Светлана Чуфистова. Былины пели скоморохи (рассказ)

Пролог

 

Затерянный где-то в предгорьях Урала городок, со всех сторон опоясанный густыми лесами, давно уже был её домом. Домом, который она искренне ненавидела.  Домом, который некогда навязали ей приёмные родители.  Ольга позевнула громко, глотнула из чашечки кофе и, в который раз, посмотрела в окно.

Унылый, ничем не примечательный пейзаж: сосны, лысые берёзы, мелкий дождь, да серые коробки пятиэтажек, единственное, что встретилось её глазу.

– Тоска – произнесла женщина и, задёрнув тёмную штору, вновь отправилась в кровать.

Она потянулась от души на мягкой перине и снова попыталась уснуть, но сон всё не шёл. И Ольга, поворочавшись немного, стала вспоминать прошлое.

Её привезли сюда крошечной девочкой из большого областного центра, где она когда-то жила вместе с матерью, первой красавицей округи. Правда родительницу свою Оля помнила смутно, да и нужны ли ей были эти воспоминания, когда её прелестница мать, бросившись под поезд, оставила малышку совсем одну.

И вот, удочерённая бездетной парой, Ольга обрела новую семью.  Теперь она жила в провинции, но в просторной квартире, обставленной дорого, со всех сторон опекаемая… холодными людьми. Её новоиспечённая мамаша Тамара Сергеевна была дамой высокоморальной,  правильной, как Оле казалось до тошноты. Она полностью соответствовала своему мужу, крупному начальнику градообразующего предприятия, и во всём ему потакала.

Ольгу женщина воспитывала в строгости, как и следовало быть воспитанной дочери отца-коммуниста.  Репетиторы, музыкальная школа, учёба – были главной прерогативой девочки.  А отсутствие материнской любви компенсировали игрушки и книги, платья и туфли, видеотехника и магнитофон, а ещё ежегодные поездки на море.

Ольга вздохнула, повернулась на другой бок и вдруг произнесла.

– Ненавижу…

А ведь свою некогда благополучную жизнь Оля и впрямь ненавидела. Она терпеть не могла  всех, кто её окружал. Претили ей и занятия, и творчество,  и общественная жизнь.  А девушке всего лишь хотелось свободы…

И вот, наконец, по истечении семнадцати лет, она её получила.  Окончив школу, Ольга поступила в институт в городе, откуда сама была родом…  И теперь, полная счастья, была предоставлена сама себе…

 

Глава 1

 

***

 

Как всегда, стуча каблучками по мостовой, Оля приблизилась к величественному зданию ВУЗа. Быстро влетев по мраморным ступеням наверх, девушка открыла массивную дверь и вошла внутрь. Просторный холл был до отказа забит преподавателями и студентами. Последние наспех переписывали лекции, напряжённо зубрили,  некоторые просто болтали ни о чём. Группа институтских «модниц» с агрессивными начёсами на головах облепила  большое зеркало. Ольга приблизилась к ним.

– Привет, Оль! – заметила девушку её приятельница Милка Егозина,  по прозвищу Егоза.

Читайте журнал «Новая Литература»

Она только что сдала своё пальто в гардероб и теперь поправляла яркий макияж.

– Привет – ответила ей нехотя Ольга и взглянула на своё отражение тоже.

Высокая стройная брюнетка  в зеркале понравилась ей более остальных. Да и куда было тягаться всем этим непривлекательным особам с первой красавицей курса! Пухлые губы, бездонные голубые глаза, чёрные ресницы, роскошные длинные волосы и фигура не оставляли её соперницам никаких шансов.

Девушка достала из дамской сумочки ярко-красные клипсы и надела их. Егоза же в это время яростно начёсывала свои рыжие пакли.

– Не понимаю, и почему ты локоны не обрежешь?  – вдруг спросила она подругу, продолжая своё занятие.

– Одуванчиком быть не хочу – ответила Ольга, развернулась и отправилась в аудиторию.

А Милка, тот час, поспешила за девушкой следом.

Не высокого роста, смешное, угловатое создание. Она была у Оли всегда на подхвате, как говорится, её верным оруженосцем.

– Ну, не обижайся, Лёль – заныла Егозина протяжно. – Я же не хотела тебя обидеть – стала дёргать она Ольгу за руку. – Начало девяностых уже, а тебе в пору косы плести…

– Зато у тебя плести не из чего – посмотрела Оля на подругу с усмешкой. – Всё уже краской вытравила.

Милка взяла свою жидкую прядь, скосилась на неё и вздохнула.

– Вот и я говорю, куда мне до тебя? – помолчала она немного – Ну что мир? – снова уставилась девушка на Ольгу.

– Посмотрим – ответила ей та и продолжила свой путь.

Но подруга отставать и не думала.

– Сегодня ребята у Фарца собираются, мы с тобою пойдём?

Оля пожала плечами.

– Может быть – произнесла неуверенно она.

– Значит, нет – вздохнула  Милка горько. – А там видеомагнитофон…

– Да, что ты? – засмеялась Ольга. – Эка невидаль!

Девушка вновь посмотрела на Егозу.

– Ты лучше признайся, что из-за  Лёньки Буневича туда собралась.

Но рыжеволосое чудо, потупившись, не проронило больше ни слова.

– Понятно – задумалась Оля. – Ладно – вдруг сказала она. – Во сколько сбор?

И обрадованная Милка повисла у подружки на шее…

 

***

Квартирка, снимаемая родителями для Ольги, была совершенно крошечной, не сравнимой с теми хоромами, в которые попала сегодня она. Пятикомнатная сталинка с высокими потолками в центре города показалась девушке раем.

Принадлежала эта жилплощадь парню по имени Толик. Фамилию хозяина Оля, конечно же, не знала, зато, как и все здесь присутствующие, была посвящена в его дела. Некогда фарцовщик Толян, теперь слыл кооператором, варил джинсу,  продавая её в торговых точках на рынке, ремонтировал автомобили, владел несколькими шашлычными и, в отличие от своих товарищей студентов, деньги грёб лопатой.

– Девчонки, налетай! – вывалил он сегодня из большого клетчатого баула ворох женской одежды и обуви прямо на пол – Дарю! – выкрикнул Фарц, словно залихватский барин.

И девчата с визгом, сметая всё на своём пути, кинулись разбирать предложенные «богатства».  Кто-то натягивал на себя джинсы и кофты, некоторые мерили сапоги, большинство мёртвой хваткой вцеплялись в дефицитные туфли лодочки.

А Толян в стороне хохотал. Невысокий прыщавый худой, с налётом неприкрытого превосходства, он вызывал у Ольги отвращение.  Как впрочем, и все эти размалёванные пустышки, сошедшие от шмоток с ума. И Оля предпочла удалиться. Она побродила по огромному помещению, пытаясь найти безлюдное место, но уединиться девушке не удалось. Мимо шныряли какие-то пьяные лица, наглые и безобразные,  группы оборванных хиппи, металлистов в цепях, панков с малиновыми ирокезами на головах встречались ей на пути.   Громко играла музыка. Молодёжь веселилась, как говорится, по полной. Рекой лилась водка, билась посуда,  в густом сигаретном дыму, периодически вспыхивали ссоры.

В одной из дальних спален Ольга наткнулась на одинокую парочку. Молодые люди стояли у окна и о чём-то беседовали. То были Милка и её обожаемый Леонид, студент, отличник, профессорский сын. Зеленоглазый блондин, одет был всегда с иголочки, строг, подтянут, в модных очках на переносице, которые придавали облику парня ещё большей респектабельности.

– Привет, Ольчик – вдруг сказал обрадованный Лёнька, заметив однокурсницу – А мы тут лекции обсуждаем…

– Ага, обсуждаем – недовольно скривилась Егозина и отвернулась в сторону.

Подруга была влюблена в парня по уши,  бегала за объектом своего обожания, но Леонид взаимностью девушке не отвечал. Он тайно страдал по Оле. И она об этом, конечно же, знала.

– Не буду вам мешать –  улыбнулась девушка и прикрыла за собою дверь.

Она развернулась, чтобы уйти, но вдруг наткнулась на крепкого молодого человека в тельняшке. Он стоял перед нею столбом с двумя фужерами, наполненными шампанским.

– А я весь вечер за вами хожу – вдруг произнёс незатейливо парень. – Только прекрасная девушка никого вокруг себя не замечает  – вздохнул печально он.

– Ну, почему же? – ответила ему Ольга  – Вас я видела. Это же вы в компании ребят на кухне  с локтя водку пили?

Юноша смутился.

– Я – улыбнулся он. – Только это шутка была. Вы ничего такого не подумайте…

– А я и не думаю – сказала Оля и попыталась удалиться, но незнакомец преградил ей дорогу.

– Вы простите меня, пожалуйста, милая барышня – вдруг произнёс молодой человек. – Совсем я от гражданки отвык. И с девушками знакомиться разучился – повесил парень голову.

Ольга посмотрела на юношу пристально.

– Как вас зовут? – вдруг спросила она.

– Илья – растерялся  некогда бравый десантник.

– Тогда проводите меня домой, Илья – попросила девушка решительно. – Здесь мне совсем не нравится…

 

***

За окнами моросил мелкий дождь. Тёмные лужи на асфальте кое-где были подёрнуты корочкой льда. А изредка пролетающие снежинки вновь напомнили людям о былой, казалось уже оставшейся в прошлом непогоде. Природа словно лгала. Весна уже давно насупила, набухли на деревьях почки, позеленели поля… А тут такое!

– Видела? – не отрывая взгляд от окна, шёпотом спросила подругу Егозина..

– Ага –  кивнула  в ответ Ольга. – И что за весна? Что за погода?

Девушка  вздохнула  тяжело и  вновь уткнулась в журнал «Бурда Моден».

Вот уже второй час подруги вместе с другими своими товарищами по несчастью сидели за длинными столами в институтской аудитории и нехотя слушали доклад комсомольского лидера Васьки Алябьева. Тот, важно раздувая ноздри, рассказывал присутствующим о перестройке и гласности, о достижениях  страны в области разоружения и космонавтики, о всесоюзном референдуме за сохранение «обновлённого СССР»,  о внеочередном съезде народных депутатов РСФСР.   Не забыл упомянуть оратор так же и о неоценимой заслуге перед Отечеством Коммунистической партии…

– Что ты нам тут плетёшь?! – не выдержал, наконец, один из слушателей Сашка Шмаков. –  А то мы сами не знаем, что в Союзе происходит! В магазинах шаром покати, митинги кругом, братские республики все как одна отделяются, соцлагерь разваливается!  –  выкрикнул он.

И ребята, будто по команде,  заголосили. И угомонить взорвавшуюся аудиторию было уже нельзя.

– Долой Алябьева! – неожиданно, выкрикнул кто-то.

И все парни, не сговариваясь, резво подскочив со своих мест, подбежали к Ваське, подняли растерянного комсорга на руки и вынесли его дружно в коридор.  А девчонки облегчённо вздохнули.

– Ты куда вчера пропала? – вдруг спросила Ольгу Милка.

– Домой ушла.

– Что одна?

– Почему же одна? С молодым человеком.

– С каким молодым человеком? – заинтригованно улыбнулась  подружка.

– Вроде Ильёй зовут – пожала плечами Оля. – Говорит, в Афгане служил…

– Ничего себе – аж подпрыгнула на стуле Егоза. – Так это ж самый что ни на есть клёвый  вариант!

Ольга удивлённо посмотрела на неугомонную.

– Какой вариант? –  спросила она недовольно.

– Ну, для замужества…

Оля покачала головой.

– Ты с ума сошла? Я замуж не собираюсь…

Милка недоверчиво глянула на подругу красавицу и вздохнула.

– Странная ты какая-то, все девчонки о белом платье мечтают, а ты нет – отвернулась она в сторону.

А Ольга, покрутив в руках карандаш, вспомнила вчерашнего знакомого.

Он был, как говорится, парнем хоть куда. Высок, плечист, подтянут. Открытое лицо, русые волосы, карие глаза, волевой подбородок. Такой внешности мог бы позавидовать каждый молодой человек, не обладающий достаточной мужественностью, но досталась она именно тому, кто меньше всех ею гордился.  Более того новый друг Ольги оказался на удивление интересным собеседником…

И, тем не менее, чего-то в нём девушке не хватало.  Может быть солидности?

Ольга вздохнула и отвернулась в сторону тоже…

 

Глава 2

 

***

Наконец, его существование вновь приобрело смысл. Ещё недавно жизнью парня была война, точнее всё, что с нею связано – верность присяге, риск, безграничное братство. И для Ильи это были не пустые слова. В свои с небольшим двадцать  он уже многое повидал.  Хоронил товарищей, сам был тяжело ранен, и о личном благополучии, конечно же, не мечтал.  Но вот оказия, он, кажется, снова счастлив! Ухаживает за самой очаровательной девушкой по имени Ольга умницей, красавицей каких поискать…

Молодой человек улыбнулся, застегнул чёрную болоньевую куртку, проверил содержимое карманов.

– Ну, всё, пора – сказал он себе и с порога крикнул – Мам, пока!

Пожилая женщина из кухни выглянула.

– Хорошо,  Ильюша,  до завтра – перекрестила сына она.

И Илья отправился на работу.

Путь его, как всегда, был однообразным  – обшарпанный подъезд, пустынный двор, арка под домом, а дальше улицы города.  Парень то и дело смотрел по сторонам, останавливался, чтобы перейти дорогу.

Всюду, как памятники советскому примитивизму,  возвышались над ним серые остовы многоэтажек. Полупустые витрины магазинов совершенно не радовали глаз. Выцветшие плакаты и транспаранты с набившими оскомину лозунгами, давно уже перестали привлекать к себе его внимание. Мимо, по искромсанному после зимней стужи проспекту,  мчались автомобили, в основном отечественные: «Жигули», «Москвичи», «Запорожцы»,  но встречались и заграничные, комфортабельные, крутые.

Илья проводил одну из таких взглядом и вздохнул…

Ему, ветерану войны, нелегко жилось в мирное время. Выброшенный за борт своим государством, он, как и большинство советских граждан, не дождавшихся коммунистического рая, влачил жалкое существование. Ютился с матерью-старушкой в маленькой квартирке, не имея возможности учиться, устроился слесарем на завод.

Но такое положение дел, парня совсем не пугало… Главное, что он, в отличие от ребят, погибших  в Афгане, живёт…

– Ильюха! – вдруг услышал молодой человек знакомый голос позади себя и обернулся.

У припаркованной на тротуаре «Волги» стоял его бывший сослуживец Серёга Ремезов, здоровый, рослый детина. Казалось, с последней их встречи он ничуть не изменился, только вот волос на голове стало поменьше, да живот вырос больше.

– Какими судьбами?! – улыбнувшись, распростёр однополчанин свои объятья другу.

И старые знакомые радостно обнялись.

– Да, вот на работу топаю – сообщил Сергею Илья.

– И где ты сейчас?

– На Подшипниковом – кивнул парень головой в сторону предприятия.

– А что так? Ты ж вроде в милицию собирался?

– Да комиссию я не прошёл, ранение, сам понимаешь… – Ильюха усмехнулся.

– Да, уж – вздохнул удручённо Ремез – Беда…

Он поправил свою чёрную кожанку и добавил.

– А я, ты знаешь, охранником заделался, у барыги одного. А что? – посмотрел Серёга на сослуживца – Работёнка не пыльная, платят исправно. А с моими-то спиногрызами теперь без денег нельзя. Людка то мне уже третьего родила…

Ремез вновь засмеялся, а Илья удивлённо покачал головой.

– И снова сына?

– Ага…

– Поздравляю.

Сергей засмущался, а потом вдруг опять переключился на приятеля.

– Ну, а ты женишься когда?

– Я? – переспросил Илья и пожал плечами – Не знаю…

– В смысле не знаю? Девушка-то хоть есть у тебя?

– Девушка есть, студентка, красавица. Отец партийный начальник – Ильюха задумался. – А кто я?

– Ну, и кто?

– Простой работяга. К тому же гол как сокол, и мать у меня больна… – парень усмехнулся. – Вот так-то, бродяга…

– Ну, ты это, не унывай. Не надо –  постарался поддержать приятеля однополчанин – Сегодня ты работяга, а завтра…

– А что завтра?

– А завтра  ты кооператор – Ремез вдруг засмеялся. – Ну, или на худой конец мой зам… А что хозяин напарника искать приказал.  Прежний-то мой потерялся…

Илья снова пожал плечами.

– А чем занимается твой наниматель?

– Да я не вникаю. Моё дело дом охранять, да его в поездках сопровождать. Вот и всё…

Мужчина помолчал немного.

– Ну, ты как?

– Если считаешь, что я справлюсь…

– Справишься!  – Ремез обрадовался  – Ещё как справишься…

 

***

Актовый зал института сегодня было не узнать. Украшенный гирляндами воздушных шаров, букетами искусственных цветов, освещённый десятками лампочек из свисающих с потолка люстр, он напоминал теперь дворец бракосочетаний времён застоя, пышный, торжественный и пафосный. Но в отличие от последнего, брачующихся не ждал.

Здесь вовсю шли приготовления к городскому конкурсу красоты среди студенток.

– Так, девочки, продолжаем! – вновь захлопал в ладоши из зрительного зала худрук Штоф, щуплый кудрявый еврей в костюме тройке и бабочке.

И девушки, только что сплетничавшие в сторонке, не заставили себя ждать. Они, умело выбрасывая вперёд длинные ноги и стуча каблучками по деревянному полу, принялись передвигаться по сцене.

Женщина аккомпаниатор за пианино с высокой причёской на голове воодушевлённо наигрывала им популярные мелодии, а Штоф не переставая орал.

– Быстрее, красавицы, быстрее! – жестикулировал он своим подчинённым.

Вдруг двустворчатая дверь зала открылась и в проёме показалась Ольга.

– Разрешите?! – громко спросила она.

И тот час  слаженный репетиционный процесс рухнул.  Музыка прервалась, конкурсантки остановились, а руководитель обернулся на голос.

– Широкова, вы опять! – аж подпрыгнул на месте разгневанный мужчина – Ну, сколько можно опаздывать?!

– Ничего страшного – ответила Ольга и быстро забежала на сцену.

Штоф проводил непунктуальную студентку взглядом, сморщился откровенно,  но ничего не сказал, а снова взмахнул своими руками.

– Приготовились! – выкрикнул он – Начали!

И парад красоты продолжился. Однако продлился не долго. Ровно через пять минут  дверь вновь распахнулась.

– Проходите, товарищи, проходите – приглашала войти внутрь гостей института парторг Марья Захаровна Петрова, долговязая грымза в строгом шерстяном костюме и огромных роговых очках. – Присаживайтесь, пожалуйста.  Здесь вам как раз всё видно будет – выбрала она для мужчин самые удобные места.

И те вальяжно расселись. А партийная начальница, поправив свои седеющие волосы, собранные на затылке в тугой узел,  взглянула на удивлённого худрука.

– Это наши новые шефы, оказывают нам помощь в проведении конкурса – пояснила высокомерная особа. – Можете продолжать.

Штоф вздохнул и нехотя  отдал на суд зрителей свою постановку.

Аккомпаниатор вновь ударила по клавишам,  а девушки, раскачивая бёдрами, снова поплыли по сцене.  Все как одна с начёсами на головах, в бесформенных платьях с огромными плечиками, в туфлях лодочках, да в чёрных колготах-сеточках.

Среди прочих Оля  выделялась особо. Она дефилировала в  новомодных вещах, привезённых для неё отцом из-за границы, удлинённой леопардовой кофте, да ярко-жёлтых лосинах.

Любопытные гости не сводили с красавицы глаз.

Ольга исподлобья посмотрела на них. Сытые холёные советские нувориши в джинсовых куртках буквально раздевали девушку взглядами. А один со шрамом на щеке даже ей подмигнул.  Но Оля быстро от наглеца отвернулась. Однако не успела она сделать и пары шагов, как вдруг услышала.

– Стоп!!!

Это подскочила со своего места парторг Петрова. Конкурсантки от неожиданности замерли на месте, а грымза, молниеносно приблизившись к сцене, бесцеремонно  уставилась на Ольгу.

– Девушка, вы что, юбку забыли надеть?! – возмущённо произнесла она – Докатились, комсомолки в одних колготках на людях щеголяют!

Оля склонила голову и глянула на себя.

– Это не колготки – ответила красавица. – Это лосины…

– Какая разница? – ещё громче взревела парторг  – Сейчас аморальна ваша внешность, а после, возможно, таковой будете и вы сама?!

Ольга побледнела, но, тот час  взяв себя в руки, посмотрела на  безвкусно одетой даму.

– Иди ты! – вдруг отрезала резко юная леди и, быстро спустившись по лестнице, отправилась к выходу. – Пошла ты со своей моралью! – покинула помещение  она…

 

***

Эта неприглядная забегаловка, расположенная неподалёку от института, с многообещающей вывеской «Мечта», оправдывала своё название полностью. Мечтать здесь можно было буквально обо всём. О дизайне интерьера и чистых столах, о разнообразии меню и доброжелательном отношении к посетителям обслуживающего персонала.

– Вам чего? – уставилась сегодня на ребят тучная официантка в засаленном фартуке и домашних тапочках.

– Хотелось бы выпить и закусить – незатейливо ответил неприветливой особе Лёнька.

– С выпивкой в стране напряжёнка – окинув презрительным взглядам студенческую публику, сморщилась мадам.

Буневич полез в свой дипломат и достал оттуда хрустящую купюру с изображением Ильича.

– А если так? – посмотрел он в размалёванные зелёными тенями глаза официантки.

Та взглянула на правообладателя ценной бумажки, затем на деньги, взяла их и, тут же утопив десятку в огромном кармане грязного передника, произнесла.

– Хорошо. Сейчас принесу – удалилась особа, переваливаясь, как упитанная гусыня с ноги на ногу, а ребята остались сидеть и беседовать.

– Ну, всё, теперь тебя точно из института попрут – вдруг заявила подруге Милка.

Ольга равнодушно посмотрела на приятельницу, затем на сидевшего с нею рядом Леонида, вздохнула и опустила глаза.

– А что? – продолжила, как ни в чём ни бывало, Егозина  – У нас и за меньшие грехи выгоняли. Помнишь Маринку Пахомову, ту, что историка-бабника  придурком обозвала или Инку Верёвкину, которую с парнем ночью в общаге застали? А Наташку Фролову?

И студенты все как один девушку вспомнили.

Училась Наталья с ребятами до третьего курса, пока однажды не забеременела. А когда её из комсомола турнули, да из Вуза отчислили, выбросилась из окна….

– Это всё Петрова – зло насупилась Милка, вспомнив парторга. – Это она. Это из-за неё наша Натаха погибла…

Неугомонная неожиданно умолкла, задумались и её друзья. Где-то на кухне громко гремела посудой повариха, за соседним столиком что-то бурно обсуждали  два алкаша.

Ольга, наконец, подняла глаза, посмотрела на своих товарищей,  вздохнула и, к удивлению собравшихся, произнесла.

– А знаете что, ребята, как говориться, чему быть, того не миновать… – девушка снова помолчала немного и вдруг добавила – А сейчас я хочу напиться…

 

***

Столбы электропередач мелькали один за другим, деревянные покосившиеся, бетонные прямые.  По обеим сторонам дороги разлеглись нежно-зеленые поля.  Повсюду  в ветвях  кустарника пели птицы. Весна, наконец-то окончательно вступила в свои права.

– Глянь, как резвится – улыбнулся Илья, наблюдая из окна автомобиля за поведением забавного суслика. – Серёга, видишь?

– Ага – отозвался водитель.  –  Их тут целая тьма.  Стоят на обочинах бандиты…

Илья усмехнулся, поёрзал на сиденье немного, потом откинул голову назад, закрыл глаза и забылся. Вернее начал  вчерашний вечер вспоминать.

Подъехал он в кафе «Мечта» примерно в пять.  А там, как говорится, осталось только «финиш созерцать».  Ольгу с Милкой развезло где-то на пятой бутылке.

Егозина, заметив Илью в дверях, тут же с места сорвалась, сделала пару шагов, за что-то зацепилась и тот час между столиков разлеглась.

– Вот это я напилась! – сообщила она, подоспевшему к ней Леониду.

В общем,  подружек нужно было срочно спасать. Но как? Ольга, к примеру, совсем ногами не ходила.  Илья  положил ослабшую девушку себе на плечо и из заведения вышел…

Парень открыл глаза.

– Да уж…

– Что? – переспросил Серёга.

– Ничего – ответил Илья и снова забылся.

Теперь он своего работодателя представлял, тридцатилетнего весельчака, среднего роста, мускулистого.  Низкий лоб, короткие чёрные волосы, колкий взгляд и уродливый шрам  в пол-лица.

– Из Афгана давно прибыл?

– Да уж года полтора…

Наниматель неожиданно  оживился.

– Ну и дурак ты, паря. Кто ж тебя туда ехать заставлял?

Илья пожал плечами.

– Никто, я сам…

– Сам – работодатель хмыкнул. – Ну, раз сам, тогда  ты мой телохранитель!

Молодой мужчина засмеялся.

– Давно я таких ленинцев не видал!

Илья насторожился и от неприятного ощущения внутри себя вновь открыл  глаза.

Дорога всё продолжала виться. До аэропорта, куда товарищи направлялись за гостями хозяина, было ещё полчаса.

– Ну, что? – спросил Илью водитель – Поспал?

– Да, нет – парень смутился, привстал. – Слушай, Серёга. А чего это нашего нанимателя Олега так кличут?

– Как?

– Ну, Востоковед?

Ремез почесал маковку.

– Не знаю. Не вникал… Может он на Востоке родился?

– Может быть – Илья усомнился, но дальше дискутировать с приятелем не стал, а вновь откинулся назад  и забылся…

***

 

После инцидента на репетиции конкурса красоты, прошло несколько дней, и Ольга уже  даже начала забывать о случившемся, как вдруг её срочно вызвали в деканат.

– Ну, всё, я же тебе говорила  – стала твердить  подруге Милка.  –  Отчислят тебя, как пить дать…

Оля разозлилась.

– Опять?!  Я, кажется, тебя просила!

Егоза умолкла, заскулила.

А Ольга  отправилась туда, где возможно решалась её судьба.

Вскоре она уже стояла в приёмной напротив секретаря.

– Это вы Широкова? – улыбнулась посетительнице низкорослая девица в строгой белой кофточке и квадратных очках.

– Ну, я.

Секретарша по имени Ирочка  вмиг расцвела.

– Сейчас…

Девушка вдруг из-за стола подскочила, подбежала к окну, отодвинула штору, и Ольга увидела на подоконнике огромный букет алых роз. Цветы стояли в плетёной корзине.

– Вот.  Это вам просили передать…

Ольга  удивилась.

– Мне? А кто?

– Шеф наш…

– Шеф?

– Ну, да. Он сказал, что вы очень красивая. А ещё… – девушка смутилась – у вас самые модные лосины…

Секретарь с чувством выполненного долга, наконец-то, умолкла, но наблюдая за ничего не понимающей Ольгой, добавила.

– Так вы что, с ним не знакомы?

Студентка отрицательно покачала головой.

– Молодой такой, одет хорошо….

– И только? –  усмехнулась Ольга.

– Нет, у него ещё на левой щеке шрам…

И теперь, кажется, Оля вспомнила, того наглеца, что в актовом зале глазами её раздевал…

Девушка сморщилась.

– Знаете, что, Ирочка – вдруг выдала отличница  – Думаю,  этот букет мне придётся оставить вам. Очень жаль, но у меня в последнее время на цветы аллергия…

Студентка помолчала немного,  а после спросила.

– А кстати, меня, кажется, Семён Моисеевич вызывал?

И тут секретаршу будто подменили. Она неожиданно сделалась строга.

– Ах, да – встрепенулась девушка. – Проходите… Декан у себя…

 

***

 

Кабинет руководителя юридического факультета  был не просто скромен, а на удивление мал, всего каких-нибудь семнадцать  квадратных метров.  Однако,  не смотря на свои небольшие габариты, никогда не пустовал. Аспиранты, студенты, их родители, журналисты, шефы, профессора, казалось,   постоянно здесь жили. Что-то обсуждали,  подписывали, просили… В общем, сплошная суета.  Однако сегодня в комнате всё было тихо.  В радиоприёмнике играла музыка чуть слышно, под потолком летала стайкой мошкара, а по книжным полкам, гуляли солнечные блики. Просто красота, гармония, идиллия…

И лишь одно Ольгу смутило. Присутствие  в кабинете той, что её накануне обидела…

– Ну, что же вы, милочка, стоите? – вызывающе предложила Петрова  девушке место за столом  напротив себя – Садитесь…

Ольга опустилась на стул и ногу на ногу закинула. Она посмотрела на своего научного руководителя.  Декан  во главе стола  в любимом кресле что-то увлечённо читал. Окладистая бородка,  морщинистое лицо, седина. Заметив студентку,  профессор снял очки и значительно оживился.

– Аааа, Широкова,  пришла  – улыбнулся  пожилой мужчина – Как, голубушка, ваши  дела?

– Да, не очень –  неожиданно ответила за Ольгу та, что девушку искренне ненавидела.

Парторг довольно скривилась.

– Ваша студентка уже практически из института отчислена. Характеристику я на неё собрала…

– Что простите? – переспросил Семён Моисеич.

– Характеристику. Девица несдержанна, груба, к тому же чуждой нам идеологией пропитана…

–  Она – профессор вдруг поднялся с места, заложил руки за спину и пошёл по кабинету  – Она, к вашему сведению, лучшая на факультете. А то, что характер не сдержан, так это не беда…

–  Не беда?! – возмутилась  Петрова  – Да, она аморальна вся!  Вы только на неё посмотрите! Одета, как падшая женщина!

– Какая? – переспросил Семён Моисеич  – Да, теперь так одевается вся страна. И дочка нашего ректора. Вы что хотите сказать, что и она падшая женщина?

– Я?!

– Ну, да….

Парторг замолчала, а  профессор, немного успокоившись,  продолжил.

– Не можем мы с вами, дорога моя Мария Захаровна, методы старые применять. Журить, карать, отчитывать, из Вуза выгонять. Время, знаете ли, теперь иное…  Скоро, может быть, и нам самим предстоит перед народом ответствовать…

– За что это? – возмутилась Петрова.

– За всё… За всё, что обещали и не выполнили, за ложь, за  перегибы…

Мужчина остановился и вновь посмотрел на студентку свою.

– А вы, Широкова, идите… Я завтра с вами потолкую…

Ольга кивнула.

– Кстати, а в конкурсе-то участвовать  будите?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Нет – вдруг сказала она, встала и из кабинета вышла.

 

Глава 3

 

***

 

Иномарка, немного поелозив  по бездорожью, всё же выбралась из размытой дождями колеи и, проехав ещё метров тридцать, наконец, остановилась у обшарпанной пятиэтажки.

Из автомобиля тот час вышли четверо, Востоковед, Сергей, Илья и новенький Алексей, прыщавый парень, бывший спортсмен. Охранники, посмотрев по сторонам,  незамедлительно отправились вслед за боссом. Тот, подметая полами своего кожаного плаща бетонные ступени, спустился в подвал здания, где располагался арендованный им бойцовский клуб.

– Здорово, братва! – выкрикнул хозяин, как только оказался внутри просторного помещения, уставленного спортивным инвентарём.

И молодые бритоголовые парни, только что размахивавшие руками и ногами, все как один забросив занятия,  прямиком устремились к долгожданному гостю. Они потные, раскрасневшиеся в спортивных штанах и майках плотным кольцом окружили его.

– Привет, Востоковед!  –  радостно обнимался с боссом каждый.

– И тебе привет – хлопал хозяин по лысой голове одного. – И тебе – играючи ударял он по прессу второго. – Ну, чего, как оно?

– Хорошо – отвечали хором подростки и парни.

– Вы мне лучше скажите, с полетаевскими-то вчера встречались?

–  А то!

– И чё?

– Так те ж сбежали! – юноши загоготали – Как нас с арматурами увидели, сразу и слиняли.

– Ага, с арматурами, значит  – Востоковед хохотнул – А чё без них слабо?

– Неа – ребята замялись.

– То-то – скривился хозяин. – Надо чтобы кулаков ваших боялись. Тогда вы сила. Тогда  все за одного…

Востоковед замолчал, перевёл дыхание.

– Кареныч как, не хворает?

– Нет, сейчас придёт …

В это время из подсобного помещения вышел невысокий коренастый человек. Наполовину седой, темноглазый, с орлиным носом и густыми чёрными бровями. Как про таких говорили: истинный аксакал. Он не спеша приблизился к собравшимся.

– Приветствую тебя, Олег – спокойно с кавказским акцентом произнёс пожилой мужчина и, протянув гостю руку, по-восточному три раза обнял его. – Как поживаешь?

– Ничего  – ответил ему босс.  – Как сам?

– Твоими молитвами, дорогой – неожиданно строго посмотрел Кареныч на парней и те, не дожидаясь окрика, вновь  заниматься отправились.

А хозяин клуба и тренер уже продолжили разговор наедине.

Ремез приблизился к Илье.

– Видал, какая смена подрастает?  – вдруг спросил Серёга друга –  По подворотням не шастают, не бухают. Спортом увлекаются…

А Ильюха в ответ кивнул головой. А затем вспомнил свои юные годы. Музыкальную школу и дворовый футбол, зарницы и походы…

– Илья! – неожиданно услышал юноша голос босса  – Иди сюда, есть работа…

Парень немедленно подошёл.

– Да, Олег, что?

– Скажи Серёге, чтобы скатался на улицу Парковую, дом  шесть. Там живёт один чел, по имени Вова пусть его сюда привезёт.  А ты давай раздевайся…

– Зачем?

– В спарринг с пацанами Карена встанешь. Кто тебя на лопатки положит, тому награда. Правда… –  Востоковед засомневался. – Кишка тонка у них у всех… Хотя… Проверить щеглят всё таки надо…

 

***

Первомай в этом году случился особенный.  Его не отмечали как прежде всенародно, размашисто, пафосно, с демонстрациями и шествиями, транспарантами и лозунгами, цветами и  привычными  для каждого русского сердца  песнями под гармошку. Не было на улицах ни столпотворений людей,  ни  радостных криков. Всё спокойно, обыденно, буднично. Словно и не существовал этот праздник никогда…

А к вечеру на проспекты и бульвары города высыпала молодёжь. Не та, что в прошлые времена, правильно социально ориентированная, а всё больше неформальная, разнузданная, пьяная, при виде которой простой обыватель предпочитал уносить поскорее ноги…

В такой компаний тусили сегодня и Ольга с Милкой. Они сидели на лавочке в сквере, экипированные в джинсу, пили пиво, хохотали и слушали роковые песни под гитару, которые исполняли знакомые им парни.

Настала очередь рвать струны Фарцу.

–  Группа крови – на рукаве, мой порядковый номер – на рукаве, пожелай мне удачи в бою, пожелай мнеее  удачи!!! – заголосил он, подражая манере Виктора Цоя.

И ребята тут же начали ему подпевать.

А Егоза повернулась к Ольге.

– И всё-таки я не пойму – вдруг заявила она взволнованно. – Почему ты в конкурсе участвовать отказалась?

– А зачем? – вопросом на вопрос ответила Оля – Чтобы меня как дойную корову на рынке оценивали? Да, пошли они все к чёрту – отвернулась девушка в сторону и вновь хлебнула «Жигулёвского» прямо из горла.

Милка немного помолчала.

– Возможно, ты и права – пожала плечиками взъерошенное чудо. – Но будь у меня твоя внешность, я бы обязательно ею воспользовалась – закатила девушка глаза. – Тогда и Лёнька ни в какую армию бы не пошёл…

– Как в армию? – посмотрела на подругу потрясённая Ольга – А учёба?

– Говорит, потом доучится – опустила  голову Милка и добавила  – Не любит он меня…

– Ну, с чего ты взяла?

– Да, знаю – Егоза вздохнула. –  Вот, например,  твой Ильюха.  Он без тебя ни минуты не может…

– Не может?

– Ну, да.  На руках тебя носит… Красота! А мой Лёнька на меня даже не смотрит…

Девушка вздохнула и добавила.

– Значит, не судьба…

– Не судьба  – отчего-то повторила подруга и вдруг услышала.

– Ольга!

Это бежал к ней со всех ног Илья.

–  Кажется, я опоздал как всегда? – спросил парень, как только оказался рядом.

– Как всегда… – вздохнула Оля и встала с лавки.

– Ну, извини  – Ильюха обнял девушку за талию, поцеловал в щёку. – Через полчаса в видеосалоне «Собачья работа» с Джеймсом Белуши. Вот наши места  – парень показал два билета – Пойдём а?

Ольга вдруг улыбнулась.

– Ну, если только фильм хороший?

– Хороший, конечно хороший…

– Тогда пойдём.  Да…

 

***

Тишина, сонная, безмятежная, лишь изредка нарушаемая дребезжанием холодильника, вот уже который час царила в квартире. Она буквально окутала всё пространство, заполнила комнату, повисла над диваном, на котором лежали двое. Они друг с другом почти не разговаривали. Оля, укрывшись пледом, читала книгу, Илья, заложив руку за голову, смотрел телевизор, звук которого был выключен. По подоконнику гуляла кошка, она то и дело мурлыкала. И казалось, ничто не могло нарушить эту идиллию.

– Оля, а ты своё детство помнишь?  – вдруг спросил Илья тихо.

Девушка отложила в сторону книгу.

– Помню…

– И то, как жила здесь с настоящими родными?

– С родными? – Оля удивилась – Я вообще иногда думаю, а были ли они?

Ольга подумала немного, потом села, спиной прислонилась к ковру на стене, обхватила согнутые колени. – Ну, ладно мама, она погибла, а остальные? Ведь если б они существовали, разве б обо мне забыли?

– Нет, конечно…

Илья расположился напротив, посмотрел девушке в глаза.

– Не переживай, ты не одна. У тебя есть я – юноша поразмыслил немного – я, Милка и твоя приёмная семья….

– Да, да –  Ольга вздохнула громко. – Семья…

Она вдруг резко встала, подошла к громоздкому телевизору, который возвышался на старом комоде. – Не хочу больше думать об этом – переключила канал Оля.

И тут же на цветном экране хоккеистов с клюшками сменили штабс-капитан Мышлаевский, кузен Лариосик, Шервинский, Елена Васильевна, полковник Алексей Турбин. Все, кто переживали трудные дни…

Ольга долго  всматривалась в знакомые лица.

– Они, как и мы – вдруг произнесла юная особа. – Вокруг всё рушится, вдребезги бьётся. Ещё немного и не останется ничего, ни Родины, ни привязанности, ни даже любви… Ты не находишь?

Илья вновь вытянулся на диване.

– Может быть…  – сказал он – Только вот …

– Что?

– Думаю, и тогда и теперь жизнь продолжится. Главное, чтобы не было войны, потому что это самое страшное. А о любви пусть позаботятся те, кто испытал это чувство.

Парень посмотрел на Ольгу.

– Вот я, например, или ты… Ну, чего стоишь?

Девушка вновь улыбнулась.

– Слушаю…

– Иди ко мне – протянул Илья руку.

И Ольга покорно к дивану вернулась.

Она легла на прежнее место, обняла парня, вздохнула.

– Мы…

– Чего? – переспросил юноша.

– Мы с тобой о нашей любви позаботимся. Мы…

 

Глава 4

 

***

Ветер, чуть уловимый,  коснулся его лица, погладил волосы,  и тут же скользнув куда-то в сторону, заблудился в кустах сирени, отчего воздух вокруг наполнился ароматом. Олег всей грудью вдохнул его, широко улыбнулся, от души потянулся, и вновь облокотившись на перила балкона своего большого двухэтажного дома, в тапочках и халате продолжил стоять и любоваться всем, что его окружает. Видами города, который в эту весеннюю пору совершенно преобразился, бирюзовым небом, собственным садом.

Точно такой же был когда-то и у его родителей, яблоневый, вишнёвый. Зимой – белый, пушистый, запорошённый.  Летом – тенистый, зелёный. Олег часто вспоминал его, но только и всего. Прочие картины детства мужчину радовали мало…

Родился Олег в необычной советской семье. Отец его, протоиерей Матвей, будучи священнослужителем, возглавлял при церкви  приход, и люди его любили. Набожный, сердобольный, учтивый, его обожали родственники и соседи, жена-попадья и многочисленные дети, все, кроме младшего отпрыска Олега.  Тот родителя попросту ненавидел. Подростка раздражало в отце буквально всё – покорность,  аскетизм, размеренный образ жизни, а ещё равнодушие к проблемам сына. В школе Олега обижали, травили. Одноклассники называли его поповским отродьем, высмеивали, били. И однажды парень не выдержал. Он хитростью заманил своих мучителей в заброшенный сарай, запер его снаружи и подпалил. Правда, огонь вскоре увидели жители соседних домов. Так, что юные пионеры всё-таки выжили. Все, кроме одного…

А потому вскоре Олег уже отбывал свой первый срок в подростковой колонии, где его ждали новые события, которых некогда набожный парень и предвидеть себе не мог.  Там юнец прошёл настоящую школу жизни с драками, поножовщиной и снова убийством…

Мужчина вдруг перестал улыбаться. Перед глазами его поплыли таёжный лесоповал, снегом засыпанный, а после тюремная конура в жарком Таджикистане. Да уж, судьба… По собственной глупости хлебнул он несчастья, правда и с врагами рассчитался сполна.  Зато теперь многое было в его власти. Власти, о которой он всегда мечтал…

Олег не заметил, как тоска на его лице вновь сменилась маской радости.

– Красивая, зараза… – вдруг произнёс он, внезапно вспомнив о ком-то. – Гордая, как и я… – мужчина усмехнулся – Всё равно будет моя…

 

***

 

Первый понедельник после праздника наконец-то шёл к завершению. Он не был тяжёлым, как принято его считать. А для Ильи этот день и рабочим-то не был.

– Ну, что это за работа? – спрашивал парень себя – Работа, это когда видишь плоды своего труда. А у нас протирание штанов да глупая беготня…

– Беготня, значит? – возражал товарищу Серёга – А денежки тебе получать охота? Подарки Ольге дарить, матери покупать лекарства? Или, может быть, вернёшься снова на завод копейки считать?

– Серый, ну, ты чего?

– А ничего. Востоковед заработать нам даёт, а тебе всё не то…

– Да, я не против – Илья засомневался. – Просто бездельничать тяжело…

Сергей засмеялся.

– А ты и не бездельничаешь. Смотри, товар кооператорам везёшь – кивнул Ремез на заднее сиденье, где стояло два пузатых рюкзака. – Потом поедешь обратно…

Ильюха тоже посмотрел на поклажу.

– Слушай, а ты не знаешь что там?

– Неа. А мне это надо? – Сергей надавил на педаль газа – Лучше расскажи, как праздники провёл…

– Да, нормально – Илья заулыбался. – С Ольгой ходил в кино, с друзьями встречался. А ты?

– Я то? – Серёга хмыкнул – Я – прекрасно! Сначала с женой старшему сыну лечили живот, потом среднему температуру сбивали, ну и в завершении с младшим  всю ночь не спали. Орёт и орёт, орёт и орёт.  И чего ему надо?

– Да, уж – Илья картину представил. –  С детьми нелегко….

– И не говори, бродяга…

Товарищи замолчали, но ненадолго. Вскоре они уже подъехали к частному дому. Там приятелей у добротных ворот поджидал их старый знакомый, одноклассник Олега по имени Коля. Выглядел парень лет на сорок небритый, лохматый в старом засаленном пиджаке, шортах и калошах.

– Здорово, братва – поприветствовал гостей хозяин, который был то ли пьян, то ли…

– Здорово – ответил ему Илья, вышел из машины, открыл заднюю дверцу. – Как сам?

– Ага – кивнул Колян и быстро сначала схватил один рюкзак, потом второй, сунул их себе под мышки. – Если бы знал, что из попёнка толк выйдет, никогда бы его не гонял – произнёс он непонятное и тут же за ворота уковылял…

 

***

 

Большой просторный зал профессорской квартиры был полон, всюду слышались голоса, а среди многочисленных Ольгиных знакомых за столом уже не было ни единого трезвого лица. Да и не мудрено, тому был повод. Сегодня семья и товарищи провожали в армию юного призывника Лёньку Буневича. Самой пьяной из всех была Егоза, самой трезвой мать Леонида – Татьяна Андреевна.

– Ну, куда ты собрался? – то и дело причитала она – А как же отец? А как же я?

Сын опрокидывал в себя рюмки водку, морщился, закусывал салатом, снисходительно улыбался, за плечи обнимал мать.

– Ма, ну, не надо – говорил парень уже невнятно – Армия – это ж не война, отслужу два года и вернусь обратно.

– Правда вернёшься?

– Ага…

– А как же Афганистан?

– Афганистана нет уже. Всё кончилось. Вывели оттуда наши войска….

– Это хорошо – женщина вздыхала. – Лишь бы не туда…

Сердце Ольги сжималось, она отворачивалась. На противоположной стороне стола растягивал меха баяна дед Лёньки – ветеран. Он сидел в пиджаке, усыпанном наградами. Рядом с ним в нарядном платочке его жена – бабуля призывника. Она пела что-то русское народное.  Голосила вместе с женщиной и вся большая Лёнькина родня. Студенческая братия выпивала.

Оля тоже бокал подняла.

– Всё нормально? – вдруг спросил девушку Илья.

Он сидел с Ольгой рядом.

– Да. Только Лёньку жалко…

– Жалко?

– Ну, да. Посмотри, какой из этого очкарика вояка. Ему бы с нами за партой сидеть, а не бегать с автоматом.

– Но с оружием тоже обращаться уметь надо – возразил Илья. – На то он и мужик…

– Ага – вдруг неожиданно отозвалась из-за спины Ольги Егоза – Он с автоматом, а я? – девушка, упала на руки и зарыдала.

Оля обернулась.

– А ну-ка – сказала она – пошли вытрезвляться…

Подруга взяла Милку за руку и повела. Вскоре девчонки уже стояли у открытого крана. Вода бежала, Егозина висела над ванной, а Ольга её умывала.

– Хватит – говорила она. – Считай, что это тебе испытание. Будешь Лёньку из армии  ждать, письма ему писать… Глядишь, и полюбит он тебя…

– Меня? – переспросила Егоза.

–  А кого же ещё? Ты же лучшая самая…

Милка всхлипнула.

– Да. Только несчастная… – вновь зарыдала она.

А Ольга не понимала, что ей делать дальше. Она уселась на ванну.

– Вот ты говоришь несчастная. А я? Матери с отцом нет, приёмным родителям  по сути не нужна. Ты хоть знаешь, что они меня уже сосватали?

– Да, ну? – Егоза перестала реветь, повернулась и на Ольгу уставилась –  За кого?

– За сыночка соседа нашего, директора мясокомбината.

– А Илья?

– А что Илья? Я даже предвижу, что они мне о нём скажут…

– И что?

– Не пара он тебе….

Ольга вздохнула, встала.

– А ещё… – девушка вдруг замолчала.

– Что ещё? – тут же переспросила Егозина.

– Боюсь я…

– Кого?

– Типа одного. Ходит всё за мной, но близко не приближается. Цветы через секретаршу передаёт, записочки разные. На вроде – какие у вас чудесные глаза…

– А ты?

– А что я? Я ведь даже имени его не знаю…

Оля вздохнула.

– А вот лица его не забуду никогда…

 

***

 

Вокзал, суетный пыльный, словно особый механизм гудел клаксонами, роился голосами, стучал железными колёсами. Он жил какой-то своей особенной жизнью. Здесь днём на привокзальной площади шумели митинги, а ночью собирались хиппи. Здесь находили временное пристанище пассажиры и постоянно обитали советские нищие. Здесь было всего много…

Олег протиснулся сквозь толпу возле здания пригородных касс, прошёлся по перрону, остановился у ларька. Чего в нём только не продавалось: гречка, шерстяные носки, мыло, сало, сигареты,  косметика, сувениры и даже туалетная бумага. Олег купил себе пачку «Мальборо».

– Давай погадаю, красавчик – вдруг услышал мужчина позади себя.

– Давай – Востоковед обернулся.

Напротив него стояла пожилая цыганка лохматая, грязная, в длинной юбке цветастой. Она взглянула Олегу прямо в глаза и тут же отпрянула.

– Ты и сам про себя всё знаешь – вдруг испугалась старая, по-цыгански заворчала, развернулась и ушла.

А Востоковед остался.

– Погадает она, – усмехнулся «красавчик»  – научись сначала.

Мужчина закурил, посмотрел по сторонам. На перроне в ожидании электрички  кто только не толпился: дачники, иногородние студенты, молодые солдатики, туристы, а ещё шантрапа всякая, воришки. Последних Олег вычислял на раз. Однако сейчас…

– Привет, Востоковед. Чё, опять сам явился?

Мужчина перевёл взгляд.

Рядом с ним возник невысокий молодой человек в спортивном костюме, лысый, один из воспитанников клуба, который Олег спонсировал…

– Привет, Шкет – Востоковед разозлился, прищурил глаз. – Не твоего ума дела, сопливый, самому мне приходить или кого посылать. Ты лучше за себя переживай. Ещё раз опоздаешь, из дела выйдешь…

Парень засуетился.

– Да, я это, только что от мусора слинял. Зашёл в туалет, а там…

– Понятно – Олег недовольно хмыкнул. – Принёс?

– Ага.

– Давай.

Юнец расстегнул мастерку и извлёк из-за пазухи свёрток бумажный.

– Вот – протянул он мужчине его. – Это всё…

Востоковед довольно крякнул, распахнул плащ, спрятал под мышку увесистую передачу.

– Как прошло?

– Да, нормально. Только вот …

– Что?

Шкет замялся.

– На первой хате не было никого, а на второй бабка лежачая. В общем, пришлось её подушкой того…

– Чего?! – Олег захотел заорать, однако еле сдержался – Придурки бесячие – вдруг выразился он. – Не должно там было быть никого…

– Да, это мы уже потом поняли, когда Игорёк признался. Адрес у него дома в сменных штанах остался. Вот он по памяти нас и привёл…

– Ну, ты ж зараза – мужчина смял новую пачку «Мальборо» – Игорёк значится?

– Игорёк. Да, ты, Востоковед, не расстраивайся. Всё прошло хорошо. Зато гляди, сколько лаве  подняли.

Парень заулыбался.

– Дурак – Олег заиграл желваками. – Чью хоть хату вставили?

– Да, кооператора одного. А лежала там мать его старая… –  Шкет вздохнул – Тихая бабка была, не пискнула даже…

 

Глава 5

 

***

Тёмный смрадный коридор полуразвалившегося барака пустовал. Казалось, время здесь остановилось навсегда сразу после революции, году эдак в 19-ом, и жильцы сей мрачной хибары давно разъехались кто куда. Однако, дверь, к которой приблизился Илья,  отчего-то была распахнута…

– Есть кто? – громко спросил парень, вошёл внутрь жилого помещения и тут же стал осматриваться.

Однако то, что он увидел, его, мягко говоря,  шокировало. Кругом разруха, плесень, паутина. На полу осколки битого стекла, а в стенах от отлетевшей штукатурки дыры.  Из мебели   – облезлый табурет, стол, шкаф и железная кровать.

– И чего тебе здесь надо? – вдруг услышал Илья голос сзади.

Юноша обернулся. На пороге  стояла незнакомая дама, если её можно было так назвать. Высокая пожилая особа в махровом халате, курила «Беломор», держала в руках газету «Правда» и не переставала читать.

– Мне бы увидеть хозяйку этой квартиры,  Широкову Анну Ивановну.

Женщина отвлеклась от своего занятия и неожиданно развеселилась.

– Нюрку-то? Так она ж за водкой отправилась. У меня талоны перекупила, и только я её и видела.

– А давно?

– Да, часа два…

– Понятно…

Илья задумался, а незнакомка сказала.

– А ты, если тебе её так надо, ступай в магазин, здесь за углом рядом. Она точно там. Модная такая, в берете красном…

– Хорошо – кивнул парень и тут же пошёл по указанному адресу.

Вскоре он уже топтался у гастронома, что располагался у соседнего дома, однако внутрь войти не решался. У магазина образовалась огромная очередь из крайне агрессивных, воинственно настроенных граждан. Люди в толпе то и дело ругались. А всякого, кто пытался проникнуть в продуктовый зайцем, с воплями и визгами,  немедленно назад отбрасывали.

– Я только посмотреть – кричал один из рискнувших испытать судьбу. – Мне ничего не надо!

– Не надо, вот и иди – авоськой хлестала алкаша рассерженная бабка. – Ты, умник,  водку купишь, а нам ничего не достанется.

– Давай, давай! – тут же толкал хлыща в грудь здоровенный детина – Смотреть завтра приходи…

И хитрец, несолоно нахлебавшись, удалялся.

А толпа всё не успокаивалась.

– Это же надо до чего народ довели перестроечники проклятые! – продолжал вопить подвыпивший мужик – Беленькую даже по талонам не купить!

– И не говори, папаша – вторил собрату по несчастью молодой работяга – Водка – дефицит.  Самогонку не гони! А если у меня свадьба?!

–  Граждане, ну о чём вы здесь рассуждаете! – вдруг вмешалась в разговор интеллигентная дама –  Завтра же 9 Мая!

– И то, правда! –  поддакнул женщине почтенный  старик – Фронтовикам на стол и поставить шишь!

И люди вновь заволновались.

– Да, гнать эту власть взашей надо!

– Расстрелять!

– Казнить!

В общем, многочисленное собрание в митинг перерастало. А Илья решал, как ему быть. Женщину в красном берете, он не видел. Хотя, вот же она…

Пожилая особа лет семидесяти, покачиваясь, выходила из магазина. Она довольно  держала  в руках вожделенный напиток. Худая, грязная, беззубая, вся пропитая, в рваных чёрных гамашах, футболке вытянутой…

И Ильюха, не задумываясь, к ней поспешил.

– Здравствуйте, Анна Ивановна. Я Илья.

Нюрка тот час остановилась и недоверчиво на парня скосилась.

– Чего тебе надо? – грубо  спросила она и ещё сильнее к себе прижала «Столичную».

– Я о вас, можно сказать, случайно узнал – улыбнулся  бывший афганец –  Ваша дочь когда-то ребёнка родила, но потом почему-то девочку в доме малютки оставила…

– И чего? – ничуть не удивилась Анна Ивановна – Это я её от ублюдка избавиться заставила. Поганка с хахалем моим связалась, вот и залетела зараза.

– И вы что совсем не переживаете? Девочка – это же внучка ваша…

– Кто? – скривилась пьяная – Да, я её и знать не желаю – старая вдруг замолчала, прищурилась. – Вот я тебе сейчас пораспрашиваю! – вдруг свободной рукой замахнулась на молодого человека она. – Бутылку мою хочешь отнять?

– Да, вы что, – отшатнулся Илья – Я…

Но Нюрка не унималась.

– Гляди чего придумал гад! – стала она на всю округу орать – Подкараулил и задумал меня обобрать! Милиция!!!

Парень в ужасе отступил назад.

– Перестаньте – сказал он –  Никому ваша «Столичная» не нужна…

– Ага! А то я таких не знаю! Наплетут  всякого,  а потом у тебя же из рук хвать…

Бабка исследовала Илью глазами.

– А ну, освободи дорогу!

Молодой человек отошёл в сторону.

– И не вздумай за мной тащиться, а то тебе паразиту несдобровать  – предупредила старуха сердито и по тротуару посеменила.

А вскоре и красный берет её исчез за поворотом.

– Да, видно зря я решил родственников твоих разыскать – вздохнул Илья. – Прости меня, Ольга…

 

***

 

Утро сегодняшнего дня выдалось хмурым. Дождя, как такового  не было, но небо всё больше и больше темнело. И, казалось, непогоды горожанам не избежать…

Ольга на все пуговицы застегнула плащ, поёжилась.

– Правду говорят – не будь тороплив, а будь памятлив…

– Чего? – уставилась на подругу Милка.

– Зонт, говорю, забыла я взять. Из дома, как всегда впопыхах выскочила, а солнца не видать…

– Да, – согласилась Егоза, посмотрела на серые тучи тоже. – Ужасно – недовольно произнесла она, потом вдруг вспомнила что-то, вздохнула – Как там мой Лёнька?

– Лёнька сейчас, наверное, едет в часть – пожала плечами Ольга. – Ему теперь не о чем переживать…

– А нам? – спросила Егозина.

– А у нас с тобой сессия скоро – улыбнулась Оля.

– Ах, да.

Милка совсем загрустила, опустила голову.

– Завалить её что ли?

– Ага, давай – Ольга строго взглянула на непутёвую. – Отчислят тебя, пойдёшь дворничихой работать, или, например, крановщицей на стройку, как твоя мать.  Этого хочешь?

– Нет…

Егоза задумалась, умолкла, а Оля посмотрела по сторонам. Народу вокруг было много. Вернее на площади перед институтом яблоку негде было упасть. Преподаватели, студенты, администрация города, партийное начальство, пионеры и комсомольцы, жители микрорайона, ну и, конечно же  те, кого все эти люди пришли  9-ого Мая чествовать – фронтовики – ветераны.

Последние, пожилые мужчины и женщины, все в орденах, сидели на стульях в сторонке, а на импровизированной сцене уже началась концертная часть. Перед собравшимися выступали музыкальные коллективы – классические и народные, танцевальные и хоровые.  Вот паренёк, переодетый  в солдатскую форму, под залихватскую «Смуглянку» пустился в пляс. Зрители ему зааплодировали, а Милка дёрнула Ольгу за рукав.

– Слушай, долго ещё?

– Долго.

– Может, домой пойдём, а?

– Нельзя. Нам ещё ветеранам подарки вручать…

– Ага – вспомнила Егоза. – Ну, я тогда быстро в кафе сгоняю, куплю себе чего-нибудь пожрать – сообщила Милка и тут же без промедленья испарилась.

Голод всё же вывел неугомонную из состояния покоя.

А Оля осталась ждать. Правда, одиночество её продлилось недолго.

– Вас зовут Ольга?

Красавица повернула голову. Рядом с ней с открытым чёрным зонтом в руках стоял всё тот же знакомый ей незнакомец. Шрам на его щеке от ухмылки чуть дрогнул.

– Скоро пойдёт дождь, и вы промокните…

– А вам какая забота? – Оля усмехнулась – Или вы меня укроете?

– Укрою. И даже предложу большее…

– И что же?

– Отправится со мною в ЗАГС…

– Куда? – Ольга от удивления подняла брови – Да, уж. Воистину былины пели скоморохи – поёжилась девушка. – К сожалению, вынуждена вам отказать – сказала она и, собралась уже отойти в сторону, но незнакомец преградил ей дорогу.

– Ну, хорошо, не сегодня, в другой раз….

Мужчина вновь улыбнулся.

– Начнём иначе. Меня зовут Олег Пахомов. Мне 35. И я холост…

– Рада за вас…

– И я… – Востоковед вдруг сделался серьёзным – Вы зря боитесь меня, Оля. Я вам не враг…

– Но и не друг…

– Пока…

– Может быть. Хотя… Вы простите меня, Олег, но я всего лишь пытаюсь объяснить вам, что сердце моё не свободно. И пожалуйста, больше не преследуйте меня…

Ольга развернулась, и, не замечая всё же начавшегося дождя, скрылась в скоплении народа…

 

***

 

Полдень, обычный, ничем не примечательный, сегодня вдруг сделался каким-то особенным. С кухни повеяло стряпнёй, и от запаха выпечки закружились головы.

– Мальчики, обедать! – наконец-то услышали молодые люди приятный женский голос.

И вскоре Илья и Сергей уже сидели в небольшой столовой, а вокруг них хлопотала повариха Олега, пожилая особа по имени Антонина Петровна. Она то и дело ругала свою стряпню, да охала.

– Это же надо тесто получилось какое – вздыхала озабоченная. – Чего я только не перепробовала, и молоко добавляла, и в тепле держала, всё пустое…

Но парни жевали пироги с какой-то непреодолимой охотой.

– Вкусно – улыбаясь, говорил Серёга.

– Нет, нет – перечила ему женщина – состряпала плохо…

И так продолжалось долго, пока тарелки не опустошались полностью.

– Спасибо – откидываясь на спинку стула, довольно говорил Илья.

– Хочешь кофейка? – спрашивала его Антонина Петровна.

– Да, если можно…

И женщина тут же на кухню бежала. А Ильюха молча смотрел сначала на товарища, потом в распахнутое окно. Там на дорожке сада у центрального входа Олег с охранником Лёхой разговаривал с какой-то молодой особой, привлекательной шатенкой невысокого роста. Поначалу всё было спокойно, но после мирная беседа переросла в нечто иное. Девушка  начала раздражаться, повышать голос.

– Серый, кто это? – спросил Илья.

Ремез нехотя обернулся.

– Это же Катька Суворова, жена моего бывшего напарника. Он ещё пропал, помнишь?

– Ага.

– Вот, только зачем она сюда пришла? Или Санёк нашёлся?

Товарищ подумал немного.

– Слушай, я, пожалуй, пойду туда – поднялся Серёга. – А ты?

– И я – подскочил Ильюха тоже.

И вскоре охранники уже стояли рядом с боссом. И, как оказалось, вышли они не зря.

Катерина словно обезумела. Она закричала и, не обращая внимания на Лёху, который попытался преградить ей дорогу, кинулась с кулаками на хозяина дома.

– Это ты Сашку убил! – наотмашь стала лупить Олега девушка – Это ты сиротой нашего сына оставил!

Востоковед закрывался.

– Успокойся, это не я!

– Врёшь, зараза! – не верила Катя –  Всё равно Бог тебя накажет! Убийца! Убийца!– продолжала девушка брыкаться,  в то время как её оттаскивали от «жертвы» Сергей и Илья.

– Выведите её отсюда – приказал Олег, развернулся и к дому отправился. – Ах, да, – вдруг остановился хозяин. – А ты, Лёха, уволен. Можешь прямо сейчас собираться…

– За что? – опешил молодой охранник.

– Сам знаешь – буркнул Востоковед и пошёл дальше.

А парни буквально понесли Катерину к выходу на руках. Но она всё продолжала орать.

– Будьте вы все прокляты, черти поганые!

Наконец, непрошенную гостью за воротами поставили на ноги. Она обмякла и села прямо на асфальт.

Сергей опустился на корточки рядом и посмотрел девушке в глаза.

– Кать, успокойся. Ну, с чего ты взяла, что Востоковед в Сашкиной смерти виноват?

Девушка понемногу стала приходить в себя, заплакала

– А кто? – принялась рукой вытирать слёзы Катя – Как-то раз, муж мне сказал, что там у Олега наркота. А ещё Сашке бритоголовые подонки угрожали, обещали убить сына, меня. Но видимо с него самого и начали.

Девушка в который раз всхлипнула.

– Ну, кому я это рассказываю. Вы же одна банда…

 

Глава 6

 

***

Сны. В последнее время они уже не были как прежде цветными. Всё больше мрачными, тревожными, унылыми, как сама явь. Мучительные кошмары не давали мужчине спать. Он то и дело открывал глаза, ворочался, мог даже встать, побродить по дому, а после вновь улечься в кровать. Но всё возвращалось опять. Ночные метания, разговоры с собой и с теми, кто не переставал его преследовать. К Олегу постоянно приходили давно умершие родственники, а так же те, кого он сам лишил жизни. Их было не много, человек пять, но все они его ненавидели. И он это знал.

– Ты за что меня наказал? – спрашивал Востоковеда молодой пацан по имени Игорь.

Он сидел в дальнем углу комнаты бледный тихий. Олег усмехнулся.

– Ну, ты наивный. Чуть не испортил нам всё дело. Какого лешего адрес поменял?

– Так я же тебе рассказывал. Мать джинсы мои вечером зашила, я их накануне порвал. Взяла, да записку ту с адресом в трёки переложила. Ну, откуда же я знал?

– Не знал он – буркнул мужчина. – Зато теперь другие  олухи лысые будут карманы проверять.

– Они-то будут. А как же без меня мои родители? Мать с отцом работяги нищие, зарплату кастрюлями на заводе получают. Я им хотя бы помогал…

– Помогал он. А не забыл, откуда деньги брал?

– Так ты ж мне их давал…

– Ага, за золотишко, а не за подставу, да убийство. Вот за это теперь и отвечай…

– А сам?

– Что сам?

– А сам за всё ответить не боишься?

– Чего ты сказал?

– Что слышал.

Игорёк немного помолчал.

– И Ольга тебе не по зубам. И о семье даже не мечтай. Я теперь всё вижу!

– Чего ты там видишь, призрак? Всё нет тебя, топай давай в свой рай! А я уж здесь как-нибудь сам разберусь и с Ольгой и с её прекрасным принцем…

 

***

Учёба сегодня закончилась рано.  К третьей паре не явился преподаватель, и студентов всех распустили по домам. Однако Ольга с Милкой расставаться не собирались. Они расположились на лавочке в институтском парке и увлечённо продолжали общаться, в основном, о предстоящих планах на лето и модных нарядах.

Но вот, Милка достала из сумочки письмо от Лёньки и стала его читать.  «Дорогие мои девчонки. Еду в Нагорный Карабах. Надеюсь, там всё будет спокойно. Попал в стройбат, так что не судите строго.  Зато научусь возводить мосты, дороги.  Очень скучаю. Люблю вас…»

– Любит – снова скривилась Егозина. – А главное вас. Можно подумать, мы вместе с тобой ему писали.

– Ну, чего ты опять завелась? – в который раз попыталась успокоить подругу Ольга – Всё же отлично. Жив, здоров твой Лёнька…

– Точно. Только обо мне, как всегда, ни единого слова.

– Значит не сейчас…

– А когда?

– Позже. Ну, дай ты парню понять, что без тебя ему плохо. Посидит там в своих горах, одумается, успокоится. Начнёт переживать, что одну тебя здесь оставил.  Глядишь, совсем другим вернётся…

Милка поразмыслила немного.

– Хорошо бы – девушка вздохнула, поправила свою блестящую кофточку. – Ну, а у тебя с Ильёй как?

– Нормально.  Вчера ко мне буквально на минуту забежал, сказал, что у него какие-то неприятности на работе.  Так, что теперь, думаю, увидимся не скоро…

– Ну, да – кивнула Егозина. – Что для вас влюблённых день, два? Переживёте…

– Ага…

– Ольга!

Услышала девушка знакомый голос и обернулась. По дорожке парка к ней буквально бежал её отец приёмный, Наум Петрович. Мужчина невысокий, лысый, полный. На нём был  серый костюм тройка, светлый плащ, под мышкой немолодой партиец держал дипломат, а в руках какую-то бумагу. И как только нечаянный гость оказался рядом, он ею затряс.

– Ольга, что это?! – закричал взбешённый.

Девушка растерянно подскочила на ноги, пожала плечами.

– О чём ты?

– Вот об этом письме! Оно пришло на завод в партком ко мне! В нём говорится о том, как ты низко пала!

– Я? – Ольга, кажется, осознала, кто эту ложь мог родителю послать. –  Я ни в чём не виновата – попыталась оправдаться девушка. – Это клевета…

– Нет, правда! Ты даже не представляешь, как ты меня подвела! Стыдоба! Директор крупного предприятия, а дочь шалава! Да, будь ты проклята! Ты и мамаша твоя, что тебя родила!

Таких слов Оля, конечно же, не ожидала.

– Не трогай мою мать! – вдруг закричала она – Ты, благодетель поганый! Никто не просил меня из приюта забирать!

Наум Петрович побагровел.

– Вот и возвращайся туда, проститутка драная!

 

***

Сомнение. Самое неприятное чувство, которое он когда-либо испытывал. Оно тревожило,  мучило его психику.

Теперь Илья, кажется, знал, чем занимается его шеф. Но обвинять работодателя вот так, без доказательств он не хотел, а потому бесконечно сомневался, сомневался…

– Неужели ты думаешь это правда? – спрашивал парень приятеля.

Серёга отрицательно качал головой.

– Слушай, да ерунда всё это. Олег замечательный человек, отзывчивый, помогает всем. А то, что злым бывает, так это жизнь такая. Думаешь, мы с тобою ангелы?

– Нет, но мы, по крайней мере, никого не убиваем…

– А с чего ты взял, что он этим балуется?

– Ну, как же, та девушка сказала…

– А ничего, что Катерина в трауре, потому как любимого потеряла? Да, она теперь в убийстве Сашки каждого подозревает. Вот тебя, например…

– А меня-то за что?

– Ну, как же? Ты же место её мужа занял. Значит, знал много, умысел имел.

– Неправда.

– А ты пойди, докажи ей это…

Ремез засмеялся.

– Ладно, бродяга,  расслабься. Прости, я не хотел – Сергей подумал немного. – А в Олеге больше не сомневайся. Он хороший парень. Кстати, у него покойный отец бывший протоиерей.

– Понятно…

– Чего тебе понятно? Гони к Коляну скорей. Он тебя, наверное, заждался.

– А ты?

– А я за старшим сыном в садик. Забыл?  Супруга в больнице с охламонами  младшими. Так что сегодня мой день…

– Точно – вспомнил парень. – Ну, тогда я полетел?

– Давай, и не забудь потом машину в гараж поставить…

– Хоккей – Илья засмеялся. – А то б я без тебя не догадался.

Юноша сел за руль, надавил на педаль газа, и «Волга» понесла его быстро, мягко, так, что вскоре молодой человек  уже оказался там, где его должен был ждать Колян. Однако сейчас Илью никто  не встречал.   «Странно» – подумал парень, взял рюкзак и в гости к однокласснику Олега отправился. Добротный кирпичный  дом был не заперт.  Юноша  открыл дверь.

– Есть кто? – спросил молодой человек и, не дождавшись ответа,  пошёл прямо.

Вот коридор,  потом ещё одна дверь. А за нею то, что  созерцать Илье было опасно.  В комнате на диване кто-то валялся. Гость подошёл ближе, рассмотрел хозяина. Тот лежал в неестественной позе, открыв рот, но не храпел.

– Эй, Колян, – спросил парень – ты чего пьяный?

– Нет – ответил ему из-за спины Востоковед и оглушил своего охранника.

 

***

После последней встречи молодых людей прошло уже несколько недель, и всё в её жизни изменилось кардинально.  Илья будто никогда не существовал. Он не давал о себе знать, не звонил, не писал, не появлялся. Ольга пыталась разыскать парня, но всё напрасно. Ведь даже адреса его она не знала.

– Какая же я глупая – ругала себя несчастная. – А если он попал в беду? Как же я ему теперь помогу?

– Я тебя умоляю! – Егоза возмущалась – Ты тут страдаешь, а он, наверное, давно нашёл себе другую.

– Да, иди ты – злилась Ольга на подругу. – Ильюха меня любит…

– Ага. И я до последнего так думала.  Только все они мужики одинаковые…

В общем, дела у Ольги шли всё хуже. Приёмные родители от неё отвернулись, жить на съёмной квартире оставалось несколько дней. Денег не было.  А сегодня, к тому же, Оля ушла из института. Вернее написала заявление на академ. А вечером решила это дело отметить.

И вот она пьяная, потерянная сидит всё в той же «Мечте».

– Ну, что, брошенка – сказала Оля себе, залпом опрокинула рюмку водки, сморщилась и в салфетку уткнулась.

Держаться дольше не было сил. Девушка зарыдала.  Она представила своё будущие. Каким оно показалось ей? Ольга ужаснулась,  налила себе рюмку ещё, поднесла её к губам и вдруг очнулась. Напротив неё сидел тот самый несостоявшийся жених со шрамом. Он улыбнулся.

– Чего отмечаем? – спросил Олег.

– Поминки – ответила Ольга и снова водку глотнула.

– Кто-то умер?

– Да, один человек.

– Может быть, я его знаю?

– Конечно, нет… Но, мне кажется, я тоже вместе с ним умираю…

Ольга подавила в горле ком, вытерла слёзы, отвернулась.

– Ну, что вы – протянул Олег руку, дотронулся до Олиных пальцев. – Не надо, перестаньте, я видеть вас такой не могу…

Ольга отдёрнула руку.

– Отстаньте – она зло глянула на Востоковеда. – Я уйду или уйдёте сами?

Мужчина вздохнул, взглянул на девушку внимательно.

– А хотите, я вас рассмешу? – он задумался так, как будто собирался сказать нечто важное  –  Оля, я вас люблю…

– Действительно забавно – улыбнулась Ольга полными слёз глазами.

 

***

Он спал и не спал, лёжа на шконке изолятора временного содержания. Картины ему представлялись разные. Вот каменистый склон, на нём душманы. Их много, они стреляют…

А вот его мать, совсем больная. Она плачет.

– Мама, успокойся – говорит Илья.

Но женщина всё страдает.

– Я не увижу тебя больше – всхлипывает она. – Сынок, прости меня…

– Мама, как же так? Я же ни в чём не виноват…

– Я знаю. Видно судьба такая…

– За что, за что она наказывает меня?

Илья ворочается, открывает глаза. Перед ним грязно-зелёная стена, крошечное оконце с решёткой у потолка.  Парень вздыхает. Ком в горле, тоска. Он скучает. Скучает по той, которую забыть не просто нельзя, невозможно…

«Ольга, родная.  Если бы ты знала…»

– Слышь, пацан, хватит там изводить себя, вставай давай – говорит ему сосед  по камере.

Илья поворачивает голову. Пожилой вор Сухопарый сидит за столом и пьёт чай.

– Ты что думаешь, тебя подставили?  – спрашивает тюремный завсегдатай – Ты сам себя подставил. Знал, что дело палёным пахнет и всё равно тыкву свою в петлю совал. Вот теперь за убийство и отвечай.

Сухопарый закинул себе в рот сухарь, поваландал его между щеками, разжевал, запил чаем.

– А уж имя своего благодетеля ты потом узнаешь. Хотя мне сдаётся Шершер ля фам…

Илья отвернулся к стене и заскрежетал зубами…

 

Эпилог

 

Утро, ещё недавно хмурое, немного распогодилось. Пробились сквозь плотные  тучи солнечные лучи. Один из них упал на её окошко, в комнате стало светло. Женщина очнулась.

– Всё-таки уснула – произнесла Оля.

Она повернулась на другой бок. Вставать, по сути, ей было не нужно.  Жила Ольга без забот. Она нигде не работала, не вела хозяйство по дому, не бегала по садикам и школам. Одинокая особа без детей, без мужа, без хлопот. Хотя нет, супруг у неё всё-таки был, Олег Пахомов. Правда, жил он в соседней комнате, каждый день приходил пьяный поздно. Вот и сегодня храпел где-то за стеной.  «Это  хорошо – вздыхала Оля. – Главное, чтобы меня не трогал…»

Но разве так она когда-то мечтала жить с любимым Ильёй? Что случилось с ним? Где он? Женщина вздохнула и вновь вспомнила ту весну 91-ого года.

Сколько лет прошло с тех пор? Двенадцать, больше? За эти годы изменилось многое. Ушли в небытие и советский строй, и передел собственности, и бандитские войны. Не стало и Олиных знакомых. Лёнька в Карабахе погиб. А Милка не прожила без него долго. Сначала она ударилась в коммерцию, а после спрыгнула с поезда, или ей помогли на ходу сойти?

– Чёрт – вдруг услышала женщина из-за стены.

Кажется, муж проснулся. Его телефон разбудил. Он всё звонил и звонил… Олег взял трубку.

– Алло – хрипло  ответил хозяин дома. – Хорошо. Сейчас буду…

Мужчина собрался так же быстро, как и поговорил. Вскоре входная дверь хлопнула. Ольга встала, босиком подошла к окну, отодвинула штору. Её тут же ослепило яркое солнце. Женщина зажмурилась, а после увидела его. Олег у подъезда усаживался в чёрный джип. Гелендваген завёлся, дёрнулся, и вдруг прогремел оглушительный взрыв, такой, что машину подбросило. Пламя охватило кузов полностью. Ольга вздрогнула, побледнела, отошла в сторону…

– Вот и всё – сказала женщина. – Наверное, так и должно было быть…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.