денька ей должен был исполниться…
Девушка-крупье открывает свои карты: пиковая тройка, трефовая семёрка и червовый туз.
СЕРГЕЙ
(про себя, тихо)
Ровно двадцать один… Годик… Тройка. Семёрка. Туз…
ТИТРЫ
Конец первой серии