На клумбе у подъезда нашего цветов проклюнулись ростки.
Солнечная потому что у нас сторона.
Вот только шансы, что проклюнется когда-то понимание у людей невелики,
Что у разумного человека основа мыслей всех его одна.

Недалеко от дома моего живописный сквер.
С ледникового периода придают огромные ему живописность валуны.
И удивляюсь, сколько с ледникового периода в россиян сознании химер.
Видящего связь общего и частного на деле не отыщешь среди россиян в любом углу страны.

В статье вчера России перспективы Владислав обрисовал Сурков.
Свое впечатление от его статьи в этом стишке обрисую кратко.
Останется Россия на долгие века страной дураков.
Что глупость, в общем, – неспособность над основой мыслей всех своих трудиться, еще многие века россиян не посетит догадка.

Очистилась дорога к Калищенскому озеру от снега.
Лишь изредка в лесу виден еще не растаявший сугроб.
И требует тепла весеннего уже ощущаемая нега,
Что любовь, в общем, – дар прекрасное увидеть, я стишок писал быстрее чтоб.

Сыпятся стишки из меня горохом.
И отскакивают они от людей, как от стены горох.
Но их написание закончится лишь с моим последним вздохом.
И читающие, что глупость, в общем, – неспособность над основой мыслей всех своих трудиться, хотят, наверное, чтобы я быстрее сдох.

Жена Елена – мой наилучший оберег.
Я живу за ней как за каменной стеной.
Елены кроме, нет нигде и ни в чем других у меня коллег.
Понимание, что любовь, в общем, – дар прекрасное увидеть, доступно ей одной.

У меня стишки плодятся кроликов быстрей.
Уже больше четырех тысяч их в моем вольере.
Но находится этот вольер выше любых в мире эмпирей.
Мысль, что любовь, в общем, – дар прекрасное увидеть, присутствует в моих кроликов-стишков только экстерьере.

В россиянах я окончательно разочарован!
Разума не нахожу я в россиянах даже крох.
Абсолютно каждый россиянин невежества цепями скован.
У всех поголовно россиян всех мыслей их основ, как на собаке блох.

Поэтический меня выручает очень дар.
Пусть и небольшой он выделен мне дозой.
Что любовь, в общем, – дар прекрасное увидеть, стишков сотни выдает творческий мой самовар.
И, очевидно, невозможно выдать на эту тему столько произведений прозой.

Поголовно всех людей стригу я под одну гребенку.
И нет оснований меня обвинять в таком обращении с людьми жестоком.
Ведь, очевидно, понимание не удастся никогда запихнуть в любого человека головенку,
Что глупость, в общем, – это трудиться неспособность над своих всех мыслей основанием-истоком.