«Каждая волна иммиграции оставила на американском обществе свой собственный отпечаток, каждая привнесла свой характерный „вклад” в становление нации и эволюцию американского образа жизни», — эти слова президента Джона Ф. Кеннеди можно в полной мере отнести и к четырём волнам массовой иммиграции русских в США. Первая волна прибыла за четверть века до 1917 года, вторая – после Гражданской войны в России, третья – вскоре после окончания Второй мировой войны, четвёртая – после развала СССР, и каждая из них внесла свою лепту в экономический и культурный прогресс Америки, давшей приют сотням тысяч россиян. Читать далее
Архив рубрики: Лев Гуревич
Лев Гуревич. Гений смеха (очерк)
« Мой супруг мне сегодня утром сказал,
−Тамарочка, погляди в окошечко, не кончилась ли
советская власть.
−Нет, говорю, кажется, еще держится.
− Ну что же, говорит, Тамарочка, опусти занавесочку,
посмотрим завтра как»
Николай Эрдман, пьеса «Мандат»
«Есть на свете люди — их, увы, очень мало!.. — соприкосновение с которыми изумляет отдельностью, «штучностью» суждений, строем мыслей, самим составом фразы, определениями, образностью, даже лексикой. Они чувствуют слово не в обиходном, но в корневом его значении. Ото всего этого речь свежа, неожиданна, лишена захватанности, что ли. Они очаровывают вас редкостной характерностью…» так начинает свои воспоминания об одном из самых остроумных людей в русской литературе XX века, драматурге, сценаристе Николае РобертовичеЭрдмане замечательный актёр, мастер художественного слова, офицер-фронтовик Зиновий Ефимович Гердт. Читать далее
Лев Гуревич. Чардаш Монти (рассказ)
Лев Гуревич. Кадиш по Валленбергу (рассказ)
Лев Гуревич. Житьё-бытьё (рассказ)
С давних пор в подмосковном селе Ситне-Щелканово, которое протянулось на версту вдоль старого Каширского шоссе, обитало семейство крестьян Досужевых.В начале ХХ-го векатогдашнийглава семьи Парфён Борисович содержал крепкое зажиточное хозяйство. Как и многие в этой местности он занимался выращиванием огурцов и капусты на арендованном большом участке земли в пойме реки Ситня. Огурцы солили в дубовых бочках по особому рецепту и хранили в специально оборудованном леднике. Для рубки капусты нанимали подёнщиков из Рязани, которые в сезон ходили по домам в поисках работы. Капусту рубили в длинных корытах и затем ссыпали в дошник – огромных размеров закопанный в землю дубовый чан, в котором капуста квасилась. Хрустящие досужевские огурцы и капусту охотно брали в московские трактиры и магазины, ими торговали на рынках. Читать далее
Лев Гуревич. Кабачок (рассказ)
В понедельник утром к Анне Петровне Кусиковой, старшему бухгалтеру строительного треста, подошла её коллега и подруга Ниночка Стёпина с предложением пойти покурить.
– Ой, давай через двадцать минут, не хочу прерваться, а то, боюсь, потом ошибок наделаю.
Спустя полчаса, подруги накинули куртки – несмотря на конец мая, было свежо – и вышли на улицу. В соответствии с новыми веяниями курить в здании треста было категорически запрещено, а нарушителей обещали карать четырёхзначным штрафом. Читать далее
Лев Гуревич. Камертон (рассказ)
Памяти Бориса Григорьевича Тевлина,
хормейстера, дирижёра, Народного Артиста РФ
Когда Оксана Степановна Едунова узнала о новом назначении мужа, то поначалу несказанно обрадовалась. Ещё бы – город Пушкин, совсем неподалёку от Ленинграда. Её муж, полковник Едунов Борис Евгеньевич, начальник политотдела авиационной дивизии дальних бомбардировщиков ТУ-16, дислоцированной в районе города Благовещенска Амурской области, быстро остудил восторги супруги, Читать далее
Лев Гуревич. Рейс SU101 (рассказ)
Лев Гуревич. Once Upon a Time in Russia (рассказ)
* (англ. Однажды в России)
Памяти Беллы Натановны Веселер и Льва Львовича Либермана
Впервые употребление фамилии Шиц зафиксировано примерно в XV веке исключительно в среде польского дворянства (шляхты). Существуют две версии происхождения этой фамилии – первая, в основе которой лежит польское слово szyc – шить, и вторая, связанная с немецким словом Schutze – стрелок. Использование этой фамилии постепенно распространилось на горожан в конце XVII века, затем — на крестьян и в середине XIX — на евреев.