Архив рубрики: Дом

Дом

Стоит только обозначить стены дома, да прихлопнуть их крышкой поверху, как извне начинает заползать всякая живность и обустраиваться по углам, отгораживаясь друг от друга перегородками и создавая миры-пузырики. По ночам сквозь выемки окон миры выпячиваются наружу выпуклыми разноцветными свечениями, а по утрам западают вовнутрь пустыми безжизненными безднами….

     ВальВанна не любит ночь, по ночам она бессильна, разнокалиберные окна слепят её взор разнузданностью своего сияния, на фоне которого движущиеся хаотично фигурки сплетаются в причудливый узор, неподвластный уму постороннего наблюдателя. То ли дело зарождающееся утро, когда инъекции солнца медленно впрыскиваются в податливую мглу и мгновенно разносятся по еще сонным артериям едва подрагивающего пространства. В это время особо привольно дышится, бодро шагается и в мельчайших деталях видятся все изъяны бытия.
      Вон груда бутылей из-под спирта и газировки, пересыпанная конфетными фантиками, еще хранит отпечатки пальцев малолетних отморозков с соседнего дома, а там – зверски обломанные цветы на клумбе НилПалны – надо бы сообщить ей, кто с вечера болтался поблизости со стаей стихийно реющей где попало мелюзги. Около маленькой кучки гавна ВальВанна замерла, моментально вкопавшись по щиколотку в землю – эти какашки она узнает среди многих – конечно, же это экскременты вонючей шавки со второго этажа, запах, консистенция, особо мерзкие завитки по бокам и в центре – это невозможно забыть, вынести немыслимо. ВальВанна душераздирающе вздохнула и, вытащив пакетик из кармана, брезгливо поморщилась и загребла зловонную кучку в серединку целлофанового мешочка. «Что ж! – смиренно вздохнула она про себя, – кто-то должен взять на себя эту непростую обязанность убирать чужое дерьмо, это зачтется, в конце концов, зато мир станет немного чище». Далее она шла медленней и более пристально озиралась по сторонам. Сломанная рейка на лавочке, Вовка-алкаш, безмятежно храпящий у мусорки, корявая нецензурщина на стенах садика, пестрые бумажные объявления, бесстыдно трепещущие на столбе, окурки под балконом квартиры № 47… –  хамство человеческое не имеет границ, оно множится и ширится, бороться с ним бессмысленно, но необходимо хоть кусочек мира сделать пригодным для комфортной  жизни нормальных людей…
      ВальВанна отломала рейку, воткнув её укоризненным штырём рядом с лавочкой, старательно и метко плюнула на Вовку, каллиграфическим почерком приписала рядом с матюками строгое замечание: «Падлы, сколько же можно! Где же совесть!», небрежно посдергивала и посбрасывала в грязь рекламки, притоптав их сверху каблучками изящно скроенных, но уже изрядно замызганных замшевых сапог, аккуратно собрала и сосчитала все окурки, после чего по одному закидала их в приоткрытое окошко квартиры № 47….
    Обогнув дом, она усталым шагом подошла к подъезду, медленно поднялась на второй этаж и, достав из кармашка пакетик с гавняшками, неторопливо-задумчивыми движениями размазала зловонное содержимое по полированной поверхности двери. «Гав-гав- визгливо затявкала собачонка по другую сторону проема. «Повякай мне ещё, сука – пробурчала ВальВанна и, победным флагом прицепив на загогулину дверной ручки опустошенный целлофан, устремилась вниз по лестнице к своей каморке, упакованной снаружи в золотисто-коричневый дермантин. Теперь можно принять душ и выпить чаю, наконец… Заслужила…
    Давненько уже торчит дом, вонзаясь макушкой в небо, и ветры его обдувают со всех сторон,  и дождик поплевывает свысока, и кошаки орошают ссаками со всех сторон… Дом, как дом, торчит и торчит, мало ли таких…