Он с нами рядом – Латман, как… “Скрипач на крыше”.

Предисловие:
Новая работа Иосифа Латмана: потрясающий труд для самообразования каждого,
через призму которого, придет понимание, не только Бродского,
но и жизненных коллизий, которые прошли колючей проволокой через всю его жизнь,
а вы всей сутью пропустил через себя.
Человек будет лучше понимать себя.
Работа поражает воображение дотошностью человечного анализа!

“Но, когда на дверном сквозняке
из тумана ночного густого
возникает фигура в платке,
и Младенца, и Духа Святого
ощущаешь в себе без стыда;
смотришь в небо и видишь – звезда”.
“24 декабря 1971”, И. Бродский, 1972

Наверно, Поэт повзрослел, –
Душа ощутила движенье,
Стёб миновал, и ум просветлел,
Латман.

http://samlib.ru/l/latman_i/yoseflatmanstichapril2019g.shtml

         Мне невольно приходилось замечать иногда, вам, подозреваю тоже… как некоторые посетители, при посещении художественных выставок, резвым уверенным шагом проходили мимо увлекательных полотен, не жалуя их взором, но временно приостанавливаясь перед каким-нибудь холстом, из числа наиболее популяризированных цветной литографией.  Спешно покидая оазис духовной пищи, удовлетворённо ставили галочку в архиве памяти, размышляя: «Этого гениального творца прекрасного, я уже достаточно недурственно знаю». То же самое регулярно происходит и с теми, кто, пробежав, некогда парочку стихов Пастернака или Маяковского — приняли решение, что ужО лично знакомы с историей литературы. Не осознавая, и даже не смекая, сколько упущено ими в не удостоенных их дражайшего внимания творениях, окончательно лишив себя возможности, обнаружить нечто дорогостоящее, долговечное, радующее душу.

           Можно любить и красоту обобщённую, выраженную признанными классиками: поэтами, прозаиками, художниками, вдоль и поперёк исследованную филологами, критиками, аналитиками от искусства, но порой это трудно делать, ибо они зачастую в своих эссе грешат заштампованным профессиональными языком. В особенности это стало приметно с появлением пресловутой Википедии, так сказать — неограниченно свободной энциклопедии, каковую может редактировать каждый. Дословными цитатами из неё, не заморачиваясь на печатные специальные издания, энциклопедии, украшены тьма таких критических статей, эссе. Немудрено профессионалам, писать грамотно, профессионально, да помилует меня читатель за тавтологию, ибо без неё было бы сложнее чётко подчеркнуть логический парадокс, показывающий свою ехидную рожицу. Ведь не станем же хвалить слесаря за то, как качественно он установил прокладку, полагая, что обязан добросовестно исполнять свою работу, как и любой из нас, хотя… следовало бы поощрять за неплохое исполнение, чтобы, хоть таким «пряником», широко культивировать добросовестность при материализации своего прямого долга. И, вероятно, неизбежно, что даже самая созидательная работа, выполняемая каждый день, рискует обзавестись привкусом рутинности, если человек не имеет иных увлечений, для того чтобы погрузившись в них, стряхнуть с души бремя «необходимости». В искусстве, как нигде шаблоны обнаруживают себя в исчерпывающей пригожести.

             Поэтому, несправедливо пренебрегать красотой сиюминутной, частной — красотой сегодняшних дней и современных точек зрения на внимательное прочтение великих творений, приближая их максимально ближе к правильному пониманию и осмыслению нынешнего поколения.
Моя заинтересованность всегда была, и сегодня прикована к людям с богатым жизненным опытом, специальностью, не имеющей ни малейшего отношения к видам искусства, но с неимоверным тяготением глубоководного погружения в созидательную духовную мастерскую великих творцов.
Этим, быть может, несколько пространным отступлением, мне хотелось подчеркнуть своё стремление показать творческую личность, не обросшую стандартами. Поэта с романтической специальностью кораблестроителя, опускающегося в батискафе своей души, на глубину безбрежного океана ошеломительных произведений, пробуя проникнуть в гроты, недоступные многим читателям. Чтобы передать с невероятной скромностью… бережностью, позволяя формулировать своё видение. Ведь чтобы пребывать в читательском скафандре, необходимо обладать не меньшим даром, чем сочинять. Иосиф Латман, поразительным образом органично соединил в себе эти два качества.

                 Он делится поэтическими жанровыми зарисовками о духовной жизни своего поколения в наше непростое время, о свершениях, мечтаниях, безнадёжных разочарованиях и несбывшихся надеждах. Быть может, его стихи сумеют протянуть руку помощи читателям в сложных ситуациях, сопровождающих на жизненном пути. Но более всего поражает его неукротимое погружение в творчество своих великих кумиров, ликующе открывающее нам творческий диапазон постижения, талантливой личности — современного поэта.  Иосиф Латман, вооружённый энциклопедическими знаниями, исследуемой поэзии, делится с нами драгоценными открытиями. Путешествуя по его творческой яркой странице, кажется, что расступаются в тебе самой бесконечные горизонты изумления, восторга.

КТО ЖИЗНЬ ПРОЖИЛ – МЕНЯ ПОЙМЁТ…

Проснулся… Сумрачно… В окне –
Рассвет? – луны ль к утру закат? –
Не враз поймёшь…- Не снится ль мне,
Что жизнь – как будто напрокат?

Повязан по рукам-ногам, –
Былого пут не развязать…
Из мглы… – страстей былых наган,-
Но не́кого на помощь звать…-

Один, как перст… И мир чужой:
Всё – не моё, и шум толпы.

Что прожито, – то за спиной,
И не сыскать к нему тропы.

О чём мечтал? Чего хотел?-
Того уж след давно простыл…
Теперь, совсем уж не у дел,
Не знаю – вправду ли любил…

И где она, моя любовь?
У сердца тьма – зги не видать.

Брожу среди случайных снов…
Но… их, увы, не миновать.

Зачем ты, жизнь?..* Зачем одна?..-
Ведь о тебе я не просил!
Коли бы вечная весна!..-
А так… – уж выбился из сил.

Меня поймёт – кто, жизнь прожив,
Измены горечь испытал…

Луна – что кровь из вскрытых жил,
Как солнца раннего… овал.
Июль 2014г.

           Нередко слышим, читаем, что поэзия — это музыка души. И действительно, лишь только в благодарной памяти всплывают бессмертные имена великих Русских стихотворцев, как, ещё не успев раскрыть книгу, но уже чувствуешь музыку Русской души. Это же можно сказать и о поэзии “золотого века”, и поэтов современности. И главным здесь является суть творчества, а это, не гипнотическое состояние души, но действительность наших дней, преломлённая на бумагу через высокодуховную призму поэта. Я уверена, что нынешние пииты, почти ничем не отличаются от поэтов XIX столетия, но разнятся реальности, в которой проживали творцы. Пушкинский период окутывал возвышенный век, век прекрасного и благородного. Времена Маяковского, Советов — гуманистические идеалы и стремления направляли поэтов, как хотелось им считать, к «светлому будущему».

ОТ АВТОРА

Товарищ Маяковский!
Я – читатель, во многом… иной уже эпохи.-
О жизни до тридцатых годов… знаний крохи.
Потому – не мне… препарировать стихи Ваши:

Перебирая ямбы, хореи, 
Решать, что тому времени краше:
Амфибрахии или спондеи;-
1
Не ищу и нюансов просодии:
Не лингвист – в сих делах дилетант,
Не считаю слогов, а мелодию
Принимаю на слух… – Пусть педант,
Скрупулёзно
верша анализы
Каждой буквы и каждого слова,-
Собирает стихов анамнезы,
Сочувствуя слёзно.

Мне… понять бы частицу правды,
В мир иной заведшей Гения,
Читая стихи не раз и не дважды
В поисках искры сомнения, 
И причины трагедии…

И не из праздного любопытства
В порядке литературоведения: –
Прошлое – что палитра 
Истории нашей… вращения.

ВСТУПЛЕНИЕ…

«Уважаемые
товарищи потомки!
Роясь в сегодняшнем г…,
наших дней изучив потёмки,
вы, возможно, спросите обо мне.
——————————–
Профессор,
снимите очки – велосипед!
Я сам расскажу о времени и о себе».
«Во весь голос» В.Маяковский, Декабрь1929–Январь1930

Уйдя в стихи, вновь, неоднократно,
Читаю каждый… словно в первый раз.
И сердцем чувствую как их накалом ратным
В нас рушится… извечной пошлости лабаз.

Ни академик в мантии, очкастый,
Ни журналист, ни славой страждущий поэт,
В обломках фраз копаясь, сыч лобастый,
Не разгадает мастерства простой секрет…

Как Вы, никто нам правды не расскажет
О таинстве поэм, острот, стихов,
О времени, подверженном проказе,
И о несовместимости… полов. 

Латман

2
«Восторжен до крика,
тревожен до боли,
я тоже
в бешеном темпе галопа
по меди слов языком колоколил,
ладонями рифм торжествующе хлопал».*2

Затем, 
раскачав иллюзий кадило,
упрямо твердили, 
перо заостряя, как штык:

«Но будет миг, 
верую, 
скоро
у нас 
паровозная станет Америка.
Высверлит пулей поля и горы.
Въезжаем в Поволжье, 
корежит вид его.
Костями устелен.
Выжжен.
Чахл.
Но будет час жития сытого,
в булках, 
в калачах».
Ведь…: 
«Хлеб! –
Вот это земная ось:
На ней вертеться и нам и свободе».

           Кораблестроитель. Романтическое профессия, рождающая неизменное движение души и духа. Его былые времена привлекают не только красивостью, увиденной художниками, поэтами, музыкантами, которых оно воодушевляло, и являлось для них — единственным настоящим, но и исторической ценностью. Поэзия Латмана не только социальна, но и духовна. В ней человек ищет себя и с жадностью познаёт окружающий мир. Эссеистике характерна вереница подвижных ассоциаций, если хотите: интимная откровенность и чувственная интонация. Прикасаясь к чужому творчеству, невозможно не задеть тонких серебряных струн их внутреннего мира, что блестяще удаётся ему.


(ЧИТАЯ Б.ПАСТЕРНАКА)

′Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, всё тонет в фарисействе.
Жизнь прожить – не поле перейти′. ′Гамлет′ Б.Пастернак
ИСТОКИ
*** Москва в снегу по самую макушку,-
Едва плетутся шагом лихачи…
Остался обочь скверик у церквушки,
Где кличут осень… стаями грачи.
Ваш дом стоял на сгибе переулка…
Его любили часто посещать
Друзья, идя, усталые, с прогулки
В морозы, что за окнами трещат.
4
Там рушились незыблемы опоры,
Рождались, вдруг, невиданны Миры,
И Истины, как древности, стары,
Смирялись, меж собою вечно ссорясь.
Но… жизнь прожить – не поле перейти:
В обычности – значительно труднее.
А поле – минное? Правее ли, левее ль –
Рискуете до края не дойти.
Знать, поле Жизни – всех иных опасней
Видимым благополучьем трав –
Сладенькою Ложью полубасни,
Кривизной заснеженных зеркал.
И Грамота охранная* – не в счёт,
За чьей бы подписью её Вам не вручили…
Лишь, может, конформист как стихоплёт
Пройдёт меж мин, себе же плюнув в рыло…
Без нарочитого, как водится, кокетства:
Не каждому – здесь Новое рождать,

«Здесь будет всё пережитое
И то, чем я ещё живу,
Мои стремленья и устои,
И виденное наяву»
«Волны» Б.Пастернак

«За поворотом, в глубине
Лесного лога,
Готово будущее мне
Верней залога.
Его уже не втянешь в спор
И не заластишь.
Оно распахнуто, как бор,
Всё вглубь, всё настежь». 
«За поворотом» Б.Пастернак
———————-

В боре сосновом в пору глухую
Гложет цвет розовый синь голубую.
Ветер – (что колокол бьёт ко всенощной),
Ветви ломая, несётся по роще,-
И юный зачаток, томим «чужеродьем»,
Уносится бурею, как половодьем. 

Если б то прожить, что не сбылось,
Если б не забыть того, чего не будет
Иль… – что до рассвета рассвело
И, не зная сути, – Небо судит! 

Не ввожу читателя в обман,-
Глянь: вверху – оригиналы-строки.
Рассуждений собственных туман –
Лишь мои догадки… издалёка.
……………………………………..………..

Вьются ночью змеи – переулки…
Улица навстречу им бежит…
Вслед фонарь… задумчиво молчит,-
Свет его… – во тьме пустынно гулкой.

Но, глотая в спешке жизнь мою,-
Не сдерживает бешеного бега,
Будто бы похитила зарю
У зачатков хлеба или снега.

Плача ж о минувшей старине,
Но, примерив новые одёжки,
Пальчиком грозится и… во сне,
В уши вдев… сверхмодные серёжки.

Снег валит, рождаясь в вышине.
В памяти – забытого сугробы,-
Всяко лыко в стрОку… – не по мне: 
С сОтенной в руке и… твёрдолобо.

И, в итоге, на кругИ своя
Всё вернулось, – поросло что былью.
Но… не преходяще собственное Я *3
Скрылось под заедливою пылью, –
Барахло изъятое деля…

Даже, как болид, обломок страсти
Подарил влюблённым лишь напасти

ПОЭТ И ЖЕНЩИНЫ

«Приходилось, насупившись букой,
Щебет женщин сносить, словно бич,
Чтоб впоследствии страсть, как науку,
Обожанье, как подвиг, постичь.

Всем им, вскользь промелькнувшим где-либо
И пропавшим на том берегу,
Всем им, мимо прошедшим, спасибо, –
Перед ними я всеми в долгу».
«Женщины в детстве» Б.Пастернак

«И так как с малых детских лет
Я ранен женской долей,
И след поэта – только след
Её путей, не боле,
………………………
То весь я рад сойти на нет… 
……………………..
А в жизни красоты как раз
И крылась жизнь красавиц.
Но их дурманил лоботряс
И развивал мерзавец»
«Весеннею порою льда…» Б.Пастернак

«Любимая – жуть! Когда любит поэт,
Влюбляется бог неприкаянный.
И хаос опять выползает на свет,
Как во времена ископаемых».

«Послесловие» Б.Пастернак

Скольких женщин любил, скольких знал,
С кем, когда, почему вдруг расстался,
Отчего между многих сновал
И, играючи, – не исписался?-

Видно воля Небес такова:
Одолев череду испытаний,
Возвращаться на круги своя,
Подчиняясь с рожденья призванью.

И, как с рельсов сошедший состав,-
Обретала причудливый абрис
И… любовь, лишь из пепла восстав,
Лишь смочив пересохшие жабры…

А поэт? – он не волен в своих
Без причины желаниях, чувствах,
И не может делить на двоих
Долю свыше на ниве искусства.

Нет таких человеческих сил,
Чтоб крошить Божий дар стихотворства…
Никакой ещё бес от притворства
Двух поэзий… не со-единил.

И скрещению рук, как и ног, 
Не затмить тайны истого света, 
Хоть фантазии жаркой пролог
Прочь откинет стыдливости вето.

О слиянье же любящих Душ
Память… – письма, стихи нам оставят,
И любовь как оправу прославят,
Вопреки воплям скромниц – кликуш…

И, быть может, стихи с того света
Нам читать будут только они,
Словно «… авторы Вед и Заветов» 
И пиров в окруженье чумы.

С ДУШОЮ РАСЩЕПЛЁННОЙ.

Глубо интуитивно чувствуя Пастернака, Иосиф Латман сам умеет носить в своём сердце дорогостоящее чувство-отношение к женщине. Оно ощущается и в его стихах, и в авторских комментариях к собратьям по перу. Составляющая его поэзии — личное чувство, несущее свою индивидуальность в неё, помноженное на литературное наследие, в которой автор с блаженством купается. Художественная ценность эмоции внутри его произведений пропорционально возрастает от попытки бегства из привычной реальности.

ПАМЯТИ ЖЕНЫ…
(Нинель Л.)

Мне твои, грусти полны, глаза
Снились долгую, долгую ночь,-
Словно ждёт вновь любви полоса,
И – Судьбу удалось превозмочь…

Но, увы, – из безмолвия лет
Ты пришла лишь в тревожный мой сон,
Как заря, разбудила рассвет
Там, где вечный не гаснет огонь…

Я ж, застыв у границы времён,
У горящего в небе куста –
Жду тебя, а по сердцу огнём:
Для любви сроков нет, нет суда…
Февраль 2002 г.- Июнь 2013г.- Февраль 2014 

ОБНАЖАЯСЬ ЧУТЬ ЛИ НЕ ДО ДНА…

Бывает море до бесстыдства откровенно,
Обнажаясь чуть ли не до дна…
Но… где его душа, где мысли сокровенны, –
Узнаем ли когда-нибудь? – едва ль.

Оно, ведя счёт канувшим событиям
И пряча в воду дел иных концы,
Низводит Небо до… с Землёй соития,
Надев к ночи на гребни волн чепцы.

И моря, обожая, я страшусь
Его улыбок, масок и гримас:
Чредою волн, похожих на «Марусь»,
Оно тайком охотится на нас.

И, гладя их, нахлынувших, шелка,
Мерцанием любуясь звёзд морских,
Я чувствую: во тьме Твоя рука
Вновь сводит воедино нас двоих…

О Море юности, прельстительней тебя
Наверняка к рассвету не бывает,
С ветрАми промотав всё, в шторм играя,
Лукавое, преследуешь, маня,

И волнами навеки повязав,
Штормам назло и неге вопреки,
В ласковых объятьях, как в тисках,
Памяти раскинуло силки…

Но иногда, с утра, воспоминанья
Льнут к морю в дымке… алою зарёй,
И мнится: Ты, – забыв надеть купальник,
Вплавь обернулась розовой волной…
Июнь 2013г.

ЧИТАЯ А. АХМАТОВУ

«Наградили меня немотою,
На весь мир окаянно кляня,
Окормили меня клеветою,
Опоили отравой меня…»
А.Ахматова, 1930 –е – 1960

О, сколько горечи в её словах,
В России – вековечной.

Пред ней стоит она в слезах,
Клеймёная заумной речью
Угодников, объятых страхами:
«Блудни́цей» иль «Мона́хиней».

Что властью одержимому… она –
Живая женщина – поэт, мать и жена?..

Убита горем, ждёт решенья у «Крестов»
Под взглядами «натасканных» «ментов»,
Заведомо известной, участи –
То ль декабристки, то ли Жанны Д′Арк,
Счастливому доверясь случаю,

Хотя во тьме мерещится Владимирский,
Ногами каторжан избитый, тракт, –
Этапников старинный шлях «родименький» …

Восстаньте ж строки, устремитесь в будущее,
Взметните ввысь Добра и Чести флаг,
Всех поминая бЕз вины осУжденных,
СудЕй неправедных клеймя ареопаг.
Декабрь 2014г.-Июнь 2015г.

Ни одна творческая личность, несущая крест того, или иного вида искусства, не исчерпывает своего предопределения, ибо важна оценка его отношения к созидателям прошлого. Невозможно ценить одного поэта, музыканта, но для контраста и сравнения, необходимо углублённо изучать его, сопоставляя с предшественниками. Этот эстетический принцип, на мой взгляд, характеризует творчество Иосифа Латмана, не впадающего в исторический критицизм.

Бродя по строкам и летАм, как Агасфер.
“…в белом плаще с кровавым подбоем”

ПО СЛЕДАМ « КОПЫТА ИНЖЕНЕРА» 
(О « Мастере и Маргарите»)
(Заметки читателя) 

Хотя Я – инженер, –
Судьба, знать, такова:
Постичь, в сатиру облечённые, слова,
Серьёзнейших касаясь Сфер,
Бродя по строкам и летАм, как Агасфер.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Не претендуя на научные открытия,
Опубликованных не трогаю работ,
Не осуждаю Воланда со свитою.-
Поверьте, я – совсем не Дон Кихот.

Интересуюсь лишь отдельными нюансами,
обойдёнными вниманьем лингвистов
И оппонентов их – из лагеря «нечистых».
Важнейший:
Расцвет нацизма вкупе с вальсами
в годы написания романа…

Евреев страсти (поздно или рано),
Должны бы как-то в сюжете отразиться,
Как и Пилата с палачами колесница.

Но… странно:
В Дневнике Е.С*. об этом – ни страницы.-

Властей боялась, очевидно:
А вдруг опять дневник к ним попадёт?
И было бы весьма обидно,-
Два дьявола тогда играли в мельницу:
Меж жерновами ж – всякий пропадёт,
Измочаленный бесовскою метелицей. 

С другой же стороны – мечта! роман тысячелетий. –
Естественна и связь с Потусторонним Миром.

А на Земле – евреев путь отмечен
С древнейших пор… – как отвержение Кумиров.

Итак, есть ось: Духовное – Земное.
Булгаков на неё нанижет остальное… 

ИИСУС и ДЬЯВОЛ… 

«…вопрос:
«Кто это меня надоумил сочинить
роман на такую странную тему?»» 
«Мастер и Маргарита» М.Булгаков

ПРОЛОГ

Куражится вечер? – болит голова.
Ко сну вроде клонит, но необычно. – 
Что-то сегодня случится… О-ва!!!
Не дьявол ли ночью явится лично?

Мерцает кольцо далеко за окном. –
Всё ближе и ближе. – Неужто? – Булгаков?!!-
Машиною времени к нам возвращён?

Недавно о Мастере думал… и плакал, –

Судьба не понятна…. – Где ж он теперь?
Всё там же, – в преддверии Рая иль Ада?
Пред носом захлопнулась в мир Света дверь! –
За верную службу такая награда?-
Обещан покой?! Как на кладбИще?
В жизни Иной – разве этого ищут?

Боюсь, одолеет беднягу досада…

Меня ж – любопытства радует миг:
Беседа с Булгаковым и не заочно!
Умом своим… я до сих пор не постиг:
Чем заслужил? Иль родИлся в сорочке?

Но, прежде всего, оговорюсь:
Возможны вполне описки, ошибки.
Я с ними, конечно, поверьте, борюсь.
Но знаете сами – источники хлипки!

Булгаков, Вы с этим столкнулись не раз,
Работая нАд: то ль Мольером, то ль Пушкиным.
И мненье чужое для Вас – не указ,
Тем более – нЕ… для мыслей наручники.

Конечно, менЯ обвинят в чём угодно:
В незнании темы и в дилетантстве…
Надеюсь, поэт, не совсем уж бесплодный,
С помощью Вашей нАд минным полем
Сам пролечу сквозь упрёков пространство,
При том, против Дьявола, видимо, воли,-
В согласье с течением собственной мысли:
Чужое застолье –
что мнимые числа.

Но время не ждёт, а вопросов не счесть. 3 
Незамедлительно делом займёмся. 
Не будем пустОт мы плести. Верьте, есть
Заполнить их чем. А затем – к вам вернёмся.

1. О ПОИСКЕ МАРГАРИТЫ

Простите, г-н Булгаков, некую бесцеремонность, –
Необходимость вынуждает. 
РаскАянье же… гложет душу, –
И червь сомнения смущает.
Но как поэт – глубин не трушу –
ИспокОн… у
Нас к исследованьям склоннось. 
Касаясь Вашей личной жизни, 
Слово чести, обещаю
коснуться лишь её короны, 
Но… не редкостной дороговизны…

Вы с юных лет искали Маргариту?-
Недаром к Фаусту наведывались часто.
Хотя грядущее и скрыто,
Вы ждали Дамы нужной масти –
А вдруг объявит: вот он, Мастер!

Так кто ж, скажите, ваша Маргарита?

Наверное, не та, – когда-то прЕданая Вами?
В Дни горя – с нею воедино слитны, 
В преддверье славы – Вы, простите, – сами. 

И не та, кто (говорят!…) ВАс предалА, 
Когда опасной потянуло долей?

Скорее, третья! – Суть таланта понялА
Писателя и Небом данной роли? 

Известно, граф Вам дельный дал совет:
Чтоб стать писателем достойным, –
Женитесь много раз. И Горний Свет
К Вам снизойдёт. При сём: слуга покорный.

И вроде, слышал я, цыганка нагадала
О жёнах двух иль трёх. Но, видимо, не знала,
Что трЕтьей – по ночам полёты суждены,
И в бездну выходом послужат ей – не сны… 

Наверно, есть предшественницы ей
У Мильтона? У Гоголя иль Гёте?
И где-то, средь бесчисленных чертей, 
Колдунью бы нашли в ночном полёте.

Хотя не это, полагаю, цель 4
Загадочной Интриги жизни Вашей, –

Роман по замыслу настолько дик и смел,
Что не для Вас… – любви обычной каша.

Заметим лишь: Судьбой женЕ! назначено роман
Взнести из тьмы подножия к вершине,
Притом, что будет пуст карман,
И небо, – далеко, над ней… не сине. 

Пока ж вернуться надобно к истокам: –
Романа ждут! Все миновали сроки!

Романа замысел существеннее, шире
Остапа Бендера иль «Зойкиной квартиры».

Пронзив сюжетом два тысячелетья,
На стыках Эр, империй и религий
Тончайшие в мозгах отметив сдвиги,
Свёл воедино он различные эпОхи 

История ж, свои накинув сети
На умов незримые сполОхи, 
Не говоря всей правды даже трети,
Мозги доверчивых туманит «лохов».

И, припомнив старые идеи,
Что вроде «гениальными» прослыли,
Жестокости потокам путь открыла,
Сделав вновь виновными евреев. 

При том – вождей Вы в яви не коснулись!-

Страшно было? Руки коротки? –
Тень Мандельштама в памяти мелькнула? –
А сапоги испанские – узки…

Но, с Дьяволом общаясь, – перегнули
И тем себя на гибель обрекли:

Прильнув к нему, наверно, перестАли
Быть оппозицией, достойной Сатаны
(Для видимости некоей свободы
Под пятой распластанной страны,
Омываемой потоком стали).

Игры нарушили Вы коды! 25

А дьявол – то… коварен и хитёр
И понял так, что будет он смешон,
Коль «оппозиция» – системы станет частью.
И, чтоб не подливать горючего в костёр –
Ядовитый вдруг отвесил Вам поклон:-
И, пользуясь неограниченною властью,
Не солоно хлебавши с поезда вернул. 

Мистика: преградой снова стал – Батум!!

Судьбу Вы повторили Мандельштама:
Как дисбалансы противоположных знаков 
Власть Личную (да в золочёной раме!)
Искушая, вращали колесо Маньяка. 

Дьявола ж известно ремесло:
Добро любое обращать во Зло,
Хоть иногда… твердят наоборот.

И цель, по-моему, романа: препарируя
Деяний Дьявола коловорот,-
Как Истину суммировать
Паденье Зла и вечного Добра полёт,
Присовокупив еврейский к ней народ,
Идущий… тысячелетия вперёд
Сквозь туманы клеветы и стали… 
Неся Сионские скрижали.

При этом суть людскую обнажили
На изломе Судеб и Эпох,
И подлость всяческую вскрыли
Негодяев всяких и пройдох,
След оставивших в векАх –
След трусости, предательства, вражды…
И антиподов их – бесхитростность Любви 
И Милосердия…. Но в меру! Ведь сорви
Иные маски… – не дозрели бы плоды –
Грозил бы… – крАх! 

А если о персонах говорить, –
То в них черты свои Вы воплотили:
В Бегемоте, Мастере, Фаготе,
В Воланде, Бездомном, Иешуа.

И незачем, как говорят, темнить:-
С Нечистою якшались силой,
А где-то на излёте –
Всевышнего, вдруг помянули, всуе.

А Маргариту – (частью – Гретхен, частью – Фауст в юбке) 26
Швырнули в бала мясорубку,
Заставив пригубить с кровавой чаши.

Скажу я Вам, – двусмысленная роль,
Что и на сцене доставляют боль, 
Иной – совсем не краше.

Была ли надобность? К чему сей эпизод? –
Фантазии ль без задней мысли плод?

Иль дань происхожденью
( Бейлису вдруг вспомнив обвиненье?..)
Иль подыграли дьяволу от скуки?
И, как Пилат, умыли руки?

По лезвию ходить уже привыкнув,
Себе, наверно, не могли Вы изменить: –
Сюжетной линии не заострить,
На ниточке над пропастью повиснув.

И здесь Вы – драматург! 
А не антисемит.

Не случайно нет среди наказанных – евреев
(Кроме жалкого юнца, 
По сути – своего лишённого лица).

Тем самым под наветы заложили динамит,
Пилату в пику, – иные семена посеяв. – 
Не так открыто, как Золя и Короленко.-
Другие времена, – дрожали, видимо, коленки.

Но так иль этак, – а финал закономерен:
Исчадье Зла… в итоге – канет в Ад. 
И… – не долог бесовскОй парад: 
Его победы, – призрачны, химерны.

Но жаль, что крови проливают реки,
В них купаясь, недочеловеки,
Колдуя иль подвесив оберег…-

Единственно,- что ждёт их Нюренберг!..

Коли б не так – зачем писать роман?-
Для развлеченья дамочек в партере? –
На это бы хватило Кальсонера…
Но Вам был нужен… – ураган!
На все века!
А не «Дьяволиада»,-
Чему, поверьте, искренне мы рады
И бурно рукоплещем!! – не слегка. 

В заключенье лишь добавлю, без затей:- 27 
От бесов свой талант Вы очертили 
И здание чудесное сложили, –
Хотя – из… обгоревших кирпичей: 

И Римский – страх философа Фомы,
И Гела – вроде с панночкой двойняшки,
Тень Гоголя, конечно, видим мы,-
Знакомые мерцают всюду бляшки…

Но – непревзойдённые фантазий кружева,
И петли непредвиденной интриги,
И мысли – что кипящая Нева
Иль « Большого…» – скакуны квадриги,-
Достойны сцены высшей пробы
И читателя взыскательного…
И пусть себе болтают снобы, –
Слушать их… – не обязательно.

В целом же – роман тысячелетья…
Предчувствие не обмануло Вас:
У ног – и первый Рим и третий!
Восторг! Оценка – высший класс! 

При том, что всЁ… как бЫ… наоборот:
Чичиков спешит к Коробочке, к Ноздрёву,
Бендер – к Эллочке и к ИзнуренкОву, 
Герои ж Ваши – сАми к Воланду идут.

А Маргариты на метле полёт? –
Не на… философе – бедняге.
Он, хотя и вроде Брут,
Но, отработав в роли тяги,
Погиб как жертва, – Вий уж больно крут. 

И Воланд – дьявол не совсем обычный.
Подобного в литературе не встречал,-
Явился как Судья он в град столичный
И многих по заслугам наказал.
При этом сам присутствовал при казнях.-
А разве – допустимо по Закону
Подобное в двадцатом-то столетье?
Хотя, сейчас законов столько разных,-
Что стали модны беззаконья плети,-
Ныне времена – не Оны…

Но почему же в суд он не вмешался?-
И… приговор о казни утвердИл Пилат?!-
Чего-то Дьявол убоялся? –
Не Нами ль не замеченных преград?

Вопрос не из простых… – 
Вы обошли его, Булгаков, тем нарушив
Сюжета суть. – И бессмертье потеряли чьи-то Души…

Героев бы пришлось искать другИх,
Хоть Воланд – воплощенье справедливости. –

Но Веры не было б раскола,
И ненависти, доходящей до брезгливости,
При том, что съели вместе больше пуда соли..

А, впрочем, – претензии… бессмысленны:
Роман есть лишь… роман.-
Диссертации – в одеждах численных.
Роману же – не нужен нотный стан.

Как автор, – Вы вольнЫ и фантазировать,-
Нет для Вас реальности границ. – 
Кого-то можете казнить, кого-то – миловать,
Пренебрегая знАчимостью лиц.

Вместе с тем – роман окутан флёром
Таинственности, мистики незримой.
Они – Вам от рождения партнёры.
Знать, потому… роман – неповторимый.

——————————————————–
Простите, но ещё один вопрос,
Быть может – главный. Едва не позабыли…
(Когда Чертяка совершал свой «чёс»,
Наверно, свечи в памяти оплыли). 

Но ныне, с Вашей Горней Высоты,
Прошу ответить, и не торопясь,
Не блюдя наивной простоты:

Зачем нам… – мглы Великий Князь??? 
Иль без него – не будет доброты?
Хотя,- вопрос, наверное, увы, не разрешимый…- 
Придя к нам из античности веков,
До сей поры стоит, несокрушимый,
Средь пены слов отпетых мудрецов.

Июль 2004 г. – Май 2014г.

Выступая перед выпускниками Дармутского колледжа, Бродский намеренно избегал наставления в духе Stay Hungry, Stay Foolish. От его спича веяло непередаваемой тоской, мизантропией и, казалось даже, что некоторыми сожалениями об утерянных годах жизни. Пытался объяснить, что скука является важным движителем истории человечества, но механическое повторение, такое губительное для искусства, вопреки всякой логике является основным инструментом эволюции в материальном мире. Он не давал никаких конкретных рецептов, предпринимал лишь попытки объяснить этот феномен.   Поражает психологическая глубина погружения Иосифа Латмана, в чрезвычайно сложный мир подлинно творческих мук Бродского, в его безграничную ненависть к заскорузлой будничности.

“Сумев отгородиться от людей, я от себя хочу отгородиться.
Не изгородь из тесаных жердей, а зеркало тут больше пригодится.
Я созерцаю хмурые черты, щетину, бугорки на подбородке…
Трельяж для разводящейся четы, пожалуй, лучший вид перегородки”.

“Сумев отгородиться от людей…”, И. Бродский, 1966

Латман

Вдруг, в Бродского эссе вникая, 
В уме мелькнула мысль шальная:

А мог ли написать такое,
Далёкое от нашей жизни – 
Воздать хвалу родной Отчизне,
Но…, обнажив издержки строя?..

Задача очень не простая
И требует умений многих,
К свободе в голос призывая, 
Формальных не нарушить логик!..

А, может, смысл есть обратиться
К стихам его?.. За ними скрыться
Всем мыслям истинным (иль склокам?..)
Не просто – суть видна сквозь строки
И с ней … черты Души поэта –
Как искры Тьмы средь блёсток Света…

Конечно, как простой читатель
Хулить иль жаловать – не в праве,
Но, вместе с тем, – я… и не шпатель,
Чтоб сглаживать огрехи нравов:

Пишу как есть, как понимаю
Души отчаянье, порывы,
Хотя притом не исключаю
И недопониманья срывов…-

Никто не знает, что таится
Под коркой льда слов безучастных,
Чего с лет ясельных боится,
Поэт, споткнувшись о ненастье,
И что скрывает он за маской
Мальчишеского эпатажа,
Слова окрасив чёрной краской,
Порою матерно куражась…-

Но в целом лад стихов – минорный,
Печаль реальна, не притворна…
Наверно, есть тому причина –
В Душе не гаснущей – лучина
Какой-то боли
средь Зла застолья…
2
А, может, – странности натуры,
И с ними связанные бури
Обид, эмоций и мотивов,
Под настроенье выбор стиля –
Источник новых троп в искусстве? –
Нехоженых?.. 
Кровать Прокруста –
Не мера чуткого познанья
Поэта дара в стихотворстве,
И даже… обществом признанья
(Иль… выявления притворства?!..),
Бытьём встревоженных?

Смотреть, наверно, нужно шире,
В Души глубины погружаясь,
Как на брегах Арагвы Мцыри
О жизни юной рассуждая.

С Судьбой в обнимку век блуждая
Во мгле загадок и надежды,
Не знаем – Ада или Рая
Врата откроются нам прежде,
Чем ангелы пути укажут
Небесной неподкупной страже…

И потому не осуждаю
Поэта страсти, неудачи,
Порой тоске лишь удивляюсь –
Безостановочному плачу…

Но мы Судьбу не выбираем –
Она является без спроса…,
Хотя в сердцах её ругаем,
Как червь – незримого Колосса…

А впрочем, как-то незаметно
Я стрелки перевёл на рельсы
И. Бродского. И те же ветры 
Несут нам те же саги кельтов…

Но одолев их притяженье,
Вернёмся мы к стихотвореньям
Исконно русским, к выраженью
Страстей поэта молодого,
Гонимого, и чуть седого,
Минуя предложений длинных
И рассуждений бесконечных,
Философически невинных
Притом, как детство, скоротечных… 

“Как хорошо, что некого винить,
как хорошо, что ты никем не связан,
как хорошо, что до смерти любить
тебя никто на свете не обязан.

Как хорошо, что никогда во тьму
ничья рука тебя не провожала,
как хорошо на свете одному
идти пешком с шумящего вокзала”.

“Воротишься на родину. Ну что ж…”, И. Бродский, 1961

Жестокий век (петля на шее!..)
Судьбой… с рождения дан свыше.
Коль суждено – никто не смеет
Его не слышать…

Но всё́ ж…, Джон До́нн, – не сук, а ве́твь я:
Душа стремится на свободу,
Хоть тучи застят лик столетья
И Неба своды…

Ты ж… спи спокойно, сон твой вечен
Во мгле и древней, и грядущей,
И даже волны бесконечны
Покоя… не нарушат сущих
Детей космической природы –
Людей и Звёзд… расклад колоды. 

А ныне всяк, кто не приемлет
Судьбой назначенное время,
Уходит в прошлое, что дремлет
В душе его… А мыслей племя
В кострах былья… сожжёт поленья
Обид жестоких… – Невезенье
Лишь злость рождает…
И стих… к ушедшим обращает. 
“Большая элегия Джону Донну”И. Бродский, 1963 

Но знай: не всё наш век прощает:

“Ни страны, ни погоста
Не хочу выбирать.*1
На Васильевский остров
Я приду умирать.
…………………………..
…………………………..
И увижу две жизни
Далеко за рекой,
К равнодушной отчизне
Прижимаясь щекой”.
*1 “Ни страны, ни погоста…”, И. Бродский,1962
*2 “Рождественский романс”, И. Бродский, 1961

9
А далее, не злобствуя, читаю: 
“Я Памятник воздвиг себе иной…”.*1
Не мальчик я, но текст меня смущает
Впредь обходить его я стану стороной, –

Стихи, где слиты воедино лица – 
Стиль вечности и… тут же – “ягодИцы”!,*1
Что где-то втайне вроде бы дремали, 
Аукнулись в стихах его портала…

А “Памятник…”, рождённый за границей,
Изящности лишён стихов Горация,
Овидия, Державина и Пушкина,
Пред публикой предстал (в плебейском платьице)
Богемных юношей… не лучшею игрушкою,
Украшенной… неблагозвучности коростой,
Тем исказив слова и мысли Фроста: 
“They would not find me changed from him they knew –
Only more sure of all I thought was true”!..*2
*1 “Я памятник воздвиг себе иной!”, И. Бродский, 1962
*2″INTO MY OWN”

Авпереди… видны уже “Холмы…”*
И кажется издалека, что каждый, 
К подножью сбросив клубы мглы и тьмы,
Вершиною прекрасною увенчан.

Спешу я к ним с надеждою непраздной,
Повязанной со сном цветастой лентой… 
* “Холмы”, И.Бродский, 1962 

И был весьма прочитанным взволнован…-
С улыбкой…. жизнь подарков не дарила.
И, страхом странным, как железом, скован,
Заметил я, что смерть кругом царила…

…………………………………………………………..
10
.
“И так устроено,что не выходим мы
Из заколдованного круга.
Земли девической упругие холмы
Лежат спеленутые туго”. 
“Я в хоровод теней,топтавших нежный луг”,О.Мандельштам, 1920

“Я молю,пророк зловещий,
птица ты иль демон вещий,
Злой ли Дух тебя из Ночи,
или вихрь занес сюда
Из пустыни мертвой, вечной,
безнадежной, бесконечной, –
Будет ли, молю, скажи мне,
будет ли хоть там, куда
Снизойдем мы после смерти, –
сердцу отдых навсегда?”
И ответил Ворон:
“Никогда”. 
“Ворон”, Эдгар ПО/ Д.Мережковский, 1890 

“О, Nevermóre, Nevermóre!”, – крик ворон…
Не это ли – Zero… былых времён?

Холмы бегут волною бесконечной…
Над ними Дух витает смерти вечной! –
И не случайно!.., ведь холмы – могилы,
Где каждого в свой час покой найдёт.

Холмы ж уходят в некие долины, –
Назад никто их, заклиная, не вернёт…

И здесь меня как будто осенило,
И нечто настежь…вдруг окно открыло:

О, Господи! Холмы – и есть штакетник*1,
Что Бродского преследовал с дней детства,
Волной катясь по ареалам мыслей, 
С рожденья, на тоски колеблясь коромысле… –
*1″Меньше единицы”, И. Бродский , 1976 

Не мне, читателю, судить дано об этом, –
Не психиатр, не психолог, не лингвист.

И числить не легко себя поэтом,
Коль ты в поэзии – не признанный солист,
А смотришься как жалкий подражатель
Иль даже… хуже – пошлый обыватель.

Углублённо познакомившись, смею надеяться, с литературным творчеством Иосифа, у меня возникло желание поведать о человеке, с такой безудержной жаждой саморазвития, что в этом с ним трудно тягаться, даже тем, кто имеет профессию: филолога ли, журналиста. Являясь для них каждодневной, почти рутинной работой, связанной с изучением языка, слова, литературой, орфографией и прочими атрибутами понятия – ФИЛОЛОГИЯ.
И вот уже свежий виток, увлекающий нас в чрезвычайно сложный мир художника.

ХУДОЖНИК И ЛЮБОВЬ… 

МАРК И БЕЛЛА ШАГАЛ

«Да не будет у тебя богов других
Пред лицом Моим…»

«Время – река без берегов»

ПРОЛОГ 

Рождённый при пожаре, у Двины,
Младенец, с виду вовсе не жилец,
Волшебные являя Миру сны,
Открыл фантазии утерянной… ларец.

И, – верен Заповедям первой и второй,
Заведомо не чествуя Кумиров,
Над Витебском, как ангел молодой,
Парил, дивя, с Палитрою… и Лирой…

Он часть Земли своей, он – плоть её живая. – 
Здесь корни: память, улочки, погосты…
И для негО… онА – частица Рая…-
Не мыслил рвов, где убиенных кости…

Пока ж, в плену причудливых видений,
Наивный мальчик, как в лесу, – один…

Но ждёт ниспосланный ему́ Всевышним гений,
Лицом, как старый Рембрандта раввин…

Годами прОжитыми мечены черты,
Взгляд устремлён в необозначенные дали,
Как облака, – размытые мечты,
Синай…. Мойсею данные скрижали…

Цельное творение Небес…
Душа ж, как кисть, – расщеплена…

РекИ виток, реальной жизни плёс,
И детскую Наивность, как весна,
Питают необъятные просторы
(Истории новинки и повторы),
Незримо нанизав тысячелетья:
От стен пещерных до музейной клети…-

Ему не чужды и фаюмские портреты,
Афины, Рим, и Возрожденья мастера,
Веков последних девы полусвета –
Искусства древа потемневшая кора…
И современные сакральные сюжеты…

МАРК И БЕЛЛА ШАГАЛ

Играют в Небе с ветром облака,
Как будто… ворожа хитросплетеньем.

То цвета… вроде бы… парного молока,
То синеваты, притворяясь тенью,
Они, меняя формы, как гряды 
Парящих гор… в снегах… чудесных,
Вдруг кажутся подобием четы,
Готовой со скалы порхнуть отвесной
И, над праправнука летая головой,
Его приветствовать улыбкой…

А он, порою, забываясь, сам с собой
О чём-то говорит…. Но память зыбка: –

Псалмы́?… выводит кантор седовласый
С торчащей непомерно бородою?..
На улочке… понурый конь саврасый,…
Погосты за невидимой стеною…
Вдали река и мост едва заметный,
Пунктиром лишь означен в темноте…-

И нету ощущение покоя:

Деревья и свисающие ветви…
Поодаль… девочка… – Мерцает декольте…
Глаза искрятся – выпуклы, черны,
Как сливы – звёзды…. Лик Судьбы? Или жены?

Не, волею ль Всевы́шнего… дан знак? –

Мелькнуло…. – И дневной сомкнулся мрак…

Видение… как бы́… оцепенело,
А мысль ушла в сомнения пределы: –

Незрелый выбор?: – краски, кисть и холст…

В него не верят. Не воспринимают.
С сочувствием лишь мама наблюдает.
Она одна – его во всём опора.
Её любовь – к надежде хлипкий мост,
К мечте…. О, если б вскоре
Таланта меру осознать, к нему – пути!
И где учителя достойного найти
Здесь, в Витебске, средь синагог, церквушек,
Безвестных прихожан целящих Души?..

Меж тем, настал черёд его весны…-
И вот, застенчивый и робкий,
Идёт по берегу Двины
Походкой неторопкой,
Девицам юным глядя вслед,
Сдержав сердцебиенье…

Смущенья не растаял лёд, –
Не смел… – без вдохновенья. –

Знать, где-то, за туманом лет,
Смеясь, глаза иные
Загадочный роняют свет:
Они!.. – видать, родные…

—————————————————
Пока же Петербурга ночи
Мальчишку манят и пугают: –
Нева темна… Порой рокочет…
И, может, там евреев хают?

Черта оседлости петлёй
Задёрнута на шее тонкой…
Душа ж художника… рекой,
Вихрясь, несёт страстей обломки…

Вот челюсти моста в зевоте…
Полунищета, искусство:
Н. Рерих, Добужинский, Бакст,
Приют недолгий у кого-то,
Вывески, – сомнений пласт…
Лубо́к на них – исконно русский…

———————————————–
Но… снится Витебск по ночам…

Двина и мост, и рынка гам
Как будто, красками играя,
На время юность возвращают…

Иль памятью, как мумиё,
Души изломы исцеляют?…

Случайное – закономерно….
У Т-и… встретил вдруг – Её…

Иного Мира голос?.. – верно!? –
В зрачках горящих – Бытиё…
А на лице – испуг, смятенье,
И непонятная тревога.
Уж не Небес ли провиденье?
И не укажет ли дорогу?…

Нежданно – мост соединил…

Но мысль мелькает о побеге…
Ослабла воля…. Нету сил…
Лицо его – белее снега…-

Вечерней тучи серебро,
Пластаясь, ослепило реку. –
Их отраженьем о́бняло,
Сведя в единое навеки…-

Застыли двое у перил…
Тела ознобом вдруг пронзило, –
Ладье подобных, без ветрил, 
Волной взметнуло, закружило…

Горящих свеч (или огней)
В глазах мерцающие круги,
И пара чудится коней, –
Пылают радугою дуги…

Уж рядом где-то Небосвод,
Во тьме знакомый с детства Витебск,
Звёзд ошалевших хоровод: 
Евреев, предков в белых кипах…

………………………………………..
Простите, я спешу домой…

Но от Судьбы не сбережешься…
Пройдёт денёк или другой,
Найдя предлог, к Нему вернёшься…

Очарованье тех секунд
Заполнит до финала годы,
Как гениев полотен грунт
Небесные питают воды…

Скрестились взгляды навсегда…-
Знакомы будто бы с рожденья…
Ночь. Мастерская. Вне стыда…-
Обнажена… И вне движенья…

Волшебница, почти невеста, –
Невинный ангел в полутьме…
Быть может, Небо дарит веЕсть, А 
Этюд – Их песня о весне?…

———————————————–
И всё ж… Париж… – Его мечта…
Музеи, выставки, театры…
И… «У́лей», Монпарнас, тщета,
Химерность славы и богатства… 
Блэз Сандрар, Аполлинер –
Богемы полунищей братство
И без претензий интерьер
Клетушек жалких. И, конечно,
Проникновение в искусство:
И Ренуар и Писсаро,
Моне, Ван Гог, Гоген, Матисс…

Хоть жизнь порою и беспечна, –
Сильнее – к Ней, похоже, чувство…
И что ему Париж – Нарцисс? –
Днём – кисть и холст…. В ночи перо
Не спит, не ведает покоя…

Пронизан Лувр его глазами:
Шарден и Рембрандт, и Фуке…
Но где-то там, за облаками
Мечты о Ней текут рекою:
Цветов изысканных букет,
Любовь…. Венец… Полёт с женою…

Пока же – выставка в Берлине…
Хоть краски уж давно «поют»
Смешеньем фиолета с синим,
Успех впервые принесут…

Но время, время в путь торопит…
Уж надвигается гроза…
Сапог солдатских слышен топот,
К безумью мчатся поезда…

——————————————–
И… – милый Витебск, наконец –
Домишки, улочки, заборы,
На тощеньком коне малец,
И ни калиток, ни запоров…

Церквушки те же, синагоги…
Евреи – старцы тащат ноги
К молитве, как тому сто лет…
Раввин, мудрец, – дает совет…

И все вокруг – родные лица…
Как будто он не уезжал,
И не был долго за границей,
От кисти, красок не устал.

Семья… Шумят… Еврейский дом…
Но он, рукой махнув былому,
Спешит к невесте… За столом
Родители… Он бьёт челом им:

Отдайте дочь… Мне Бог велел
Её просить… Ей буду верен…
Иначе, я бы не посмел…

А к жизни прежней – ключ потерян…

……………………………………………
Мечта порхала в Небесах…
Так было издавна, веками…
И мифы сочинялись сами
То в прозе, то порой в стихах…

Дедал, Икар, Феб и Селена, 
Венера, Марс, Нептун, Юпитер
Как ангелы, родясь из пены,
К небесным приникали плитам.

И, отрываясь от Земли,
Как будто приближались к Богу.

А на Голгофу те взошли, –
Кто к ней искал с Небес дорогу…

……………………………………………..
И мы во снах летаем с детства,
Не зная, правда, почему:
То ль от обыденности бегство,
Земли покинув вдруг тюрьму?..
То ль состояние полёта
Нам Шанс даёт, рискнув паденьем,
Познать всю меру ощущенья
У предпорога Бытия?

Есть в этом несомненно что-то!
Но что?.. – Увы, не знаю я…

И вознесло к любви обоих,
В недосягаемые выси…
Хоть Мира рухнули устои,
Но Витебска под ними крыши, –
До боли улочки знакомы,
Двина, заборы и погосты,
Тепло заброшенного дома…-
Сгоревшей жизни вечный остров…

Ко дню рожденья поцелуй
В изгибах страсти необычных…
Неслышный ток небесных струй,-
Любовников соединивших
В одном дыханье, как Шута
С Мечтой, парящих на прогулке…
А в небе – словно блёстки льда
И тишина…. Лишь воздух гулкий…

Вдруг: Белла с Идой у окна…
Младенец – дар Небес живой…
Придёт пора, – он, как Луна,
Прольёт Их свет на Шар Земной…

Пока же – нежность серебром
Покрыла к ночи облака…
Тысячелетья за окном
Роняют годы и века,
А материнская любовь,
Не зная, как обычно, меры,
Нам возвращает вновь и вновь
Неповторимость лиц… и Веры…

Когда же, воротник надев
(Чтоб оживилось белым платье),
Она, прекрасней юных дев,
Как божество, в Небес объятьях
Стоит над зеленью Планеты,
На Мать похожа, что в ответе
И за талант, явленный мужу,
За дочь свою, а на лету –
За Витебск и за нищету
Юдоли, вне дорог, в кювете, –

И вдруг осознаёшь не вчуже:

Фантазий буйная игра
На почве истинных реалий –
Не лженауки мишура,
Не бег по углям без сандалий…

Любовь – его картин начало.
Холсты в её плывут лучах…-
Не важно: сценка ль у причала,
Старик – еврей или монах,
Букет огромный на окне,
Иль с Беллою полёт во сне…

Искусства нету вне безумья,
Без тайны волшебства ночей,
А вычурность иных раздумий –
От счастья не вручит ключей…

============================
Но… дикие настали времена:
Европа корчится, меняя, как змея,
Культуры вековечной кожу…
Имперские кресты и ордена
Мундиры украшают… Как шлея –
Златые аксельбанты… Множат
Ш́абаш… – из картин и редких книг костры –
Хрустальной ночи полыхающие люстры,
Сжигая достоянье красоты –
«Дегенеративное искусство»…

И вновь, народ еврейский, Ты распят…
В огне твои жилища, гибнут люди…
Иисус в таллите на кресте… – Не снят…
Беглец со свитком Торы…. Словно вспять
Бежит Двина…. Вдали алеют флаги…

И Страсти…. – Звуки баховских прелюдий…
И Ангелы…. – Цепь бесконечной саги…

===================================
Прощай, Европа, проклявшая Бога,
И небеса, затянутые смогом –
Людским, палящим Душу, пеплом,
С полями – в крестах неисчислимых…

Пути ж убийц, увы, исповедимы:
Погосты, и несчётно – безымянных рвов…

Господь! Благослови нежданный кров 
в кровавых репьях,
…И заодно, прости рабов…

БУРЬЯН СЛОВЕСНЫХ ПУСТЫРЕЙ…
(Читая великих. Шутка?)

Не одолеть всех завитушек 
Теоретических затей,
Слогов бесчисленных Петрушек,
Бурьян словесных пустырей.

Способны мы на то, что Свыше
Дано с рожденья напрокат:
Как Голос собственный, – услышать,
В рассвет окрашенный, закат…

Стихи, сбиваясь в эшелоны,
Крушенье терпят иногда…-
Так, с рельс сходя, горят вагоны, 
И рушат насыпь поезда.

Затем, просеяны обломки,
В безумство впав, ночной порой
Невольно ждут, когда ж потомкам
Они сгодятся… шестернёй. 

————————————————-
Америка за океаном ждёт…-
Страна отныне как Обетованна…
И не прервёт Художника полёт-
Культура та́м зализывает раны.

И Беллою зажжённые огни,
Как жизни промелькнувшей Свечи,
Доныне, освещая наши дни,
Для юности грядущего – предтеча.

Любовь их, до последнего дыханья,
И в тяжкий час поддерживало зданье
Искусства, как дарованного Свыше
Полёта над родною с детства крышей…

На ней играл, как ангелы в паденье,
Скрипач, проникший в тайну вдохновенья…
Лицо зеленое… в отблесках Луны,
И – вечности еврейской седины…

————————————————–
Ушла она…. Ушла из жизни рано,
Осиротив искусство, две Судьбы,
Душе его являя непрестанно
Лик Музы – как божественной мечты… 

Погост не в Витебске, огромный и чужой,
Не та земля, и не знакомые « ворота»,
В невольно затуманенных слезой
Глазах – Она ещё… в полёте… 

И свадебные некогда огни
Из тьмы времён всплывают, издалёка…-
Хупа, скрипач…. Вдвоём… обнажены…
Живое ложе… не широко,

А рядом – царство милое зверей –
Фантазия неповторимых дней…

—————————————————–
Но, осознав: былого не вернуть, 
Твердит, один в пустыне, будто требу
( Слова… гортань и губы болью жгут):

«Не тронуты лежат мои цветы,
Твой белый шлейф плывёт, качаясь, в небе.
Блестит надгробье – это плачешь ты…»

——————————————————–
А где-то… – вИленский, в огне, рыдает ребе…..
Май 2011г.- Май 2014г.

Незаурядный талант Латмана я определяю, как смешение генерирующих потоков, поскольку в него вливается множество литературных серебряных струй. И не только. Его планета многогранна. Я хотела поделиться с заинтересованным читателем впечатлениями от встречи с человеком, одарённым многоговорящей оригинальностью, которая не нуждается в единодушном одобрении со стороны, ибо она самодостаточна и возвышенна. Его творчеству не присуще подражание, но отмечено самобытностью души, в вечном устремлении к пониманию безмолвной красоты жизни. Через сложные торосы, выстроенные, как принято полагать – безжалостной судьбой, но он своим творчеством интеллигентно протестует против упрощённого понятия.
Тебе судить, внимательный читатель, на верном ли пути мои анализирующие мысли о поэте наших дней, рождённые из его творчества: возможно, как просто-напросто домысел души, или плод воображения. Как он чего-то ждёт, выискивает… Одиночка, одарённый живым воображением, словно паломник, бредущий по великой человеческой пустыне, но несомненно — он одержимый целью более благородной, чем несёт в себе фланирующая праздность, и ещё более возвышенной, нежели недолговечное сиюминутное наслаждение впечатления. Осознанно стремится раскопать в изменчивом облике повседневности глубоко скрытую поэзию, извлекая из преходящего отблески алмазных искр вечного.
Оставляю вас один на один с Иосифом Латманом.
И он сам подскажет, так ли уж я неправа, или… есть надежда… у Надежды…

А я, проснувшись, мчусь бегом к столу, –
Судьбы подарка ждёт с ночи компьютер…
На том себя бесхитростно ловлю, –
Что Перст Её, – наверно, редкий Случай…

Стихи ж пленив, – вновь правит пустота…
И арфы Муз умолкли до заката…
Но всё ж в душе осталось нечто Свято
И просится… на белизну листа.
………………………………….
Поэзия, видать, моя Судьба…
Хоть много было всяких увлечений:
Меж лекций – преферанс, в ночи – гульба,
А позже – флот и сонм изобретений,

И корабли, сходя со стапелей,
Слезу, прощаясь, смахивали гюйсом…
Но, увлечён работою своей,
Стихи случайные нанизывал, как бусы.
…………………………………………….
Лишь боль, нежданно грянувшей, беды,
Расставила над будущим акценты,
Тем выстроив сплочённые ряды
Поэзии спасительной плаценты…

И вот он – плод: стихи мои в Сети…
Быть может, запоздалы, неумелы,
Но не слащёны, вроде ассорти,
И не «любви» порхающие трели…
…………………………………
Не жду суда ни мэтров, ни невежд,-
И не страшны ни Линч, ни похвала…-

Скажи, Судьба, пусть – не вздымая вежд:
Зачем к стихам… сквозь скорбь меня вела?

Иль к ним иных не знаешь ты путей?
И в чаще Зла извечно бродим мы,
И посреди обугленных полей
На жизнь в былом в Стихах осуждены? *
Август 2012 г. – Февраль 2017г.

Послесловие: Не менее, чем само творчество Латмана,
поражает объем источников, их которых он черпал свое вдохновение.
Использовано:
“Мастер и Маргарита” М.Булгаков
“Дьяволиада” М.Булгаков
“Роковые яйца” М.Булгаков
“Собачье сердце” М.Булгаков
“Иван Васильвич” (“Блаженство”) М.Булгаков
Дневник Мастера и Маргариты 
“Письма” М.Булгаков
“Три жизни Михаила Булгакова” Б.Соколов 
“Жизнеописание М.Булгакова” М.Чудакова
Спецкурс “Мастер и Маргарита” М.Чудакова
Роман Михаила Булгакова Альфред Барков 
“Мастер и Маргарита”:
Альтернативное прочтение 
“Не свет, а покой…” И.Галинская
“Понтий Пилат и Иешуа Га – Ноцри” Л.Яновская
“ТАСЬКА” – Т.Лаппа, первая жена М.Булгакова
Е.С.Булгакова (девичья фамилия – Нюренберг)
А.Толстой
Совслужащий – советский служащий.
ПРИМЕЧАНИЯ Латмана к Маяковскому:
1.Известно, что отношение к творчеству В.Маяковского колеблется между
восхищением и полным (а то и злобным!) неприятием в зависимости
от литературных вкусов, социальных и политических предпочтений,
от всяческих обид, необоснованных слухов, а порой – попросту от
зависти, ни чем не удививших Мир, людей. Во избежание стороннего
влияния, работа над заметками исключала предварительного знакомства
с комментариями. Поэтому, возможные совпадения независимых выводов
надо понимать как объективное подтверждение реальности, а несовпадения –
как повод для дальнейших размышлений автора и читателей.

2. Завершающим штрихом работы над поэмой является моя расширенная
рецензия – отзыв на беседу Б.Парамонова “Ахматова и Маяковский”.
http://co-a.com/news-culture/ahmatova-i-mayakovsk…

Творчество Иосифа Латмана наиболее полно представлено на сайте :
http://samlib.ru/l/latman_i/yoseflatmanstichseptember2018g2.shtml

Один комментарий к “Он с нами рядом – Латман, как… “Скрипач на крыше”.

  1. maksa Автор записи

    Как же важно, и совсем несложно еще при жизни одаривать человека, особенного достойного – признанием!
    Вопреки историческим примерам обратного.
    Думая здесь уместны будут размышления нашего современника – Вячеслава Отшельника, талантливого человека: «Вообще, авгиевы конюшни современной поэзии таковы, что их не разгребёт и дюжина Гераклов. А между тем, в этой “пене” порой находишь такие жемчужины, а бывает, и бриллианты, что диву даёшься: а современные ли это авторы, не “тени” ли прошлого – золотого и серебряного века. А между тем, и литературной критике (жива ли она?) нужны не годы – десятилетия, чтобы переварить этот материал и сделать его хрестоматией нашей эпохи”.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.