для многих осень сплин простуда
сырая обувь для меня ж
багровой охры клёнов чудо
лазури с заревом купаж
небес закатных отраженье
в озёрной ряби рдеет лес
у горизонта без движенья
грозы последней блеск и треск
насмарку запах прели насморк
гнусавит квёлый я ж дрожу
когда грибницы мшистой запах
глотками жадными дышу
и позолотою берёзы
я заколдованный когда
взлетаю навзничь в стразы росы
до рези слёзной глаз ах да
и сердце осенью порою
зачато было что весной
рождает выкидыши с кровью
разлукой мукой неземной
увы привязанностей краток
подлунный век но тем и мил
порядок чувств что в нём порядок
и пылкость выше наших сил
что лучше пыткою разлуки
измучить нежели едва
остыв не чувствовать друг в друге
ни наслажденья ни родства
однако месяц в выси вызрел
свалились с крепа гроздья звёзд
на колыхающийся лист мой
иль на озёрный зыбкий холст
Пегас небесный конь галопом
копыт подковами звеня
крылами ухая и хлопая
несёт бессонного меня
сквозь персеиды в клювик Лебедя
туманность томна и темна
пути мне смертному неведомого
но упоеньями полна
Кассиопея Лиры звонкой
соцветье потрясает мне
две барабанных перепонки
то ль голове то ли извне
мешаю с утренним какао
сырую дымку октября
хрусталь коньячного бокала
нежнейшим звуком серебря
вожу по краю пальцем лето
шафраном пахнет бергамот
с лавандой ялтинским рассветом
стареет утро жгучий йод
на указательном однако
волной морскою отдаёт
со всею фауной зодиака
к началу дня проходит год
а сизой изморосью скрыты
как поволокой тень и свет
туманной млечностью омыта
Селена призрачная след
не оставляя обволакивая
предметность всякую слеза
ночи струится и оплакивают
невозвратимость небеса
а может быть в цыганском предке
и мне б родиться нынче вспять
брегет из бархатной жилетки
с часами ратуши сверять
и вороному пальцы в гриву
опять дождит уныло чёрт
мой конь горячий да ретивый
меня несёт во весь опор
по ковылю морозный ветер
бьёт по щекам наотмашь в лоб
то оплеухами то плетью
а с рыси в иноходь в галоп
туч Бессарабских хороводы
по всей степи летят костры
багряным заревом свобода
гитары женщины шатры
так от кого же не жалея
ни стремена ни удила
лечу я призраком ужели
от жизни что побыв ушла
иль от себя что мне осталось
копыт синкопы млечный луг
иль одинокая усталость
среди стареющих подруг
но пред околицей не плача
я спешусь ночь допью до дна
эх чёрт подкова на удачу
не мне оторвалась одна
нытьё унылое для многих
осенних сумерек озноб
сварлива тёща мокры ноги
заложен дом горячий лоб
меня ж как прежде осень нежно
кружит с улыбкой вальс увы
ещё не снежный но мятежный
в объятьях ветра да листвы
от хлада камня Колизея
до арки Бранденбургских врат
от Третьяковского музея
до Эрмитажных анфилад
летим в осеннем вальсе с Музой
смотри танцует сам с собой
тот идиотина от пуза
хохочет пешеход ночной
а я не здесь не весь невесть я
откуда вышел вхож куда
коньяк глотаю капель двести
во чреве вещее о да
та весть отрыжка вместо словно
обычной мести время зря
листвою вьюжит отрывного
оборванного календаря
в исток вошёл я вышел устьем
зарю созревшую не зря
с октябрьской смешивая грустью
печаль былого сентября