Телефоны
Упал с моста несчастный.
Был январь.
Зудел через минуту рой зевак.
Тянул за брюки властный
водный царь,
по волнам поплавком скакал рюкзак…
Всё стихло.
Зашуршали сапоги
домой, по клубам,
парки, стадионы…
“Эх, не успели, не уберегли!” –
сказали хором, пряча телефоны.
23.04.2013.
Луна в кармане
Я луну ловил в озёрах,
но она волной скрывалась
и, скача верхом на ёлках,
удирала, улыбаясь!
Ничего, наступит вечер,
когда я приеду к маме,
освещая её вечер
с собственной луной в кармане!
03.05.2013.
Имплозия
Газета мнётся, словно трус,
в руке худого дохляка.
Нерв бровь пугает: “Разорвусь!”
Твердеет грязь на башмаках.
Он наблюдает за людьми,
запоминая каждый смех.
Он нервно теребит очки,
и смотрит изредка наверх.
Темнеет. Множится народ,
а он всё так же неподвижно
стоит и терпеливо ждёт,
как на свидании мальчишка.
Час пик. Блеснули провода.
Их на груди своей скрестив,
кричит: “Идёмте, господа!”
А дальше – новости про взрыв…
02.05.2013.
Кто?
Кто же там, за осинами плещется в звёздах?
Назовёт ли когда-нибудь имя своё?
Рядом с ним ароматами полнится воздух,
и рекою по венам струится тепло.
В пелене над полями он бродит, он ищет,
а шаги утопают в промокшей траве.
Руки тянет, зовёт за собою всё выше,
да снуёт мошкарой по земле и воде.
Мы навряд ли когда-либо будем знакомы.
Что-то едко тревожит меня рядом с ним.
Он расстроенно меркнет в пустом коридоре
так же быстро, как я в миг его сотворил.
01.05.2013.
Про кита
В луже выловил кита,
взял беднягу за бока,
завязал шнурки потуже
и понёс к соседней луже.
Отпустил, пошёл домой.
Сзади слышится: “Постой!
Не прожить мне здесь и дня,
слишком грязно для меня”.
Вышел в центр – тьма машин,
ругань женщин и мужчин…
Дождь идёт, я под зонтом
разговор веду с китом:
“Ты пойми – семья, работа…
А с тобой одна морока!
Накорми да поиграй,
в ванной воду поменяй…”
Кит ревёт: “И как мне быть?
Дай же путь, куда поплыть!
Всюду бурая вода,
да и та совсем пресна.
Надоели эти лужи!
Лучше лечь под нож на ужин.
Я хочу к другим китам
в синий, тёплый океан!”
Покупаю центнер соли,
бочку до краёв водою
наполняю и киту
“собирайся” говорю.
Регистрация, билет…
Кит, ваш паспорт? Сколько лет?
Бочку двигаю до трапа,
грусть скулит во мне дворнягой…
Обнимаю, как сынка:
“Ты пиши мне иногда…
С океаном подружись,
да смотри, не застудись!”
Вновь по улицам иду,
сам с собою говорю:
“В этом шуме городском
лучший день мой
был с китом”.
30.04.2013.
Я
Так получилось, что я люблю жить,
даже когда не живу.
Так уж выходит, что сильно любить
мне дано только одну.
Я не умею мерить года
и не планирую дни.
Деньги считает в доме жена,
я же – малюю стихи.
Я ненавижу жестокость детей
и обожаю их смех.
Я осуждаю пороки людей,
хотя и сам – человек.
И непрерывно в вопросе тону,
но не могу ответ знать –
почему, стоя в огромном лугу,
хочется зверем кричать?
29.04.2013.
Живём
Натравили, обзавидовались, рады.
День прошёл не зря.
Водка душит.
Так не хочется, но надо,
хоть зовёт земля.
Даже если жить сначала кто начнёт,
всё равно к болоту страсти повернёт!
Значит, пуст?
Урод?
Все наоборот.
Внешне домик мхом растёт,
да холоден и мрачен,
а внутри огонь и мёд
веру в люльке нянчат.
Скрытен человек,
боится с ангелом играть.
Прячет душу в снег,
на свет боится показать.
Да только знает Бог –
за дверью заколоченной
тоже мир живёт
тёплый, позолоченный!
Так и живём.
О том и поём.
Да спим мёртвым сном.
28.04.2013.
Примета
Взвалил дурак приметы груз,
заметив чёрного кота.
Сырой, как лопнувший арбуз,
пошёл по грязи во дворах.
А кот сидел на тёплом люке.
Урчал, вылизывая хвост,
и каждый день всё те же люди
в обход бредут, рожая злость.
27.04.2013.
Вербное воскресенье
Вдоль узких улиц, мата, пробок,
напротив толп и остановок
старух стоит орда.
Торгуют тихо, кто-то мнётся,
одна – ворчит, одна – смеётся,
и крестятся на храм.
Меня заметив, оживают,
кудахчут, мило нападают,
да хвалят свой товар.
Платки, грибы, носки, соленья…
“Купи, сынок, кило варенья!
Отдам почти что в дар!”
Беру пучок пушистых веток,
расплачиваюсь, напоследок –
им всем: “Спасибо вам!”
А за спиной уже несётся:
“Жаль сдачу взял. Ещё смеётся!
Наверно наркоман…”
26.04.2013.
Новая эра
Плетутся люди ленточным червём
по рельсам, оставляя за собой
распятые драконовым огнём
дома под пеплом и сухой золой.
На горизонте каменеет Он –
на куполе собора, свесив хвост,
кричит сквозь мрак под колокольный звон.
Глядит на уцелевший в хаосе мост.
Сорвавшись камнем вниз, к мосту летя,
оглядывая новые владенья,
шипит в огне крылатая змея,
беснуясь после века заточенья.
Кипит река, глаза терзает дым.
“Кто уцелел, тот проклят” – шепчет мать,
смотря на то, как семилетний сын
готовится навеки замолчать.
25.04.2013.
Снежная память
Распластался чёрный ватман
по небесному столу.
Сильно топят, дома жарко.
Снова ночью не усну…
…Вспоминаются отрывки
одного из вечеров,
когда мир с луною бритой
свет разлил на снег дворов.
Мы лежали и жевали
рукавицы, как брикет,
а глазами-жемчугами
видели, как пенный след
оставляет и моргает
белый айсберг-самолёт…
…Сколько лет тот снег не тает…
Его память бережёт.
24.04.2013.
Холодно
Во льду простыня. Мороз снеголицый
и ветер, его кровный брат,
сугробом скрипят, превратив шёлк волнистый
в безжизненный белый квадрат.
Кто в дом занесёт, кто согреет
теплом засыпающих тел?
В окне света нет, и белеет
замок на двери, словно мел.
Висит простыня во дворе-тюрьме,
сквозь муки мечтает о солнечном дне,
да смотрит с тоской на седой горизонт.
Кто знает, как скоро хозяйка придёт…
…Вдоль дома шли долго, без остановок
бойцы-близнецы и тонны винтовок.
Пустели дворы, киша, словно рой,
где – детской рубахой, а где – простынёй…
17.05.2013.
Аскет
Кто-то в тревоге плевался
и мялся,
смотря на зловонную несправедливость,
когда на вершину холма поднимался
старик,
у которого сердце разбилось.
Алые, острые, звёзды-осколки
больно собачились с грубой ладонью,
а он молча нёс их
смотря, как замолкли
люди внизу,
пропитавшись сей болью.
“Несправедливо!” – ругались на холм,
что возбуждал в старом теле усталость.
“Несправедливо!” – гремел голос-гром
на шрамы, что с кровью в ладони вгрызались.
Старый чудак добрёл до вершины,
к небу осколки поднял,
посветлел
и, расправляя крылья,
от мира
бренного,
словно стрела, улетел.
16.05.2013.
Классика
Слали, бранили, швыряли
тучи учебников в стены.
Мать вспоминая, не знали,
как подружиться с поэмой.
Время придёт и ударит
ротой стыда по макушке,
и сердобольно протянет:
“Здравствуйте, Лермонтов, Пушкин…”
15.05.2013.
Новые друзья
Стоят в ряды цвета чудные,
как в магазин за эксклюзивом.
Им кисть на головы сырые
садится париком красивым
и, извалявшись, как собака,
в цветастой от бензина луже,
к холсту бежит в жилетку плакать,
впиваясь красками поглубже.
Провоевав с картиной сутки,
я выкинул её, ругаясь.
Купая радужные руки,
смотрел, как по полу катались
живые маленькие капли,
кричащие: “Ты – настоящий!”
Я кинул им кусочек вафли:
“Давайте видеться почаще”.
14.05.2013.
Гранатовая смерть
Лопнуло гранатовое сердце,
соком разлетелось на четыре стороны.
Семена легли в желудки греться,
унесли их траурные вороны.
Я смотрел на это, разрезая
светом исцелованное яблоко,
а лучи мерцали, хохотали,
обнимаясь с важными фиалками.
Дух перехватило, всё застыло.
Листья сверху шепчут невпопад:
“Друг наш, у природы всё красиво.
Даже мёртвый, лопнувший гранат”.
13.05.2013.
Май
Как хорошо пить чай с лимоном,
смотря в окно на майский день!
Глядеть на двор полузелёный
и вспоминать сырой апрель.
Гонять кота, не опасаясь
его подстриженных когтей,
и, в белой ванне дурью маясь,
лепить из пены лебедей.
Жену будить пером подушки,
щетиной шаркать по щекам.
Помыть все окна, хлам ненужный
прогнать за дверь ко всем чертям.
Я восхищаюсь своим домом,
крутя слова, как карусель:
“Как хорошо пить чай с лимоном,
смотря в окно на майский день!”
12.05.2013.
Победа
Несётся бык на красный плащ,
ошпаренный своей же кровью.
Вдали красуется палач.
Он молод и любим толпою.
Подняв с земли один цветок,
а на другие наступая,
он стряхивает пыль с сапог
и улыбаться продолжает.
Доволен зверь: убийца глуп.
И, дух животный испуская,
вершит рогами бычий суд,
себя победой орошая.
11.05.2013.
Цените свет
Я видел много сумасшедшей правды.
Она кормила свет.
Но вдруг падут на стол иные карты,
и масть прикажет жизни:
“Свету – нет”?
Глаза обидятся, закатятся, потухнут.
И, руки щупая соседей,
народ цепочкой молчаливой рухнет,
летя навстречу Тёмному Завету.
А там…
Пиши “пропало”, да не жди.
Царапай ногтем письма для потомков.
Прижми к себе пустые фонари.
Припомни, как рассвет метал лучи-обломки…
И так бывает, глупый человек.
Лови же пульс, он любит резво прыгать.
Живи, прочувствуй роскошь небо видеть,
и детям накажи:
“Цените свет!”
10.05.2013.
Фантазмагория №1
Ели чёрствый хлеб младенцы,
запивая водкой с перцем.
Всё давились, слёзы лили.
Задыхаясь, говорили:
“Поменяли нас местами
с немощными стариками,
и теперь с тоской гниём,
да за них едим и пьём”.
А в углу сидел, кривляясь,
ртом слюнявым зубоскалясь,
и с усами, словно кнут,
злой, уродливый Абсурд:
“Это шутка! Знайте, дети,
вы такие не навеки!
Дайте старикам лишь час
быть детьми в последний раз”.
09.05.2013.
Пути
В горах седых был спрятан рай.
Под ними – размножался ад.
В раю стоял большой алтарь.
В аду – притон, где блуд и смрад.
И каждый день кружили мы
над ними, слепо выбирая,
кому куда потом идти,
когда летать мы вдруг устанем.
08.05.2013.
Стереотипы
Думал раньше, что мне, как поэту,
важно и крайне необходимо
создать тишину и атмосферу,
чтобы творить плодотворно и сильно.
Но в грохоте толстой стиральной машины,
под ламината звонкие скрипы,
тоже поют музы и нимфы,
а всё остальное – стереотипы.
08.05.2013.
Прима
Порезались руки о ногти эффектные,
слеза распиналась на кремовом мраморе.
Гляжу на тебя, до чего же ты бледная.
Отдал бы тебя гардеробщику старому!
Балеты отгрохали, вытекли зрители,
дымя сигаретами перед театром,
а ты всё скандалишь, как будто грабители
сорвали с тебя колье с бриллиантом.
И так каждый раз, вот уже целый месяц.
Удавкой висит на твоей шее слава.
Ночами не спишь, неся сто околесиц
про годы, и что тебя списывать рано.
Убил бы, да выкинул тело с моста…
Эх, знала бы, сколь моей крови испила!
Но сцена зовёт, снова жаждущих тьма.
Иди же, танцуй, моё золото – прима!
07.05.2013.
Андрей Вознесенский
Антимирам пожимая ладони,
вёл то на свет, то на тьму.
Рифму, строку и сознание ссоря,
шёл сам с собою в строю.
Гладя бумагу, сметая опилки
и, наточив карандаш,
рвал дилетантов сквозной аритмией,
вскинув стихов патронтаж.
Вены Хрущёв на своей погнул шее,
пухлым фехтуя пальцем,
а ты стоял молодой на арене.
Думал, наверное: “Братцы,
как же понять меня нету в вас силы?
Что ж вы плюёте мне вслед?
Где это видано, чтобы в России
блеял покорно поэт?”
Помню, как ты разговаривал тихо.
Помню, был вкусно одет.
А я сидел и ловил твои рифмы
ушами семнадцати лет…
Бредилось, мол, сидит сейчас – холоден,
словно мороз крещенский.
А жаркий взгляд моложав и свободен.
В этом – весь Вознесенский!
06.05.2013.
Оптимизм
Вечер плюхнулся прохладой
на меня, не дав понять,
что же мне для счастья надо,
или где его искать.
Не ищу, а прочно знаю –
среди слов, каких не счесть,
постоянно выбираю
два наивных:
счастье есть.
05.05.2013.
Дед
Дед, ворчливый сухофрукт,
день и ночь бранит весь свет:
“Эти – воры,
эти – лгут…
Был порядок.
Раз, и нет!”
Проливает чай на стол,
и дрожащею рукой
сыпет в свою кружку соль
мелкой ложкой золотой.
Фотографию жены
протирает влажной тряпкой.
Перельёт цветам воды,
разобьёт с вареньем банку…
День прошёл, и слава Богу.
Жаль, никто не позвонил…
Дед нальёт себе немного,
и пойдёт дремать под фильм.
04.05.2013.
