Колхоз, как известно, дело добровольное. В восьмидесятые годы прошлого века райкомы партии спускали на все заводы и организации города план: сколько человеко-дней надо отработать на уборке урожая. Казалось, что ездить биться за этот урожай придётся ещё лет сорок до самой пенсии. Область наша большая, земли много, поэтому на каждого сотрудника КБ выходило, что в году надо провести не меньше месяца в деревне. С учётом больных со справками, начальников и незаменимых специалистов, не ездивших больше чем на две недели, для всех остальных выходило полтора – два месяца. Это была, по сути, вторая производственная задача. В КБ работал сотрудник, который занимался только этими «колхозными» делами. Звали его Степан. Этот Степан был в городе известным, как тогда говорили, «культуристом», призером всесоюзных соревнований. С ним связана небольшая, забавная история, приключившаяся в нашем подшефном колхозе. Надо сказать, быт для шефов в «нашем» колхозе был налажен на должном уровне. Колхоз выделил два щитовых дома, в каждом – по четыре комнаты, на трёх-четырёх человек. В одном доме жили женщины, в другом – мужчины. И была ещё общая летняя кухня с холодильником, телевизором и газовой плитой, на которой по очереди готовили женщины. Колхоз выделял мясо и картошку, ну а заезжающие, ещё в городе, скидывались деньгами и закупали разные крупы, макароны, короче, всё необходимое для своего питания. В каждом заезде, начиная с конца апреля, было от двадцати до тридцати человек. Иногда в период сенокоса, когда этих людей не хватало, на выходные приезжал отдельный «десант» за отгулы. Так было и в тот раз. На выходные, на сенокос, приехала дополнительная группа сотрудников во главе со Степаном, с собой они привезли большую палатку, в которой и разместились. Субботним вечером, после работы, Степан с двумя своими друзьями сидели в этой палатке и играли в карты. Неожиданно у наших домов остановился грузовик – «зилок». Из его кабины буквально вывалились двое пьяных жителей близлежащих деревень. Они выглядели довольно тщедушно и представляли собой комичное зрелище: вместо ботинок – тапки на босу ногу, грязные линялые майки и неопределённого цвета брюки, которые никогда не знали утюга.
– А где у вас тут девки живут?- заплетающимся языком спросил один из них.
– Мы знакомиться приехали.
Один из наших доброхотов, молча, пальцем указал на палатку Степана. Степан, хоть и не был верзилой, и был всего лишь среднего роста, но фигуру и мускулатуру имел такую, что когда ему однажды пришлось идти в поликлинику закрывать больничный, из-за гриппа, посмотреть на его обнажённый торс сбежались все работавшие там женщины-врачи. День выдался жарким и душным. Степан и его друзья пришли только что с речки и в палатке, обсыхая, сидели в одних плавках. Те двое, с кем он в тот момент играл в карты, были его подопечные, по «бодибилдингу». Выглядели они под стать Степану, и, хоть наград в этом спорте ещё не завоевали, вид имели даже более устрашающий.
Эти двое пьяных парней со словами: «Девки, раздевайтесь, мы знакомиться пришли» – пролезли в палатку. Там их похотливому взгляду предстали три почти голых наших богатыря. От увечий гостей спасло только то, что начало их фразы никто из игравших не расслышал из-за одновременно с ней прозвучавшего вопля одного из картёжников:
– Очко!!! – Деревенские «казановы» ошалело смотрели на богатырей, ничего не понимая.
Один из незваных гостей пробовал что-то сказать, но смог только сглотнуть и уже мысленно прощался с жизнью.
Другой пытался, видимо, сказать: «Мужики, простите, ошиблись»- но смог выдавить из себя только начало фразы: «Му…». Он сглотнул, ещё раз попытался, но у него опять вырвалось только: «М-у-у».
– Ну, давай знакомиться,- ответил один из наших «культуристов», медленно поднимаясь со складного стула, мышцы на его теле весело поигрывали.
Но желание знакомиться у гостей куда – то пропало, они, медленно пятясь, стараясь даже не дышать, задом выползали из палатки.
– Кто приходил знакомиться-то?- отрываясь от карт, спросил второй богатырь.
– Один представился, как Му-му. – Ответил Степан.
– А второй?
– А второй… второй, который молчал, наверное, немой Герасим.
Под дружный хохот игра продолжилась.
Как-то враз протрезвевшие гости быстро добежали до машины и также быстро уехали. От их визита на дороге остались лежать только потерянные тапки одного из них.
В первый раз я попал в наш подшефный колхоз ранней весной в начале марта. Это была неплановая поездка. В одной из деревень колхоза телятницы ушли в запой, поэтому, срочно потребовалось два человека для их замены. Меня и ещё одного инженера вызвал начальник отдела и объявил, что был звонок из райкома партии о голодающих телятах, и наш долг перед страной спасти их от верной смерти.
– Поэтому, вы с завтрашнего дня командируетесь в колхоз, но без оформления командировки и суточных – сказал, как отрезал Викторович. Раз Родине надо – поедешь, «никуда не денешься с подводной лодки».
В деревне нас разместили в частном доме, в нём жила только одна старушка. Ей за наш постой и питание, что-то там доплачивал колхоз, а нам за работу практически ничего не платили, сказав, что в городе и так зарплату получим. Задача у нас была простой: три раза в день дать телятам комбикорм с сеном, и ещё напоить их водой. С этими телятами будет связана другая немного трагичная история, произошедшая в том же году, но уже летом. А начиналось всё с того, что подросших к лету телят председатель решил перебазировать из телятника одной деревни на скотный двор другой. Первую партию телят с большим трудом загнали по мосткам в кузов грузовой машины. Дорога предстояла не дальняя – всего пять километров, но проходила она по оврагам, залитым недавно прошедшим ливнем. Мы поехали в кузове другой машины, чтобы выгрузить телят и загнать их на скотный двор. Машина с телятами несколько раз застревала, чтобы выехать, водитель её подавал то вперёд, то назад, раскачивая машину. Когда машина доехала до места и мы открыли её борт, то ахнули, часть телят валялась на полу, а другая на них стояла. Телята жалобно мычали. Три телёнка были уже мертвы. Двух других, ещё живых, лежавших в кузове, получивших серьёзные травмы, пришлось зарезать. После этого происшествия, председателем было принято решение гнать телят «своим ходом». Так как эти телята не только в стаде никогда не ходили, но и никогда не выходили из телятника, привлекать пастухов смысла не было. Для выполнения этой задачи решили задействовать всех наших сотрудников, находившихся в колхозе. Вначале, всё шло как по маслу. Телят выгнали и, окружив полукругом с одной стороны, погнали в нужном направлении. Была уже пройдена половина пути, ничего не предвещало неприятных неожиданностей, но она пришла, в виде тучи прилетевших слепней. Слепни облепили телят и начали их жалить. Несмотря на все наши усилия удержать телят, они с мычанием прямиком понеслись в близлежащий лес. Мы за ними. Когда добежали до леса, телята успели в нём разбежаться в разные стороны и забиться под кусты и заросли кустарника. Что делать, как их искать и извлекать? Это была уже рогатая и довольно крупная скотина. Я нашёл первого бычка, попробовал вытащить его за рога. Бесполезно, он раза в два или в три меня тяжелее и упирается четырьмя копытами, а у меня только две ноги. Попробовал стегать прутом: никакого эффекта.
– Скотина, ты пойдёшь или нет? – Ругался я. Ответом было жалобное мычание:
– Мууу.
Отовсюду слышалась ругань и крики, о невозможности выгнать телят из леса на дорогу. И тут мне пришла в голову одна мысль. Членов общества защиты животных прошу не судить меня строго!.. Я определил направление выхода из леса на дорогу, взял бычка за рога и тянул за них в сторону, пока не довернул его до нужного мне направления. Дальше было просто, зашёл к нему сзади и ногой в резиновом сапоге ударил ему между задних ног. Эффект превзошёл все мои ожидания: бычок с рёвом взлетающего самолёта понёсся, не оглядываясь вперёд. Пробежав метров пятьдесят, он замер, остановившись, под очередным кустом. По образовавшейся за ним просеке, я не спеша подошёл к нему и повторил пинок. И вот он уже на дороге, где его радостно встречают и отмахивают от него слепней наши барышни-крестьянки. После того, как я поделился своим «ноу-хау» с остальными сослуживцами, работа пошла. Надо ли объяснять, что этот метод годился только для бычков. Вскоре, к нам подошли на помощь местные колхозники. В результате наших совместных усилий, до ночи, удалось извлечь и перегнать практически всех бычков и часть тёлок. Потерявшиеся телята потом до зимы выходили к домам в деревнях в округе, но нашлись далеко не все. Местные жители про это поговаривали разное. Кто рассказывал, что сами колхозники, найдя в лесу телёнка, тихо, приводили на свой двор с целью забить на мясо, кто говорил, что пропавших телят в лесу съели волки. В любом случае: бычкам тогда повезло больше. Но, правда, ненадолго: после дальнейшего откорма судьбой большинства из них всё равно была отправка на мясокомбинат в город.
