Иван Москвин работал охранником в одном из торгово-развлекательных центров Санкт- Петербурга. Судьба ему выпала такая. «Счастлив» был донельзя. Только хмурый ходил все время от чего-то. Видно думу думал какую-то. А вид у него и в действительности был суров. Здоровенный такой парень, двухметровый. Да еще рваный шрам от верхней губы до подбородка придавал его обличью весьма суровое и серьезное выражение. Глаза же его серые, большие и ясные, никак не гармонировали с внешним ликом. Природа видно так толи постаралась, толи чего- то не так сделала. Суть, однако, не в лице. Бывает же так, что человек порой и ликом красен, а копнуть глубже, так и понять нельзя, кто он и что он. Как-то в обеденный перерыв сидит Иван в столовке охранников, обедает, расслабляется и радуется. Яства у Ивана весьма и весьма примечательные. Ваня в большой глубокой миске развел кипятком шестирублевые ролтоны- лапша такая, добавил майонезу и с черным хлебушком все это уплетает. Уши шевелятся у него.
Спрашиваю у Ивана Москвина: «Ты, Ваня из каких краев в Питер приехал?» И вот тут Москвина как прорвало. Он ведь до этого времени все больше молчал. Подвигаю Ване тарелку с вареной курицей, говорю бери ешь, чего одной лапшой питаешься? Отвечает: «Неее, я уже сыт, у меня свое есть».
-А я, говорит, из Вологодской области, в деревне живу, не люблю город. Суеты много. Обещали нам переселение из ветхого жилья, да свое обещание так и не выполнили. А мне то, что – я и в поселок не рвусь. Не хочу. В деревне живу…
-Дом свой есть?
– Нет у меня своего дома, снимаю.
-Зачем?
– Я же сказал, мне в деревне лучше!
-Там, наверное, и людей уже не осталось?
-Почему? Есть еще. Правда работы нет, ни в деревне, ни в поселке, можно конечно на лесопилку устроиться, но там гроши платят.
-Так чего хорошего в твоей деревне?
-Ну почему? У нас там сразу два озера есть. Да в общем в каждом населенном пункте рыбалку можно организовать. Рыба- на любой вкус какая хочешь. Красной нет, за ней на Онегу ехать надо. Недалеко, всего сорок километров от Карелии живу. Ездим на рыбалку.
-Зверь еще не ушел из ваших краев?
— Ха! Да куда он уйдет!? Зверья хватает. У меня прямо за домом волки да лисы живут, рысь приходит. Волки весной собак рвут….
-Ничего себе… Как же там жить можно?
– Да я уже привык, сам на охоту хожу, на медведя вот в прошлом году ходили. Сосед как- то с сыном ходил, так зимой на подранка нарвались. Мишка соседа здорово лапой зацепил, прямо в грудь лапищей ударил. Сынок едва отбил….
-Чего же тогда в Питер приехал?
-Так денег дома нет, работы нет, а жить- то как- то надо. Представляешь, я вот в продуктовом супермаркете пару дней назад нашел портмоне, а там сто тысяч российскими! Кто-то может носить в кошельке «сто тон», и, вот так запросто потерять такую сумму! Эх, мне бы такие деньги! Домой бы уже рванул. Правда, пришлось вернуть. Меня по видеокамерам обнаружили. Следователь допрашивал. Хорошо, не обвинили, что я их спер. Эх мне бы такую сумму! Теряют же люди! Тут десять рублей потеряешь и-то жалко. Хлеба без этой десятки, не купишь…. Ваня остановил свой монолог, задумался, глаза его мечтательно заблестели. Очевидно вспомнил как держал в руках найденные сто тысяч рублей.
Спрашиваю у Вани: «Ты Иван еще молодой мужик, тридцати нет, чего в охрану подался? В Питере устроиться на другую работу разве нельзя?»
– Так я и устраивался. На Балтийский завод. Токарем могу быть, слесарить могу. Места в общежитии не было. Я сюда подался. Здесь хоть есть где жить. Не ахти конечно, но все же.
– Корабли будешь строить?
– Да ты чего, у меня и образования такого-то нет. Помогать буду. Физически работать лучше, чем в охране весь день на ногах стоять. Там и смена с восьми утра до пяти вечера. А после сам себе хозяин. Когда в армии служил нас там здорово муштровали, к физическому труду я привычный.
-Где служил- то?
– В Никеле, Мурманской области. Знаешь про такое место?
– Знаю, сам там бывал недолго. Стоят части морской пехоты. Видел Норвежскую границу, синие сопки. Коровы пасутся, ягоду и мох поедают.
–Вот, вот, отвечает Иван, оно самое. Меня хоть на войну оттуда не отправляли, однако школу прошел хорошую.
– Слушай, Ваня, так ты родом из тех мест, где родился и жил великий русский поэт Николай Рубцов.
Иван Москвин ничего не ответил. Только глаза его радостно заблестели. Видно, что мой вопрос ему понравился. Экий думаю тут передо мной рубцовский Филя сидит. Как там у Рубцова: «…так без газа, без ванной добрый Филя живет…». «…Мир такой справедливый просто нечего крыть. Филя, что молчаливый? -А о чем говорить?»
А на следующий день, собрал Иван Москвин баулы, да и подался на Балтийский завод слесарить. Место в общежитии ему все-таки предложили. Напоследок он сказал: «Чего я тут буду делать, вот аванс получил-две тысячи рублей. Полторы матери отправил. У нее денег совсем нет. Работы, я уже говорил, дома никакой. Себе пятьсот оставил, как на них проживешь? Не хочу я здесь больше работать, даже за расчетными не пойду. Там у меня заработок побольше будет. Авансы так же дают и крыша над головой имеется. Проживу. Возьми мой номер телефона запиши, созвонимся.
Я взял у Вани номер. Позвоню конечно, обязательно позвоню. Узнать надо как он поживает.
Александр Шишкин.
Санкт- Петербург.
