Слава Дмитриев. Сон четвертый (Кастанеда об этом не писал)

Однажды ночью со мной случился сверхопыт, что-то невообразимое и чего никогда до этого не было. Сознание отказывалось понимать, где правда, а где вымысел, метясь между этими двумя философскими категориями.
Я проснулся посреди ночи от того, что меня жутко знобит. Холод мурашками проходил по телу, не задерживаясь, впрочем, нигде конкретно. Перед этой трезвой ночью, когда я лег спать довольно рано, было пять ночей пьяных. Организм не понимал такого резкого перехода из своего ставшего обычным запойного состояния во внезапную трезвость. И усиленно сопротивлялся. Я закутался в одеяло посильнее и вроде как уснул.
Я проснулся, потому что меня бил озноб. Попытался встать и измерить температуру, но сломал градусник, и ртуть попала мне в рот. Она была ужасная на вкус. Я пытался ее отмыть, подставляя рот под струю воды в ванной, но там еще было и стекло, поэтому я порезал язык. Я начал понимать, что это сон.
Я проснулся, меня бил озноб. Теперь я решил измерить температуру по настоящему, потому что в прошлый раз это мне снилось. Конечно, каким бы образом ртуть могла попасть мне на язык? Я же не совсем эпилептик. Пока я искал градусник на книжной полке у себя в комнате, проснулись родители. Видимо я слишком громко разгребал многочисленные бумажные листы, которые у меня там скопились. Наконец, градусник был найден, но когда я его доставал, совершенно случайно задел тонким концом о край стола. Хрупкое стекло треснуло и ртуть разлилась, напоминая плавленый свинец. Я много раз слышал о ядовитых свойствах этого металла, поэтому быстро собрал твердые капельки и выкинул в мусорное ведро на кухне. Оставшись без градусника, сказал матери, что у меня температура и мне нужны медикаменты. Ртуть из ведра отец выкинул вместе с другим мусором.
Я проснулся в холодном поту, меня продолжал бить озноб. Это тоже был сон. Алкогольная детоксикация играла со мной злые шутки. За те пять ночей, которые я заполнял пивным марафоном, сознание перестало различать, где сон, а где реальность. Ведь пьяная реальность, в сущности, напоминает сон – все также туманно и расслабленно. Обычно когда я сплю и вижу сон, я понимаю, что это сон. Это помогает мне как-то коротать досуг в своих сновидениях с бОльшим интересом, нежели чем я бы просто их смотрел как сторонний наблюдатель. В ту ночь эта способность почему-то отсутствовала.
Я очнулся на улице, меня бил озноб. Мы гуляли с моим другом Толей и кем-то еще. У меня кружилась голова, и было очень холодно. Я говорил ему, мол, я как-то странно себя чувствую. Есть такое дело, соглашался он. Я пытался понять, зачем я вышел из дома в такой холодный день, если итак себя плохо чувствую. Толя сказал, что они уже отвели Марину домой, потому что она в тот вечер явно выпила лишнего и передвигалась уже с трудом. Своим лихорадочным сознанием я пытался понять, когда они успели это сделать и где в этот момент был я? Все вокруг было похоже на желтый цвет. На цвет Петербурга, каким его видел Раскольников в «Преступлении и наказании». Да, пожалуй, это было похожее состояние.
Я проснулся в своей кровати. Все еще было холодно. Проснулась мать, потрогала мне лоб. Я сказал, что у меня, кажется, температура. Она ответила, что это из-за того что я ем много мяса и пошла на кухню за таблетками.
Я начал понимать, что что-то не так. Напрягая волю и помня предыдущие пробуждения во сне, я пришел к выводу, что и это тоже сон. Как мне проснуться, как заставить себя выйти из своей головы и вернуться в реальность?
Я вспомнил про будильник. Как только он прозвенит – я точно проснусь. В тот же момент, когда я это понял, я проснулся.
Озноб прошел. Остался только холодный пот и шок от только что пережитого путешествия в сон. Мне казалось, что я боролся за возвращение всю ночь и уже раннее утро. На самом деле, с того момента, как я уснул, прошел только час.
Зачем-то сказал вслух: «Пиздец».
Если разобраться, то сознание давало мне много подсказок, которые могли указать мне на то, что это не реальность, а сновидение. Так, например, я вряд ли мог бы съесть ртуть, а моя знакомая Марина никогда не пьет столько, чтобы ее надо было отводить домой.
Пьяная реальность и сновидения очень похожи, и когда пьяная реальность становится слишком долгой, то и сновидения могут стать пьяной реальностью. А ведь из такого трансцендентного опыта можно было и не вернуться, навсегда затерявшись где-то в просторах мозга.
Впрочем, может, там было бы лучше.

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.