Баба Феня


Баба Феня — высокая, дородная женщина лет 75-ти. Ее мощные ноги всегда были облачены в коричневые шерстяные колготы независимо от времени года и температуры на улице. Одевалась она скромно — либо платье, либо блузка с юбкой, а поверх неизменная, как колготы, шерстяная коричневая кофта.

Седовласая голова была покрыта цветастым платком. Вот, пожалуй, и весь дресс-код.
В молодости баба Феня трудилась на шелкопрядильной фабрике. До самой пенсии. Жила она в трехкомнатной квартире в домике барачного типа на 8 семей. Эту квартиру ей — молодому специалисту — вручили в начале 60-х годов. С тех пор там и жила. Ее квартира, расположенная в конце барака, за все эти годы нисколечко не изменилась. Только постарела вместе с хозяйкой. Давно небеленые, оттого пожелтевшие стены, были покрыты мириадами микротрещин, напоминающие издалека морщины, усеявшие лицо старушки. Стекла в окнах замутнились также как и некогда ее сиявшие голубизной глаза. На территории возле квартиры росли чахлые кустики непонятных видов травы, напоминающие порядком поредевшие космы бабы Фени. Земельный участок был огражден покосившимся ветхим забором коричневого, как колготки и кофта, цвета.
В самой квартире нестерпимо пахло сыростью, мочой и фекалиями. Санузла в квартире не было, не было туалета и на придомовой территории. Ближайший полуразвалившийся деревянный сортир располагался в пятистах метрах от квартиры, но ей это расстояние казалось просто огромным. Потому баба Феня предпочитала справлять нужду, как малую, так и большую, в огромный эмалированный тазик, который стоял под специальным деревянным стулом без сидушки. Продукты жизнедеятельности организма она выносила на пустырь поздней ночью, когда никто не мог этого увидеть. Но делала это только тогда, когда эмалированный тазик наполнялся до краев. Оттого-то и стоял в ее квартире такой нестерпимый запах.

Баба Феня жила одна. Где были ее дети — никто не знал. Иногда к ней заходили в гости внучки — две молодые женщины аристократически стервозного вида. Они брезгливо отодвигали хлипкий засов на калитке и войдя во двор звали бабку повидаться. В дом старушки женщины не входили никогда, ибо, по их собственному мнению, обладали тонким обонянием, а потому боялись упасть в обморок.
Единственным развлечением старушки был старенький телевизор, спрятавшийся за огромным увеличительным стеклом. Телевизор этот ей подарили коллеги на новоселье. В прихожей стояла старая тумбочка голубого цвета с растрескавшейся краской и упомянутый стул без сидушки. В зале — телевизор и кособокий диван, с повылезавшими от безысходности пружинами. В спальне узенькая металлическая кровать с провисшей сеткой, да шкаф из ДСП — тоже подарок на новоселье от анонимного, как говорила баба Феня, дарителя.
- Прихожу, значит, после работы домой, а во дворе этот шкаф. Ни записки, ни приписки, так и не смогла узнать кто подарил…-шепелявя беззубым ртом рассказывала она своим соседям, когда приходила к ним на чашку чая.

К себе баба Феня никогда никого не приглашала. То ли стеснялась запаха, то ли нищеты… Но сама в гости ходила исправно. Причем каждый день недели у нее был рассчитан по часам. 3 часа у Семеновых, два часа — у Зиналовых. Потом сиеста. Затем просмотр новостей. Потом к Файзуллиным — посмотреть на цветном экране любимый сериал, а заодно и поужинать. Кушать бабушка любила. Ела она много, а чаю пила еще больше.
Соседи старушку жалели, внучек ее осуждали, но в душу женщины со своими советами не лезли.

Однажды баба Феня исчезла. Не пришла ни к Файзуллиным, ни к Заиналовым, ни к Семеновым. Не было ее ни в тот день, ни в последующие и у других обитателей улицы.
- Померла может бабка? - размышляли соседи, кидая жребий, кому идти проверить старушку.
Жребий нужен был потому, что вдыхать ароматы ее квартиры, помноженные на трупный запах, никому из них не хотелось.
Обгрызанную спичку вытащила Марья Степановна — глава семьи Семеновых. Перекрестилась, сплюнула зачем-то через левое плечо, и пошла.
Подойдя к забору увидела, что во дворе стоят внучки. Стоят видимо давно, потому что на промозглом ветру стали синими больше чем обычно.
- И что стоите? Али дверь заперта? - хорошо поставленным командирским голосом спросила Степановна.
- Не знаем, - вздохнули внучки. - Не смотрели.
- Бабку-то давно видели? - посмотрела на них ненавидящим взглядом.
- Месяц назад. Некогда нам было. А сама к нам она не приходила. Вот мы и заволновались.
- Ага, знаемо как вы заволновались. Наверное прибежали посмотреть, не отхватил ли кто бабкину квартиру! - сплюнула Степановна.

- Да вы! Да как! - возмущенно зашипели внучки.
- Ну идите в квартиру, коли пришли. Вы, чай, родственники! - гаркнула на них соседка, благодаря про себя Бога, что избавил ее от этой участи.
- Мы боимся, - признала вдруг одна из внучек. - А вдруг она того…
- Чего того-то?
- Отдала Богу душу! - ответила другая и потупила глаза.
- Тьфу на вас! - снова сплюнула Степановна и, перекрестясь, ухватилась за ручку двери.
Вонь с порога ударила в нос. У Степановной заслезились глаза. Тазик в прихожке был полон. Жижа в нем поддернулась пленкой. Степановна огромным усилием воли сдержала рвотный рефлекс. Вошла в зал. На диване бабы Фени не было. Телевизор выключен.
Сожалея, что поздно спохватились, соседка вошла в спальню. На кровати лежала баба Феня. Лицо ее было мертвенно бледным. Из-за полутьмы не было видно вздымается ли грудь. Но запах в комнате стоял такой же как в прихожей.
- Это хороший знак, - подумала Степановна и подошла к старушке.
Легонько потрясла ее за плечо.
Баба Феня открыла сначала один глаз, затем другой.
- Слава тебе Господи, - голос ее был настолько слабым, что Степановне пришлось наклонить волосатое ухо поближе ко рту старушки. - Я уж думала, что помру.
Оказалось, что баба Феня сломала ногу. Кое-как доковыляла до кровати и рухнула без сил. Телефона у нее не было. Мобильные тогда еще не придумали. Четыре дня бабулька пролежала в кровати без еды и воды.
Врачи скорой помощи, прибывшие по вызову, удивленно цокали языками — такой тяги к жизни, они еще ни у кого не видели. Бабу Феню увезли.
Степановна строго глянула на внучек.

- Ну что красавицы, пока бабка в больнице, может порядочек наведем? - спросила она.
- Ой. Нам некогда. У нас открытые уроки на этой неделе. Из области приедут. Надо подготовиться.
Степановна сама была в молодости педагогом, а потому заинтересованно спросила.
- А что за тема-то? У меня есть конспекты моих уроков, может чем помочь смогу?
- Тема «Любовь и уважением к старшим». Да мы сами справимся. Вы не переживайте, - ответили внучки и поспешили ретироваться.
- Тьфу! Курицы недощипанные! - сплюнула Степановна и пошла объявлять общий соседский сбор.
Бабу Феню выписали из больницы через две недели. Когда она вернулась в квартиру, то не узнала ее. Во дворе стоял новенький, пахнущий свежеструганными досками туалет, стекла в оконных рамах сияли, как ее глаза во времена молодости. Стены были оштукатурены и побелены, в зале стоял новенький телевизор с цветным экраном, а перед ним диван, на котором сидели ее любимые внучки.
- Да как же! - опешила баба Феня. По ее морщинистому лицу побежали слезы. - Да вы ж мои золотые. Сделали бабушке такой замечательный подарок.
Внучки потупили глаза.
- Мы просто любим тебя бабушка. И хотим, чтобы ты жила в комфортных условиях, - прошептали они.
От чая внучки отказались. Сказали, что у них открытый урок на тему «Любовь и уважение к старшим». Мол, комиссия из области должна приехать проверять. Ушли.
Баба Феня села на диван. В дверь постучали. Зашла Степановна.
- Ну, с возвращением, тетя Феня, - мягко сказала она.
- Смотри, какой подарок мне внучки сделали, - ответила баба Феня и зарыдала.
Степановна тихонечко вышла. На улице ее ждали соседи.
- Ну что, понравился наш подарок бабе Фене? - чуть ли не хором спросили они.
- Понравился, понравился! - пнула Степановна в сердцах подвернувшийся булыжник. - Благодарна она вам очень. Просто после больницы слаба она очень. Спать хочет. Пойдемте, не будем ей мешать.
Соседи разошлись.
- Вот же курицы недощипанные! - выругалась Степановна и аккуратно закрыла за собой новую калитку с надежным запором.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *