Моё место рядом с тобой – под звездами вечного неба, под голубой дымкой тумана, под синими деревьями, под облачным дыханьем Земли и посылающим сигналы спутником, что связывает сердца и мысли людей в бесконечном эфире земного притяжения.

Моё место рядом с тобой – под нежными струями ветра, который снова испортил причёску, под знойным облаком пыли, слетевшим с песчаной дороги, под стоном чайки, ищущей добычу среди озер и под невидимым маятником вечных часов, что с каждым мгновением делают наше счастье немного короче.

Подогнув ноги, она сидела на диване и, как всегда, чирикала о своем. Я не прислушивался – для меня это было сплошное «Тьи..тьи..тьи…». Внезапно цепочка мыслей привела мою любимую к основному постулату индуизма о перевоплощениях человеческой души, и она  резко вскрикнула: «Мы же не будем вместе в будущей жизни, ты понимаешь?! И даже не будем помнить друг о друге! Этого не может быть! Мы должны снова встретиться!»

Я вздрогнул, но, поймите, в ту минуту не был расположен к пытке женской логикой, так как решал совсем другой вопрос – сколько  чистых трусов и носков взять с собой в недельную командировку. Ещё я был недоволен тем, что руководство присваивает себе заслуги честных молодых специалистов.

Мы живем неделями в зачуханных провинциальных гостиницах с грязным скользким душем на 1-м этаже и магазином в ста метрах, где только водка и убогий ассортимент жратвы! Не еды, а именно жратвы в консервных банках!

Представьте, вы понимаете, что уже готовы руководить, а эти старпёры кидают тебя – то в одно, то в другое логово дураков, а сами сидят в дорогих креслах и берут откаты. Потом на коллегии они рапортуют главе, как у них все получается – вот только средств нужно больше. А всё потому, что любые бюджетные деньги, выделенные на возведение какого-нибудь детского учреждения в забытом богом районном центре, проходя через подрядчика, сперва превращаются в дорогой внедорожник (потому что парень хочет быть крутым), а после поток разделяется на два ручья, один из которых течет в карманы руководства нищей области, другой по назначению, но его явно не хватает.

И вот нужно индексировать, пересчитывать, составлять доп. сметы, в которых куб песка стоит уже не триста, а три тысячи рублей, потому что триста – это по ценникам, а они с какого-то перепоя (элитными коньяками) уже устарели. Три тысячи рублей! Это что за цена?! Что это за песок такой золотой?!

Подрядчик нанимает местных рабочих, чьи дворы мгновенно прирастают новыми сараями из пиломатериала, который должен был пойти на кровлю, пристройками из кирпича, который предназначался для возведения перегородок на объекте и парниками из плёнки, которую необходимо было уложить под бетон, и её сразу купили в пять раз больше, но все равно – не хватило.

Работы, естественно, идут очень медленно, потому что грибы и огород важнее!

Это наша страна и её не исправить. И зачем она лепечет про вечную любовь, если мне шесть часов отбивать задницу в убитой маршрутке?! Да бог с ним – нажрусь тайком вина и усну до самого прибытия. А ведь я буду скучать по ней, точно буду.

Жена проводила меня до автовокзала: «Я не хочу махать тебе рукой».

– Но почему, это так мило. В кино все так делают, а ещё используют при этом платочек.

-А я не хочу быть, как все они. У нас будет по-другому.

– Ну, хорошо, любимая, я поехал. Скоро вернусь и переведусь в другой отдел – не могу без тебя. К тому же нам обещали премию, так что мы, наконец-то, купим себе по мобильному телефону с полифонией и змейкой – как хотели!

Я прибыл  поздно вечером. Тело ломило, когда я вылез из маршрутки – сейчас доковыляю до гостиницы, залью в себя полторашку пива, упаду на кривую опасную кровать и ломота станет приятной. Хорошо, что не бухал по дороге – в такое время пиво «на засып» уже не купить.

Когда утром я пришел на объект, все говорили о каком-то теракте в городе, а после обеда меня разыскал взволнованный заместитель главы и объявил, что мне нужно срочно позвонить директору департамента…

 

Она присматривала нам сотовые телефоны с полифонией и игрой «Змейка», когда за витриной магазина взорвалась бомба. Все кто был в магазинчике и многие люди на площади сильно пострадали. Восемь человек, включая мою молодую жену, погибли.

Я, конечно, могу попытаться описать чувство боли, тоски, слёзы, которые прячешь от людей. Пустоту, которая входит за тобой, когда возвращаешься домой. А первое время – ты просыпаешься утром, поворачиваешь голову, а её нет. И тебе кажется, что она готовит завтрак, а потом вспоминаешь… Или, когда думаешь, скорее бы уснуть, тогда боль отступит. Ждешь сна, как умирающий, ждет укола обезболивающего. Я, конечно, могу… но хватит, наверное. Хватит! Не могу больше это вспоминать!

Прошел год. С началом зимы  во двор – прямо к моему балкону прилетала молодая гаичка. «Тьи..тьи..тьи…» – зачирикала она. Впервые в жизни я увидел эту прелестную птичку. Конечно я сразу же соорудил кормушку и насыпал синичьих яств. Чуть позже усовершенствовал и украсил птичью столовую, прибил палочки для того, чтобы моя подружка могла сидеть. Каждый день я слышал её прелестное «Тьи..тьи..тьи…». Мне стало гораздо лучше, всю зиму птичка была со мной!

Весной ко мне стала захаживать соседская дочь – хозяйка уродливых и наглых котов, которые к тому времени уже затянули свое бл-дское многоголосье. Она таскала мне традиционные блюда русской кухни, как будто человек создан для того, чтобы поедать пельмени с пирогами, при этом неизменно надевала короткую юбку в обтяжку. Ей только что исполнилось восемнадцать и, возможно, она «выбрала меня». Ну, или «пожалела» – не знаю, как там всё это у них называется.

У меня появилась мысль, оставить гаичку себе. Купив просторную клетку, я возвращался в приподнятом настроении. На крыльце лежали маленькие пёрышки – соседский кот доедал мою птичку.

Сучка нарисовалась вечером – она была почти голой. Я открыл дверь, и выпалил ей в накрашенное лицо: «Пошла на ты х-й восемь раз вместе со своими котами, дура!»

 

Восемнадцать лет я прожил в одиночестве – сделал карьеру, рассчитался с ипотекой, поменял несколько автомобилей. Вот только жилье не сменил – просто не захотел. Впрочем, я сделал великолепный ремонт и сменил мебель. Оставил лишь диван, на котором она сидела, подогнув ноги и наши фотографии.

Как-то в будний июльский день у меня случилось окно в делах, и я вспомнил, что уже несколько лет не посещал пляж. Почему бы нет!? Я взял свой покет-бук, полотенце, напитки и залёг в тенёчке под зонтиком. Народу почти не было. Я увлёкся чтением, решив, что пока главный герой не победит, купаться я не пойду. Вдруг радом со мной на песок упало легкое женское платье, и красивая девушка пошла к воде, искрящейся в лучах утреннего солнца. Глядя ей в след, я подумал – сейчас начнет кокетничать и заговаривать, у этих молодых охотниц прям таки нюх на одиноких мужчин. Нимфа грациозно вошла в воду и поплыла вдаль, а я снова углубился в чтение. Тут  заиграл мой смартфон. Невольно бросив взгляд на реку, я увидел, что девушки нет. Бросился к берегу, и тут метрах в двадцати над водой мелькнуло её запястье и снова ничего. Я бросился в воду, подплыл и стал нырять. Сам наглотался воды и чуть не утонул, но, все же, вытащил бесчувственную красавицу на берег. Она не дышала. «Как же там это… у спасателей Малибу… ?» – я начал делать искусственное дыхание и у меня получилось – она прокашлялась и задышала! Потом как-то странно посмотрела на меня и произнесла: «Я не хочу махать тебе рукой…»