Сага о вечных диалогах зрелости с юностью.
Часть третья: Митька-коррупционер…
Плутовато – жалостный рёв струйкой тащился в кухню, не позволяя спокойно делать котлеты к обеду.
-Дена, проверь, пожалуйста, памперсы у Митяя, смени сосочку, если он её обронил, а то у меня руки все в мясе, а дедушка готовит лекцию. Соску возьми чистую в стерилизаторе, он иногда любит побаловаться ей, — попросила мама старшего сына.
-Хорошо, мам, я сейчас.
В детской восьмимесячного брата Денис не обнаружил, и заглянул в кабинет деда. На большом столе среди разложенных листов восседал Митяй и заискивающе — доброжелательно одной ручкой проталкивал дедушке в рот свою соску, а другой норовил захватить настольную лампу, которая его прельщала уже давно, но пока не удавалось с ней лично пообщаться. Лампа была и в самом деле соблазнительная: ярко-зелёная, и в момент подключения раздавалась тихо музыка Шопена. Деду её подарили друзья в Варшаве, когда он читал лекции в университете. Митя с нескрываемым упоением, попискивая, как маленький мышонок от блаженства, пользуясь расположением деда: включал и выключал, контролируя, не обронил ли дед соску.
-Да ты малявка обаятельная уже коррупционер! — с нескрываемым удовольствием констатировал дед этот, казалось бы, возмутительный факт, но в настоящий момент он сам очутился в плену обаяния «коррумпированной особы» в лице махонького внука.
-Деда, а почему ты Митьку так называешь? Ты же сам против этих… как их там… коррумп…— неудачно пытался выговорить сложное слово удивлённый Денис. По телевизору часто говорят как их сажают в тюрьму, а ты читаешь лекции про них.
-Да, совершенно верно ты все заметил. А кто же, скажите на милость, эта персона, которая мне запихивает в рот взятку – самое драгоценное, что у него есть, чтобы я его допустил к лампе. Он на неё давненько уже один-единственный зуб точит. Коррупция ведь Денка – это как коррозия. Общепринято считать, что ржавеет все от старости… Ан нет. Коррозии подвержен некачественный металл, ну и, конечно же, и старость тут не без дел. В повальной коррупции ржавеет сознание некачественной личности, а начинает созревать эта самая личность, показывая на Митьку пальцем, в семье, и если в ней не развевается воздух высокой морали и нравственной чистоты, то из неё выходят такие дяденьки и тётеньки, которые в дальнейшем, используя своё мало-маломальское положение в обществе, начинают им злоупотреблять, извлекая собственную выгоду.
Все начинается с пелёнок. Если в семье обманывают друг друга и открыто обсуждают, как бы что утащить на работе, обвести вокруг пальца того, кто от него хоть немного зависит. И ржа окутывает все пространство, где обитают эти самые особи с вороватыми ручонками и пустопорожней душой, а позже вырастают и те, о которых слышишь по телевизору. Это уже в больших масштабах, — вздохнув, — международных. Да, кстати, я вчера краем уха слышал, как мама тебя пытала о каком-то бинокле… В твой адрес неслись такие эпитеты, что у меня возникло желание и самому поучаствовать в ваших внутренних разборках, хотя ты знаешь – мы не влезаем в разговоры друг друга, пока нас не пригласят. Я свою дочь нечасто видел такой возмущённой, и как мне, кажется, справедливо. Ты мне можешь поведать, откуда он у тебя.
-А для чего тебе это?- Денис, сконфузившись, нахмурился.
-Ну, мы же с тобой приятели, а я, оказывается, не в курсе, что у тебя есть бинокль. Вещь-то довольно дорогостоящая и занимательная. Мне же тоже хочется взглянуть в него.
-Дед, да перестань прикидываться. Я же тебя знаю. Тебе уже все известно.
-Предположим. А я хочу слышать твою версию.
-Ну-у… Мама меня отправила в магазин за хлебом, а я там увидал Серегу из второго подъезда. Ну, тот, у которого отец пьяница, а мать больная… Ещё у них маленький ребёнок, как наш Митька.
-А это такой небольшой рыжик?
-Да второклассник. Он предлагал какому-то дядьке бинокль, а тот на него стал ругаться. Обзывал воришкой, а он заплакал и сказал, что не крал – это подарок его дедушки, который в прошлом году умер. Я тогда подошёл к нему и спросил, за сколько он хочет продать, а он сказал, что мамка плачет… нечем кормить малышку, а ему её жалко. Папка пьёт уже целый месяц, а дома нет еды, и не на что купить памперсы. Ну, я и купил ему молока из своих сбережений от школьных обедов…. Он мне тогда дал бинокль. Я хотел только на время… Потом вернуть, но мама сказала, что я думал только о личном удовольствии, не понимая, как тяжело было расставаться Сереге с подарком деда. И ещё… что бинокль стоит дорого, а я откупился молоком, используя тяжёлое положение мальчика. Сказала, чтобы возвратил его: купила два пакета памперсов и детского питания целую сумку. Я вернул. Они там плакали вместе с матерью. И я немного…
– Вот, видишь, Денок! Как семья оказывает влияние на сознание. Мама твоя это вобрала с молоком своей матери и, не без моей, конечно, помощи. Из нашей семьи не должен выйти уродец, который будет потом поглощать то, что ему не принадлежит. Вы, небось, в своём пятом классе нередко вымениваете у неопытных малышей их драгоценности на что-то вам ненужное? У нас такое явление тоже было в школе. Это, брат ты мой что ни на есть самая доподлинная коррупция низов. Так что, если за тобой водится грешок неравных обменов, настойчиво рекомендую навести в своей резиденции полную ревизию и поступить как подобает настоящему мужчине, который хочет, чтобы в его дальнейшей жизни окружали честные и достойные люди. Немедленно начнём с себя. Дадим в семье бой этой ржавчине,— улыбнулся дед, с любовью потрепав за кудряшки внука.
Задумавшись, Денис поплёлся в свою комнату.
-Как там дела у малыша? – высунулась мама из кухни.
-Нормально. Митька сидит на столе у деда, а он ему читает лекцию о коррупции.
-О коррупции? – не удивилась мама. Соображаю, а тот, небось, слушает разинув рот?
-Ещё бы. Он подкупил деда чтобы с лампой разрешили играть.
-Судя по твоей всклокоченной шевелюре и озадаченному виду, тебе тоже прочли?
-Немножко. Иду бой ей давать, — заулыбался задумчиво сын.
