Алые аллеи (29-я серия)

Алые аллеи

 

мелодрама (16+)

 

сценарий телевизионного фильма

 

29-я серия

 

 

НАТ. ЗИМНИЙ ЛЕС – ДЕНЬ

 

СЕРГЕЙ, стоя на высокой стремянке, осторожно вешает на пухлые тёмно-изумрудные заснеженные лапы большой ели разноцветные шары.

 

СЕРГЕЙ

(смотрит со стремянки вниз, весело)

Душа моя, не спи. Подавай игрушки. А то мы до ночи провозимся. А надо ещё курочку потушить. Бутриков наделать…

 

ЖАСМИНКА

(завороженно, тихо)

Ой… Как тут – красиво… Как – в сказке…

(привстав на цыпочки, подаёт Сергею шары)

Серёж… А откуда – это место? Как ты его нашёл? Кто здесь живёт?

 

СЕРГЕЙ

(вешает шары, улыбаясь)

Сегодня мы живём… В этом году три дня пожили… И в будущем – недельку поживём… Так…

(смотрит на нарядную ёлку, улыбаясь)

Смотри: какая красавица стала… Наша ёлочка…

(оборачивается)

Теперь звезду подай…

 

ЖАСМИНКА, привстав на цыпочки, подаёт СЕРГЕЮ большую красную пятиконечную звезду

 

СЕРГЕЙ

(принимает звезду, улыбаясь)

Мы её…

(поднимается на верхнюю ступеньку стремянки, улыбаясь)

На самую макушку…

(насаживает звезду на макушку ёлки, весело)

Вот так… А теперь…

(опускается на пару ступенек, оборачиваясь)

А теперь гирлянду давай…

 

ЖАСМИНКА вытаскивает из коробки гирлянду разноцветных лампочек.

 

ЖАСМИНКА

(весело)

Держи, Серёж! Держи!

(смотрит на ёлку)

Ой, какая нарядная наша ёлочка стала! Праздничная! А стояла такая одинокая… Скучная… Вся – в снегу… А нынче – просто… Просто – чудо какая красивая! Как ты здорово придумал, Серёж: в лесу Новый Год встречать! Не – в квартирах этих… С теликом этим чёртовым… В сутолоке… В духоте! А – в лесу! На природе!

(помолчав)

А чей – этот дом? Ты так и не сказал…

 

СЕРГЕЙ

(аккуратно обматывает ёлку гирляндой лампочек, весело)

Приятеля одного… Женился он, понимаешь, недавно… На – китаянке… И в Пекин умотал… Жить… Работать… Классный программист, между прочим… Его там, в Китае, сразу… Короче, сразу ему с женой китайской большую квартиру дали… Со – всей техникой, мебелью и прочим… Зарплату – дай Боже…

(медленно спускается со стремянки на утоптанный снег)

Оп. Гирлянды хватило. Думал: не хватит…

 

ЖАСМИНКА

(глядя на ёлку)

А давай загорим… Давай загорим ёлочку… А, Серёж? Давай?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, хитро)

А как же: раз-два-три, ёлочка, гори? Забыла? Не была на «ёлках»? С настоящими Дедом Морозом, Снегурочкой, хороводами вокруг ёлочки…

 

ЖАСМИНКА

(тихо)

Не была…

(помолчав, тихо)

Откуда у нас – ёлки? У нас же – кипарисы всякие… Пальмы… Самшиты… Откуда у моря – ёлочки? Они у нас…

(пожимает плечами, тихо)

Они же у нас не растут… Нет, ну…

(помолчав, тихо)

Пластмассовые всякие были у девчонок…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, целует Жасминку в макушку)

Постой-ка секундочку…

 

СЕРГЕЙ быстро идёт по протоптанной в глубоком снегу тропинке. Заходит в двери двухэтажного деревянного дома, и спустя несколько мгновений двор озаряется разноцветными озорными огоньками.

 

ЖАСМИНКА

(восторженно)

Вау! Ёлочка!

 

СЕРГЕЙ

(выходя из дома, улыбается)

А я дедоморозил… В театральном ещё начал дедоморозить…

(глядя на ёлку, приобнимает Жасминку)

В кинотеатре «Москва»… Где-то – с двадцать пятого декабря по двенадцатое января… Каждый день… Ёлок семь-восемь подряд…

 

ЖАСМИНКА

(прильнув к Сергею, улыбается)

Ты, наверно, был здоровским Дедом Морозом… Да? А Снегурка… Снегурка была? Или ты один был? Без Снегурки?

 

СЕРГЕЙ

(улыбается)

Была…

(помолчав)

Наташей Снегурочку звали… Методисткой работала в кинотеатре…

 

ЖАСМИНКА

(смотрит на Сергея)

А чего ты замолчал, Серёж? Почему ты вдруг замолчал? Почему ты замолчал, когда я про Снегурку спросила?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, целует Жасминку в макушку)

Ты же опять ревновать начнёшь… Да, душа моя?

 

ЖАСМИНКА

(тихо)

Я должна ревновать? Да? Должна?

(помолчав, тихо)

Вы – что? Ты её… Ты с ней вместе… Ты и её тоже… В этой… «Москве»… Да?

 

СЕРГЕЙ

(приобняв Жасминку, улыбается, тихо)

Категорически утверждаю, что те актёры и актрисы, что в своё время не были Дедами Морозами и Снегурочками, не могут носить высоких званий артистов и артисток… Потому что сам, будучи студентом режиссёрского курса театрального факультета, в течение четырёх лет, каждый Новый Год, помимо участия в спектаклях трёх театров, съёмок в разных кинульках, озвучаний на русский узбекских, армянских, грузинских и таджикских фильмов, добросовестно «дедоморозил», в том числе, и на Новогодних Ёлках в кинотеатре «Москва»…

 

ЖАСМИНКА

(вдруг, тихо)

Ты – что: узбекский язык знаешь? И – грузинский? И – армянский? Да?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

А как же… Конечно, знаю…

(помолчав, улыбается)

Чеми гулис ковел дарткмаши шени нацилиа…

 

ЖАСМИНКА

(обомлев, тихо)

Ой… Что ты такое сказал?

(помолчав, тихо)

Я не поняла…

 

СЕРГЕЙ

(целует Жасминку в розовую мочку, тихо)

Я сказал: в каждом ударе моего сердца есть часть тебя… Только – по-грузински…

 

ЖАСМИНКА

(замерев, тихо)

В каждом ударе моего сердца есть часть тебя…

(помолчав, тихо)

Как – красиво…

(целует Сергея, тихо)

Да, родной… В каждом ударе моего сердца есть часть тебя…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, озорно)

Так вот… В один из весёлых январских дней, после…

(быстро закуривает)

После последних восьми подряд получасовых  Новогодних  утренников… С хороводами вокруг Ёлки… Плясками с визгливыми детьми…

(медленно выпускает в сторону от Жасминки сигаретный дым)

Песенками про беленького зайчика… Картавыми мальчишескими стишками… Раздачами родительских подарков из громадного мешка… После всех этих веселий мы, потные, размаянные, опухшие, сидели со Снегурочкой Наташей, методисткой кинотеатра «Москва»… Сидели в её кабинетике… И, не в силах снять с себя халаты, бороды, валенки, усы, шапки, выпивали коньячок… Из маленького хрустального башмачка… Который потом послужил и пепельницей…

(смотрит на мигающую огнями ёлку)

Красивая ёлочка получилась, да, родная? Нарядная… Праздничная…

 

ЖАСМИНКА

(вдруг, тихо)

И эта Наташа-Снегурка к тебе приставать стала… Да? Стала к моему Серёжику приставать? Или…

(помолчав, тихо)

Или ты к ней пристал? Ты стал приставать?

 

СЕРГЕЙ

(глубоко затягивается и «стреляет» окурком в снег, улыбаясь)

А потом так получилось, что мы оказались под напористым тёпленьким душем одной из гримёрок театра-студии киноактёра… Что находился в том же здании… С боку с припёку…

(помолчав, улыбается)

По нашим шеям, плечам, животам, бёдрам медленно стекали румяна, тушь, белила… За дверью душа бормотала разными голосами ретрансляция репетиции вечернего спектакля… Кто-то весело звенел стаканами…  Русые волосы Наташи пахли хвойным шампунем… А белый кафель душевой кабинки прилипал к моей разгорячённой спине…

 

ЖАСМИНКА

(не дыша, тихо)

Демон… Ну, какой же ты – демон… Демон – из демонов…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, тихо)

Конечно – демон… Ты же знаешь…

(помолчав, тихо)

А потом… Потом, с восьмидесятью заработанными за день рублями, я, как и положено джентльмену, отвёз на такси засыпающую Снегурочку домой… К мужу с дочкой… Сам вернулся к кинотеатру «Москва»… Вылез из машины… И медленно, вдыхая чудесный аромат мандарин, мороза, счастья, пошёл по заснеженной гулкой улице… Тогда ещё – не имени кого-то… А просто – Парковой…

 

ЖАСМИНКА

(тихо)

Ну, вот… Сколько себе самой обещала: не ревновать…

(помолчав, тихо)

А всё равно ревнуется… К этим твоим… Снегуркам-Наташам…

(помолчав, тихо)

В душике Снегурочек иметь…

(вдруг)

Ой… Дедушка Мороз Снегурку имел… Внучку свою имел… Это же… Это… Такой бесстыдник – этот дедушка? И внучка эта – такая…

 

СЕРГЕЙ

(хохочет)

И Снегурочка – развратница! И Дед Мороз – старый сластолюбец!

(целует Жасминку в макушку)

Пошли в дом, родная… А то примёрзнете с деткой нашей… Да? Пошли. Салатиков наделаем… Бутриков… Курочку потушим…

 

ИНТ. КУХНЯ ДОМА – ДЕНЬ

 

ЖАСМИНКА, открыв духовку газовой плиты, ловко вставляет в её чрево блестящий противень с бутербродами. Закрывает духовку и осторожно крутит белую ручку таймера.

 

ЖАСМИНКА

(тихо)

Так… Полчаса… И лососинка с сыром и лучком запечётся… Будет – пальчики оближешь… А потом с курочкой и сыром запечём… Маслинками украсим… Укропчика – чуть… Петрушки… Будет и вкусненько, и полезно… Да, родной?

 

СЕРГЕЙ

(высыпает в большую салатницу порезанный варёный картофель)

Да, душа моя… Твои бутрики – просто объеденье…

(улыбается)

Женька враз уговорит… Штук сто подряд…

 

ЖАСМИНКА

(замирает)

Как – штук сто?

(помолчав)

А я столько не наделала…

(помолчав)

Надо сто штук бутриков делать?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, высыпает в салатницу зелёный горошек)

Женька и две сотни уговорить может… А с Лизкой своей, так и все – три…

 

ЖАСМИНКА

(коротко хохотнув)

Серёжик… Ну, опять меня дуришь? Ты же знаешь: я сразу верю… Во всё верю… Как – дурочка какая…

 

СЕРГЕЙ

(тихо)

Я когда… Когда впервые услышал этот твой хохоток, сразу… Просто сердце сразу перевернулось…

(осторожно обнимает Жасминку, тихо)

Помнишь: в ресторации прибрежной сидели с дядей Васей? Вот как она умеет так похохатывать, тогда подумал… Этаким коротеньким звенящим смешком… Так, что сердце сразу переворачивается… А, может, тогда подумал: я эту девочку просто люблю?

(осторожно целует Жасминку)

Да, люблю. Неужели люблю? Конечно, люблю. Безумно люблю. Люблю даже её розовенькие прыщики на загорелой попке…

 

ЖАСМИНКА

(в объятьях Сергея, тихо)

Ой… Родной мой…

(закрывает глаза, тихо)

И я тебя мгновенно полюбила… Сразу… Сразу и на всю жизнь…

(открывает глаза, тихо)

И думать ничего не думала… Нечем было думать… Так тебя полюбила, родной мой, что все мысли убежали…

(улыбаясь, целует Сергея, тихо)

Да, тогда прыщички на попке выскочили… Не знаю – откуда… Выскочили и всё… А когда ты… Когда мы… Когда мы с тобой любиться стали… Когда вовсю любиться стали, исчезли… Раз и – нету…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, обнимает Жасминку)

Ты тогда… В ресторации этой… Жениться на мне задумала… И детки тогда тебе понадобились… От меня… Только, выпалила, от меня… Трое штук… Помнишь, душа моя?

 

ЖАСМИНКА

(тихо)

Я всё помню, родной… Всё-всё-всё… Каждую капельку… Каждую чуточку…

(медленно выдыхает, тихо)

Ой… За что же мне – такое счастье: мы? Ты и я ведь почти сразу стали мы, правда? Нет, не почти… Мгновенно стали… Одним стали… Навсегда… На всю жизнь…

(помолчав, тихо)

Сколько всякого уже в нашей жизни было… И чудесного было… И – кошмаров всяких… И наше мы всё смогло… Наше мы с каждым кошмаром только сильнее становилось, правда? Наше мы ничто не может победить…

(вдруг, испуганно)

Ой. А когда Женя с Лизой приедут? Скоро? А ещё ничего не готово… И я ещё не готова… Я хотела ещё ванну принять… Чтобы – чистенькой на Новый Год быть… И наряд ещё надо придумать… Я вчера думала – ничего не придумала…

(открывает дверцу холодильника)

Так… Салатики есть… Под шубой… Крабовый… Овощной… Оливье вот ты делаешь… Наверно, хватит, да? Язычки заливные – ещё… Осетринка… Икорка…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

Беги в ванну, душа моя… Я сам доделаю салаты… Стол накрою… Камин распалю, пока ты плавать будешь… Да?

 

ЖАСМИНКА

(смотрит на оливье, тихо)

Ой… Серёж… А можно я покушаю? Так вдруг кушать захотелось… Салатика твоего… Можно? Я – немножко… Чуть-чуть… Можно, родной?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, подаёт Жасминке столовую ложку)

Нужно… Раз захотелось, значит, нужно… Значит, детка наша проголодалась… Она же растёт… Каждую секундочку растёт… А когда растёшь, всегда кушать хочется… Да, моя прелесть?

 

ЖАСМИНКА

(улыбаясь набитым ртом)

Угу.

(проглотив, тихо)

Серёж… А расскажи ещё что-нибудь… Только – без Наташ всяких и прочих девочек твоих… Есть у тебя… Не знаю… Про – Новый Год что-нибудь… Без Снегурок…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

Маслинок положить в салатик? Ты любишь маслинки…

 

ЖАСМИНКА

(жуя, улыбается)

Не-а… Я потом маслинки уговорю… Ну, расскажи что-нибудь, Серёжик… Только – без девочек… Или у тебя все истории – про девочек?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, тихо)

Новый Год тыща девятьсот восемьдесят седьмого… Наверно, для тебя это звучит, как тыща восемьсот восемьдесят седьмой… Но этот год был… И я в нём жил…

(насыпает в турку молотый кофе)

Малюсенькая комнатка студенческого общежития Белорусского Государственного Театрально-Художественного Института… На двух скрипучих панцирных коечках и нескольких табуретках – шесть монголов, одна монголка, смуглый, худощавый ливанец, упитанный, шоколадный сьерра-лионец, шестеро нас, русских, и одна украинка…

 

ЖАСМИНКА

(жуя)

Какой – ливонец?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

Сьерра-лионец, душа моя… Есть такая страна в Африке: Сьерра-Лионе… Хотя дядя нашего африканского Томаса в Англии жил и работал… В издательском бизнесе, вроде…

(наливает в турку воды и ставит на конфорку плиты)

На трёх табуретках между койками – водочка «Русская», шампанское «Советское», водочка монгольская, бутылочка «Токая», «Килька в томатном соусе», пельмени домашние, солёные огурцы с Комаровского рынка, гранёные стаканы, пепельница с окурками «Орбиты»…

 

ЖАСМИНКА

(тихо)

Ой… Огурчиков захотелось… Солёненьких… Хрустящих…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

Все – молоды, счастливы, гениальны…

(чайной ложечкой помешивает в турке кофе)

Монгольская водочка, скажу я тебе, – абсолютный ядерный напиток… Что-то, вроде, – нашей ядрёной самогонки, настоенной на курином помёте… Но крепостью – семьдесят градусов…

 

ЖАСМИНКА

(морщится)

Фу… Какая – гадость, наверно… Ты – что: эту бяку пил?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

После пятого стакана русский, арабский, монгольский, английский языки плавно превратились в дивное пантомимическое эсперанто… Быстро перебрав попурри из интернациональных мелодий – от битлов до Пугачёвой – выбрали «Подмосковные вечера»… И заснеженную улицу Сурганова некоторое время сотрясали многоголосые баритонально-теноровые «…не слышны в саду даже шорохи…»

(снимает турку с конфорки, улыбаясь)

Слышала «Подмосковные вечера»?

 

ЖАСМИНКА

(жуя)

Не-а… Меня тогда не было… В твоих восьмидесятых… Я тогда ещё не родилась…

(улыбается)

Я вообще не знаю – где я тогда была…

(помолчав, тихо)

Я бы без тебя вообще не родилась… Ты меня родил, родной… Ты меня научил жить… Дышать… Любить…

 

СЕРГЕЙ

(разливает кофе по двум чашкам, улыбаясь)

В комнату то и дело заглядывали соседи и соседки… Подпевали, выпивали, выходили, оставались… На – полу… На –

коленках сидящих… Стоя… Сидя на металлических спинках коек… Сизый табачный смог уже не выветривался в открытую форточку… Даже не колыхался… Просто висел предгрозовыми сумерками среди мутных теней…

 

ЖАСМИНКА

(откладывает столовую ложку, тихо)

Ой… Кажется, наелась… Странно как становится… Я ж сытенькая была… Так хорошо утром накушалась… Потом, когда бутрики делала, ещё куснула… Одно, другое, пятое… И опять мы с деткой проголодались…

(помолчав, тихо)

Я скоро… Я скоро буду толстая, как бочка…

(пригубливает кофе)

Ой, горячий… А что – дальше? А что дальше там у вас было? В общежитие этом… Там – что: все вместе жили? И – негры твои? И – монголы? И – русские?

 

СЕРГЕЙ

(отпив кофе, улыбается)

Что было дальше? Хмельной араб темпераментно рассказывал и показывал осоловевшему африканцу – как надо стрелять из автомата во врагов… Плотненький монгол, блестя карими щёлочками глаз, читал мне на монгольском Пушкина… Забывал стихи… Выпивал… Начинал читать сызнова… За дверью комнаты время от времени звенел задорный девичий хохот… Гулко пукали хлопушки…

 

ЖАСМИНКА

(улыбаясь)

Наверно, так здоровски было… Африканцы, монголы, хлопушки, девочки твои бесконечные…

 

СЕРГЕЙ

(отпив кофе, улыбается)

Где-то к четырём часам утра было уже всё съедено и выпито…  И двое нас: я и Батбаяр – маленький, худенький, но очень, как оказалось, стойкий монгольский юноша – пересчитав в полумраке мятые рубли, отправлялись на ночной, вьюжный, новогодний проспект…

 

ЖАСМИНКА

(живо)

Зачем? Зачем вы из тёплой комнатки шли на этот…

 

СЕРГЕЙ

(улыбается)

Тормозить таксистов… У которых пятирублёвая водка, дай Бог памяти… В ту Новогоднюю ночь… Тыща девятьсот восемьдесят седьмого года… Более четверти века тому назад… Стоила четвертной за бутылку… Двадцать пять сиреневых советских рублей…

 

ЖАСМИНКА

(вдруг)

А Женя с Лизой к нам на такси приедут? Такси к нам сможет проехать? Точно? Мы же, когда сюда ехали, еле проехали… Такой глубокий снег был… Вся дорога сюда была заметена…

 

Пространство дома вдруг одушевляется каприччио двадцать четыре Вивальди. СЕРГЕЙ, пружинисто встав с табурета, целует ЖАСМИНКУ в макушку и выходит из кухни. ЖАСМИНКА смотрит на полупустую салатницу с оливье, встаёт с табурета, подходит к окну и, затаив дыхание, следит за большими, пухлыми снежинками, которые медленно и плавно падают из глубин серого, бессолнечного неба.

 

ИНТ. ГОСТИНАЯ ДОМА – ДЕНЬ

 

СЕРГЕЙ

(в смартфон, громко)

А джи пи эс привязку в навигатор забили?

(помолчав, в смартфон, громко)

Так в чём тогда проблема?

(улыбается, в смартфон, громко)

Скажи водиле… Женька, ты меня слышишь? Скажи водиле, чтоб руль отпустил, и автомобилька ваша сама по навигатору доедет! Что?

(помолчав, в смартфон, громко)

А поворот с грунтовки не пропустили, нет? От поворота до нас минут десять катить…  Не спеша… Не пропустили поворот?

(помолчав, в смартфон, громко)

Куда заехали? Засыпан поворот? Ну, так – зима же… Сильно засыпан? И водила боится застрять?

(помолчав, в смартфон, громко)

Слушай, Жень… Ты слышишь, меня? Слышишь меня, говорю?! Жень, возвращайтесь к повороту! В лес не съезжайте! Просто по грунтовке подкатывайте к повороту и стойте! Я сейчас на своём «бумере» подкачу! Он у меня – полный привод, снега не боится! К вам, говорю, подкачу! И заберу! Ясненько?! Возвращайтесь к повороту и ждите меня!

 

ЖАСМИНКА

(возникая в дверном проёме гостиной)

Серёж, а куда – ты? Куда это ты собрался катить? Кого ты забе…

 

СЕРГЕЙ

(хватая со столика связку ключей)

Женька с Лизкой и… Короче, застряли на повороте с грунтовки… Боится их таксо в сугробы лезть…

(целует Жасминку в макушку)

Я тоже – хорош… Надо было мне самому их встретить в Питере, на вокзале… И самому привезти сюда… А я только джи пи эс привязку дал нашего жилища…

 

ЖАСМИНКА

(тихо)

Ой, Серёж… Не уезжай… Мне одной… Нам с деткой страшно будет… Без тебя… Не уезжай… Может, они сами… Как-нибудь проедут…

 

СЕРГЕЙ

(весело)

Ага. Конечно, проедут. Ближе – к лету. Когда снег сойдёт, да грязь высохнет. До лета будем ждать Женьку с Лизкой?

(целует Жасминку в макушку)

И потом… Презентик тебе лично они везут…

 

ЖАСМИНКА

(живо)

Презентик? Какой презентик?

 

СЕРГЕЙ

(хитро)

Увидишь…

 

НАТ. ГРУНТОВАЯ ДОРОГА – ДЕНЬ

 

Чёрная BMW X6, уверенно пробираясь по узкой засыпанной снегом лесной дороге, коротко рычит, выезжает на оснеженную грунтовку и мягко останавливается. Из бордовой «Тойоты» медленно выбираются ЖЕНЯ СОКОЛОВ, ЛИЗА и ЯНИНА.

 

СЕРГЕЙ

(вылезая из джипа, весело)

Ну? Блудные сыновья да дочери мои… Пожалуйте в мою тевтонскую карету… А то там жена моя все яства новогодние уговорит… Что-то на неё опять жор напал…

 

ЯНИНА

(тихо улыбаясь)

Здравствуйте, Сергей Александрович… Спасибо, что пригласили… Так – неожиданно… Лес… Свежий воздух… Друзья ваши…

 

СЕРГЕЙ

(нарочито строго)

Яна! Ещё раз выкнешь, я тебя лично завезу в страшную чащу и оставлю на съеденье голодным волкам! Просто – Серёжа. Безо всяких Марлезонских балетов и палаты лордов. Ясненько?

 

ЯНИНА

(смеётся)

Ясненько! Спасибо – вам, ой… Тебе… Спасибо – тебе, Серёжа… Спасибо, что пригласил…

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(обнимая Сергея)

Ну, здорово, гений… Как – живёшь-поживаешь?

 

СЕРГЕЙ

(обнимая Женю Соколова, улыбается)

Живу-жую, Евгений  Станиславович… Ты тоже, вроде, не похудел… Кормит тебя Лизка?

(смотрит на Лизу)

Разносолами царскими…

 

ЛИЗА

(улыбаясь)

А то. С утра до ночи кормлю.

(обнимает и целует Сергея в щёку)

С Наступающим, Серёжа… Рада тебя видеть в улыбке и здравии…

(помолчав, тихо)

Как – сердце? Не беспокоит?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, тихо)

Сердце? Оно ж меня – хрупкое… Потому и бьётся… Пока…

 

ЛИЗА

(серьёзно, тихо)

Всё шуточки шутишь… Беречь сердце надо… Слышишь: беречь?

 

Бордовая «Тойота» медленно разворачивается и, набирая скорость, катит по заснеженной дороге. ЖЕНЯ СОКОЛОВ, ЛИЗА забираются на заднее сиденье чёрной BMW X6. Перед ЯНИНОЙ СЕРГЕЙ открывает правую переднюю дверцу джипа.

 

ЯНИНА

(тихо)

Ой, спасибо, Серёжа…

 

ИНТ. САЛОН BMW X6 – ДЕНЬ

 

СЕРГЕЙ

(обернувшись с водительского места, весело)

Все уселись?

 

ЛИЗА

(с заднего сиденья, весело)

Уселись, Серёж! Покатили! А то уже темнеть начинает…

 

НАТ. ЛЕСНАЯ ДОРОГА – ДЕНЬ

 

Чёрная BMW X6 коротко рычит, выпускает лёгкое сизое облачко дыма и трогается по глубокой колее заснеженной дороги.

 

ИНТ. САЛОН BMW X6 – ДЕНЬ

 

СЕРГЕЙ

(глядя на дорогу, весело)

Яна, а театр тебя на ёлки не припахал? Или для деток не проводите?

(смотрит на Янину, весело)

Из тебя бы дивная Снегурочка получилась…

 

ЯНИНА

(пожав плечами)

Ой, да… То есть, нет… Ёлку поставили… В фойе… Для – зрителя… А так утренников не проводится… Всю труппу отпустили… До – седьмого… Седьмого – вечерний спектакль… Я в нём, правда, не работаю… У меня только – десятого…

 

СЕРГЕЙ

(не оборачиваясь, весело)

Женька, Лиза, слышали анекдот про русского актёра провинциального театра, которому Спилберг позвонил?

 

ЯНИНА

(вдруг хохочет)

Ой, я знаю! Знаю этот анекдот! Такой – классный! И точно: зачем нам Спилберг, когда у нас…

 

СЕРГЕЙ

(страшным шёпотом)

Яна! Тс-с-с-с… Не словечка – больше!

 

ЛИЗА

(весело)

Расскажи! Расскажи, Серёж!

 

СЕРГЕЙ

(ведёт машину, не оборачиваясь)

Актёр Вася Пупкин репетирует в театре: кушать подано… Вдруг его срочно зовут к телефону: Спилберг звонит! «Кто?» – не верит Вася. «Спилберг! Сам! Из Голлливуда!» Вася берёт трубку, а там голос Спилберга – на ломаном русском: мы видель вас в рашен кино, мы хотель вас позвать на главный роль в мой новый фильма… Гонорар – тридцать миллион долларс, свой вилла, кадиллак, водитель… Вы согласен? Вася, ошарашенный, – в трубку: «Согласен… А когда… Когда, где надо быть?» Спилберг – весело: «Окей! Мы вас высылать контракт… Высылать аванс: миллион долларс… Вы покупать билет в Америка, открывать виза… Двадцать шестой декабрь вы должен быть на съёмочный площадка…»

Вася: «Когда быть? Двадцать шестого декабря? Не, двадцать шестого не могу… У меня с двадцать пятого декабря по двенадцатого января – ёлки…»

 

ЛИЗА, ЖЕНЯ СОКОЛОВ и ЯНИНА громыхают дружным хохотом.

 

ЛИЗА

(утирает глаза носовым платочком)

Ой, Серёж… Ёлки…

 

ЯНИНА

(смеясь)

И, вправду, – какой Спилберг, какие миллионы долларов, когда у русского актёра – Новогодние ёлки?

 

ЛИЗА

(прячет платочек)

Ой, до слёз рассмешил…

(помолчав, тихо)

А – как жена молодая, Серёж? Всё – нормально? Без проблем беременность протекает? Без – осложнений?

 

СЕРГЕЙ

(ведёт машину, не оборачиваясь)

Прекрасно протекает…

(стучит себя по голове костяшками пальцев)

Надо по дереву постучать, чтобы не сглазить…

(помолчав)

Два узи показали прекрасную картинку… По – всем параметрам… Девочка растёт… Без – патологий… Пихается вовсю… И мамочка – абсолютно здорова… Ест, правда, без меры… Не за – двоих даже… За – пятерых…

 

ЛИЗА

(улыбается)

Ну, и славно, что обе девочки – здоровенькие… Значит, роды хорошо перенесут… Послеродовой период будет лёгким… Дай-то, Бог…

 

НАТ. ЛЕСНАЯ ПОЛЯНА – РАННИЙ ВЕЧЕР

 

Чёрная BMW X6 из оснеженного леса медленно въезжает на опушку.

 

ИНТ. САЛОН BMW X6 – РАННИЙ ВЕЧЕР

 

ЯНИНА

(глядя на разноцветную, переливающуюся огнями ёлку, восторженно)

Ой! Какая – красота! Как – в сказке!

 

ЛИЗА

(глядя по сторонам, тихо)

Точно… Из лесу прямо – в сказку…

 

НАТ. ЛЕСНАЯ ПОЛЯНА – РАННИЙ ВЕЧЕР

 

Чёрная BMW X6 останавливается. Из джипа вылезают ЯНИНА, СЕРГЕЙ, ЖЕНЯ СОКОЛОВ, ЛИЗА.

 

ЯНИНА

(вдыхая морозный воздух)

Ой, как – хорошо… Как – дышится… Свежо… Вкусно… Не то, что – в Москве… Как будто на другую планету попали…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

А здесь и есть другая планета, Яна… И эта планета называется Новый Год…

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(крутит головой)

А мы… Мы потом выберемся с этой планеты? А, Серёг? Если – мести начнёт… Как заметёт твою планету по самое не могу… И даже твоя зверюга тевтонская не проберётся… И будем сидеть куковать…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

Тогда, Евгений Станиславович, я тебе персональный геликоптер вызвоню… Или – дирижбандиль… Чтобы – в цивилизацию эвакуировать…

 

ЯНИНА по тропинке медленно пробирается к мигающей огоньками ёлке и осторожно прикасается к пухлой тёмно-изумрудной хвойной лапе.

 

ЯНИНА

(улыбаясь)

Какое – чудо… Настоящая ёлочка… Живая… Украшенная… Нарядная… Какая – красавица… Никогда таких красивых ёлочек не видела…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

Пожалуйте, в хоромы, гости дорогие… Проводим Старый Год… А там уже и Новый будет на подходе…

 

ИНТ. ПРИХОЖАЯ ДОМА – ВЕЧЕР

 

В распахнутые двери дома заходят ЛИЗА, ЖЕНЯ СОКОЛОВ, ЯНИНА, СЕРГЕЙ.

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(не оборачиваясь, громко)

Серёг?! Твоя, что ли, домина?! Когда успел прикупить?!

 

ЛИЗА

(вдруг, шёпотом)

Женька, не ори… Не видишь: человек спит?

 

Все вошедшие останавливаются и поворачивают головы. Свернувшись калачиком, на маленьком диванчике, в углу комнаты, сопит ЖАСМИНКА.

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(глядя на Жасминку, тихо)

Поза: fetus-in utero…

 

ЛИЗА

(глядя на Жасминку, улыбается, тихо)

Ага. Как – зародыш…

 

СЕРГЕЙ

(смотрит на Женю Соколова)

Чего-чего? Какой это там ещё фетус ин…

 

ЛИЗА

(глядя на Жасминку, улыбается, тихо)

Поза fetus-in utero – положение зародыша в утробе…

 

ЖАСМИНКА

(во сне, вдруг, тихо)

Ах…

 

ИНТ. ГОСТИНАЯ ДОМА – ВЕЧЕР

 

СЕРГЕЙ осторожно подходит к спящей ЖАСМИНКЕ.

 

ЛИЗА

(возникая за спиной Сергея, шёпотом)

Не надо, Серёжа… Не буди малышку…

(поворачивает голову, шёпотом)

Женька…

(к Сергею и Лизе тихо подходит Женя Соколов)

Женечка, отнеси девочку… В кроватку…

(смотрит на Сергея, шёпотом)

Где – ваша кроватка тут?

(Сергей головой и глазами указывает на второй этаж дома)

Отнеси малышку, Женечка… Только – осторожно… Чтобы – не проснулась…

(улыбается, шёпотом)

Намаялась, видать… На – свежем воздухе… С готовкой… И – прочим… Ой…

(крутит головой, тихо)

А чем это так пахнет?

 

СЕРГЕЙ

(поднимает голову и принюхивается, тихо)

Чё-о-о-орт…

 

СЕРГЕЙ быстрым шагом пересекает гостиную.

 

ИНТ. КУХНЯ ДОМА – ВЕЧЕР

 

СЕРГЕЙ заходит на кухню, резко открывает духовку плиты, и тут же облако жёлто-чёрного дыма заполняет небольшое помещение. СЕРГЕЙ, прищурившись, хватает цветную матерчатую варежку и одним движением вырывает из зева духовки противень с обугленной тушкой курицы. Осторожно опускает противень в раковину. Включает холодную воду и, чуть покашливая, распахивает обе створки кухонного окна.

 

ЯНИНА

(заходя на кухню)

Ой… Что-то сгорело, Серёжа?

 

СЕРГЕЙ

(закуривая, улыбается)

Курочка… Перезагорала… В духовке…

(кивает в сторону раковины, улыбаясь, тихо)

Новый Год будет без курочки… Обойдёмся, да?

(выпускает в открытое окно струю табачного дыма)

Ничего… Остались салатики… Если – конечно, жена не все умолола… Бутерброды… Заливное – ещё…

(улыбается, тихо)

Что-то на неё с деткой нынче конкретный жор напал… В один присест половину салатницы с оливье уговорила…

 

ИНТ. ГОСТИНАЯ ДОМА – ВЕЧЕР

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ, осторожно неся на руках спящую ЖАСМИНКУ, медленно поднимается по лестнице. ЛИЗА отворяет дверь комнаты, и ЖЕНЯ СОКОЛОВ с ЖАСМИНКОЙ аккуратно протискивается в дверной проём.

 

ИНТ. СПАЛЬНЯ ДОМА – ВЕЧЕР

 

ЛИЗА

(шёпотом)

Погоди…

 

ЛИЗА ловко снимает с двуспальной кровати тёмно-фиолетовое, с золотистыми звёздочками, покрывало. Чуть взбивает обе белоснежных подушки и откидывает большое одеяло.

 

ЛИЗА

(шёпотом)

Клади…

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ осторожно опускает спящую ЖАСМИНКУ на кровать. ЛИЗА поправляет подушку и одним быстрым движением накрывает девочку одеялом.

 

ЖАСМИНКА

(во сне, тихо)

А-ах…

 

ИНТ. КУХНЯ ДОМА – ВЕЧЕР

 

ЯНИНА

(тихо)

Хотите… Ой, хочешь, я тебе помогу… Ещё салатов сделаю… Что-то порежу… Приготовлю… Что надо ещё приготовить? Я помогу…

(помолчав, тихо)

А можно – сигаретку?

 

СЕРГЕЙ

(достаёт из заднего кармана джинсов портсигар)

Ты разве куришь?

(открывает портсигар)

Пожалуйста…

 

ЯНИНА

(осторожно достаёт из портсигара сигарету, тихо)

Вообще-то – нет… Так… Иногда…

(Сергей щёлкает зажигалкой)

Ой, спасибо…

(осторожно прикуривает, тихо)

Спасибо…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, тихо)

Яна, хватит спасибкать… Мы же – не на Марлезонском балете… И – не в палате лордов английского парламента…

(помолчав, тихо)

Тебе – не холодно? Может, прикрыть окно? Вроде, уже проветрилось…

 

ЯНИНА

(сразу)

Ой, да… То есть, нет… Мне – не холодно… Твоя жена… Ей же… Уже скоро рожать? Такой животик у неё – уже…

(тушит сигарету в пепельнице, тихо)

Я не знаю… Почему приехала… Ты позвонил, и я… Как-то растерялась… Не ожидала, что ты пригласишь… Встречать Новый Год… Не ожидала, что… Что в семью свою введёшь… Вот так… Просто… Ни с того ни с сего… Я же… Я же никто – для вас…

(вдруг смотрит прямо в глаза Сергея)

Почему ты меня пригласил? Почему, Серёжа? Из-за – жены? Из-за – жены своей, да? Ты…

(помолчав, тихо)

Ты понял… Ты почувствовал, что я… Что мы с ней… Что я её… Или жена твоя тебя попросила меня пригласить?

 

СЕРГЕЙ

(закрывает окно, тихо)

Жасминка? Нет, не просила… Но хотела бы тебя увидеть…

(улыбается, тихо)

Вы же подружились? Подружились, да? А тут – такая оказия: мои давние друзья решили ко мне из Москвы на Новый Год нагрянуть… Сюда, в Питер… Вот я и попросил их тебя с собой прихватить…

(помолчав, улыбается)

Да и я сам… И сам я хотел увидеть такую волшебную актрису и дивную женщину…

 

ЯНИНА

(вдруг целует левую руку Сергея, шёпотом)

Спасибо – тебе, Серёжа… Спасибо…

 

СЕРГЕЯ

(пытается вырвать свою правую руку, тихо)

Яна, ты – что? Немедленно прекрати… Прекрати, слышишь? Что ты творишь?

 

ЯНИНА

(крепко прижимает правую руку Сергея к своей груди)

Боже, Серёжа… Я столько лет была одна… Совсем одна… Как – прокажённая… Ни – друзей… Ни – подруг… Совсем – никого…

(помолчав, тихо)

Как – та девушка… Катенька… Которую я сыграла…

(усмехнувшись, тихо)

Да и не играла я её… Себя играла… То есть, сама собой была… И ничего играть не пришлось…

 

СЕРГЕЙ

(тихо)

Яночка…

 

ЯНИНА

(быстрым шёпотом)

Нет-нет-нет, ты не подумай… Не подумай, что я… Что я навязываюсь тебе… Со – своими мыслями… Со – своими обидами… Проблемами… Страхами… Нет… Просто…

(помолчав, тихо)

Так – странно… Я совсем не ожидала… Что – кто-то куда-то меня пригласит… Думала даже стол не накрывать у себя… Думала: телик этот чёртов включу… Чуток вина глотну… Новый Год встречу… И спать лягу… Никого и ничего не хотела видеть… А тут… Ты позвонил… У меня аж дыхание перехватило от волнения… Давно уже так не волновалась… И сердце так застукало… Так застукало, что, думала, выскочит…

 

НАТ. ЛЕСНАЯ ПОЛЯНА – ВЕЧЕР

 

СЕРГЕЙ и ЖЕНЯ СОКОЛОВ, осторожной ступая по глубокому снегу, расставляют вокруг переливающейся разноцветными огоньками ёлки заряды петард.

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(нагибаясь и разгибаясь)

Серёг… А вся эта канитель не рванёт часом? Вся – сразу… Да ещё куда-нибудь – не туда… В ёлку эту твою… В остальной лес – вокруг… Ничего не подожжём? Не сгорим с твоей иллюминацией?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, нагибается и разгибается)

Не сгорим… Всё кругом – в снегу… Выморожено… Ничего – сухого… Крыша дома – металлочерепица… Нечему гореть… И потом… Я салют так закоммутировал, что он не сразу весь выпалит… А – постепенно… От края – к центру… Уменьшая радиус… А мы на веранде дома будем… Под крышей, то есть… В метрах двадцати – от первой внешней линии ракет…

(помолчав, улыбается)

Так… Вроде – всё… Пошли в дом… Старый Год проводим… Больно весёлым он выдался… Пора ему и на покой…

 

ИНТ. ГОСТИНАЯ ДОМА – ВЕЧЕР

 

СЕРГЕЙ

(глядя на накрытый стол)

Ого. Умнички – девочки… Такую красоту соорудили…

 

ЯНИНА

(выходя из кухни со стопкой тарелок)

Серёжа, эти – ставить? Или – какие? Там, в серванте, на кухне, ещё глубокие есть… Я не знала – какие…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

Любые, Яночка.

(хлопает Женю Соколова по плечу, весело)

Женька, не стой каланчой: помоги девочкам… Я пока спящую красавицу Жасмин Владиславовну разбужу… А то все новые года проспит…

 

ЛИЗА

(замирает у горящего камина, тихо)

Ой, не буди, Серёжа… Пусть поспит девочка…

(смотрит на циферблат круглых настенных часов)

Ещё ж только – начало десятого… Пусть ещё поспит… Ей полезно спать…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

Ей нынче дай волю – сутками байкать будет…

(смотрит на Лизу, Янину, Женю Соколова, весело)

А, может, стол праздничный на веранду перенесём? А, други-подруги? На – свежий воздух… И ёлочка наша нарядная будет видна…

 

ЛИЗА

(смотрит на Женю Соколова и Янину)

Серёж, там же – зима! Мороз! Снег идёт!

(пожимает плечами)

Как сидеть будем?! В шубах, что ли?! Примёрзнем же! Сразу! И на столе всё холодное будет! Не – лето же…

 

СЕРГЕЙ улыбается и быстро поднимается по деревянной лестнице на второй этаж дома.

 

ИНТ. СПАЛЬНАЯ КОМНАТА ДОМА – ВЕЧЕР

 

СЕРГЕЙ осторожно приоткрывает дверь спальни и замирает. ЖАСМИНКА неподвижно сидит на разобранной постели большой кровати и испуганно смотрит на СЕРГЕЯ.

 

СЕРГЕЙ

(прикрывая дверь спальни, тихо)

Что? Что случилось, душа моя?

(проходит по комнате, тихо)

Что – с тобой?

 

ЖАСМИНКА

(не шевелясь, тихо)

Я боюсь, Серёжа…

(помолчав, тихо)

Боюсь рожать…

(помолчав, тихо)

Вдруг… Вдруг я умру… Когда – рожать буду…

(помолчав, тихо)

Я умру… А ты один останешься… С деткой нашей… Как ты один будешь? Как ты нашу девочку выкормишь? Чем?

 

СЕРГЕЙ

(подходит к кровати)

Как – чем?

(пожимает плечами)

Едой… Борщи буду варить… Драннички делать… Равиоли лепить умею здорово… Пасты всякие… Пиццы… Найду чем накормить…

(присаживается на кровать)

Ты побайкала чуть? Или мы тебя своими разговорами разбудили?

 

ЖАСМИНКА

(чуть улыбается, тихо)

Нашу детку пиццей будешь кормить? Малютку – борщами? Ты что: сдурел?

 

СЕРГЕЙ медленно поднимает бордовую байку ЖАСМИНКИ и осторожно целует округлый загорелый живот девочки.

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, тихо)

Во, какой животик у тебя – замечательный… Кругленький… Аккуратненький… Бронзовый… Чудо, а – не животик…

(прикладывает свою ладонь к животу Жасминки, тихо)

Нашей девочке в нём – тепло, уютно, спокойно… Она знает, что мы её любим… Ждём… Обожаем… У нас с тобой родится дивная девочка…

(осторожно ведёт ладонью по животу Жасминки, тихо)

И не надо ничего бояться, родненькая… Я – с тобой… Навсегда… И мы вместе родим… Да? Ну, чуть-чуть придётся потужиться… Чтобы – нашей девочке помочь родиться… Может, немного больно будет… Надо будет потерпеть… Да, родненькая? Потерпишь? Ничего без боли не рождается… Боль – это очищение… Это, своего рода, – проверка человека: сможет ли он её превозмочь… Вытерпеть… Не сломаться… Сможет ли он быть сильнее боли… А когда…

(осторожно целует живот Жасминки, тихо)

А когда наша малышка родится, ты… Ты испытаешь такое блаженство, по сравнению с которым эта боль покажется пустяком… Ты просто о ней забудешь… Мгновенно… Ты дашь новую жизнь… И эта жизнь будет дышать, плакать, пищать… Я сам перережу пуповину… Нашу девочку положат тебе на грудку… И в эту секунду ты станешь самой счастливой женщиной на планете Земля…

 

ЖАСМИНКА

(блестя глазами, тихо)

Да?

(помолчав, тихо)

Больше, чем – сейчас?

(помолчав, тихо)

Я же с тобой безумно счастлива… Счастлива каждую секунду… Каждое мгновение…

(помолчав, тихо)

Как может быть – больше?

(помолчав, тихо)

Но я… Я боюсь, что…

 

СЕРГЕЙ

(обняв коленки Жасминки, тихо)

Не бойся. Смерти – нет.

Есть – боль. Но боль проходит.

И тьму сменяет свет

оснеженных угодий,

 

ромашковых полей,

речушки юркой блеска,

пушистых тополей,

багряных перелесков.

 

Не бойся. Нет – конца.

Есть – крик. Но крик – не более,

чем первый вздох птенца

из скорлупы – на волю,

 

иль – грома рыки вслед

зарницам – на полнеба.

Не бойся. Смерти – нет.

Да никогда и не было.

 

Рассеет ночь рассвет

росистый. Стразов – россыпи.

Не бойся. Смерти – нет.

На лозах вспухнут гроздья.

 

Нальются кущи рощ

соцветьем птичьих терций.

Но лишь когда уйдёшь,

узнаешь ты бессмертье…

 

НАТ. КРЫЛЬЦО ДОМА – НОЧЬ

 

ЛИЗА, ЯНИНА, СЕРГЕЙ, ЖЕНЯ СОКОЛОВ, ЖАСМИНКА

(под звон курантов, хором, громко)

Три! Четыре! Пять! Шесть! Семь! Восемь! Девять! Десять! Одиннадцать! Двенадцать! Ура-а-а-а-а!

 

СЕРГЕЙ скрывается за дверью дома, и спустя мгновение с шипением в чёрно-фиолетовое ночное небо взмывают ракеты. В чернильной темноте ярко вспыхивают и расцветают оранжевые пухлые шары.

 

ЖАСМИНКА

(восторженно)

Ва-а-а-ау!

 

Срабатывают новые заряды, поставленные вокруг переливающейся разноцветными огоньками ёлки, и ночное небо озаряют зелёные, жёлтые, голубые, красные шары. СЕРГЕЙ гулко откупоривает огромную бутылку шампанского и разливает пенистое вино по бокалам.

 

ЛИЗА

(с бокалом, обнимая Жасминку)

С Новым Годом, девочка моя! С новым счастьем! Ребёночек в этом году у тебя родится! Береги его! Люби!

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(с бокалом, весело)

Но и про мужа не забывай! А то Серёга парень – шальной! Чего хочешь может учудить!

 

СЕРГЕЙ

(с лёгким звоном прикасается к бокалу Янины)

С Новым Годом, Яночка! Ролей – тебе интересных в театре! Кино! Ты – прекрасная актриса! И женщина – очаровательная! И всё у тебя будет прекрасно!

 

ЯНИНА

(тихо)

Спасибо, Серёжа…

(осторожно целует Жасминку в макушку)

Будь счастлива, девочка… Будь счастлива, дорогая… Будь счастлива со своим Серёжей… У тебя – удивительный муж… Скоро у вас родится ребёночек… И ты станешь самой счастливой мамочкой…

 

ЖАСМИНКА

(замерев, тихо)

Ой, да…

(помолчав, тихо)

В мае, наверно… В конце мая рожать… Или – в начале июня…

(вдруг обнимает Янину, тихо)

И тебе, Яночка, – счастья… Большого-большого счастья – в новом году… Ты – чудесная актриса… И – такая нежная… Такая – тоненькая и нежненькая…

 

ЯНИНА

(обнимая Жасминку, тихо)

Пошли…

(на ухо Жасминке, тихо)

Пошли в дом… А то замёрзнешь… Пошли, миленькая… Пошли, чудочко…

 

ЖАСМИНКА

(глядя вверх, вдруг, тихо)

Какая – Луна… Белая… Круглая… Громадная… Висит… И ничего не знает про Новый Год… Не празднует… Не радуется…

(смотрит на Янину, тихо)

Или радуется?

(помолчав, тихо)

Не может быть, чтобы там никого не было… Наверняка, там тоже есть люди… Просто мы их не видим…

(помолчав, тихо)

Не хотят они, чтобы мы их видели… Им там и без нас – хорошо…

 

ИНТ. ГОСТИНАЯ ДОМА – НОЧЬ

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(с хрустом жуя запечённые бутерброды)

Обалдеть…

(смотрит на Жасминку)

Ты, что ли, наловчилась так? Или Серёга такие яства смастерил?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь)

Она, она… Я уже давно предлагал жене свою ресторацию поднять…

(смотрит на пунцовую Жасминку)

Ну, не – ресторацию, конечно… Кафешку стильную… С хорошей домашней кухней… С бутриками этими… Сбитень, кстати, к ним очень хорошо идёт…

(смотрит на Лизу)

И салаты – объеденье, да? А всё ведь – просто… Никаких премудростей… Свежие овощи, сыр, курятина, яйца и прочее…

 

ЯНИНА

(тихо)

И – дар…

 

СЕРГЕЙ

(поворачивая голову)

Что – Яна?

 

ЯНИНА

(чуть громче)

И дар ещё нужен… Чтобы – так вкусно приготовить…

(пожимает плечами)

Я так вкусно – не могу… И ещё надо…

(смотрит на Сергея)

Ещё надо для кого-то готовить… Не вообще стряпать… Просто… Чтобы – обед был или ужин… А – для кого-то… Специально – для кого-то… Обязательно – для кого-то… Для – любимого человека…

(смотрит на Лизу)

Для – мужа своего, например… Для – гостей… Для – деток своих…

(помолчав)

И надо обязательно с душой готовить… То есть, не с душой, а…

(помолчав)

Надо любить тех людей, для которых готовишь… Тогда и вкусно получается…

(смотрит на Сергея)

Полезно и вкусно, да? Любовь через кушанья ведь тоже передаётся? Правда?

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, доливает в бокал Жасминки апельсиновый сок)

Правда, Яночка… Ты абсолютно правильно говоришь… Всё в этой жизни для близких людей надо делать с любовью… Энергия любви передаётся со всем… С поцелуем, с подарком, с кушаньем, с объятьями…

 

ЖАСМИНКА

(вдруг)

Ой! Подарки! Совсем забыла! Я ж… Мы же вам…

 

ЖАСМИНКА сползает с тёмно-вишнёвого венского стула. Вдруг замирает и начинает медленно оседать на пол.

 

СЕРГЕЙ

(подхватывает Жасминку под левый локоть)

Что – родная? Голова закружилась? Или детка пихается?

 

ЖАСМИНКА коротко вздыхает и, выскользнув из руки СЕРГЕЯ, сползает на тёмно-жёлтые отполированные доски пола. К ЖАСМИНКЕ тут же подскакивает ЛИЗА.

 

ЛИЗА

(приподняв веки Жасминки)

Женька! Мигом – мою сумку!

 

ЯНИНА

(сразу)

Где?! Где – твоя сумка?!

 

ЛИЗА

(держа запястье Жасминки)

В прихожей! Чёрная! Живо!

 

ЯНИНА бросается в прихожую. СЕРГЕЙ, поддерживая растрёпанную голову ЖАСМИНКИ, опускается на колено.

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(наклоняется над Жасминкой, тихо)

Сумеречное состояние? Обморок?

(тихо)

Серёжа, открой окно…

 

ЛИЗА

(не отпуская запястья Жасминки)

Тоны – глуховаты… Аритмии, тахикардии нет… Надо её…

 

ЯНИНА

(возникая за спиной Лизы)

Вот… Вот – твоя сумка…

 

ЯНИНА роется в сумке, достаёт небольшой пузырёк, откупоривает его и несколько раз водит перед маленькими ноздрями ЖАСМИНКИ.

 

ЖАСМИНКА

(морщится и вдруг открывая глаза)

Где…

(смотрит на лицо Сергея, тихо)

Кто… Ты – кто?

(смотрит на лицо Лизы)

Где – я?

(тяжело дышит, тихо)

Почему… Почему ты… Я… Я умерла?

(смотрит по сторонам, тихо)

Кто вы все – такие?

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(внимательно смотрит на лицо Жасминки, тихо)

Дезориентирована…

(помолчав, тихо)

Серёжа, надо её – в город… Немедленно… В анамнезе – кратковременная потеря сознания… Обморок… А сейчас…

 

ЖАСМИНКА

(приподнимает голову, удивлённо)

Серёжа?

(смотрит на лицо Сергея)

Ты – живой? Как – так? Тебя же… Ты же… Я не понимаю…

(вдруг судорожно вздыхает)

Ой… Что это – со мной?

(опираясь на локоть, привстаёт, тихо)

Почему я лежу? Почему я на полу лежу?

 

СЕРГЕЙ

(внимательно смотрит на Жасминку, тихо)

Голова не кружится, родная? Не тошнит? Давай-ка…

(поддерживает Жасминку, тихо)

Давай-ка отнесу тебя в кроватку… И ты отдохнёшь нормально… В постельке…

 

ЖАСМИНКА

(тихо)

Ой… Мне приснилось… Нет, не приснилось… Привиделось… Привиделось, что…

(закрывает и открывает глаза)

Ужас привиделся… Страшный ужас…

(помолчав, тихо)

Будто ты… О, Господи…

(медленно обнимает Сергея, тихо)

Будто ты… Нет, даже говорить не хочу…

(помолчав, тихо)

Будто ты… Улетел… Улетел на…

 

СЕРГЕЙ

(улыбаясь, тихо)

На – Луну?

 

ЖАСМИНКА

(резко отпрянув от Сергея)

Откуда?! Откуда ты знаешь?! Кто тебе сказал?!

(вдруг, тихо)

А я… А я – за тобой… За тобой пошла… Я не буду… Я не буду без тебя… Я не стану одна здесь… Я не буду жить… Жить без тебя… Не буду…

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(нагибается над головой Сергея, тихо)

Серёжа, одевай жену… И поехали… Немедленно… У неё опять начинается… Как – тогда, в ванной твоей… Может припадок случиться… Может и ребёнка потерять, и сама ума лишиться… Не пережить может… Слышишь, меня? Я сам в её голову не полезу… В клинику девочку надо… В стационар… Там стабилизируют… Там разберутся… Я не контроле держать буду…

(трогает плечо Сергея, тихо)

А сейчас поехали… Немедленно поехали…

 

НАТ. ДВОР ПЕРЕД ДОМОМ – НОЧЬ

 

Чёрный BMW X6 медленно подкатывает к крыльцу дома и, тихонько ворча, останавливается. Из джипа вылезает СЕРГЕЙ. Закуривает и, скрипя утоптанным снегом, подходит к курящему ЖЕНЕ СОКОЛОВУ.

 

СЕРГЕЙ

(тихо)

Женя, что происходит? Что-то – страшное? Не темни…

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(выпускает клуб дыма, тихо)

Не знаю, Серёж… Потому ни врать, ни гадать не буду… Психика опять задвигалась у твоей…

(пожимает плечами, тихо)

Может, беременность сказывается… Весь организм ещё перестраивается… И что-то где-то всколыхнулось… У малышки и так психика – подвижная, не стабильная… А середина беременности, как – половина марафона: дыхалки уже мало осталось, а ещё бежать да бежать…

 

СЕРГЕЙ

(резко выбрасывает окурок)

Что-то… Где-то… Толком можешь сказать: что происходит?

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(глядя на Сергея, тихо)

Могу, Серёжа. Только тебе это очень не понравится.

(помолчав, смотрит на Сергея, тихо)

Потерять ты можешь жену. В пограничном состоянии – она. Не справляется с беременностью. Понимаешь? Физически, вроде, – готова. А психофизически – нет.

(помолчав, не глядя на Сергея, тихо)

А какие процессы её организм запустил – не знаю… Но что-то в нём разрушаться стало… Наперекосяк пошло… Надо – в стационар… Немедленно… Без вопросов… На – сохранение… Полный покой… Щадящий режим… Полноценное питание… Никаких инетов с теликами… Полный покой, Серёжа… Наблюдение… Обследование… Психологическая поддержка… Возможно – медикаментозная… Желательно – без химии… Гомеопатическая…

 

Дверь дома открывается. На крыльцо выскальзывает ЯНИНА и придерживает дверь. В дверном проёме появляется ЛИЗА – с ЖАСМИНКОЙ на руках.

 

ЛИЗА

(Жене Соколову, тихо)

Перехвати малышку…

(Женя Соколов осторожно принимает на руки Жасминку)

Вроде, уснула… Дыхание – стабильное… Пульс, правда – слабенький… Надо скорей – в стационар… Под – наблюдение…

(смотрит на Сергея, тихо)

Покатили, Серёж…

 

НАТ. ЗАГОРОДНОЕ ШОССЕ – НОЧЬ

 

Пронзая дальним светом фар фиолетовую темноту, чёрный BMW X6 несётся по заснеженному шоссе.

 

ИНТ. САЛОН BMW X6 – НОЧЬ

 

ЛИЗА

(придерживая голову Жасминки, тихо)

Серёжа, не гони так…

(помолчав, тихо)

Навернёмся ещё… По – скользоте этой…

(смотрит на Женю Соколова, тихо)

Ну, что – Жень? Не отзывается Подобед?

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(отрицательно качает головой, тихо)

Какое – там… Празднует, видать… Или за границу какую умотал… Ни мобильный, ни домашний, ни рабочий не отвечают…

 

ЛИЗА

(тихо)

Дай-ка мне телефон, Жень…

 

ЛИЗА берёт смартфон, быстро набирает номер и прикладывает аппарат к уху.

 

ЛИЗА

(тихо)

Лишь бы в городе была Варька…

(в смартфон, тихо)

Варь? Приветик, дорогуша… С Новым Годиком – тебя… Ага – я… Узнала? Спасибочки, Варечка… Варь… Варечка, слышь? Мы тут в Питере с Женькой оказались… И девочке одной, подружке моей, поплохело… На пятом месяце – она… Совсем ещё – малая… Только восемнадцать стукнуло… Что? Короче, потеряла сознания… После очнулась, вроде… Но – с какими-то бзиками… Бредила… Людей знакомых не узнавала… И – всё такое…

(смотрит на Женю Соколова, тихо)

Не, токсикоз, вроде, прошёл… Пить – не пила… Весёлая была… А потом вдруг сникла… И заглючила конкретно… Ни с того ни с сего…

(смотрит на лицо Жасминки, тихо)

Без понятия, Варечка… Дать тебе Женьку? Что? Выезжаешь? В смысле – в клинику свою? Что – Варечка? В клинике будешь нас ждать?! Где?! В приёмном?! Спасибочки – тебе!

(опускает смартфон)

Серёжа, забей в навигатор: улица Костюшко, дом – два… В двадцать шестую катим…

 

СЕРГЕЙ

(глядя на дорогу)

А что – там?

 

ЛИЗА

(смотрит на лицо спящей Жасминки, тихо)

Клиника – там… Врачи… Диагностика… Лечение…

(пожимает плечами, тихо)

Как я забыла про Варьку? Совсем тыковка варить перестала…

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(тихо)

Это той любопытной Варваре на базаре нос оторвали? Бобрович, которая? С которой ты вместе…

 

ЛИЗА

(улыбаясь, тихо)

Ага. Она – самая… Совсем головой похудела…

(помолчав, тихо)

Года три с Варькой не виделись… Как – она замуж выскочила и в Питер укатила…

 

НАТ. УЛИЦЫ ПЕТЕРБУРГА – НОЧЬ

 

Чёрный BMW X6, притормозив, пропускает весёлую, шумную кампанию молодых людей и вновь набирает скорость. Во дворах гулко стреляют петарды, и в фиолетово-сизое небо взмывают разноцветные звёзды.

 

ИНТ САЛОН BMW X6 – НОЧЬ

 

ЯНИНА

(глядя в лобовое и боковые стёкла джипа, тихо)

Малышке – плохо… А все гуляют… Веселятся…

 

ЛИЗА

(с заднего сиденья)

Так – Новый Год же! Потому и веселятся! Плакать народу, что ли?! И ты не канючь! Сейчас приедем… Девочку осмотрят… И отремонтируют… Я уверена, что – ничего страшного… Перетрудилась, видно, чуть… Готовки всякие… Свежий воздух – опять же… После – кислородного голодания средь драндулеток всяких городских… Первая беременность, к тому же… Хотя и половина срока прошла, и организм перестроился, всё равно резкие движения не показаны… Чтобы – так: из камеры газовой да – в лес загородный…

(улыбаясь, смотрит на лицо сопящей Жасминки)

Вот и поплохело чуть малышке… Во, как сопит сладко…

 

НАТ. ТЕРРИТОРИЯ БОЛЬНИЦЫ – НОЧЬ

 

Чёрный BMW X6 медленно прокатывает под поднятым шлагбаумом и, сделав два поворота, притормаживает позади нескольких машин «скорой помощи».

 

ИНТ САЛОН BMW X6 – НОЧЬ

 

ЛИЗА

(глядя в левое окно джипа)

О. Как Новый Год, Пасха, восьмое марта или девятое мая, так народ без «скорых» – ни в какую. Непременно надо надраться, подраться, покалечиться… А зимой ещё и – обморожения…

(смотрит на лицо Жасминки, тихо)

Задремала малышка… Жень, вылезай… И принимай болезную… Аккуратно – только… Не урони…

 

НАТ. ПЛОЩАДКА ПРИЁМНОГО ОТДЕЛЕНИЯ БОЛЬНИЦЫ – НОЧЬ

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ, пригнувшись над распахнутой правой задней дверцей BMW X6, подхватывает ЖАСМИНКУ. Из джипа вылезают СЕРГЕЙ, ЯНИНА и ЛИЗА.

 

ЛИЗА

(на ходу, оборачиваясь)

Жень, заноси в приёмное! Я – сейчас!

 

ИНТ. ПРИЁМНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ БОЛЬНИЦЫ – НОЧЬ

 

Санитарка подкатывает каталку, и ЖЕНЯ СОКОЛОВ осторожно опускает ЖАСМИНКУ на коричневый дерматин металлического ложа.

 

СЕРГЕЙ

(нагибаясь над каталкой, тихо)

Родненькая… Потерпи… Сейчас тебе помогут… Слышишь меня? Потерпи немножко… Ты же – сильная, храбрая девочка… Я – с тобой… Мы – вместе… Навсегда – вместе…

 

В дверном проёме комнаты появляется ЛИЗА и высокая смуглая женщина в тёмно-зелёных рубашке и штанах.

 

ЛИЗА

(на ходу, тихо)

Ты где так загорела-то, Варь? На каких югах-морях?

 

ВАРВАРА

(на ходу, улыбаясь)

Я ж только – с отпуска… Третий день – на работе… Давно хотела в Африку махнуть… Вот… Нынче случилось… Три недельки – в Египте…

(останавливается перед каталкой с Жасминкой)

Ух, ты… Тоже – с югов красотка?

(большим и указательным пальцами прихватывает запястье Жасминки, тихо)

В смотровую – девочку.

(оттягивает веки Жасминки)

Живо.

 

ИНТ. СМОТРОВАЯ ПРИЁМНОГО ОТДЕЛЕНИЯ БОЛЬНИЦЫ – НОЧЬ

 

Каталку с ЖАСМИНКОЙ ЛИЗА аккуратно закатывает в отделанную салатовой плиткой комнату.

 

ЛИЗА

(тихо)

Что – девочкой, Варь? Что-то – серьёзное? Не темни…

 

ВАРВАРА

(быстро)

Серьёзней некуда… Грудную клетку мне освободи. Живо.

(прикладывает кругляш стетоскопа к груди Жасминки)

Так… Правую руку…

 

ВАРВАРА надевает манжету тонометра на руку Жасминки и ритмично работает грушей.

 

ВАРВАРА

(тихо)

Восемьдесят на шестьдесят… Тоны – слабые, глухие…

(не глядя на Лизу)

Ничего не употребляла?

 

ЛИЗА

(глядя на лицо Жасминки)

В смысле?

 

ВАРВАРА

(поднимает трубку телефона)

Спиртное, наркотики, лекарства?

(в трубку)

Мария Иосифовна? Коечку мне сообразите. Со – всеми кардиоделами, физраствором, помпой, калием и прочим… Да, срочно. Да, тяжёлая. Девочка, восемнадцать, четыре месяца беременности… Да, знаю, не наша… Тяжёлая девочка… Срочно нужно интенсивное… Срочно, Мария Иосифовна…

(смотрит на Жасминку)

Нет, кровь и прочее не делали… Некогда делать… У себя сделаете… Всё, уже везут к вам… Коечку приготовьте и прочее… Сразу начинайте интенсивное по кардио… Немедленно…

 

ЖАСМИНКА

(не открывая глаз, вдруг, тихо)

Серёжа… Не уходи… Мне… Страшно… Не уходи…

 

ВАРВАРА

(тихо)

О, в себя пришла…

 

СЕРГЕЙ

(наклоняясь над Жасминкой, тихо)

Я – здесь, родная… Я – с тобой… Всё будет хорошо… Тебе сейчас помогут… Потерпи чуток… Да, родненькая?

 

ВАРВАРА

(смотрит на Сергея, тихо)

Так, муж… Берись-ка за поручни… И покатили… В интенсивное… Я – впереди… Не гони только… А то жену уронишь…

(смотрит на Лизу и Женю Соколова)

А вы никуда не убегайте… Здесь будьте…

 

ЖАСМИНКА

(прикрывая глаза, тихо)

Ой… Дышать… Плохо… Мне… Я…

 

ВАРВАРА

(смотрит на лицо Жасминки)

Ну, вот… Опять поплыла… Давай парень, не спи… Поехали…

 

СЕРГЕЙ трогает с места каталку. ВАРВАРА распахивает внутреннюю дверь приёмного отделения, и СЕРГЕЙ аккуратно переехав порог, скрывается с каталкой в подсвеченном тусклым светом коридоре.

 

ЯНИНА

(замерев, тихо)

О, Господи…

 

ЖЕНЯ СОКОЛОВ

(тихо)

Чёрт… Новый Год… Мать его…

(помолчав, тихо)

Помнишь Алёнку Шаповалову? Какой токсикоз у неё пошёл… Мама не горюй… Правда – на девятом месяце… Нефропатия… Тревожно-депрессивные состояния… Волосы на себе рвала… Вены ножиком резала… Глюки слуховые потом начались… Приказы, вроде, какие-то слышала… Слышала и выполняла их… В окошко девятого этажа чуть не выпрыгнула… Хорошо – муж дома оказался, шум услышал, за ноги поймал…

(помолчав, тихо)

А столбняк какой у неё был… Оцепенение… Лицо, как –маска… Слов не разобрать…

 

ЛИЗА

(не шевелясь, тихо)

Не каркай… Всё будет хорошо… Всё… Будет… Хорошо…

 

ТИТРЫ

Конец двадцать девятой серии

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.