О невыездных из внутреннего китая

или

принуждение к Конфуцию

 

Почта вотчиной газет, посылок, писем.

В домашнем рисе –

усталость китая тарелки хозяина,

Империи долга, работ, сил и бессилия каина.

И стол продолжает его в уголке россии.

Встал с утра – вспоминай, чем себя носили,

Да с  чем.

Подобрал что, подобрался всем,

Что не бросить, как себя на кровать, –

В восемь проснёшься не догнанное догонять.

Вспоминая себя, как остаток, и достаток, и документ.

Пополняешь себя из газет,

Из  журналов,

Мало-помалу

Выводишь апатию,

Выбираясь из гати язв

Социальных,

Из желания поверить в банальность

Округи и встречного,

В речь его,

В сводимость сказанного к говоримому.

Дороги к Риму – в Рим всему.

Себя  – к работе и безработице,

Труд – лишь к поту лица.

И помнить уметь в подлеце – лишь умения подлеца.

Speech на то, как приторочить собеседника

Вечер ли? Книга ко мне прикасалась больше?

Под буквы и слоги время немного дольше.

Дольше бессилья пред сном.

Столом

Начиная утро,

Тебя не обяжет пудра

Как барышню, к красоте,

Которой теперь не те,

Что прежде, синонимичны.

Продумай себя, как speech на

Подвластное голосам,

В которых сказавший сам

Не менее, чем его тема.

Вот схема

Оставить в словах лишь то,

На что ты их сам оторочишь:

Так всяк собеседник короче.

О том, как пригоршней смерить остаток лета

Доварили вареньем остаток лета.

Банки, сахар и ты приметой

Одарённой теплом поры –

У плиты поварской порыв.

 

Послати впечатленья идущих тропок

За тобою каймой тревог.

Смерь свой месяц пригоршней отъятых пробок

От напитков. Tres beaux. Tres beaux.

 

Разложи по розеткам в порывах хлада,

В напоённости декабрём,

Ибо лету в тарелке солгать не надо,

Потому мы ему и врём.

 

Запивай холода этой ложкой сладкой

Спелых августа вечеров.

Оставайся тетрадкой и в ней украдкой

Отделяй сам себя от слов.

 

От чужих. Оставляя себя в записке, в переписке, как перевод

Отогретого чаем, теплом закулисья

В ожидании вешних вод,

Как поправок в законов природы свод.

 

Ссуда тишины

Ты полагаешься гостю пловом, если не хочешь предстать в словах

Несколько больших, чем просто город в просто людях и просто делах.

Текла и рекла

Улица. Называла и называлась.

Не приимешь её имён

После стольких сложенных в эту лексики малость.

Отрицанье ей устроенных похорон –

Это долг, это труд претерпенья и взгляда

В говорящего, не в слова.

Если что-то в идущем тебе и надо, –

Не молва.

Так и этот пришедший за чаем гомон

Предоставлен, как пересуды.

Оставляй его дома. Обставляй его домом

И подай тишину, как ссуду.