У любви шагреневая кожа.
За её шероховатый край
довелось и мне держаться тоже
и просить: Живи! Не умирай!

Я в руке отчаянно сжимала
драгоценный маленький клочок.
Как же мало, Господи, как мало
Ты любви мне в жизни приберёг…

Мне бы ей укутаться, укрыться,
жизнь на до и после  – не деля.
Мне б ручную завести синицу,
а над нею в небе журавля!

Но журавль летает там, где хочет,
А синице маятно в руке.
И любви – остался лишь комочек,
Всё ещё зажатый в кулаке…