Григорий Саркисов. Лампочка (рассказ)

(Бюрократическая быль)

 

У нас, господа, бывают такие случаи жизни, что куда ни ткни – все интересно! От этого и жизнь кипит, включая нас и другие явления стихии. Взять, к примеру, лампочку. Другой скажет, – мол, что это за мелкий предмет такой? Ты дай крупную тему, про войну какую-нибудь, или, еще хуже, про пенсии. А то – лампочка. Но так скажет только тот, кто в нашем подъезде не проживает. А кто из подъезда, те насчет лампочек категорически насвистанные, и принципиально эту тему поднимают, не щадя живота, хоть ты его ночью разбуди.

А началось все в воскресенье.

Сидим мы в квартире, чай пьем. Соседка сверху, Рапсодия Поликарповна, опять на пианино села, но это не без урода, да и мы насчет музыки закаленные. Другие бы в скандал ударились, стучали бы по батарее шваброй в знак гнева, и другие культурные мероприятия. А мы не такие. Мы вату в уши сунули, и сидим, чай дуем. Как раз телевизор передачу показывал, про любовь. Там мужик сказал, что он много пьет, потому что его жена много ест. А жена сказала, что она много ест, потому что он много пьет. И вот на самом завлекательном месте, когда их любовная дискуссия логично переросла в драку, и к ним уже присоединились братья жены, – раздался звонок в дверь.

Честно сказать, не люблю я этих воскресных звонков. Опять же, не хотелось отрываться от драки. Но тут открыл. Подумал еще, может, люди звонят, или человек какой-нибудь. Но ошибся, – это Петька звонил, сосед с третьего этажа.

– Здрасьте, – говорит. – Чего делаете?

– Чай пьем, – отвечаю. – А что?

– А ничего, – возмущается Петька. – Пока вы тут чаи гоняете, у нас собрание жильцов пропадает. Идите, а то кворума не хватает.

Ну, надел я носки на свои трудовые ноги, и пошел на собрание. Только сделал важную позу лица, вижу, народ на первом этаже толпится, все кричат, за грудки друг дружку хватают, прямо хоть сейчас ток-шоу про любовь снимай. А вокруг разъяренных масс бегает председатель домового Товарищества Анфиса  Тофиковна, и на чем свет стоит, умоляет общественность:

– Товарищи, пожалуйста, тихо!.. Господа, перестаньте!.. Заткнись, дурак!..

Куда там. У нас же народ увлекающийся. Он когда в раж войдет, его уже друг от друга не отдерешь. В таких случаях два выхода: или не мешать, или звать полицию, вооруженную  собаками. Конечно, и это не всегда помогает, но в целом нервы успокаивает.

Ну, вот. Стою я в одних носках на босу ногу, они орут, кто о чем, а я ни бельмеса не понимаю. Обратился за разъяснением к Михаилу Ивановичу с первого этажа. Он, конечно, пенсионер, но соображает как молодой. На днях, к примеру, на спор в одиночку пол-литра сообразил. Другой бы сразу в реанимацию загремел, а этому  – хоть бы хны! Мудрый, одним словом, старичок.

– Чего они  орут, Иваныч? – спрашиваю я его. – Опять, что ли, жулики по квартирам ходят, состояние воды за пятьсот рублей измеряют?

– Нет, – отвечает Иваныч. – Они из-за лампочки митингуют.

– Из-за какой-такой лампочки? – не понял я.

– Да вот из-за этой, из-за тусклой, – показывает старичок на лампочку в холле. – Они на этой почве и орут.

И точно, весь общественный сыр-бор из-за лампочки вышел. Такой крик визга стоял, как будто свинью режут. Или Лепс.

– Товарищи! – кричит Анфиса Тофиковна. – Господа! Эта лампочка – не просто лампочка, а законный предмет нашего подъезда. По закону, в подъезде должна светить энергосберегающая лампочка. Мы такую и поставили согласно решению общего собрания жильцов. И тогда вы все проголосовали за. Но потом оказалось, что лампочка светит тускло, и многие члены Товарищества начали жаловаться, что в подъезде хоть глаз выколи. Мы пошли навстречу членам, и хотели их удовлетворить. Но не смогли…

Тут народное возмущение сразу закипело.

Читайте журнал «Новая Литература»

– Это почему же не смогли? – ехидно так спрашивает старушка со второго этажа, Марья Кузьминична. –  Всего-то делов, – тусклое выкрутил, яркое – вкрутил!

– Ну что вы такое говорите, бабушка, – удивляется Анфиса Тофиковна. – Как можно лампочку выкрутить без протокола общего собрания? Это же преступление! Надо протокол писать, и в управу…

– Да что там писать! – сказал Михаил Иванович. – Давайте сложимся и купим простую лампочку, какие  раньше были. Они светили ярко! Даешь лампочку Ильича!

Все обрадовались, что Иваныч решение нашел. Уже даже приступили к качанию его заслуженного тела. Но тут Анфиса Тофиковна все испортила.

– Что значит «сложимся»? – возмутилась она всеми фибрами своей женской натуры. – Я вас не понимаю, товарищи! Откуда эта тяга к выкручиванию лампочек, господа? Мы не имеем права крутить, пока не проголосуем.

– Ну, так и ставь на голосование, – горячо одобрили все. – Сейчас футбол начнется!

Анфиса Тофиковна посовещалась с секретарем Людмилой Евгеньевной, и сказала:

– Кто за замену лампочки – поднимите руки!

Все дружно руки вверх потянули. Кроме Михаила Ивановича, который скоропостижно утомился прямо на ступеньках.

– Единогласно, при одном воздержавшемся, –  сказала Анфиса Тофиковна. – Теперь мы занесем это в протокол и отправим в домоуправление. И вопрос будет решен быстро.

– Ура, – обрадовались жильцы. – Вот это другое дело!

Ну, разошлись все. А я пошел про любовь досматривать, но к тому времени там уже все подрались. Пришлось компенсировать моральный урон в гараже.

А Анфиса Тофиковна с Людмилой Евгеньевной быстренько копию протокола сделали и в домоуправление отправили. Мол, просим выкрутить лампочку по просьбе общественности.

– Ничего себе, – сказали в домоуправлении. – Это мы должны на себя такую ответственность брать? Нет уж!

И, выждав положенные тридцать дней, передали опасную бумагу в управу. Там еще больше испугались.

– Это провокация! – сразу определил глава управы. – Это под меня какая-то сволочь копает! Я им сегодня разрешу лампочку выкрутить, а меня завтра – в кутузку, в особо крупных размерах? Не дождетесь, паразиты!

И, от греха подальше, приказал подождать тридцать дней, а потом переправить протокол в префектуру. Пусть, мол, там разбираются. Но ведь и в префектуре не дураки сидят.

– Это как же? – интересуются. – Кто возьмет на себя ответственность за замену братской китайской лампочки на черт его знает какую, и, может быть, даже украинскую?! Нет, на такое мы пойти не можем, тем более являющееся международное положение, и в лице наводнения в провинции Чжуаньхунь.

И, всего через тридцать дней, отправили протокол в мэрию. Там заместитель мэра все прочитал, подумал, и без всякой там бюрократизации, или, к примеру, борьбы с коррупцией, написал резолюцию: «Разобраться и доложить». И подпись поставил.

Разбирались, как и положено, тридцать дней. Ответ ударно писали два департамента и три отдела. Получилось, как всегда, красиво:

«В связи с вашей просьбой о реализации осуществления замены энергосберегающей лампы на лампу накаливания, доводим до вашего сведения, что осуществление реализации данной замены осуществляется в законном порядке, предусматривающем осуществление проведения общего собрания собственников жилья и реализацию письменного согласования данного вопроса с домоуправлением, районной управой, префектурой и профильными департаментами. Просим в установленные сроки представить на утверждение оформленные должным образом данные документы, являющиеся обязательными для осуществления реализации замены энергосберегающей лампы на лампу накаливания».

Через неделю заместитель мэра это подписал, и бумага полетела в обратном направлении. Через тридцать дней после того, как бумажка с резолюцией пришла в префектуру, префект тоже написал «Разобраться и доложить». Всего через тридцать дней «Разобраться и доложить» ударно начертал глава управы, а еще через тридцать дней – начальник домоуправления.

Кто-то, может, подумал, что на этом все и закончилось. Но все только начиналось. Потому что по закону заменить энергосберегающую лампочку можно было только на такую же энергосберегающую лампочку. То есть, тусклую – на тусклую. А жильцы хотели тусклую – на яркую.

Анфиса Тофиковна опять собрала жильцов, и они проголосовали за замену энергосберегающей лампочки на лампу накаливания в сто ватт. Бумага опять ушла наверх, а через семь месяцев Анфису Тофиковну вызвали в управу.

– Стоваттные лампы накаливания запрещены законом, – сказали там Анфисе Тофиковне. –  – У нас теперь производятся только девяностодевятиваттные лампы.

– И мы уже можем заменить лампочку? – с надеждой спросила Анфиса Тофиковна. – Ведь четырнадцать месяцев прошло уже…

– Во-первых, не уже, а еще, – поправили ее. – Во-вторых, вы же просили стоваттную лампу, а теперь вам нужна девяностодевятиваттная. Значит, надо опять собирать общее собрание собственников и все заново оформлять. Закон есть закон…

Анфиса, конечно, тоже не идиотка. Не стала она эту тягомотину в третий раз затевать. Пошла, купила у одного дядьки стоваттную лампочку, да и попросила Петьку с третьего этажа вкрутить ее в подъезде вместо энергосберегающей тусклятины.

И все дела.

 

 

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.