1) Всему взамен – заснеженная память. В индиго город, смуглый и сквозной. И только в мире радуга скупая, И только профиль – лёгкой кривизной. Акустика врасплох, и смех наигран; Ни за коврижки – память не отдам. Пространство раззолОченного мига, Непоправимо набежавших тайн. Задавнее, взапрежнее, былое. Ледышки сна, исчезшие в руках. Свет в капиллярах грёз – всему присловьем, И пиршество – на тонких облаках. Сюжетов не пересказать в два слова, Не счесться с абсолютом – в диалог. Боль притуплённо вЕржится во злобе: Скорей, то Абрис правды, чем подлог. Проверенной, испытанной тропою, Где скосами – захватывает дух. Сколь ни было б, но только бы с тобою. И – шелест ламп. Об сердце – сердца стук. О, было ли – так невообразимо? Подробно Богом вытесана твердь. На вековечный рай мир напросился: Как вспять теперь – нельзя добыть ответ. Нехоженными стёжками свободы –  В безвестье мест, оставленных вразброс. Фрегаты до неведомого порта – Идут под эту музыку со звёзд. Претит – бессмыслиц тайное значенье, И не к тому – прилажен всуе нимб.  Теперешним назначено к прочтенью – Всё то, к чему предлог необъясним.

2) Глицинии на перголе вьюночной – И утренний замысловатый миг. Перебродила восприлунной ночью – Вязь шепотков – и скрылась за дверьми. А я люблю в бревенчатых тесинах – Твой тёмный взгляд – и властный облик твой. Помалу небо делается синим, Роса клубится сонно над травой. И полумгла. И брезжащая тайна. И снов теченье – на твоей руке. Лишь заспанных и хрупких снов витанье – И бледные лучи на потолке. С одной и той же просыпаясь мыслью, Мы недоступней друг для друга – всё ж. Предвкусие торжественно щемИт в нас, И ты чего-то от мгновений ждёшь. И глубже отдаются эти звуки, И ясность очертаний тяжела. Найдясь под утро зыбкое друг в друге, Ясней мы помним, что мечта – жила. И совершенство ладя к очертаньям, Всё ж кто-то упоенье бренным шлёт. А мир – тщеты и веры сочетанье: Надежд и пагуб неосязен сплёт. Богоподобья на земле с лихвою, И зол – богооставленности гнев. Всё компромиссы данности и воли, И ангельский – напоминаньем – неф. И распря, и напрасность евхаристий, И сожалений нА небе клочки… И накипи исполненные лица – В стакане бурю только лишь начни. Божественное не бессмертье кАбы – И незачем бы жалостная тварь. И ничего, завзятых кроме фабул:  Один мирок, расползшийся на два ль?

Copyright. The Rhymed Lyrics by Anna Polibina-Polansky