I
Сейчас я в кабинете депутата местной думы. Я сижу напротив письменного стола, за которым сидит депутат. Он облокотился на спинку стула – левой рукой держит телефонную трубку, а правой что-то пишет в блокноте.
Я только пришел к нему: устраиваться на работу. Хочу стать журналистом. Т. е. репортером.
– Здравствуйте, хотите к нам в газету?
– Хочу.
– Кто по образованию? Опыт работы?
– Закончил физический факультет, журналистского опыта нет. Есть публикации в различных интернет изданиях – на свободную тему.
– Кому это блядь надо! Ваши интернет издания… Публикации в газетах есть?
– Нет.
Он молча смотрел на меня. Потом снова закричал: «Лёня! Лёня, иди сюда!»
– Хотите стать стажером, значит. Ставку знаете?
– Да, знаю. Пять тысяч.
– Пять тысяч, после двух месяцев испытательного срока. К таким условиям готовы?
– Да, я готов.
Пришел Лёня – молодой парень, немного пухленький. И очень бледный. Под глазами темные синяки от усталости или недосыпа.
Леня вошел в кабинет, не обращая на меня внимания. И поздоровался с депутатом.
– Чего хотели?
– Леня, расшифровка посла Камбоджи еще не готова?
– Нет.
– Тогда дай ее Мише, – он кивнул в мою сторону и улыбнулся – Миша хочет к нам в газету. Это ему вступительная работа.
Леня ушел, я остался в кабинете. Депутат начал спрашивать меня, чем занимаюсь, где работаю, с чего вдруг после физфака решил идти в журналистику. К тому же газета посвящена проблеме ПАВ (ПАВ – это психоактивные вещества). Платят копейки, а работать придется почти полный день.
Депутат с трудом понимал, зачем мне все это нужно.
Вернулся Леня и принес флэшку с интервью посла Камбоджи. Депутат переключился на Леню.
– Леня, а интервью с Хлебниковым ты расшифровал?
– Нет, А. В., пока нет. Я занимался версткой.
– Давно уже пора сделать верстку. Сколько можно??
– А.В, ну что я, не человек что ли? Я работал. Я что, по-вашему, сижу тут и бездельничаю?
– По моему, да.
Леня молчал. Потом так же молча вышел из кабинета.
Мы снова остались вдвоем с депутатом.
Зазвонил телефон, депутат поднял трубку. Одной рукой он держал телефон, а другой писал в блокноте, который лежал перед ним на столе.
Из трубки доносился неразборчивый голос, кажется, женский. Депутат почти не разговаривал. Только слушал доносящийся голос, изредка поддакивая или задавая простые вопросы.
Так длилось минут 10. Потом депутат оживился.
– Вы послушайте меня! Все будет хорошо! Нам уже приходилось иметь дело с такими, как ваш сын. И не раз. Все будет хорошо.
Женская речь текла сплошным потоком. Очень звонкая. Депутат, сдерживая себя, слушал. Потом вдруг резко подался всем телом вперед – навис над столом – и обратился ко мне.
– Не все в порядке. – Он постучал трубкой себе по виску, зажав нижнюю ее часть, чтобы не было слышно.
Он снова откинулся на спинку стула, приняв обычную для себя позу. И продолжил выслушивать. Я пока наблюдал за ним. Решил еще осмотреться в комнате.
Депутат – это мужчина лет 45; рыжий, с довольно длинными и редкими волосами, зачесанными назад. В белой рубашке. Он немного полноват. Рубашка сильно натянута, особенно на груди и животе. Когда он разговаривает, то часто смотрит по сторонам. Иногда и на меня поглядывает.
– Вы послушайте меня, послушайте!
Под столом разбросан сигаретный пепел. Ноги обуты в черные туфли с длинными мысами. Брюки высоко подтянуты, начинаются у самых икр. Видны его бледные ноги, утыканные редкими черными волосинами.
– Вы поняли, что я вам сказал!?? Давайте я запишу ваш телефон. Сегодня вечером вам позвонит мой знакомый специалист, он вам поможет. Диктуйте.
Депутат записал номер. Потом попрощался и повесил трубку.
– Вот так вот. С такими людьми нам приходится общаться. И вам придется.
Я кивнул.
Мы распрощались с А. В., я взял задание для расшифровки и ушел.
Тогда мне казалось, что я непременно сделаю это задание и устроюсь в газету. Такой интересный опыт я не мог упускать. И я действительно сделал это задание, расшифровал посла Камбоджи и выслал его А.В. на почту. Через день он ответил. Ему понравилось. Он был готов взять меня на работу со следующей недели.
К тому моменту уже около двух месяцев я жил без постоянного заработка – перебивался редкими разовыми занятиями. Этого хватало, чтобы не влезать в долги.
Конечно, я хотел бы устроиться журналистом, или что-то в этом роде – но не здесь. За 5 тысяч рублей. Тратить годы на то, чтобы зарплата подросла с 5 до 15 тысяч? Только за комнату, в которой живу, я отдавал не меньше 15. Мне нужны деньги. А писать я и без этого мог.
Я отправил письмо депутату, мол, так и так, вынужден вам отказать. Он ничего не ответил.
Решил еще проверить, что же я потерял, и скачал свежий номер газеты: всего пару страниц, выходивших раз в неделю. Очень жесткая позиция: наркотики и алкоголь – зло и яд. В конечном счете, смерть.
Я перелистал на последнюю страницу, где красовалось фото Лени. Он стоял рядом с писателем N.N. , у которого брал интервью. Писатель улыбался. Лёня пытался изобразить серьезный и задумчивый вид. Жуткая сцена.
Я снова полистал газету, немного почитал. Потом вспомнил про 5 тысяч рублей, которые мне обещали. Подумал о Лёне, и о том, чем Лёня занимается на работе. Представил его жизнь.
Сомнений в том, что я сделал правильный выбор и отказался, больше не оставалось. Это путь в никуда. Годами пахать, чтобы получить хоть какую-то свободу в том, что пишу и зарплату, на которую я смог бы прожить? Выкинуть пару лет жизни, – вот как это называется.
Я преступил к поискам новой работы.

II
Недели через 3, ровно в 9 часов утра, я вошел в просторный кабинет, в котором стояли 8-10 столов, за каждым из которых сидело ровно по одному человеку. Я вошел и поздоровался со всеми разом – каждый из присутствующих ответил мне тем же. Потом прошел к своему рабочему месту, включил компьютер и сел за стол. Теперь я бизнес-аналитик: программист, технический писатель и менеджер в одном лице.
Технический писатель – во многом именно поэтому я решился на работу бизнес-аналитика. Клиент оглашает свои требования, а я должен их оформить в простой и любому понятный текст. Мне показалось, что это могло быть интересным. Да и деньги обещали неплохие. Так что я согласился.
Так вот, я сижу за столом, раннее утро первого дня в офисе. Слева от меня – мой начальник S. Кажется неплохой парень, еще молодой. Я посидел некоторое время за столом, потом все-таки спросил у S: Что же мне делать?
Он задумался… Некоторое время молчал.
– Пойдем, – сказал мне S.
Мы вышли в коридор, затем прямо по коридору, и свернули в переговорную.
– Значит так, смотри: в ближайшее время, наверное, в ближайший месяц, ты будешь только обучаться. Нужно наработать базу. Чтобы потом преступить к настоящей работе.
Он сидел за столом напротив меня, сложив перед собой руки. Действительно неплохой парень. Это видно по его приятному лицу и глазам.
– Вот тебе задание на ближайшее время. Разобраться в этом, этом и этом. Думаю, тебе хватит два-три дня. Если возникнут вопросы – обращайся. Я всегда рядом, ты же знаешь.
Он улыбнулся. Я одобрительно кивнул. Потом мы вышли.
К тому моменту я сильно проголодался. Решил зайти в буфет: выпил чаю, осмотрел сидящих здесь людей. Очень хотелось есть.
Я спустился вниз по лестнице и вышел на улицу, чтобы купить еды.

Каждый день, во время обеденного перерыва, я гулял и думал: сколько я здесь продержусь? Месяц? Два? Вряд ли больше.
На второй-третий день я стал замечать, как сильно устаю физически. Под глазами появились синяки.
Ночью я спал очень плохо, постоянно просыпался. Меня не покидало ощущение голода, вернее, желание съесть что-нибудь – и я ел. Но через несколько часов мне снова хотелось.
Обычно, чувство голода я забивал хлопьями. Большой объем, немного калорий. Желудок наполняется, и чувствуешь себя легче. Обязательно хлопья на ночь. Это необходимо, чтобы нормально уснуть.
Утренняя дорога занимала около двух часов. Вставал я в 7, готовил есть. Полчаса на завтрак. Потом с плеером выходил из дома и шел на автобусную остановку. 20-30 минут в автобусе, и я у метро. Потом еще 45 минут под землей, с двумя пересадками.
Все рвутся в Москву, говорят, здесь легко заработать. Уровень зарплат здесь действительно выше. Но когда по утрам видишь все эти лица: женские мужские, бледные, с желто серой кожей, подкрашенные, задумчивые, немые, со зрачком, который сжался в точку и провалился куда-то внутрь, то становится ясно, какова цена Московского заработка для простых людей. Для тех, кто живет не в центре и делает обычную работу. Кто уходит в 8 и возвращается тоже в 8, если повезет. Кто не богат и хотел бы зарабатывать больше. Потому что жилье, семья, постаревшие родители…
Сейчас я был одним из них.
На работе я сидел у компьютера, читал статьи, старался делать то, что должен. Но это было невыносимо скучно. Меня хватало максимум до обеденного перерыва, потом я шел гулять.
Вернувшись, я снова садился за компьютер и открывал уже несколько вкладок: то, что мне было интересно и статьи, которые рекоммендовал мне S. Читал я только свое, а если S был рядом, то вкладка тут же менялась. Впрочем, он все это видел. Но продолжал вести себя так, как будто ничего не замечает.
Мы по-прежнему встречались несколько раз в неделю в переговорной. Я пересказывал содержание статей, S. проверял меня. Потом я снова возвращался к себе, получив “новое задание на ближайшее время”.

Что вообще значит “депрессия”? Часто случается слышать: у меня плохое настроение, у меня депрессия, не могу больше терпеть этого козла, или: читаю эту книжку и впадаю в депрессию. Бывает и такое.
Хуже всего, когда депрессия приходит, а ты ее не замечаешь. В таком состоянии можно жить неделями и даже месяцами. Окружающий мир словно бы отдаляется. Теперь ты сам по себе – не часть мира, а отдельная автономная единица.
Чувства и ощущения притуплены, желаний нет. Приходится себя заставлять, чтобы совершить даже самые обычные действия. Сходить в магазин, позвонить маме, посмотреть в ближайшее будущее и обрадоваться хоть чему-нибудь – все это становится большой трудностью, практически наказанием. В голове есть представление, просто мысль, что нужно это и это, но делать этого НЕ ХОЧЕТСЯ.
Нужно поговорить с ним о работе, спросить “как у него дела?” Потом нужно отсидеть еще пару часов на работе, дожидаясь официального окончания. Потом домой. Нужно ехать в метро, видеть все это и терпеть.
Дома нужно приготовить еды, съесть ее и подумать: что же сейчас делать? Перебрать варианты, опять остановиться на одном и том же: ничего. Лечь на диван, включить ноутбук и дотянуть, так или иначе, до сна.
Потом снова утро. Новый день. Опять заставляешь себя. В голове программа – приходится ее выполнять, потому что знаешь, что так надо. Но зачем? И почему вдруг возникает это тяжелое состояние, хандра, или по-научному: невротическое расстройство?
Карл Юнг говорит: “Депрессия подобна даме в черном. Если она пришла, не гони ее, а пригласи к столу и послушай то, о чем она намерена сказать”. Мой же знакомый медик, когда услышал, что со мной происходит, сказал следующее: “Попей “Афабазол”. И поменьше нервничай”. Потом добавил: “Думать надо меньше. Голова, она же кость.”
Он рассмеялся, изобразив, будто стучит кулаком себе по черепу. Я молчал.
– Думаешь, причина в этом? По-моему, тут какая-то ошибка…
– Какая ошибка?
– Что-то не так. Я уже полтора месяца на этой работе, а становится только хуже.
– Ты просто лентяй. По природе своей, – он снова рассмеялся – Работать – это не для тебя. Лучше выпьем.
Я достал крепкого, мы выпили.
– Когда не думаешь, действительно лучше. И когда пьешь.
– Именно! Вот и найдена формула счастья!
Он снова захохотал. Мне стало неприятно.
Он улыбался.
– Это бывает. Просто небольшое отклонение. У многих, на самом деле, нервная система далека от нормы. Все экология. Да и вообще, мы едим не понять что, одни химикаты, – он посмотрел на водку – А вот это – экологически чистый продукт. По последней?
Я налил, мы выпили. И он ушел.

III
Я стал чаще выпивать. Решил, что отработаю еще месяц, максимум полтора, потом уволюсь. Сейчас нельзя бросать. Денег не хватало.
Вообще деньги – это то, что нужно. Я должен прилично зарабатывать, я это понял. Но не здесь. Нужна другая работа, с достойным заработком. Куда бы я ходил без ощущения, что ближайшие 9 часов жизни просто обменяю на деньги. А потом 4 дня подряд проведу точно так же. Потом выходные, пытаясь чем-то себя занять. И снова работа. Я так жить не хотел и попросту не мог. Но что же делать?
Может это тупик? Безвыходная ситуация?
В одну из ночей я крепко уснул. Мне приснилось, что я маленький, потом я начал быстро расти, стал больше деревьев, зданий и потом поднялся куда-то высоко. Уже не было видно, что у меня под ногами. Кажется, я летел.

Прозвенел будильник, я проснулся. Пора на работу. Я встал, оделся, приготовил завтрак. Потом поел и вышел на улицу. Снова автобус, потом метро. Я ехал в вагоне и слушал музыку.
Было утро. Поднявшись из метро на поверхность, я повернулся вдоль узкой улицы: впереди виднелось здание, место моей работы. Я посмотрел на него и пошел вперед.
Играла музыка. Казалось, мне тут делать нечего.
“Еще пару дней”, – Подумал я. “Еще пару дней, потом уволюсь.”
Так больше продолжаться не может.