Сколько волка ни корми, все равно в лес смотрит.
Народная пословица.
Марк вылез из жгучей сауны, прыгнул в прохладную воду, и замахнулся на сто метров брассом. Плавать Марк не умел. Он купался. Но, как и все плохие пловцы, признаваться себе в этом не желал и считал свой стиль идеальным. Водные процедуры прервала дежурная по бассейну, вызвав адвоката к телефону. Марк пробурчал что-то невнятное и стал карабкаться по скользкой, неудобной лестнице.
-Марк Аркадьевич, добрый вечер. Это Матвеев, помните такого?
Звонок был некстати. Стоять в шлепанцах у стойки администратора было холодно и мокро, а с носа предательски капало в трубку телефонного аппарата.
-Да, да, слушаю Вас, что – то срочное?
Марк, вспомнил министерского мужика, в серьезных чинах, которому помогал в свое время. Нюансы забылись. Но Матвеев остался на свободе и при должности. Это в памяти осталось.
-Марк, у меня всегда все срочное и очень важное. Я часто не беспокою. Как у Вас дела?
-У меня с носа капает, Валерий Сергеевич, прямо в трубку.
-Имя отчество помните, чертовски приятно. Насморк? Будем лечить. Вы нам нужны здоровенький.
-Я не шучу, Вы меня из воды вытащили.
-Не из сауны, это уже хорошо.
-Нет, из бассейна, но если телефон заглохнет, знайте это по вашей вине.
-Марк, я Вам гарантирую полную компенсацию и за испорченный телефон и за потерянное время… У моего товарища проходит обыск. Без Вас он не отобьется, сломается. Жена его звонила, кричала, что муж на грани, может сорваться. Надо его успокоить и помочь чем сможете.
-Натворил-то что ваш товарищ?
-Это боевой товарищ… Вы понимаете меня?
-Да это уже теплее, так что натворил, Ваш боевой?
-Веники, Марк Аркадьевич, веники!
-Валерий Сергеевич, я Вас уважаю, но вениками я не занимаюсь, уже давно перешел на пылесос,- пытался отшутиться адвокат.
-Веники, товарищ адвокат, посерьёзнее будут, чем любые штучки- дрючки, но разговор не о том. Гонорар Ваш я помню и его удваиваю. Адрес будете записывать?
-Диктуйте Валерий Сергеевич.
Обыск был в самом разгаре. Поговорить с подозреваемым и прояснить ситуацию не удавалось. Не зная фабулы, войти в дело невозможно. Улучшив момент, когда следователя на кухне не было, Марк подошел к хозяину квартиры:
-Я адвокат, Марк Сорин. Меня просил подъехать Матвеев…
-Да, да я все уже понял, спасибо, а то мне, знаете ли, совсем неуютно одному. Зовут меня Семен, Семен Борисович Липко, хотя знакомиться предпочел бы в другом месте.
-Коротко фабулу, что Вам инкриминируют? Что от Вас хотят услышать? Был ли допрос? Что вы успели сказать? Что ищут, и чем нам грозит находка?
-С утра приехали на завод, я там начальником АХО ( 1 Сноска: Административно – хозяйственный отдел) работаю, вскрыли холодные амбары на территории и стали пересчитывать веники…
-Я думал, Матвеев шутит…
-Не шутит ваш Матвеев, потом объясню, если дадут. Короче, вениками началось, похоже, ими и закончится. Нам надо поговорить, товарищ адвокат, иначе Вы не сможете оценить ситуацию.
-Хорошо, Вас понял…вызываем скорую. Минут через 15 у Вас начинается приступ. Немного прижало…
-Товарищ следователь, прошу принять срочные меры, моему клиенту плохо!- Марк повысил голос.
Бригада «скорой» прибыла минут через сорок. Появилась возможность поговорить обстоятельно.
-Марк, трагизм в том, что я жулик и к великому сожалению крупный. Но я ни секунды не собираюсь сидеть, Вы это должны усечь с первого дня нашего знакомства…
-Семен Борисович, пользуясь вашей терминологией, я усек. Но, бросаться на амбразуру не всегда хорошо, успокойтесь, иногда надо поискать выход и ключ. Давайте к делу. Из-за чего сыр бор?
-Года три назад к нам на завод «Маяк» загнали по разнарядке из министерства штук пятьсот веников. Пять вязанок по сто штук. Их сгрузили в ангар и уборщицы цехов и отделов стали их разбирать. Веники я сразу списал, что любоваться на них, веники и веники. Где – то через недельку, поздравляя главбуха с днем рождения и визируя документы, я обнаружил, что веников по накладным было не пятьсот, а пятнадцать тысяч! Бухгалтерия даже не икнула и все проплатила. Для них это не сумма. Расходный материал прибыл и был списан, что шум поднимать? Веник он и в Африке веник! Меня никто бы и не понял. Ну, видел какие – то бумажки! Как видел, так и забыл…
-В какую цену веники тогда были?
-Как и сейчас, два рубля с копейками за штуку. После очередного совещания в министерстве Матвеев попросил меня задержаться. Сказал пару дежурных фраз и всучил толстый конверт. Мол, премия тебе Семен за ратный труд. Премия, так премия, взял с превеликим удовольствием.
-Вот и все. Простая схема товарищ адвокат.
-Больше конвертов не было?
-Как не было? Дальше, больше. Это со схемой все, а злоключения продолжались. Шло по нарастающей. Каждый квартал поступало ко мне от пятнадцати до двадцати пяти тысяч веников, которые я и в глаза не видел.
-Их совсем не привозили?
-Привозили вязанок по пять, семь в год, но кто их считал? Кому охота веники перебирать, да к тому же списанные с бухучета.
-Вы один получали премиальные?
-Нет, конечно, Матвеев договорился со многими хозяйственниками на предприятиях, всех я не знаю, но человек пятнадцать в моей записной книжке есть. Мы на переподготовке в подмосковном доме отдыха перезнакомились, там и Матвеев был, речь толкал…Что-то про победу социалистической собственности над капиталом…
Марк судорожно начал складывать и умножать. Цифры прыгали в голове, наскакивая одна на другую. Даже прикидочные результаты настораживали, сумма хищения вырисовывалась в полтора миллиона рублей в год. А за три года и считать не хотелось. (2 сноска: Новый автомобиль «Жигули», ВАЗ 21011 в годы развитого социализма стоил 5300рублей, а проезд в трамвае 3 копейки)
От «высшей» математики у дотошного адвоката свело правое плечо и шею. Цифры зашкаливали (3 сноска: Хищение на сумму свыше 10.000рублей считалось в те годы особо крупным.)
-Марк, что с Вами?- Семен поднял брови.
-Занимался криминальной арифметикой.
-И как результаты?
-Да… сбился со счета…,- ушел от ответа адвокат.
Ложь во спасение была необходима: Липко должен быть вменяем и по возможности уравновешен.
-Семен Борисович, где Ваша записная книжка? Её нашли, изъяли?
-Книжка в кармане. Меня не обыскивали.
-Вырвите странички с телефонами коллег из дома отдыха… Все до одной. Что Вы успели сказать следователям?
-Нес всякую чушь, может, что и болтнул лишнего. Но, допроса не было, так что отказаться не сложно.
Разговор адвоката и клиента проходил полушепотом в присутствии бригады скорой. Доктора, разинув рты, слушали двух странных мужиков и пытались, хоть как-то, обследовать больного. В эту секунду на кухне появилась жена Липко. Улучшив момент, она неспешно, с достоинством подошла к столу и положила увесистый конверт в черный чехол врачебного тонометра. Медики как по команде отвернулись и стали собираться.
-А, укольчик?- пошутил Семен.
Врачи остроты не поняли, и потянулись к сумке с красным крестом.
-Семен Борисович, поговорить нам в ближайшее время будет сложно, посему вырабатываем тактику защиты. Когда и сколько привозили веников на предприятие, Вы точно не помните. Ни с кем, о поставках не договаривались. Расходный инвентарь присылали по разнарядке. Веников для работы хватало, претензий к поставщикам не было. На заводе у Вас много других вопросов и вениками занимались постольку поскольку. Если очная ставка с Матвеевым: никаких личных договоренностей с ним не было. Точка. Денег ни у кого никогда не брали, да никто и не предлагал. Точка. Это инструктаж на день, два, потом я подтянусь. Сегодня, завтра могут не пустить к Вам под разными предлогами. Давление будет жестким – держитесь!
Семена увезли к следователю. Марк поехал следом, но на допрос его не пустили.
***
-Валерий Сергеевич, почему встреча с адвокатом в министерстве? Огласки не боитесь?
-Уважаемый Марк Аркадьевич, мне прятаться не от кого. Весь на виду, открыт для людей. Мы патриоты, причем честные и неподкупные. Ведь так?
-Ну… в целом, так.
-Именно так! На том и стоим, а вы …огласка! Какая огласка? Мне нечего скрывать от народа и партии!
-Валерий Сергеевич, давайте закончим официальную часть и покурим где-нибудь в коридоре.
Они вышли из кабинета и спустились в столовую на первом этаже. Матвеев перешел на громкий шепот:
-Хрен им, мой дорогой адвокат, хрен и всё!- Матвеев задрал манжет и показал увесистый кукиш.
-Вы о ком?
-Сами знаете о ком. Пусть сами живут на эту зарплату, а мы не будем…
К чему эти выпады, Валерий Сергеевич?
-К тому…что ничего у них, ни… че… го, на нас нет! Веники – пустое место, нелепица, вздор! Никто, ничего, ни у кого не крал. Стерлись венички и все… Ис… тре… па… лись!
-Валерий Сергеевич, тактику защиты я понял, согласен с ней полностью. Но ее надо довести до логического конца. Много свидетелей, много предприятий и на каждом, как я понял, есть ваш «боевой» товарищ. Всех нужно услышать. Слова нужные сказать. Поддержат ли они ваш оптимизм? Задержать кого-то могут, а в изоляции думается по-другому. Не переведут ли стрелки на Вас?
-Марк, Вы же серьезный человек. С друзьями, как понимаете, я встречаться сейчас не могу, вся надежда на Вас!
Закончив фразу на подъеме, Матвеев пододвинул ко мне красную папку с толстым конвертом внутри. После чего, в один присест, выпил стакан компота из сухофруктов, в котором сиротливо плавала сушеная груша.
-Валерий Сергеевич, сейчас обговорим тактику Вашего поведения на допросе, затем я начну беседовать с каждым из ваших «боевых» друзей. Мне нужны их телефоны и машина с водителем. Это сегодня. Завтра, хороший товаровед по хозяйственным расходным материалам. Через три дня, толковый бухгалтер и небольшая съемная квартира в центре, лучше на 1 этаже.
Матвеев внимательно выслушал и как послушный школьник всё скрупулезно записал. Встал, пожал Сорину руку, и вышел. Адвокат остался изучать пустой граненый стакан, на дне которого лежала скрюченная, использованная и никому не нужная груша.
***
На черной блестящей волге Марк Аркадьевич Сорин подъезжал к дранному бетонному забору на юге Москвы. Одна из многочисленных дыр в заборе оказалась проходной фабрики «Вымпел». Директор с журналом « Огонек» в руке стоял у входа по стойке смирно. При появлении адвоката, он согнулся и пошел винтом, то обгоняя, то пропуская его вперед. Всем своим видом выказывая учтивость и почтение гостю. Движение закончилось у длинного производственного корпуса, из разбитых окон которого валил дым. Покружив по узким и грязным коридорам, они, наконец, добрались, до шикарной резной двери из мореного дуба. Директор пригласил Марка в кабинет.
Стол прогибался от яств и ярких бутылок. Готовился пир.
-Я вас вынужден разочаровать, Бернард Селивёрстович, Вы не угадали. Ни пить, ни есть мы не будем. За стол спасибо…через час я должен уехать. И беседовать мы будем не здесь. Я видел уличную курилку для рабочих. Мы можем там поговорить часок? Без посторонних… Возьмите с собой карандаш и блокнот.
Радушный хозяин выпрямился, нежно погладил запотевшую бутылку «посольской» водки и пулей выскочил на улицу.
-Бернард, вы уже в курсе событий? – Сорин боялся вторично не выговорить отчества клиента.
Директор сглотнул слюну и кивнул.
-Вас могут вызвать на допрос, возможны очные ставки. Мы должны определиться с вашим поведением на следствии.
Бернард мотнул головой и резко вскочил.
-Присаживайтесь, так удобнее, – предложил Марк.
Клиент присел, взял шариковую ручку, занес ее, как дамоклов меч, над полем битвы и приготовился писать.
-Адвоката на допрос свидетеля не пустят. Отбиваться будете один. Лучше меньше говорить и больше слушать. На вопросы постарайтесь отвечать уклончиво, мол, не помню. Расходные материалы не отслеживаю, на то они и расходные. Веники никогда не считал, много их очень. Как приходили на склад, так и уходили на производство. Скажите считать, буду считать, мы люди маленькие. И ошибиться можем. А если какие инструкции нарушил, извините, не по злому умыслу. Жестко отвечать только в двух случаях: Никогда ни с Матвеевым, ни с кем другим о поставках веников не договаривался, и денег ни у кого, никогда не брал! – Марк сделал акцент на последней фразе, – Вы получаете зарплату в кассе фабрики два раза в месяц. Аванс и расчет. Всё! Вы поняли меня?
Бернард, не проронив ни слова, поднялся со стула и вытер грубой, шершавой ладонью пот со лба.
-На Вас могут давить, пугать… держитесь! Никто вам ничего плохого не сделает. Попугают и отпустят. Вы свидетель.
Молчаливый директор впервые улыбнулся и недвусмысленно потянулся к бумажнику.
-Нет, нет, спасибо, все накладные расходы оплачены. Все нормально. Но реакция у Вас, Бернард, правильная. После допроса, позвоните мне, пожалуйста.
***
Завод «Знамя» жил своей размеренной производственной жизнью. Работа кипела в цехах и отделах. Рабочие и служащие с авоськами и пакетами тянулись в столовую за продовольственными наборами. На лавочках около гаража работал заводской «вещевой рынок». Возбужденные женщины в синих и белых рабочих халатах занимались обменом товаров, купленных по профкомовским талонам. При этом они раскраснелись, громко кричали и никакого внимания, на прошедшего мимо главного инженера, не обращали. Талоны на покупку вещей во времена дефицита были делом серьезным. Брали все подряд и без разбора. После чего, срывая голос, две три недели обменивались друг с другом, доводя себя и товарок до полуобморочного состояния.
В своем кабинете главный инженер познакомил Марка с начальником АХО. Распорядился подать две чашки чая и демонстративно вышел. Хозяйственник, здоровенный мужик под два метра, поставил стул напротив Марка, и уселся, расставив широко ноги.
-Говорят, Вы вениками интересуетесь, Господин хороший? Несолидно как- то. Может чё надо? Так мы мигом…
-Вы, верно, не поняли, я не следователь. Я адвокат. Помочь приехал, допросы…
-Мы мужики простые, нам чё следователь, чё не следователь… Все одно. Помощи не надо, сами с усами. А венички, чё венички…вон берите сколько хотите. У нас и березовые есть… для баньки. Или Вас только для мусора интересуют, пол мести… Нас не трожь, зачем людёв пугать, пуганные мы…
Клиент прервал разговор на полуслове и громко топая, вышел в коридор.
***
К комбинату «Звезда» на Мстиславке, Сорин подъехал после обеда. Солнце жарило нещадно. Толстые зеленые мухи облюбовали скульптурную группу из чугуна, выставленную у проходной. На мощной бетонной основе два парня с распростертыми объятьями встречали девушку в воздушном платье. Она с лучезарной улыбкой неслась им на встречу, держа в вытянутой руке крупную птицу. Какое отношение эта чугунная тройка имела к комбинату сухих смесей, можно было только гадать.
На проходной Марка никто не встречал, но пропуск был заказан. Адвокат позвонил пару раз по внутреннему телефону, весящему на исписанной стене, и вышел на свежий воздух. Путь лежал мимо двух производственных корпусов, котельной и стенда передовиков соцсоревнования.
-Я ничего не знаю, я и вас не знаю и никого не знаю…я контуженный!
-Вы Сергей Петрович?- Успел вставить Сорин.
-Сергей – я, но больше ничего не помню, контузия…контузия, поэтому уходите, вы наверно ошиблись дверью… справка есть из диспансера!…
-Сергей Петрович, нет проблем, я ухожу…ухожу. Но прежде чем я закрою дверь, должен сообщить, что у Вас отличный способ защиты. Тактика верная, вот так, точно так себя и видите на допросе. До свидания!
-Что ж, мы тут совсем лохи? Не переживайте, так и будет. Матвееву привет…. А справка? Справка есть, настоящая, Вы не сомневайтесь…
***
НПО «Факел» встретило нас колонной автобусов, выстроившихся вдоль забора. Детишек увозили в пионерлагерь. Пересменок.
-Здорово,- подумал Марк, разглядывая озабоченные лица молодых, красивых мамочек,- мне бы своего двоечника засунуть в такой лагерь на пару смен. Надо Матвеева попросить.
Рядом с плакатом первого пионерского отряда стоял холеный мужик, лет пятидесяти, в красном пионерском галстуке.
-Ребяток провожаю… на вторую смену…Вы Сорин? Марк Аркадьевич? По номерам узнал, «Волга» из нашего гаража. Рад, очень рад.
Директор пригласил Марка в микроавтобус и устроил занятную экскурсию по огромной территории предприятия. Минут через 20 автобус притормозил у крохотного деревянного строения.
-Для народа, исключительно для трудового народа выстроили. Как там у Высоцкого: «Сажу, копоть смыл под душем, съел холодного язя…»Вот такая у нас банька…Я слышал, Вы Высоцким увлекаетесь, так у нас и песенки его есть, включим , обязательно включим, и массажик…
-Борис Александрович, может, спутали меня с кем, я не ревизор, я адвокат по щекотливым вопросам…
-Да ничего мы не спутали, Марк Аркадьевич, друзья Матвеева и наши друзья. Да и дело хорошее делаете, нужное и ах… какое полезное! Так что без Вас никуда. Проходите, гостем будете.
После прекрасной парной и качественного массажа в четыре женских руки в предбанник привели субтильного мужчину, завернутого в белую простыню.
-Это наш начальник АХО, Колосник Илья Сергеевич. Прошу любить и жаловать. Мы Вас оставим, вы уж беседуйте, беседуйте на здоровье.
Неказистый Илья Сергеевич, налил себе кружку кваса, и обратился к адвокату неожиданно громким и низким голосом:
-Может мне на пару недель слинять куда, Марк Аркадьевич? Рассосется все, притихнет, я и вернусь?
-Илья Сергеевич, Вы свидетель. Надо собраться и сходить на допрос. Бегать можно, но смысла в этом нет. Такие дела тянутся долго. Да и куда убежишь? Я бы не прятался. А вот Ваши ответы на допросе нужно скорректировать.
Коррекция заняла часа два, за которые были выпиты два бочонка с квасом, бутылка водки и съедена бадейка салата.
***
НПО «Комета» располагалось в зеленой зоне Подмосковья. Обошлось без пропускной волокиты. Перед Марком распахнулись транспортные ворота, и машина плавно подъехала к главному конструкторскому корпусу. Встречала его делегация из плотных, основательно помятых жизнью мужиков, на пиджаках которых сверкали государственные знаки отличия. Все разошлись по уютным и бесшумным лифтам и поднялись на 22 административный этаж. Кабинет утопал в ковровых дорожках и плюшевых креслах. По центру стоял овальный стол красного дерева размером с небольшое островное государство. Дополняли антураж бутылки с «Пепси», хрустальные бокалы и телефон спецсвязи с золотым гербом СССР. Бархатное знамя в углу завершало демонстрацию мощи и величия хозяина кабинета. Слово взял маленький, полный человек с красным лицом и Орденом на груди.
-Товарищ адвокат! Мы рады Вас приветствовать в нашем большом и дружном коллективе. Могу с полной ответственностью заявить, что наш начальник АХО не может сегодня присутствовать в этом кабинете. Его нет, а на нет и суда нет! Мы его заслали… извините послали, отдыхать. В ближайшее время он будет находиться в городе Анапа в нашем заводском санатории. Потом круиз по Черному морю, скорей всего с заходом в Болгарию. Так что ни для Вас, ни для нас он будет, строго говоря, недоступен. Надеемся на понимание. Сотрудники должны отдыхать, а хорошие сотрудники должны отдыхать хорошо…
Марк уже понял, что речь держит Генеральный директор, и с третьей попытки вставил слово:
-Товарищи, вашего хорошего сотрудника могут вызвать на допрос, что делать-то будем?
-Марк Аркадьевич, а вот решение этого вопроса и будет вашей наисложнейшей и почетной задачей. Мы вас ценим, и будем всячески поддерживать. Нам бы очень не хотелось, чтобы наш начальник подразделения попал в криминальные разборки. Краснознаменный коллектив…ни к чему нам это! Мы не будем мешкать и готовы оказать любую моральную… и не только моральную помощь. Но Объединение пачкать не дадим!
-Отпуск, слабый аргумент, товарищи. Может, он немного болен…
-Видите, Вы уже работаете и работаете продуктивно. Конечно… конечно, начальник АХО болен, и болен серьезно. Все необходимые справки и выписки из больницы Анапы будут предоставлены Вам, Марк Аркадьевич, в ближайшие три дня. А Вы, Виктор Иванович,- Генеральный переключился на одного из своих заместителей,- срочно вызовите ко мне главных врачей шестой и тридцать второй медсанчастей.
Виктор Иванович, седовласый старец, привстал из-за стола и активно замотал головой в знак согласия с оратором.
-И еще один вопрос, товарищи, я не буду навязчивым, последний. Наверняка будут запросы следствия на ваше предприятие. Я, как адвокат, могу рассчитывать на разумный письменный ответ?
-Все ответы с вами будут согласованы, Марк Аркадьевич. Виктор Иванович с этой минуты будет крайне внимателен к вашим просьбам и рекомендациям.
На этом высокая аудиенция была закончена.
***
«Сколько веревочке не виться, а конец будет». Эту народную мудрость Марк знал. И один конец завязал, чтоб не лохматился. Но их было два, и об этом пословица умалчивала… Был поставщик и от его позиции многое зависело.
В узкую арку на Маросейке автомобиль проехал с трудом. Трест «Союз Артель» размещался в старинном особняке с белыми колоннами и потертыми мраморными ступенями. Директор конторы стоял между колоннами с распростертыми объятьями.
-Бывалый таежник или старатель, этакий мужик у костра, приодетый в цивильную форму,- гадал Сорин.
-Марк Аркадьевич, с добром к нашему шалашу, или с плохой вестью? Вы уж нас, сиволапых, не стращайте, а то в лес убежим, – пробасил радушный хозяин. Лицо его озарила обаятельная улыбка, которая так редко наблюдалась у клиентов Марка.
-С добром, Иван Степанович, с добром.
-Тогда проходите, гостем будете,- Иван машинально нажал фиксатор ножного протеза и расселся в потрёпанном кресле,- скромно живем, как видите, не шикуем…
-Иван Степанович, сразу к теме, если Вы не против. Работаю в настоящее время по хозяйственному делу, возбужденному по хищению веников. Дело необычное, и на наше счастье сложное. Товар копеечный и разобраться в хитросплетениях поставок и списания сложно. Но суммы, в итоге, получаются крупные. Поэтому наняли адвоката. Закупка и поставка ваша…
-Марк Аркадьевич, мне уже все рассказали и попугали и постращали… Только не пойму никак, мы ведь и золотишко моем, понятно, интересуются. Заготовки пушнины ведем, тоже понятно,… но веники! Уж извините меня темного, отсюда я удара не ждал, никак не ждал…
-Все не так страшно, Иван Степанович. При правильной тактике защиты дело может развалиться. Уж больно все запутанно.
-Марк, я так понимаю,… нету никаких веников! Были, и нет. Истрепались, отработали свое, так сказать, и исчезли. Поставки шли по накладным, как положено, так и было, а потом. Что потом?… Суп с котом. Веник он и есть веник, на помойке его место. Послужил трудовому народу и на заслуженный отдых.
-Позиция хорошая, Иван Степанович. Вы не юридический заканчивали? А что заготовители, водители и экспедиторы придерживаются Вашей позиции?
-Инструктаж проведен, Марк Аркадьевич, кто ж себе враг? Все как под копирку скажут.
-Иван Степанович, нескромный вопрос. Вы не из таежников? Много в Вас свободы и свежего воздуха… москвичи другие…
-Из старателей я. Потом немного подучился, немного женился, вот и назначили в трест. Дело хлопотное, Союз целый,- Степан встал, защелкнул протез и принялся расхваливать старинный русский особняк 19 века.
***
Семена Борисовича подержали два месяца в следственном изоляторе и выпустили на волю в объятья адвоката. Он на радостях три дня пил и названивал Марку каждый вечер. Расследование тянулось долго и нудно. Исписали гору бумаг. Катались по всему Союзу. Таких прекрасных экскурсий у следователей и адвоката никогда не было: Поволжье, Сибирь, красота… Ревизоры и эксперты повесили носы и окончательно запутались в поставках и списаниях расходных материалов. Недостач на предприятиях не было, заявок о кражах и недопоставках не поступало. Мудрая фраза Ивана Степановича оказалась пророческой: «Были веники, и нету…исчезли».
Все фигуранты, в том числе и Матвеев, с позиции защиты, вели себя идеально, много не трепались и ничего конкретного не говорили. Следственной бригаде это долгоиграющее дело тоже порядком надоело. Веники всех запутали. Дело прекратили.
Матвеев на радостях устроил прием в гостинице «Берлин», и Марк был удостоен чести танцевать с его женой.
***
Уже много лет спустя, на юбилее, в уютном ресторане, Марк, совершенно случайно, встретил Семёна Липко. Он раздобрел, но глаз горел по-прежнему.
-Марк Аркадьевич, так рад…
-Взаимно.
-Марк, хочу Вам рассказать свою маленькую тайну, так сказать, этюд несостоявшегося криминалиста,- начал подвыпивший Семён,- денег и безделушек у меня тогда не нашли, Вы это знаете. А где все было, не догадываетесь?
-Зарыли на даче, например. Или в стену замуровали.
-Ну что Вы, все зарытое и спрятанное находят, и очень быстро. Помните мою кухню? Куда бригаду скорой вызывали? Карниз над окошком? Подзабыли, конечно, давно это было. Докладываю: палка из латуни была, а вот кольца болтались из чистого золота. Никто даже и не глянул в их сторону. Вот так.
