Архив метки: Лев Гуревич

Лев Гуревич. Полковник Пэш – русский командир американского Смерша (очерк)

«Каждая волна иммиграции оставила на американском обществе свой собственный отпечаток, каждая привнесла свой характерный „вклад” в становление нации и эволюцию американского образа жизни», — эти слова президента Джона Ф. Кеннеди можно в полной мере отнести и к четырём волнам массовой иммиграции русских в США. Первая волна прибыла за четверть века до 1917 года, вторая –  после Гражданской войны в России, третья – вскоре после окончания Второй мировой войны, четвёртая – после развала СССР, и каждая из них внесла свою лепту в экономический и культурный прогресс Америки, давшей приют сотням тысяч россиян. Читать далее

Лев Гуревич. Гений смеха (очерк)

« Мой супруг мне сегодня утром сказал,

−Тамарочка, погляди в окошечко, не кончилась ли

советская власть.

−Нет, говорю, кажется, еще держится.

−  Ну что же, говорит, Тамарочка, опусти  занавесочку,

посмотрим завтра как»

Николай Эрдман, пьеса «Мандат»

 

«Есть на свете люди — их, увы, очень мало!.. — соприкосновение с которыми изумляет отдельностью, «штучностью» суждений, строем мыслей, самим составом фразы, определениями, образностью, даже лексикой. Они чувствуют слово не в обиходном, но в корневом его значении. Ото всего этого речь свежа, неожиданна, лишена захватанности, что ли. Они очаровывают вас редкостной характерностью…» так начинает свои воспоминания об одном из самых остроумных людей в русской литературе XX века, драматурге, сценаристе Николае РобертовичеЭрдмане замечательный актёр,  мастер художественного слова, офицер-фронтовик Зиновий Ефимович Гердт. Читать далее

Лев Гуревич. Житьё-бытьё (рассказ)

С давних пор в  подмосковном селе Ситне-Щелканово, которое протянулось на версту вдоль  старого Каширского шоссе,  обитало семейство крестьян Досужевых.В начале ХХ-го векатогдашнийглава семьи  Парфён Борисович содержал крепкое  зажиточное хозяйство. Как и многие в этой местности он занимался выращиванием  огурцов и капусты на арендованном большом участке земли в пойме реки Ситня. Огурцы солили в дубовых бочках по особому рецепту и хранили  в специально оборудованном леднике. Для рубки капусты нанимали подёнщиков из Рязани, которые в сезон ходили по домам в поисках работы. Капусту рубили в длинных корытах и затем ссыпали в дошник – огромных размеров  закопанный в землю дубовый чан, в котором капуста квасилась. Хрустящие досужевские огурцы и капусту охотно брали  в московские трактиры  и магазины, ими торговали на рынках. Читать далее

Лев Гуревич. Кабачок (рассказ)

В понедельник утром к Анне Петровне Кусиковой, старшему бухгалтеру строительного треста, подошла её коллега и подруга Ниночка Стёпина с предложением пойти покурить.

– Ой, давай через двадцать минут, не хочу прерваться, а то, боюсь, потом ошибок наделаю.

Спустя полчаса, подруги накинули куртки – несмотря на конец мая, было свежо – и  вышли на улицу. В соответствии с новыми веяниями  курить в здании треста было категорически запрещено, а нарушителей обещали карать четырёхзначным штрафом. Читать далее

Лев Гуревич. Камертон (рассказ)

Памяти Бориса Григорьевича Тевлина,

хормейстера, дирижёра, Народного Артиста РФ

 

Когда Оксана Степановна Едунова узнала о новом назначении мужа, то поначалу несказанно обрадовалась. Ещё бы – город Пушкин, совсем неподалёку от Ленинграда. Её муж, полковник  Едунов Борис Евгеньевич,  начальник политотдела авиационной дивизии  дальних бомбардировщиков ТУ-16, дислоцированной в районе  города Благовещенска  Амурской области, быстро остудил восторги супруги, Читать далее

Лев Гуревич. Once Upon a Time in Russia (рассказ)

*  (англ. Однажды в России)

 

          Памяти  Беллы Натановны Веселер и Льва Львовича Либермана

 

Впервые употребление фамилии Шиц зафиксировано примерно в XV веке исключительно в среде польского дворянства (шляхты). Существуют две версии происхождения этой фамилии – первая, в основе которой лежит польское слово szyc – шить, и вторая, связанная с немецким словом Schutze – стрелок. Использование этой фамилии постепенно распространилось на горожан в конце XVII века, затем — на крестьян и в середине XIX — на евреев.

Читать далее

Лев Гуревич. Похоронка из Хайфы (рассказ)

Начало войны застало командира батальона 1024-го стрелкового полка майора Осипа Воронова в двадцати километрах от бывшего польского города Вильно, только недавно переименованного в Вильнюс. Полк дислоцировался в бывшем польском воинском гарнизоне. С рассветом на казармы, артиллерийский парк, склады  боеприпасов, гаражи, конюшни, жилой городок комсостава посыпались бомбы, причём цели были намечены заранее. Читать далее

Лев Гуревич. Умучение от жидов (рассказ)

(История одного антисемита)

«Временами мне кажется, что я могу понять всё.

Но одно я никогда не пойму – причину той чёрной

подлости, которую так скучно зовут

антисемитизмом»

Исаак Бабель.

 

После войны в 1946-ом году в столице  советской Латвии  Риге появился писатель  Б. ( Автор, оставляя в фамилии лишь заглавную букву, следует известной латинской пословице «De mortius aut bene, aut nihil» –  о мёртвых либо хорошо, либо ничего.)

Как и многие уважающие себя члены Союза советских писателей Б. не любил евреев и мечтал о пишущей машинке. Читать далее