Всем знакома проблема подарков. Подарки надо дарить. Ко дню рождения, на свадьбу, к Восьмому марта (женщинам), к Двадцать третьему февраля (мужчинам), на Новый год, на Рождество(для верующих). Кроме этого привнесённые с Запада и чуждые: День святого Валентина и Хэллоуин. На Хэллоуин подарки дарить не обязательно, но нужен соответствующий костюм в стиле ужасов. За всеми подарками и костюмами для Хэллоуина нужно идти в магазины. Реклама и пропаганда сделали своё дело: уже считается неприличным отмечать эти праздники без подарков близким и друзьям. Да ещё обязательные подарки на день рождения, свадьбы. Получается, что подарки – это целая индустрия. И производители подарков и продавцы имеют хороший доход от них. В результате дома у всех копятся различные ненужные вещи –подарки,когда-то подаренные уж и неизвестно кем. По простому варианту можно подарить цветы или коробку конфет, или бутылку шампанского, дорогого вина, или спиртного напитка покрепче. А если нужно, если вы просто обязаны подарить что-либо существенное и памятное? И кто же не мучился вопросом: что же подарить на этот раз? Ведь, кажется, всё, что можно уже дарили. И значительное количество подарков попадает в категорию ненужных подарков.Судьба такого подарка незавидна: пылиться и стареть где-нибудь на антресолях, чулане или кладовке, поскольку жалко выбросить – вещь всё-таки, денег стоит, а дождётся ли она того радостного момента, когда вдруг в ней возникнет нужда, неизвестно. Самый удачный вариант – такую вещь передарить кому-нибудь. Но не всё можно передарить. И потом это не совсем этично. Были курьёзные случаи, когда такой ненужный подарок проходил несколько рук через близких и знакомых людей, делал круг и возвращался к своему «первоисточнику», как когда-то запущенный бумеранг. Явление ненужных подарков приняло настолько массовый характер, что один предприимчивый человек даже открыл комиссионный магазин для таких вещей, дав ему название «Магазин ненужных подарков». Исходил он из того посыла, что если одному человеку данная вещь не нужна, то другому она может быть абсолютно необходима. В этот магазин можно сдать любую подаренную вам вещь любого предназначения, которая оказалась не ко двору. При одном условии – вещь должна быть абсолютно исправной и готовой к использованию по назначению, вне зависимости от того использовалась она ранее или является абсолютно неиспользованной. Ведь подарок от души может быть как новым, так и старым, даже антикварным. Расчёт бизнесмена оказался верным: после умело проведённой пиар-компании в магазин понесли ненужные подарки. И чего здесь только не было! Среди традиционных вещей, которые дарят люди друг другу оказалось и очень много таких, которые с большой натяжкой можно было отнести к категории подарков. В каталоге «Магазина ненужных подарков было много занятных, но по большей части бесполезных для широких масс вещей. Например:
– резиновые калоши 45-го размера;
– эстафетная палочка;
– глобус диаметром два метра ( его не могли внести в торговый зал через двери и пришлось вынимать стекло из огромного витринного окна и протаскивать его там);
– подарочные тарелки-украшения, которые вешают на стены, их диаметр был от двадцати сантиметров до полутора метров;
– факел;
– антикварные фигурные коньки начала двадцатого века;
– головное украшение индейского вождя из разноцветных перьев;
– различного рода скульптуры футуристического стиля и направления;
– макет Международной космической станции;
– макет космического корабля;
– статуэтки эротической направленности;
– японские палочки для еды;
– профессиональное облачение пожарного;
– глухой купальник такого размера, что в него могла влезть и корова;
– часы, показывающие время до очередного конца света;
– частицы метеоритов и астероидов, похожие на обычные камни;
– большой обломок от пирамиды Хуфу в Египте (как только его сумели оттуда вывезти?);
– механическая модель крупного (навозного) жука, ползавшего, жужжавшего и распускавшего крылья, словно готовившегося в полёт;
– кованая антикварная вывеска с надписью «Цирюльник»;
– доильный агрегат для дойки коров;
– дельтаплан;
– парашют;
– робот-уборщик;
– знамя победителя соцсоревнования (ретро из социализма);
– футбольные бутсы, якобы принадлежавшие Рональдо;
– подсвечники и канделябры;
– набор для чайной церемонии;
– тематические оригинальные скульптуры: Подводный мир, Земной мир, Воздушный мир;
– артобъекты: различные авторские рукодельные поделки, обладающие по мнению авторов некой художественной ценностью.
– модернистские картины;
– колокольчики от миниатюрных, которые нужно разглядывать в рядом стоящую на подставке лупу, до огромного, метрового по высоте колокола, впрочем, не достигающего размеров Царь-колокола;
– Костюмы для Хэллоуина, и прочее в таком же разнообразном стиле. Бизнесмен, хозяин магазина обладал явно креативным складом ума и задумался о том, как сделать некий универсальный подарок, который удовлетворил бы все запросы вне зависимости от возраста, пола, достатка. И придумал. Следуярасхожей мудрости, что важен не подарок, а внимание,он начал выпускать «Знак внимания» – круглый медальон на цепочке, по окружности которого и была написана эта фраза:«Знак внимания». Кроме медальона он начал выпускать также орден «Знак внимания» (а что, ведь был когда-то в Советском Союзе орден «Знак Почёта», почему не может быть ордена «Знак внимания»?), медаль и простой значок с такой же надписью. В качестве материала для изготовления этих знаков использовались как дешёвые сплавы, так и драгоценные металлы – от этого зависела цена. Но, соответственно, любой покупатель мог найти «Знак внимания», соответствующий своим возможностям и статусу объекта внимания. Поскольку любой «Знак внимания» имел свою стоимость и был обезличен, его можно было передаривать, не опасаясь обвинения в том, что его раньше тебе подарили – может быть, ты его только что купил.
***
Заместитель генерального директора ОАО «Первая контора СнабСбытЭнергия» Филипп Павлович Нерозин пребывал в угрюмой и тяжкой задумчивости. Приближался день рождения его начальника – генерального директора и хозяина фирмы Александра Евгеньевича Дурио и надо было обязательно сделать ему подарок. Александр Евгеньевич был небедным человеком и в принципе ни в чём не нуждался: у него было всё. В бизнесе он был давно, контора успешно развивалась, обороты фирмы вызывали уважение… Фирма работала в сфере топливно-энергетического хозяйства и занималась поставками различных видов топлива – угля, газа, мазута, бензина, дизтоплива, а также посредническими услугами по сбыту электроэнергии.Такой широкий диапазон сферы деятельности был, как говорил Дурио,диверсификационной подушкой безопасности от неожиданностей кризисов, в последнее время часто портивших экономический климат в стране и в мире… Дурио был богатым человеком, ни в чём не нуждался, но подарки любил (эта любовь была у него с детства), и по качеству подарка, который ему делали на день рождения его заместители и другие сотрудники фирмы, судил об их благонадёжности и любви к себе. За долгие годы совместной работы Нерозин чего только не дарил ему: и телевизор, и особо навороченный велосипед (Дурио любил велосипедные прогулки в парке), и минитрактор с набором орудий для дачи, вернее сказать – для загородного дома с участком в один гектар, и снегоуборочный агрегат опять же для загородного дома, и телевизионную тарелку, позволявшую принимать сотни программ… Всего не упомнишь. Может быть, поэтому Нерозин из всех заместителей Дурио был самым «староработающим». Все остальные, с кем Филипп Павлович начинал здесь работать, уже давно сменились – Дурио был злопамятным и если честно, то по характеру – откровенный и психованныйсамодур. За ним, начиная со студенческих времён тянулся шлейф различных тёмных и даже грязных историй, некоторые – на грани уголовного кодекса, но все они были на уровне слухов. Вообще в этом человеке слилось много чего негативного, неприятного и не каждый подчинённый мог это выдержать – текучка кадров в «Первой конторе…» была запредельной. Однажды, по жалобе несправедливо уволенного сотрудника,Роструднадзор провёл проверку соблюдения трудового законодательства на предприятии и выявил такие нарушения, что нагенерального директора Дурио был наложен максимальный штраф, а материалы проверки были направлены в районную прокуратуру. Дурио грозили крупные неприятности, но он сумел вывернуться, используя свои связи в городской прокуратуре. Что называется, отделался лёгким испугом. После этого случая он стал действовать намного осторожнее, стараясь брать к себе на работу людей, которые либо были ему чем-то обязаны, либо имели какой-нибудь изъян в биографии, либо находились в сложной или безвыходной жизненной ситуации – ими было легче управлять: всё стерпят.Хотя подлости в его действиях нисколько не уменьшилось. Мало кто мог терпеть такое. А вот Филипп Павлович, обладая несомненной природной хваткой и хитростью, как-то сумел «притереться» к шефу, угадывая его малейшие желания и движения души и действуя на опережение. Дурио это нравилось. И сейчас Нерозин пребывал в глубокой задумчивости: что подарить шефу? Требовалось подарить нечто такое, чтоотличалось бы от всех прежних подарков и поразило его до глубины души: как-никак это был не простой день рождения, это – юбилей: Александру Евгеньевичу Дурио исполнялось пятьдесят лет! Юбилей: он родился в 1954 году. Тут уж никак нельзя было дать промашку… Какие только варианты он не перебирал в памяти, ничто не устраивалопо каким-либо причинам. Он решил даже обратиться в этот самый «Магазин ненужных подарков». У него был красочно оформленный проспект магазина, украшенный девизом: «Если вещь существует на свете, значит, она кому-нибудь нужна!». В магазине считали, что нужно только найти этого человека и устроить ему встречу с этой вещью. Но сколько он не изучал каталог магазина, так и не увидел ничего, что бы привлекло его внимание. Новинка и эксклюзив магазина – «Знак внимания» конечно, интересен, но простоват и дёшев для подарка Дурио, тем более, что это массовое изделие. Если только не заказать что-то из золота и инкрустировать драгоценными камнями… Нет, всё равно не подходит, для Дурио нужно что-то такое…не массовое, не серийное… Нерозин только ещё сильнее расстроился. «А может подарить ему нечто не материальное? – подумал он. – А что? – и опять он надолго задумался. Статью в каком-нибудь журнале? Телефонный звонок с поздравлением от…кого? Президента или премьер-министра, но это маловероятно. Приезд звезды шоу-бизнеса, вроде Михаила Стасова или Клеопатры Галошинской? Тривиально, многие так делают… Да и денег сдерут столько – никакого бюджета не хватит! Портрет у известного художника? Так исчезнет эффект неожиданности – надо позировать. Никакой уважающий себя художник не согласится писать портрет по фотографии… А брать художника – ремесленника, согласившегося писать портрет заочно, по фотографии – Дурио обидится, со всеми вытекающими последствиями. Может быть, поэму? А что, заказать известному поэту, уж денег поэт запросит наверняка меньше, чем Клеопатра… Обзвонив нескольких известных и не особо известных поэтов Нерозин удивился: никто из них не согласился сочинять заказную поэму. «Они что, люди не от мира сего? Лепечут что-то о вдохновении, муза их якобы должна посетить… Да за такие деньги, что я предлагаю, любая муза вприпрыжку прибежит!» – возмущался он. Ну, чёрт с ними, нет, так нет.Какие-то хваткие деловые ребята, откуда-то узнавшие об этой проблеме,предлагали (за довольно большие деньги) в качестве подарка организовать участие юбиляра в качестве артиста в спектакле известного модного режиссера Аскольда Денежкина в театре «Современный стиль». Это было интересное предложение, которое заинтересовало Филиппа Павловича: в характере Дурио было позёрство. Поразмыслив, Нерозин, отказался: Дурио в роли второстепенного действующего лица, в роли статиста? Нет, не пойдёт. А главную роль ему никто не даст. Нужно искать что-то другое…
Сегодня в обед Нерозин встретился со своим старым приятелем МаркомТрепыхаловым в уютном небольшом ресторанчике кавказской кухни «Горная сакля». Такие встречи вошли у них в традицию и происходили по мере надобности раз в два-три месяца. Они обменивались новостями и обсуждали планы на будущее. За обедом Филипп Павлович пожаловался на неразрешимую проблему с подарком, рассказал об идеях по этому поводу. Марк посмеялся добродушно, а потом сказал:
– Зачем тебе эти звёзды шоу-бизнеса? Одна морока, капризы, неадекватное поведение, денег немеряно просят… Да подари ты ему просто звезду…свою звезду!
– А это как? – удивился Нерозин.
– А ты что, не слышал про это?
– Нет.
– Эх, ты, Филя-простофиля…темнота, – засмеялся Марк.– Это пока малоизвестный… тренд. Ты хоть знаешь, что мы живём на планете Земля, Земля вращается вокруг Солнца, а Солнечная система входит в галактику?
Филипп Павлович кивнул головой, но как-то не слишком уверенно, и Трепыхалов понял, что он,по всей видимости, не очень в этом разбирается.
– А знаешь, как называется наша галактика? –продолжил допрос Марк.
– Как, – без выражения то ли сказал, то ли спросил Филипп Павлович.
– А вот и нет, не «как», а Млечный путь, – пошутил Трепыхалов.
Нерозин недоверчиво смотрел на Марка, подозревая, что тот его разыгрывает.
– Какое странное название, – наконец сказал он. – Ведь млеко – это молоко. Млечный значит молочный?
– Да, да, не удивляйся, именно так и называется: Млечный путь. И наша Солнечная система находится где-то на задворках галактики… Во всяком случае, очень и очень далеко от центра галактики… Хотя, может быть, это и к лучшему, ведь в центре галактики находится, как я думаю, чёрная дыра…Есть опасность туда упасть – быть в неё втянутым. А уж из чёрной дыры никому не дано выбраться, даже свету.
– Что-что? – ещё пуще удивился Нерозин, – что ты такое говоришь? Какая ещё чёрная дыра?
– Но, ладно, не об этом речь. Если хочешь узнать, возьми учебник по астрономии. А возвращаясь к нашим баранам, хочу тебе сказать, что в нашей галактике двести пятьдесят миллиардов звёзд, а может быть и больше, и каждая имеет планеты.
– Откуда ты знаешь, Марк? – недоверчиво спросил Нерозин. – Ты что, в астрономы подался?
– Астроном не астроном, но люблю покопаться в ночном небе.
– Никогда не замечал этого за тобой, – удивился Филипп Павлович.
– Недавно увлёкся, – сказал Марк, – после посещения планетария. Видишь ли, Филипп, планетарий недавно открылся у нас в городе после долгого даже по космическим меркам ремонта, и я водил туда ребёнка: сына Мишку. Очень увлекательно. Рекомендую и тебе ребёнка сводить.
– Так у меня младшенькая – девочка, Алинка. Ей, наверно, неинтересно будет – её больше куклы да наряды интересуют. Её надо вести на экскурсию к Славе Зайцеву на проспект Мира, либо к Вале Юдашкину…хотя нет, лучше к этой девочке молодой, как её…Кира Пластилинина, – сказал Нерозин и спохватился, – мы от темы отклонились, что ты всё-таки хотел мне предложить?
– Ах, да, ты прав. Предлагаю тебе присвоить имя Дурио одной из звёзд или планет… Их много…На всех хватит.
– А как это? – удивился Нерозин, – разве это возможно?
– За деньги всё возможно! – развеял его удивление Марк.– Есть такие фирмы которые этим занимаются – присвоением названий –и вручают сертификат, где записаны координаты звезды или планеты и имя, которое ей присвоено. ТвоемуДурио, который уже всё имеет, кроме звезды, это, думаю, пощекочет тщеславие. Ещё как пощекочет…
– Хм, – сказал Нерозин. Идея Марка ему явно понравилась:Дурио, чего уж тут скрывать, был высокомерный и тщеславный человек, смотрящий на всехсверху вниз. И если планета или звезда будет носить его имя… Степень осознания собственной значимости, а, следовательно, тщеславия и высокомерия явно возрастут. Дурио точно будет доволен.
Нерозин с воодушевлением и энтузиазмом принялся за осуществление идеи. «Вот Марк молодец, – думал он, – мозги варят, всегда подскажет что-нибудь оригинальное…кре…а…тивное!» – щегольнул он сам перед собой
новеньким, недавно узнанным словечком. Он выбралфирму «Архивариус Космоса», предлагавшую такие услуги. «Архивариус Космоса» показался ему наиболее достойным и заслуживающим доверия среди небольшого количества фирм с аналогичными услугами. Он внимательно и подробно изучил предложения фирмы. А предложений было много, на любой вкус и кошелёк:
– звёзды от 4-й звёздной величины до 16-й звёздной величины (звезду 4-й величины можно видеть невооружённым глазом в условиях города, а звезды, начиная с 14-й величины можно видеть только с орбитального спутника, например, с Международной космической станции);
– пульсирующие звёзды (пульсары);
– ближайшие звёзды;
– звёзды – супергиганты;
– звёздные скопления.
Был небольшой раздел «Эксклюзивное предложение»:
– чёрные дыры («Марк правду говорил!»);
– галактики;
– туманности;
– сверхновые звёзды (но тут необходимо ждать вспышки сверхновой звезды неизвестно сколько).
А завершал предложения фирмы «Архивариус Космоса» раздел, носивший название «Экономпредложение»:
– малые планеты;
– астероиды;
– метеоры;
– кометы;
– газопылевые скопления.
(«Что это ещё за газопылевые скопления? – удивился Нерозин, – несерьёзно как-то: будто по-дешёвке мусор какой-то предлагают…пусть и космический»).
Фирма уведомляла, что все необходимые сведения по приобретённому небесному объекту заносятся в Большой каталог звёзд Вселенной. И в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными правовыми актами все данные в базе Большого каталога звёзд Вселенной являются объектами частной собственности и без официального разрешения правообладателей не могут быть доступны в режиме «on-lime»иначе, нежели в ежегодном печатном издании «Большой каталог звёзд Вселенной».
В заключение фирма сообщала, что «Архивариус Космоса» является аккредитованной организацией Международного астрономического союза (МАС), а, значит, Рабочая группа по названиям астрономических объектов МАС автоматически принимает все новые названия, которые ей сообщает «Архивариус Космоса».
«Во как, – подумал Филипп Павлович, – всё серьёзно и основательно: МАС есть МАС!». Всё вроде бы устраивало. Немного смущали цены…Нерозиннабрал номер, указанный в рекламе и переговорил с вежливой девушкой.
– Вы же видите, у нас предусмотрен…товар для любых категорий граждан, вплоть для студентов – экономпредложение. Но вы ведь ищете товар не экономкласса, я полагаю?
– Нет, что вы, – открестился Нерозин. – Мне нужно солидное предложение.
– Солидное предложение и будет стоить солидных денег. Согласны?
– Согласен, – вздохнув, сказал Филипп Павлович. В результате долгих колебаний он выбрал звезду 6-й звёздной величины в созвездии Благородной Девы. Ему понравилось это интригующее название созвездия. Он заключил договор с ООО «Архивариус Космоса», оплатил счёт и ему через некоторое время вручили красочно оформленный Сертификат, который подтверждал наличие звезды с названием «ДУРИО»в созвездии Благородной Девы и следующими параметрами:
– Прямое восхождение: 15h41m41.71s.
– Склонение: 48Ao39m55.1s.
– Magnitude: 6.371s.
Впрочем, он не понимал, что означают эти неведомые термины и цифирки с латинскими буковками. Да оно ему нужно?
От фирмы ещё прилагался подарок: хрустальный шар диаметром пятнадцать сантиметров с лазерной гравировкой на его поверхности: созвездие Благородной Девы с ярко выделявшейся загадочно мерцающей точкой – звездой ДУРИО.
… Наступил день юбилея. Сказать, что подарок Нерозина произвёл впечатление – ничего не сказать. Впечатление, да ещё какое! Мало того, что все присутствующие были поражены (а в большом зале заседаний собрались работники фирмы и приглашённые гости), так сам «звездоносец» (или звездовладелец – как нравится) Александр Евгеньевич Дурио был просто шокирован. Он раньше не слышал о таком, вначале не понял и скривил губы в недовольной гримасе, и ему довольно долго пришлось объяснять суть подарка, но когда он понял, то был поражён в самое сердце своей гордыни. И немудрено: гордое имя Дурио теперь было навеки запечатлено на просторах Вселенной! Было от чего возгордиться. Звезда Дурио из созвездия Благородной Девы! Первое время у себя в кабинете он на разный манер с разным выражением, то громко, то тихо, то вовсе шёпотом, повторял и повторял: «Звезда Дурио, звезда Дурио, звезда Дурио!» и вслушивался в это звучание… Как красиво звучит! Как музыка, как торжественная ода, как триумфальный марш при въезде триумфатора в родной город. Ему казалось, что во всей Вселенной красивее названия, чем Дурио, нет…
***
…Через полгода, в конце января,в холодный вьюжный день, когда так приятно было находиться в тёплом уютном кабинете, на табличке возле двери которого значилось: «Первый заместитель генерального директора Нерозин Филипп Павлович», и попивать отличный горячий кофе, на имя Нерозина по почте пришёл солидный фолиант, отпечатанный на плотной качественной бумаге –ежегодный «Большой Каталог звёзд Вселенной». Как и было обещано «Архивариусом Космоса» – фирма слово держит. На одной из страниц каталога, в главе «Новые звёзды года» находился небольшой абзац – сведения о звезде Дурио. Впрочем, ничего нового по сравнению с тем, что было уже известно Нерозину, эта информация не содержала. Но сам факт! Оказывается, в прошедшем году имя появилось у 72 звёзд. Особенно впечатлило, в какой компании оказался Александр Евгеньевич Дурио. Рядом с ним в списке «звездовладельцев» находился известный эстрадный певец Дормидонт, которого называли королём эстрады. Свою звезду заимели Роман Тредиаковский, олигарх, совладелец нефтяной компании «Чёрное море»;пятикратный олимпийский чемпион Матвей Арбузов; народная артистка, солистка балета Большого театра Алла Колбасинская (подарок от одного богатого поклонника); известный киноактёр Трифон Куцый, сыгравший на экране все роли, какие только возможно: от злодея Бармалея в детской сказке до Сталина в фильмах о Великой Отечественной войне;известный модный художник Лукас Ботвиньин, у которого заказывали портреты богатые и знаменитые люди за огромные деньги; и, наконец, академик-астрофизик Трифон Белояров, совершивший какое-то из ряда вон выходящее открытие в астрономии…
«Достойный список, – подумал Нерозин, – ещё один повод Дурио для большей гордости. Надо ему это показать». Он встал из-за стола и, захватив фолиант, пошёл в кабинет к шефу.
Буквально на следующий день, когда Филипп Павлович, уютно устроившись в кресле,опять задумчиво пил свой утренний кофе (утренний ритуал), он вдруг неожиданно для себя обнаружил, что находится в кабинете не один: в кресле за приставным столиком сидел какой-то благообразный господин неопределённого возраста с правильными и, можно сказать, красивыми чертами лица и наблюдал за ним. «Что за чёрт, – досадливо подумал Филипп Павлович, – когда же он вошёл, я не заметил…да и Марина не доложила. Надо ей устроить… воспитательный процесс».Господин выглядел очень респектабельно. Даже чересчур. Одет он был по последней моде деловых и серьёзных людей. Костюм с иголочки, тёмно-синего цвета с едва различимой тонкой серебристой полоской, был пошит – сразу видно! – профессионалом и сидел на фигуре как влитой; белоснежная рубашка, яркий, но не крикливый галстук; из переднего кармашка костюма слегка кокетливо выглядывал краешек платочка в тон галстуку, а довершала облик посетителя и придавала ему законченный вид причёска, что называется «волосок к волоску», словно образец из модного журнала. К тому же гладко выбритое лицо посетителя было золотистого оттенка – он явно посещал солярий, либо недавно возвратился из южных тёплых стран – с Мальдив, Бали или Таиланда… «Просто модель из показа модельера и стилиста Анджея Какашкина,тьфу, чёрт, Анджея Кашкина, – подумал Нерозин и про себя усмехнулся мысленной оговорке, – даже придраться не к чему… Дорогой стилист работал над его образом».
– Здравствуйте, уважаемый Филипп Павлович! – сказал посетитель вежливо. Уверенность и достоинство чувствовались в манере поведения и голосе посетителя.
– Здравствуйте! – также вежливо ответил Нерозин. – Вы по какому вопросу, господин…мы, кажется, не договаривались о встрече. Или я забыл? – Нерозин сделал паузу, но не дождался ответа. – Вы откуда? Из какой организации?
– О-о, я издалека, даже представить трудно, – как-то загадочно произнёс посетитель и дотронулся до небольшого значка на лацкане пиджака; значок был неправильной формы и что-то напоминал, но Филипп Павлович не вспомнил что. Загадочный господин нагнулся, поднял с пола новенький кожаный портфель («Дорогой портфельчик, – отметил про себя Филипп Павлович, – как и всё у него, перфекционист, однако» – вспомнил он ещё одно новомодное словечко), достал из портфеля толстую книгу, которая показалась знакомой… Да, это был «Большой Каталог звёзд Вселенной», такой же, который вчера пришёл по почте. Филипп Павлович даже сначала подумал, что посетитель взял его экземпляр, но потом вспомнил, что его экземпляр находится у Дурио в кабинете.
– О-о, – с ещё большим уважением произнёс Нерозин, – вы также фигурируете в этом каталоге…
– Не совсем так…хотя, пожалуй, да, и дело моё к вам связано именно с ним, – опять как-то непонятно выразился щёголь. Посетитель сразу, не перелистывая, открыл нужную страницу и, поставив книгу вертикально на ребро, показал страницу Нерозину. Филипп Павлович слегка наклонился вперёд и увидел, что это именно та страница, на которой сделана запись про звезду Дурио. И именно этот абзац был обведён каким-то ярким, как-бы фосфоресцирующим цветом, бросающимся в глаза в утреннем полумраке кабинета. – Это ваших рук дело?
Фраза «Это ваших рук дело?» прозвучала не совсем вежливо.
– Что значит «ваших рук дело?» – возмутился Нерозин и с некоторым вызовом ответил, – да, моих. И что?
– Надо исправить, уважаемый Филипп Павлович, – сказал господин, – и не обижайтесь, пожалуйста.
– Что значит «надо исправить», господин…господин…да представьтесь вы наконец, господин инкогнито!– слегка вспылил Нерозин. Манеры и обволакивающий натиск незнакомца начинали его раздражать – словно паук нежно обволакивает смертельной паутиной свою жертву. Впрочем, на незнакомца это не произвело ровно никакого впечатления: он держался всё так же уверенно и безмятежно.
– Пожалуй, вы правы, Филипп Павлович, мне надо представиться. Чтобы это прозвучало привычно для вашего слуха, я, пожалуй, представлюсь как… Григорий Авдеевич…Благородевин. Да, именно так! – вдруг засмеялся он, и смех этот прозвучал как-то не совсем естественно и даже отталкивающе, – словно искусственный. Нерозин удивился:
– Так это вы представились так: «Григорий АвдеевичБлагородевин», а что, на самом деле вас зовут иначе? Что у вас в паспорте-то записано?
– Не сомневайтесь, Филипп Павлович, в паспорте у меня записано то же самое. – Григорий Авдеевичкаким-то многозначительно-театральным жестом вынул из внутреннего кармана пиджака новенький паспорт, раскрыл его, как до этого книгу, и протянул Нерозину. Филипп Павлович опять немного подался вперёд и заглянул в раскрытый паспорт. Всё правильно: Благородевин Григорий Авдеевич…фотография господина,пол муж, дата рождения, место рождения … ОВД, выдавшее паспорт, код подразделения, дата выдачи, номер, серия, печать…всё на месте, всё правильно.Только у Нерозина вдруг появилась неприятная мысль, что этого паспорта в кармане посетителя ещё минуту назад не было, и появился он только тогда, когда возник вопрос о паспорте. И потому выглядит абсолютно новым, свежим, не пользованным. Нерозину вдруг стало тревожно и неуютно в своём кабинете. «Фокусников мне только не хватало» – подумал он и твёрдо сказал:
– Так, Григорий Авдеевич, уважаемый, что вас привело ко мне? Пожалуйста, излагайте, а то у меня времени маловато…
– Мне надо, чтобы из этого каталога исчезла эта запись, – быстро ответил Григорий Авдеевич.
– Какая запись?
– Вот эта, – ткнул пальцем в обведённый абзац Благородевин.
– Что?! Вы в своём уме, уважаемый? – почти закричал Нерозин.
– Я-тов своём уме, – спокойно и очень твёрдо ответил посетитель, – но если понадобится, то могу быть и в вашем…
Филипп Павлович хотел ответить что-то резкое, уже раскрыл рот, но вдруг перед его мысленным взором открылась какая-то незнакомая и необычная картина, но он сразу понял: картина другого мира. Поражённый,Нерозинтак и остался с открытым ртом. Он видел другой мир на другой планете, другую жизнь, совсем не похожую на земную и у него было полное ощущение, что он там живет… Перед его взором стремительно проносились чудные картины неведомого мира: виды незнакомой природы, экзотические животные и птицы, красивые города, огромные сооружения, непонятного назначениямеханизмы и удивительные машины… Нерозин почти всё видел вполне чётко, почти реально, кроме самих жителей. Они здесь присутствовали, но были как-бы размыты и скрыты полупрозрачным пятном, как делается в телевизионных передачах, когда хотят по каким-либо причинам скрыть лицо человека… Сколько это длилось, Нерозин не мог определить, но так же неожиданно, как этот мир возник перед его мысленным взором, он и исчез, и Филип Павлович вновь ощутил себя сидящим в своём кресле, в своём кабинете, а напротив него сидел таинственный посетитель и внимательно смотрел на него с лёгкой усмешкой на губах.
– Что…что это было? – с некоторым испугом спросил Нерозин.
– Это было, уважаемый Филипп Павлович, говоря вашими терминами, видео жизни на планете Лазумея, вращающейся вокруг звезды Агерион, которую вы так опрометчиво назвали Дурио. И я хочу, чтобы это название, как недостойное нашей родной звезды, исчезло. Чтобы вам были понятны наши мотивы, приведу пример. Вы бы не хотели, чтобы вашу родную звезду под названием Солнце, дающую жизнь всему на вашей планете Земля, кто-нибудь, где-нибудь и когда-нибудь назвал…ну, к примеру… Негодница? Или Мерзавка, или Хамская, или Отродье, или назвали именем явно недостойного человека… да мало ли как могут назвать и это название приклеится как…как… в общем, вы меня поняли – приклеится навсегда!
Нерозин сидел как оглушённый и не мог вникнуть в суть того, что говорил его собеседник. Наконец, он охрипшим вдруг голосом спросил осторожно:
– Вы что же, оттуда?
– Оттуда, – спокойно подтвердил ГригорийАвдеевич.Нерозин помотал головой, не веря и как бы прогоняя наваждение. Но наваждение не исчезало.
– А почему не хотите…Дурио…этого названия?
– Мы определили качества этого человека – у нас есть прибор, который называется, пользуясь вашей земной терминологией, прибор экспресс-анализа душевных категорий личности, сокращённо – ПЭАДКЛ, и выявили, что коэффициент душевного благородства, сокращённо – КДБ, у него ниже критической красной линии и считаем, что называть нашу звезду его именем – это дискредитировать и её, и всё созвездие Благородной Девы.Грубо говоря, заляпаешься вонюченькой(он так и сказал: «вонюченькой» !) земной грязцой, потом не отмоешься во всех чистых водах огромной Вселенной. Мы очень щепетильны и осторожны в этом вопросе…и ведём наблюдение, чтобы такого случая не было нигде и никогда, даже в самых отдалённых уголкахобитаемой Вселенной.
– ПЭАДКЛ, КДБ… – растерянно пробормотал Филипп Павлович, у которого была особенность памяти легко и быстро запоминать любую аббревиатуру, какой бы сложной и вычурной она ни была. – И у вас есть возможности вести такую…ммм…глобальную, даже вселенскую слежку…нет, неправильно выразился…вести мониторинг по всему космическому пространству?
– Есть, – с достоинством ответил собеседник.Нерозинтяжко задумался.
– Да, но как же я это сделаю? Дурио будет против, я точно знаю.
– Не беспокойтесь, Дурио…а что Дурио, он не будет возражать, – уверенно сказал Григорий Авдеевич. – А вот что касается фирмы «Архивариус Космоса», то в договоре с вами там есть пункт номер 5.3.2, в котором говорится, что Клиент, то есть вы, Филипп Павлович, –договор ведь заключён именно с вами,– имеет право в течение года поменять не понравившееся или разонравившееся название… Год ещё не прошёл.
С этими словами Григорий Авдеевич опять залез в свой шикарный портфель, достал из него договор и показал Нерозину этот пункт, который так же был обведён яркой фосфоресцирующей линией. Филипп Павлович удивился было – откуда у него договор, но потом до него быстро дошло, что не этому надо удивляться.Он в задумчивости смотрел на необычного посетителя, натужно соображая, что ему делать. Григорий Авдеевич выжидающе смотрел на него. Пауза затягивалась… Вдруг со стены за спиной Нерозина сорвалась и упала деревянная рамка с каким-то дипломом (на стене, под большим портретом Дурио, их висело десятка полтора – грамот, дипломов, сертификатов, свидетельств и благодарностей как фирме ОАО «Первая контора СнабСбытЭнергия», так и лично заместителю, а в последнее время – первому заместителю генерального директора Филиппу Павловичу Нерозину -этакие производственные украшения служебного кабинета). Филипп Павлович оглянулся.
– Хм, упала…с чего бы это? – удивился Нерозин. Он поднял рамку. – А-а, крючочек оторвался, – повернулся он к собеседнику, – крючочек, который на гвоздик надевается…
Но в кабинете никого не было. Филипп Павлович удивлённо и даже подозрительно, ожидая подвоха,оглядел кабинет.
– Григорий Авдеевич…Благородевин, где вы? – позвал он осторожно и заискивающе. Ответа не было. Нерозин даже приподнялся со своего кресла и заглянул за приставной столик, но там никого не было, ни посетителя, ни его шикарного портфеля из крокодиловой кожи. Филипп Павлович пребывал в полной растерянности и недоумении. – Вот почудилось! Бывает же такое, – сказал он наконец. Он нажал на кнопку и через несколько секунд в кабинет зашла секретарша – эффектная длинноногая блондинка.
– Марина, скажи, пожалуйста, от меня кто-нибудь выходил?
– Когда?
– Сейчас. Ну, минуту, или две назад.
Марина подозрительно посмотрела на Нерозина.
– Нет, никто не выходил, Филипп Павлович. Как кто-то мог выходить, если к вам никто не заходилпоследние полчаса…или минут сорок.
– А ты всё время была на месте? Сама никуда не выходила?
– Нет, никуда не выходила, всё время была на месте. Работы, знаете ли, много,Филипп Павлович. Если вы считаете…
– Ну, хорошо, иди, Марина, иди, – перебил её Нерозин.
Марина вышла, на ходу покачивая бёдрами и головой: странный сегодня Филипп Павлович. Тут Нерозин обратил внимание на бумагу, лежавшую на приставном столике. Это был его договор с фирмой «Архивариус Космоса». Он лихорадочно открыл страницу с пунктом 5.3.2. Этот пункт, обведённый яркой фосфоресцирующей линией, сразу привлекал внимание. Ещё на приставном столике он заметил значок, который был на лацкане пиджака Благородевина и который показался ему знакомым. Филипп Павлович взял значок и положил на стол перед собой. Это было точное изображение созвездия Благородной Девы, такое же, как выгравированное на хрустальном шаре, полученном от «Архивариуса Космоса». Только здесь название у звезды было Агерион, а не Дурио… Нерозин уставился на значок и сидел несколько минут в прострации, соображая и переваривая происшедшее. Нет, всё это было на самом деле, не почудилось. Посетитель этот, Благородевин, показался таким…уж излишне лощёным, идеальным, что ли. Не зря же он не показал в своём «видео» свой настоящий вид! И тут Нерозин догадался: они, лазумейцы, слепили земного человека, причём тщательно слепили идеальный образ: всё с иголочки, не придерёшься! Теоретически правильно, но в реальной жизни так не бывает. Да и голос его показался немного искусственным, неприятным, особенно, когда он смеялся… как-то механически…
Вдруг раздался громкий звонок красного телефона прямой связи с шефом.Нерозин вздрогнул и очнулся от неприятного состояния.
– Флиипп, зайди, – раздался голос в трубке.Нерозин быстро вышел из кабинета и быстро прошмыгнул через приёмную в кабинет шефа –Дурио не любил ждать. Марина проводила его недоумённым взглядом.
В руках у Дурио был раскрытый Каталог, в который он заглядывал с выражением умиления на лице. «Ишь, как радуется…как ребёнок, сущий ребёнок. Как же я ему скажу?» – подумал Нерозин с тоской.
– Филипп, я всё вот смотрю на свою звезду… Приятно. Очень приятно. Я тебе благодарен: по сердцу подарок… – Дурио замолчал, а Нерозин обмер: сказать об изменении названия положительно было невозможно. Какие будут последствия этого шага, он и предположить не мог. – Но знаешь, что я подумал… Я подумал, что надо…– тут Дурио сделал длительную паузу, продолжавшуюся, казалось, несколько минут. – Надо… переименовать мою звезду, – наконец сказал он. Было видно, что эти слова он произносит с усилием, словно борется сам с собой. – Нет, Филипп, подожди, ты не возмущайся, твой подарок мне нравится, я тебе об этом неоднократно говорил. Но я подумал вот о чём. Надо быть скромнее. Да, да, скромнее!(«Ого! Это Дурио говорит о себе, что надо быть скромнее! Фантастика!» – с изумлением подумал Нерозин).
– Я понимаю всех этих звёзд шоу-бизнеса, им нужна слава, шум, трам-тарарам, скандалы, громогласные иерихонские трубы и барабанный бой как в шоу японских барабанщиков, вся эта мишура… А мне, серьёзному бизнесмену, как-то не пристало уподобляться им, скоморохам…скромнее надо быть. Давай всё же переименуем её…
Наступила тишина в кабинете.
– А как вы хотите её назвать? – наконец, после долгого молчания,спросил Нерозин с недовольным выражением на лице, как у человека, вынужденного что-то делать против своей воли, уступая давлению извне.Онбыло хотел сказать, что олигарха Тредиаковского трудно отнести к скоморохам, но благоразумно промолчал.
– Как назвать? Назовём её…назовём её… Агерион. Что это значит, не спрашивай, просто назовём её так. В конце концов, это мой подарок, я имею право… И не откладывай это дело. Не обижайся. Моё отношение к тебе не изменится.
– Хорошо, Александр Евгеньевич, Агерион – красивое название, – быстро согласилсяНерозин.«Просто камень с души…» – с облегчением подумал он, выходя из кабинета шефа с блуждающей улыбкой на губах. Марина внимательно смотрела на него. «Нет, странный сегодня Филипп Павлович. То требует сказать, кто от него выходил сейчас, хотя никого у него не было, то от шефа выходит с улыбкой… Что же хорошего Дурио мог сказать ему?».
Нерозин задумчиво пошёл к себе в кабинет и вдруг подумал: «Интересно, а какой у меня КДБ согласно ПЭАДКЛ с планеты Лазумея, вращающейся вокруг звезды Агерион? Надо бы спросить ради интереса у…уэтого, как его…Григория АвдеевичаБлагородевина, если вдруг он ещё раз объявится. И если, конечно, всё это мне не почудилось», – Нерозинв глубине души так до конца и не поверил впроизошедшее.
