– Не поверишь, Денис, сегодня девчонку снял с электрички. Всего тринадцать лет!  – рассказывал оперуполномоченный ЛОВД (линейное отделение внутренних дел) на железнодорожном транспорте БорисБарышев своему другу Денису Фролочкину, с которым они уже два года работали в отделе ЛОВД узловой железнодорожной станции Прогон, расположенной в нескольких десятках километров от Москвы.– Представляешь, устроилась вместе с дружком на торце последнего вагона, там, где кабина машиниста. Дружок, правда, был постарше и убежал, а эту взяли.

– Представляю, что тут удивительного, я снимал и дурочек, и дурачков ещё меньшего возраста, лет по десять-одиннадцать-двенадцать, – ответил Денис, – так что этим ты меня не удивишь. Тринадцатилетняя дурочка – уже в некотором смысле ветеран.

– Тут удивительно другое: это Лера Андриевская.

– Ну, и что?

– Фамилия тебе ни о чём не говорит?

– Андриевская? Да вроде нет… Хотя постой, – задумался Денис, припоминая, – ведь у нас был недавно случай смертельный на перегоне Хвостово – Прогон, если память мне не изменяет, и там вроде фигурировала эта фамилия – Андриевский…

– Совершенно верно, не изменяет тебе память.  Это её брат, Андрей Андриевский! Всего шестнадцать лет ему было…

– Ну, ничего себе! Брат погиб, а сестричка отправилась по его следам! А родители куда смотрят?

– Так она и просит, чтобы её родителям не сообщали: переживает, что это их убьёт. Заботливая дочка, – язвительно сказал Барышев.

– Надо же: сын погиб, а теперь и дочь туда же. Что чувствуют родители… Не хотел бы я оказаться на их месте. А кто родители, напомни.

– И родители-то нормальные, не алкоголики-пропойцы, не наркоманы-тунеядцы,нет, оба работают, семью обеспечивают: отец – бригадир на стройке, мать –воспитатель в детском саду,– сказал Барышев.

– Воспитательница, а своих детей правильно воспитать не смогла.

– А может быть, это дети такие?

– И то верно. Сейчас у нормальных родителей порой такие детишки-отморозки встречаются, что просто диву даёшься. Откуда только что берётся, – сказал Фролочкин. – Но обычно это дети из неблагополучных семей, а чтобы из семьи воспитательницыи бригадира, людей с образованием… Пусть и не высшим, но образованием… Что её, девчонку-то повлекло на этот путь? Ты с ней разговаривал?

– Если не родители причина, то значит, друзья, улица. Родители заняты постоянно, а дети предоставлены сами себе, – сказал Барышев. – А в разговоре она знаешь, что сказала?

– Что?

– Очень своеобразный мотив. Она сказала буквально следующее: «Мне интересно, за что мой брат отдал свою жизнь. Что это такое–зацепинг? Я просто решила сама это испытать, проверить на себе, опыт провести».

Фролочкин пожал плечами, не находя слов, а Барышев продолжил:

– Я сказал, что она своими экстремальными опытами сведёт в могилу родителей.

– И что она?

– Она сказала, что понимает это и попросила им не сообщать!

– Умная девочка, – сказал Фролочкин, – всё понимает.

– И заботливая, – согласился Барышев. – Пришлось ей объяснить, что поскольку она несовершеннолетняя, то мы не имеем права её отпускать, а обязаны сдать родителям, или попечителям. «Почему?» – спросила она.

«По закону», – ответил я. После этого она сникла, согласившись с неизбежностью. Я пока сдал её в детскую комнату Синилкиной, она её там воспитывает.

– Да, удивительны дела твои, господи! – только и смог сказать Фролочкин и пошёл к выходу из отдела: ему нужно было отправляться на задание.

Барышев позвонил в детский сад «Вишенка» (телефон был ещё с прошлого дела)  и попросил  мать ЛерыТамару Кирилловну прийти вместе с мужем.

– А в чём дело? – насторожилась она, – какие-то вопросы по Андрюше?

Он решил не врать, сказать правду, но так, чтобы не сильно её травмировать. Но пока он раздумывал, как это правильно сделать, она, видимо, что-то почувствовала и очень разволновалась:

– Что случилось, что случилось? – спрашивала она.

– Ничего страшного не случилось, но мне надо с вами серьёзно побеседовать.

– Что-то с Лерой? – спросила она упавшим голосом, – Она жива?

– Жива-здорова, сидит здесь у нас в отделении…

– А что она натворила? За что она у вас оказалась?

– Она совершила противоправное деяние, и мы её задержали.

– Какое противоправное деяние?

– Приходите и всё узнаете.

– Но она же ещё ребёнок…

– Вот это как раз и вызывает вопросы к её воспитанию. Наш инспектор по делам несовершеннолетних очень хочет встретиться с вами.

– Почему вы не хотите мне сказать…

– Тамара Кирилловна, всё расскажу при встрече. Это не телефонный разговор. Приходите, пожалуйста, к назначенному времени.

– Хорошо.

В назначенный час муж и жена Андриевские зашли в кабинет. Барышев ждал их вместе с инспектором по делам несовершеннолетних майором Кларой Сергеевной Синилкиной.

Тамара Кирилловна Андриевская, строгого вида женщина лет сорока пяти вид имела измождённый – события последних месяцев явно сказались на её внешности. Говорила в основном она, а муж Пётр Андреевич, яркий образец представителя рабочего класса,с задубевшим на солнце, ветрах и морозах коричневым лицом, как бы сопровождал её, больше молчал, и лишь изредка вступал в разговор. Когда они узнали причину вызова, то очень удивились и расстроились. Они явно этого не ожидали: надеялись, что смерть старшего брата сделает Леру более осторожной, чем брат, и заставит ценить жизнь во всех её проявлениях.

– Здесь явно чувствуется влияние старшего брата, – сказала Синилкина, он, наверное, был во всём примером для неё. Что за человек был Андрей?

Тамара Кирилловна стала рассказывать:

– Андрюша с раннего детства был мальчиком очень беспокойным. За ним всегда и постоянно нужен был глаз. Начиная с года, как-только он начал ходить. И даже при таком тотальном контроле случались разные неприятности. Он сразу начал изучать квартиру – ходить по всем комнатам, помещениям, включая ванную и балкон. То он цветок опрокинет, то в унитаз залезет, то в ванной воду включит. А один раз включил газ на кухне и чуть не произошёл взрыв. Хорошо, что я запах газа почувствовала…  А когда подрос, стал увлекаться новомодными и большей частью очень опасными развлечениями. Доска на колёсиках…как она там называется?

– Скейтборд.

– Да, да, скейтборд, я плохо запоминаю эти английские названия. Паркур – преодоление препятствий в городе, прыжки с высоты на канате…не помню, как это называется…тарзанки…  Чего он только не перепробовал! Даже с парашютом прыгал! А это всё – травмы: ушибы, синяки, растяжения. А были и переломы и рук, и ног, и рёбер…

Тут молчавший до этого отец вступил в разговор:

– Я ему говорил: Андрей, что ты этими опасными развлечениями увлекаешься? Займись лучше, как все нормальные мальчишки – велосипедами, самокатами, мопедом, в конце концов – всё не так опасно, как эти… роул…джам…пинги, будь они неладны. Я и сам в детстве гонял на и на велосипеде, и на мопеде, и на мотоцикле…и – ничего, жив ведь, а вот Андрюша… Как будто ему риска не хватало, адреналина, как будто он хотел всех своих друзей переплюнуть, поразить их своей…бесшабашностью. Его не останавливало даже, что перед ним погибли двое из его компании, один упал под колёса электрички, а другой захотел проехаться на крыше вагона метро и размозжил голову о верхотуру тоннеля.Руфрайдинг проклятый… – чувствовалось, что старший Андриевский основательно изучил экстремальные развлечения молодёжи.

– Да, не слушал он нас, – продолжила рассказ Тамара Кирилловна, – самое опасное началось, когда он лет в десять увлёкся этим зацепингом и стал с непонятной мне гордостью говорить, что он – зацепер. К чему он только не цеплялся! И к машинам, и к автобусам-троллейбусам, и к трамваям. Один раз он даже полетал зацепером на самолёте – прицепился к стойке колёс кукурузника – они не втягиваются внутрь при полёте. А друг его, Птицын, снимал фото. Я не знала об этом, лишь потом нашла эти фотографии среди его бумаг…чуть опять удар не хватил. – Она сильно разволновалась и попросила воды. Барышев налил воды из старомодного гранёного графина и протянул ей.

– Спасибо.

– Всё это чрезвычайно опасно, вы разъясняли ему это? – спросила Синилкина, когда Тамара Кирилловна немного успокоилась.

– Ну, конечно, а как же, – ответил Пётр Андреевич, – и разъясняли, и показывали, и даже я пару раз отшлёпал его. Но ничего не помогало. Асамое опасное началось, когда он стал ездить на электричках и поездах. В Москву и обратно. И на крышах вагонов, и между вагонами, и прицепившись к последнему вагону. Но самым…крутым, что ли, у них считалось проехать впереди, прицепившись к кабине машиниста, под лобовым окном, но чтобы машинист не видел. Люди на станциях, когда видели это на прибывающем составе, просто в шоке были, а им от этого – удовольствие!

– А за что они держатся? Там же и уцепиться не за что, – удивилась майор Синилкина.

– За выступы, головки болтов, углубления какие-нибудь…за всё что угодно. А для  того, чтобы прицепиться к ровной и гладкой поверхности используют какие-то присоски самодельные. Присоска отпадёт, пацан упадёт… и под колёса. Полиция за ними гоняется, но обычно они убегают – молодые, юркие, тренированные, где за ними угнаться взрослому…Но самый рискованный поступок он совершил на космодроме, когда год назад убежал из дома. Нам сказал, что поехал на дачу к Вите Птицыну, дружку своему, а сам уехал на космодром.

– На какой космодром? – воскликнули в один голос Синилкина и Барышев, недоверие явно читалось на их лицах. Тамара Кирилловна вместо ответа вздохнула,полезла в большую сумку, в которой носила домой продукты, достала оттуда какой-то лист бумаги и протянула Барышеву. Он взял его и стал читать вместе с Синилкиной.  Это было письмо на официальном бланке.

«Космодром«***»

Родителям Андриевского Андрея

17 июля т.г. охрана пускового комплекса №2 космодрома «***»заметила на подготавливаемой к старту транспортной ракете-носителе «Апогелиус» прицепившегося к ней молодого человека. Его сняли с ракеты и задержали. Он назвался Андреем Андриевским, возраст – пятнадцать лет, проживающим в Московской области на станции Прогон Московской железной дороги. На вопрос, как он проник на космодром и с какой целью прицепился к космической ракете, он рассказал, что является «зацепером» и прицепился к ракете с целью совершить на ней полёт в космос!

После проведения профилактической беседы А.Андриевский был накормлен в столовой обедом и сдан прибывшим на космодром сотрудникам полиции.

Уважаемые родители! Вызывает удивление низкий уровень знаний пятнадцатилетнего юноши о космосе. В процессе беседы выяснилось, что он не знает даже элементарных сведений: что в космосе полный вакуум – нет воздуха и дышать невозможно; что там температура абсолютного нуля – минус 273 градуса по Цельсию;что в космосе отсутствует давление, как на Земле, а так как внутреннее давление человека – 1 атмосфера, вследствие этого человека без скафандра разорвёт на части;что при запуске ракеты развивается ускорение  20 м/сек² (2g), в результате чего любой человек, не пользующийся специальным оборудованием для крепления, неминуемо упадёт на землю с большой высоты, так как увеличится в весе в три раза,  и разобьётся; что при старте из сопел ракетных двигателей вырывается под давлением большое количество раскалённых газов, температура которых достигает 1200 градусов Цельсия и в начальной фазе полёта эти газы обволакивают корпус ракеты, что неминуемо моментально сожжёт находящегося на нём человека. Думается, если бы Андрей знал эти факты, то не стал бы многократно и отчаянно рисковать жизнью, пробираясь на закрытую и охраняемую территорию космодрома и забираясь на ракету.Кроме того, во время подготовки старта к ракете подведены электрические кабели высокого напряжения и рукава для заливки высокотоксичного ракетного топлива, что чревато смертельным поражением от электрического разряда и отравлением. Обращаем ваше внимание, что космодром является особо охраняемым режимным объектом, и при попытке несанкционированного проникновения на его территорию охрана имеет право стрелять в нарушителя на поражение. Так что любая попытка проникновения на его территорию смертельно опасна: ваш сын мог погибнуть при обнаружении ещё не доходя до ракеты.

Господа родители, исходя из вышеизложенного, предлагаю вам принять следующие меры:

1. Проведите с вашим сыном занятия по космической тематике, чтобы он получил хотя бы какой-то минимум знаний.

2. Уделите больше времени воспитанию вашего сына с целью формирования у него необходимого запаса знаний о строении нашего мира, правильной жизненной ориентации  и твёрдого понимания положительных жизненных целей, достижение которых принесёт пользу как самому А.Андриевскому, так и обществу в целом.

С уважением,

Начальник космодрома

Генерал-полковник    А.Бугаев»

 

Барышев и Синилкина кончили читать и в изумлении уставились друг на друга.

– Да это не экстрим даже, – сказал Барышев, – это сверх…всякого разумения.

– Боря, дай воды, пожалуйста! – теперь каким-то хриплым голосом попросила Синилкина, – у меня в горле пересохло…

Барышев быстро налил воды во второй стакан и протянул ей.

Тамара Кирилловна поняла их изумление по-своему и сказала:

– Что удивляться, астрономию у них в школе давно не преподают – вначале учителя не было, а потом её и вовсе отменили…

Не говоря ни слова, Клара Сергеевна вышла из кабинета и через минуту  привела слегка упиравшуюся и надувшую губы Леру Андриевскую, худенькую испуганную девочку, по внешнему виду которой никто и никогда не подумал, что она катается верхом на тепловозах и электричках,  и, передавая её взволнованным родителям, сказала:

– Следите за девочкой, а то, ещё чего доброго, и она в космос соберётся…