Vanka. Лабиринт «Мирамара»

(критская история, скупо пересказанная очевидцем и щедро приукрашенная автором)

До времени-Ч оставалось два дня, когда тревожное предчувствие появилось без всякой причины. Судьбе было угодно пометить меня в рай земной, благословенный Зевсом остров Крит, где здесь морские ежи уступают туристам место у пляжа, а комары деликатно позволяют спать. Даже муравьи не лезут к вам в банку с пивом, если только вы не расселись на их тропе. Наш необыкновенный отель облепил виллами прибрежную гору. Редкий отдыхающий за отпуск успевал подсчитать количество бассейнов и баров. Подъемы были так круты, а номера роскошны, что постояльцы проводили дни у бассейнов, и редко спускались к морю. Между улочек и переходов можно было легко заблудиться. Клиенты с географическим кретинизмом каждый раз теряли дорогу, возвращаясь с завтрака или ужина. Случалось, впадали в отчаяние, ночь напролет бродя по улочкам-лабиринтам, пока горничные не начнут убирать территорию или «карета» электрокара не промчится мимо с чемоданом нового постояльца. Мы так и называли это удивительное сооружение: лабиринт. Он начинался от берега моря и заканчивался почти в облаках, на самой высокой точке прибрежных гор.

Когда до времени-Ч оставались сутки — в верхние виллы перестали заселять постояльцев. Тревожное предчувствие усилилось. Нас было трое: китаец, который владел скандинавскими языками; мулат-француз покорял безупречным английским даже пожилых англичанок — по этой причине работал с утра до ночи; и я – персона, ответственная за славянскую «языковую семью». Проще говоря, за пьяных поляков и русских. Последних дирекция отеля боялась до обморока, не смотря на то, что поляки хулиганили чаще. На мой взгляд, русские – самые миролюбивые и открытые люди на свете, от этого все их несчастья. Поляки же – недоделанная Европа. На Крите чувствуют себя как дома. Норовят залезть в бассейн после отбоя, колотят посуду в номерах и орут во все горло, когда приличные люди ложатся спасть. С каждым отдельно взятым «паном» можно было договориться, но если заселялась компания — у меня начинались трудные дни. Русские же ни разу не доставили отелю хлопот. Лишь однажды меня подняли среди ночи: нетрезвый мужчина заблудился, возвращаясь в номер из ресторана, и материл на чем свет стоит архитектора, а заодно всех попавшихся под горячую руку. Угрожал и топал ногами, чем сильно пугал постояльцев. Дежурный администратор не решился вступить в контакт, а зря. Бедняга оказался доктором филологии, который свободно говорил на пяти языках. К тому же литовцем, и не столько пьяным, сколько растерянным и напуганным замысловатой архитектурой.

В нашей работе не было ничего сложного: «не теряя улыбки с лица», объяснить дорогим гостям правила поведения на территории. Максимально доходчиво, тактично, желательно так, чтобы буйный клиент не вздумал возвращаться сюда повторно и друзьям отсоветовал. Когда до времени-Ч оставалась половина суток, беспокойные постояльцы уже собрали чемоданы и сидели в лобби, ожидая трансфер в аэропорт. Кто-то возмущался переносом рейса, кто-то терпел, почесывая загоревшие части тела.

Наша работа в лабиринте «Мирамара» была понятна не всем сотрудникам. Нас назвали «люди в черных очках», поскольку черные костюмы были не по сезону. В наших гардеробах всегда присутствовал комплект одежды охранников и садовников. В наших номерах находились сейфы для оружия, размером подходящие для гранатометов. Но оружия в них никогда не хранилось. «Надо будет – дадут», — объяснили нам.

— Эти люди решат проблемы, с которыми вы не справитесь, — говорил менеджер официантам и полотерам, построенным на утреннюю линейку. – Не сметь приставать к ним с ерундой! И вопросов не задавать!

Вопросов нам и не задавали. Даже шеф-повар, который жил с семьей по соседству, вежливо здоровался издалека, но не приглашал на чай с пирожками. Новые сотрудники обходили нас стороной, старые переставали замечать. Никому до нас не было дела, всем хватало работы, в то время как мы сидели за неприметным столиком, попивали холодный кофе и ласково улыбались «коллегам».

Мы не дружили и не ссорились между собой. Не имели запретных тем, но и в души друг к другу не лезли. Нам нравилась эта жизнь. Все лучше, чем инструктор в «горячих точках». Окна номеров выходили на склон соседней горы, который не жаловали туристы, поэтому убытки от присутствия лишних постояльцев были минимальными, а пользы практически никакой. Да и требований к нашей компании особых не предъявлялось: хорошая физическая подготовка, навыки рукопашного боя, владение языками и управления всеми видами транспорта, включая легкомоторную авиацию. А также личное обаяние, располагающая улыбка, коммуникабельность, и конечно, харизма – самое ценное качество «сотрудника в черных очках». Как объяснили наши работодатели, харизма – это способность объяснить человеку, что «на самом деле он думает, чувствует и желает не то, что он думает, чувствует и желает на самом деле». Что все это ему в лучшем случае только кажется.

В специалистах нашего профиля отель не нуждался бы вовсе, если б ни одно обстоятельство: на вершине горы, населенной отдыхающими, располагалось настоящее логово Минотавра. Территория, обнесенная высоким забором и множеством следящих камер. По ту сторону работала своя охрана. Нам не разрешалось переступать порог даже парковочной площадки. Только в первый день, когда до времени-Ч оставалось без малого года два, нам устроили экскурсию по пустующей вилле. Минотавр отсутствовал, но высота потолков в его жилище впечатляла весьма. Обилие бассейнов и роскошь отделки позволяли предположить, что именно здесь президенты Америки обсуждают с королевой Елизаветой детали бомбежек «варварских» государств. Только в логово Минотавра нас пригласили не для того, чтобы глазеть на чужую роскошь, а для того, чтобы осмотреть объект и иметь в виду стратегически значимые точки. «Не исключено, — намекнули нам, — что его предстоит защищать, когда русский агрессор доберется до Крита».

До времени-Ч оставалось два часа, когда охрана отеля перекрыла въезд в верхнюю часть лабиринта. Что за люди отдыхали там, за забором, не полагалось знать никому, даже главному менеджеру. Можно предположить, что персона Минотавра была узнаваема, поскольку машины заезжали на территорию с тонированными стеклами. В этих случаях мы отвлекали зевак, оказавшихся в неурочном месте. Делали все, чтобы постояльцы больше внимания обращали на морские пейзажи. Особо упрямым предлагали бесплатный массаж. До времени-Ч нашу беззаботную жизнь нарушали только редкие поручения: проверить номер дамы, которая прошла подготовку снайпера и принимала участие в боевых операциях — пройтись металлоискателем по запертым чемоданам, пока хозяйка выбирает крем для загара. Или… деликатно обшарить номер химика – специалиста по взрывчатым веществам, который решил отпраздновать у моря медовый месяц. Ни одной личной вещи нельзя было сдвинуть с места, чтобы не испортить праздник влюбленной паре. Только убедиться, что в тюбике зубной пасты взрывчатки нет, а в бритву не вмонтирована шпионская аппаратура. Подозрительных личностей в верхнюю часть лабиринта попросту не селили. Им отказывали в гостеприимстве даже при свободных местах. Но разведка давала сбои. Тогда приходилось работать нам.

Кто жил в логове Минотавра нас по большому счету не волновало. Виллу арендовал разный люд. Кому-то таскали еду из нашего ресторана и лично представляли шеф-повара, кто-то привозил своих поваров с продуктами. Самым страстным гурманам доставляли еду в термосах и контейнерах прямо из ресторанов Европы. Нам не полагалось знать, из каких. Нам вообще не полагалось забивать себе голову. И чужую работу делать не полагалось. Ребенка, нахлебавшегося воды, и того нельзя было выловить из бассейна. Только ткнуть вилкой в бок дежурного — ответственного за утопленников.

Когда до времени-Ч оставалось полтора часа, на виллу начали съезжаться машины. Лимузины запускали на территорию охранники, прочим мы сами указывали места на парковках. Нам в помощь было выдан полный штат сотрудников охраны и переброшены ребята из соседних отелей. Всех по такому случаю выряди в лакейские жилеты. Все как один превратились в парковщиков, стали похожими друг на друга. Перестали отличать своих от чужих. Не помню, чтобы в наш лабиринт когда-либо прежде заезжало столько важных машин. И откуда они взялись в таком множестве на острове Средиземного моря, где даже мэры ездят на работу на скутерах. Только однажды мне довелось присутствовать при выгрузке лимузинов из самолета. На малых бортах, которые принимал небольшой гражданский аэропорт, более двух штук одновременно не помещалось. Если бы на такую полосу ухнул военный транспортник, остров ушел бы под воду. На поверхности, кроме стойбища Минотавра, не осталось бы ничего.

Мне нравилось ездить в аэропорт. Машины с эмблемой «Мирамара» имели право подъезжать к трапам. Чаще всего мы встречали забытые сумки со шмотками. Но однажды пришлось доставить в логово Минотавра трех веселых русских девиц, которые начали веселиться уже на трапе. Сняли с себя свитера, напялили пляжные шляпки. Всю дорогу хихикали и шутили, все пытались дознаться, кто их клиент? Такой щедрый, что прислал самолет, а в нем… все, включая стульчак унитазный, отделано слоновой костью и перламутром. Что сказать? Нам и знать не положено, кто их клиенты, зато по истории Крита каждый из нас сдал зачет. Пришлось напомнить барышням про Минотавра, которому поставляли к столу живых людей, а тот с аппетитом их поедал. Барышни притихли, а мне не удалось вспомнить, чтобы из нашего «стойла» людей увозили обратно в аэропорт. Впрочем, не могу утверждать, что все они были съедены. Даже визгу из-за забора ни разу не было слышно. Стойло Минотавра было устроено так, что наружу не вылетало ни шума, ни теннисных мячиков.

До времени-Ч оставался час, когда гости заняли все парковки с прилегающими газонами. Бриллиантовое шествие по бетонным дорожкам затмило сияние закатного солнца. В «Кадиллаках» и «Роллс-Ройсах», которым не хватило мест, к Минотавру приезжали удивительные гости: породистые и статные дамы в сопровождении уродливых сморчков, наряженных в безупречные смокинги. Чем красивее дама, чем больше мехов и бриллиантов она на себе несла, тем больший уродец поддерживал ее локоть. Если мать Минотавра зачала свое чудовище от быка, то сложно предположить, с кем занимались любовью матери этих уважаемых джентльменов. Парочка особей точно имела ген павиана, один — без сомнения суслика. Рептилоиды всех пород в этом «стаде» преобладали. Надменные, ничего не выражающие зеленоватые рожи сопровождали роскошных дам к жертвенному алтарю. Честно скажу, старик Рокфеллер – Санта-Клаус по сравнению с особями, что мне довелось наблюдать, когда до времени-Ч оставалось чуть меньше часа.

За последней парой закрылись ворота виллы. Мы заняли посты по периметру. Последний час до события протекал в особом оцепенении. Заткнулись даже цикады. Солнце поспешило смыться за горизонт раньше положенных сроков. Предчувствие неотвратимого растворилось в воздухе. Пошел отсчет последнего часа нашей счастливой жизни в лабиринтах прекрасного «Мирамара», последние упоительные минуты. Потом… Гондурас, дикие острова Полинезии, где башмаки не просыхают на солнцепеке, где москиты размером с лошадь, а из спальника нет-нет да вытряхнешь парочку змей. Куда теперь поставляют оружие? В Сирию и Афганистан, в Алжир, Тунис и Египет? Где нужны инструктора, владеющие языками? Люди с харизмой и личным обаянием, которые доходчиво объяснят аборигену, что ствол нужно ставить на предохранитель прежде, чем курить анашу.

Когда до времени-Ч оставалась минута, произошло событие, которому нет толкования ни в одном учебнике психологи: мы втроем, не сговариваясь между собой, повернули взгляд в одну точку. Над участком каменного забора поднялся в воздух круглый объект и, лениво поворачивая боками, стал набирать высоту. Секунда-другая — объект ушел за периметр виллы и, судя по всему, поймал дуновение ветра. Когда до времени-Ч оставалась секунда, пришлось признать, что наша подготовка была пустой тратой средств. Как действовать в ситуации, не знал никто, никто и не понял, откуда раздался выстрел. И было ли это выстрелом. Может, трон царя-Минотавра провалился с треском сквозь все этажи. За хлопком последовало эхо. Круглый объект, улизнувший с огороженной территории, лопнул и шлепнулся на бортик бассейна. Мы оцепили место происшествия, отсекли доступ к нему посторонних лиц и ждали распоряжений. Распоряжений не поступало. Перед нами валялась рваная тряпка – все, что осталось от воздушного шарика, на котором витиеватыми буквами было написано: «С днем рождения, Катя». И пририсовано два дурацких сердечка. «Гондурас», — почему-то подумалось мне. Не инструктором — помощником инструктора, который по ночам будет потрошить карманы местных головорезов в поисках дури, пока один из них не воткнет мне нож в горло. Нас уволят как лузеров с формулировкой: «профнепригодность». А начальству доложат так: эти трое слишком много узнали.

Чего мне удалось достичь в жизни? Что путного сделать за время короткой и такой непутевой карьеры? Выпить пару тысяч коктейлей, понырять с аквалангом, поваляться в шезлонгах. Чего бы вспомнить такого, чтобы потом всю жизнь гордиться собой? Пожалуй, один эпизод: когда до времени-Ч оставалось счастливых полтора года, у пожилой англичанки упорхнуло с балкона парэо ослепительно красного цвета. Улетело и обосновалось на почти отвесном склоне горы. Полотнище, которому не хватало только серпа и молота, реяло над городским пляжем, зацепившись за куст колючки. Редкий обладатель чувства юмора мог оценить ситуацию адекватно. Большинство с тревогой отрывались от журналов, подолгу смотрели вверх. Напрягались проезжавшие по шоссе. Напряглось, в конце концов, и руководство отеля. Старушка в слезах умоляла что-нибудь предпринять, и менеджер ткнул в меня пальцем.

— Вот человек, который решит проблему, — сказал он.

Задача не являлась проблемой. Нужно было найти веревку подходящей длины и вспомнить навыки скалолазанья. Самым сложным было успокоить клиентку:

— Да, мэм… ситуация ужасная, мэм, но вам не стоит переживать. Если нужно будет, мы поднимем в воздух вертолеты, высадим на склон крылатых воинов Македонского… Безусловно, мэм, никому и в голову не пришло, что вы сделали это нарочно.

Читайте журнал «Новая Литература»

Не знаю, эффектно ли смотрелась шоу, но зрителей собралось порядком. Аплодисменты были приятны. От дирекции отеля возбужденная английская бабушка получила в подарок набор бельевых прищепок, но даже не сказала спасибо. Может быть, не поняла, что это. А может быть жила по тарифу «все включено» и маленький стресс, разгоняющий кровь, считала неотъемлемой частью летнего отдыха.

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.