Её тело продрогло, а на застывших устах
Акапелла покоя, казалось, была пуста.
Она тихо шептала о зиме и ветрах,
И, что смирившись, мы гаснем в холодных шатрах.
Что с того, что ты был, но остался никем?
Что с того, что дышал, а был как манекен?
Внутри запертых стен, на фундаменте свай
Продрогшим огнём гаснул маленький рай…

Ты же слышишь меня: правда – это ведь сон?
Но место, где я живу, похоже на грязный загон,
Где, как в стадо, сбились толпы ревущих голов,
А их бессмысленный крик глушит ноты основ.
Я умоляю: солги мне – здесь воздух, как яд.
Я лёд их  держала  и ловила их взгляд.
Ненависть едких огней, как смолой на углях,
Они сжигали себя и умирали в мечтах.

Это похоже на крик, это похоже на плач
Это упрёк, это жалоба – покажи мне, не прячь
Свои руки, запястья – я знаю дрожь твоей кожи
Только ты так живёшь и по-другому не можешь.
Да, им плевать на себя. Мы знаем, как называют
Они тебя и меня и в мечтах убивают
Нас как обычных людей – знаешь, не нужно протеста
Посмотри им в глаза – там для любви нету места…

Скажи мне, прошу, но не смотри мне в глаза
Я увижу в них то, что видеть нельзя…
Что это не так, я не поверю, но всё же,
Солги мне, прошу, я в сон поверю быть может…

2008 г.