Ева Миронова. Перстень и Пушкин

Одним осенним пасмурным утром Александр Сергеевич прогуливался по набережной у Невы. Небо было грязновато серого цвета, редкие облака походили на смятые комки бумаги, брошенные на пол, серый от пыли. Пушкин глубоко втянул носом воздух. Он любил осень…

– Господин, господин,- услышал он чей-то тихий голос. Оглянувшись, Пушкин увидел перед собой небрежно одетую цыганку с ребенком на руках.

– Чего тебе?- весело спросил Пушкин, его всегда забавлял этот народ: вечно лишние, вечно странники, всегда изгнанники… Что и говорить, до чего они похожи на него, русского поэта- вольнодумца!

– Хочу предостеречь вас, батюшка,- торопливым шепотом продолжала цыганка.- Вижу, что грозит вам опасность, страшная опасность!- цыганка схватила Пушкина за руку.

Пушкин, откровенно забавляясь, изобразил приступ кашля. Он согнулся пополам и изо всех сил пытался как можно громче кашлять, подражая звукам, которые издают чахоточные. В этот год половина Петербурга слегла от чахотки, а вторая половина смертельно боялась подхватить эту болезнь.

– Да, ты права,- наконец, устав надрывать горло, просипел Пушкин.- Того и гляди легкие выплюну.

– Нет, не от болезни будет смерть твоя,- серьезно глядя на Пушкина, сказала цыганка. – Не от болезни, а от мужчины.

– Я бы предпочел женщину,- усмехнулся Пушкин.- Нельзя ли это дело исправить,- шутливо паясничал поэт.- Хочу умереть от любви в объятиях знойной красотки и никак иначе!

– Тогда носи, не снимая вот это,- цыганка протянула Пушкину маленький грязный платочек, под которым можно было разглядеть какой-то выпуклый предмет. Пушкин растерянно сжимал в руках платочек:

– Что это?- недоуменно спросил он. Но цыганка, не говоря ни слова, отвернулась и пошла прочь от поэта. Пушкин торопливо развязал платок, предчувствуя какой-то розыгрыш со стороны своих остроумных друзей, но к его изумлению, в платочке оказался массивный перстень с огромной бирюзой посередине.

– Стой! Стой!- закричал он цыганке, но ее уже не было видно. Тогда Пушкин побежал по мосту, надеясь увидеть ее за каким-нибудь грязным закутком, где обычно прятались цыгане. – Сколько я должен тебе? Я заплачу!- безуспешно кричал Пушкин. Прохожие с любопытством глазели на этого запыхавшегося господина в черном пальто, который снял с себя шляпу и обмахивался ей, пытаясь отдышаться.

– Вы не видели цыганку? Ну, такую, цыганку с ребенком,- размахивая руками, он обращался ко всем, кто проходил мимо. Молодые леди украдкой посмеивались над ним, бравые офицеры недовольно хмурили брови, готовые выхватить шпагу при первом же намеке на фамильярство со стороны этого чудака.    

 

         Вечером, Пушкин со страстью, свойственной только ему, рассказывал забавный случай, произошедший с ним днем. Друзья недоверчиво покачивали головами, одни откровенно смеялись, поздравляя Пушкина с отлично выдуманной историей, а другие и вовсе советовали придумать интригующее продолжение и отдать в печать. Поэту не помог даже перстень с бирюзой, все повертели его в руках и пришли к выводу, что таких колец полным полно в различных восточных салонах. Раздосадованный Пушкин вконец сдался и приуныл, когда к нему подошел его ближайший друг, бывший лицеист, Данзас.  Он вернул перстень Пушкину и сказал:

– Бирюза хранит от несчастных случаев, от любой насильственной смерти, особенно она, оберегает на дуэлях. Но если купить или украсть бирюзу, камень теряет силу. Тебе же перстень достался в дар. Мой тебе совет- вместо того, чтобы выяснять кто передал тебе кольцо, просто одень его и носи, не снимая. С твоим вспыльчивым нравом, перстень будет как раз кстати.

 

         Прошло несколько лет. Зима, вечер, в доме Пушкиных могильная тишина: все боятся потревожить раненого Александра Сергеевича. Только что от него вышел доктор, грустно опустив голову, он не пытался скрыть от родных безнадежность положения больного. Данзас, бледный как смерть, вошел в комнату к Пушкину.

– Как там Наташа?- с трудом приподняв голову, спросил поэт.

– Ей дали снотворного, она спит,- ответил Данзас. – Никогда она мне не простит, что я сопровождал тебя на этой дуэли.

– Простит,- с трудом улыбнувшись, сказал Пушкин.- Ты же мой друг, лучший друг нашей семьи. Не бросай моих, брат, не бросай,- Пушкин схватил Данзаса за рукав.

Читайте журнал «Новая Литература»

– Не брошу, Сашка,- с трудом сдерживая дрожь в голосе, ответил Данзас.- А теперь отдохни немножко, тебе вредно волноваться.

– Погоди,- нетерпеливо махнул рукой Пушкин.- Открой шкатулку из слоновой кости, вон ту, что на полке,- показал Пушкин.- Там перстень бирюзовый, возьми его, твой он теперь.

– Почему сегодня не надел?! Почему?- горестно взвыл Данзас.

– Не знаю,- покачал головой Пушкин. Острая боль пронзила его, он зажмурился и несколько минут не открывал глаз. Потом Пушкин посмотрел на друга.- Права была цыганка,- сказал Пушкин.- Хотел бы я сейчас ее увидеть, спросить, знала ли она о моей смерти. Раз знала, значит, такая моя судьба.

Данзас закрыл лицо рукой.

– Что такое?- с трудом спросил Пушкин.

– Это я, я, старый болван передал цыганке перстень для тебя. Ты же знаешь, как я увлекался всегда камнями, астрологией и прочими науками. Где-то вычитал про бирюзу, подумал, что тебе не помешает иметь такой талисман, ты же дня без дуэли прожить не можешь,- Данзас пребывая в крайнем смущении, даже боялся взглянуть на поэта. Внезапно до него донеслось прерывистое дыхание Пушкина, который с улыбкой смотрел на друга и, несомненно, засмеялся бы самым звонким смехом, если бы не рана, которая сковывала все его движения, затрудняла дыхание.

– Ты простишь меня, Саша?- с надеждой схватил Данзас Пушкина за руку.- Надо было сразу тебе признаться.

– Да брось,- ответил Пушкин.- Ты правильно сделал, что не говорил. Я ведь всегда любил все загадочное, и перстень этот вдохновлял меня истории мистические сочинять. Да и не одну дуэль я пережил благодаря бирюзе, если бы сегодня не забыл надеть, может все и обошлось бы. А теперь он твой, перстень твой,- судорожно повторил Пушкин.- Я его тебе дарю, надень,- попросил поэт.

         Данзас со слезами на глазах надел перстень. Пушкин удовлетворенно вздохнул и ненадолго задремал…

 

В отличие от Александра Сергеевича Пушкина, Данзас после этого разговора прожил еще много лет. На его счету был не один десяток дуэлей, но ни одна пуля не коснулась лучшего друга поэта. Возможно, он был крайне везуч, а может на нем всегда был бирюзовый перстень, наследство от Пушкина.   

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.