Роберт КАРМИН
Памяти Александра Хныкина
ПРИНЦ-КАРЛИК
Рождественская сказка для взрослых
В двух королевствах, находящихся не очень далеко и не очень близко друг от друга, жили Принц и Принцесса. Принц был высоким, белокурым, зеленоглазым и сложенным, как Аполлон. А Принцесса – изящной, кареглазой, с роскошными черными волосами, кольцами ниспадающими по плечам и спине. И вот как-то на рождественские праздники Принц посетил ту страну, где жила Принцесса. Они увидели друг друга и полюбили.
Пока их государства дружили, Принц, как только соскучится по своей Дюймовочке, садится на могучего белого коня и мчится к ней. А потом их государства поссорились, вражда стала разгораться, в стране Принцессы произошел переворот, и королевская семья бежала в далекие северные края, где большую часть года была зима. Так Принцесса стала изгнанницей.
Принц был безутешен, стал искать ее по свету, но никто не знал о ее судьбе. Принцессу прятали, опасаясь за ее жизнь, и Принц ее не нашел. В поисках своей любимой Принц обратился к магам и волшебникам. Так он попал к злой колдунье, которая, как только увидела его, пожелала оставить себе, а не отдавать далекой Принцессе. Усыпив его бдительность медоточивыми речами и обещаниями помочь, злая колдунья уговорила Принца выпить отвар, который якобы даст ему другое зрение, и он увидит, где его возлюбленная, и наконец сможет ее обнять.
Принц выпил отвар и превратился в уродливого карлика. А зрение у него и вправду стало иным, и вместо безобразной колдуньи он увидел прекрасную фею. А себя он по-прежнему видел Принцем – высоким, белокурым, зеленоглазым и сложенным, как Аполлон. Он стал послушным слугой колдуньи: выполнял все ее прихоти, помогал ей творить зло и забыл о поисках далекой возлюбленной. Только изредка в его новой – мелкой, темной и злобной – душонке шевелилось смутное беспокойство о чем-то светлом в его прошлой жизни и навсегда утраченном. Но со временем и оно угасло.
Прошло много лет. Красота Принцессы поблекла, и черные кольца волос уже не покрывали ее плечи и спину. А в карих глазах навсегда поселилась тоска. Изгнание Принцессы кончилось, она смогла вернуться в родные края и начать поиски Принца. Но все ей говорили, что он бесследно исчез. Молва о ее печали облетела леса, горы и реки, и все население – от насекомых до людей – страстно хотело помочь ей найти желанного Принца. Но никто не знал о его судьбе. Кроме… Злая колдунья, похитившая Принца, захотела от души позабавиться, насладившись впечатлением, какое произведет ее карлик на Принцессу, когда та узнает, что теперь это и есть ее некогда прекрасный Принц. Она послала сороку с известием для Принцессы, где обитает ее возлюбленный, и та сразу собралась в дорогу.
На третий день пути Принцесса оказалась в мрачном, грязном доме своей разлучницы. Она обегала его весь и, не увидев Принца, поспешила во двор. Обходя уголок за уголком и постоянно натыкаясь на какой-то хлам, она заметила уродца карлика, душившего птичку. Принцесса бросилась на помощь бедной птахе, а карлик, безобразно скривив и без того страшный рот и брызгая слюной, стал кричать на нее, топая ножкой. Принцесса в ужасе отшатнулась от него, и тут за спиной услышала резкий злобный смех.
Это хохотала колдунья. Показывая на карлика, сквозь свой отвратительный смех она кричала: «Это он, он, твой Принц!» – «Ты меня обманула, злая ведьма! Здесь нет моего Принца!» – «Это он, он, Принцесса! – продолжая хохотать, повторяла колдунья. – Сейчас ты убедишься…» – и пошла к сараю. Ошеломленная, ничего не понимающая Принцесса смотрела то на продолжающего грозить и ругаться омерзительного карлика, то на сарай, и ей показалось, что прошли годы, пока вновь ни появилась колдунья. В руках она держала мужскую одежду, и Принцесса узнала этот белый плащ… И огромное, как океан, горе залило ее душу.
Она стала заглядывать в темные злые глазки карлика с вопросом, узнаёт ли он ее, помнит ли. И в какое-то мгновение ей почудилось, что выражение этих глазок изменилось, они потеплели и оттуда, из недр этой душонки, полился свет. Но тут же они опять погасли и превратились в две колючки, вонзившиеся ей в сердце. Нет, не узнаёт, не помнит… Тогда Принцесса бросилась к колдунье, умоляя вернуть карлику прежний образ и отпустить, – зачем он ей, ведь она столько лет им владела! Все равно он уже старый, больной, и ей будет только в тягость.
Колдунья призадумалась и – согласилась. Нет, не вернуть Принцу прежний облик, это по прошествии стольких лет невозможно, сказала она. А отпустить таким, каков есть, – старым, больным, злым и уродливым. И Принцесса тоже согласилась. А карлика вообще никто не спрашивал. Колдунья указала ему на Принцессу, сказав, что это теперь его новая хозяйка, которой он должен служить. И карлик, припадая на правую ножку, покорно поплелся к карете.
И они двинулись в обратный заснеженный путь. Когда карлик засыпал, Принцесса бережно клала его себе на колени и вспоминала их далекие молодость, красоту и любовь. А потом тихо плакала, и слезы ее омывали обезображенное лицо Принца-карлика, а он безмятежно спал.
… Во дворце все пришли от карлика в ужас. Сначала, когда его увидели, потом – когда с ним познакомились поближе. Он всех донимал; постоянно творил какие-то пакости; всех друг с другом ссорил; обижал детей и зверей; ломал любимые цветы Принцессы в зимнем саду; кричал, ругался, всем и вся был недоволен. И даже Принцесса, как ни старалась, не могла ему угодить. Она надеялась отогреть карлика своей нежностью и терпением, пыталась напомнить самые светлые эпизоды из их далекого прошлого, что-то объяснить… Он же в ответ твердил, что его прежняя хозяйка была молода, очаровательна и ласкова с ним, а Принцесса – старая ворчунья, которая сама не знает, чего от него хочет. И он, красавец Принц, не намерен ее слушать и слушаться. После таких слов Принцесса замыкалась в себе, так и не осмеливаясь сказать ему страшную правду. Она считала, что переносить боль, – это ее удел, а Принц не должен страдать и искупать вину, которой за ним нет.
Все, кто ее любил (а ее любили все), старались тактично и мягко объяснить ей, что он давно не Принц, по которому она тосковала столько лет, и никогда им уже не станет. Но Принцесса отказывалась им верить. Она не могла смириться с тем, что нашла не своего возлюбленного, а существо, чья душа и тело изуродованы навсегда, а оно даже этого не осознает. Ей нужно было только одно – расколдовать Принца! Чтобы он стал прежним – благородным, умным, мужественным и… любящим. И чтобы они наконец стали счастливы вместе! Отчаявшись, Принцесса призвала на помощь добрую фею. Но фея только с грустью развела руками – она бессильна против этих злых чар.
Постепенно Принцесса стала чахнуть: одна болезнь сменяла другую, давно умолк во дворце ее смех, все реже улыбка озаряла ее лицо, все чаще проводила она время в постели. Обитатели замка, украдкой смахивая слезы, в душе готовились к неизбежной утрате, шепотом обвиняя в этом мерзкого карлика. Только ему одному все было нипочем. Принцесса не питала иллюзий ни относительно своего угасания, ни относительно дальнейшего пребывания Принца во дворце – когда ее не станет. Чтобы уберечь его от незавидной участи, после долгих раздумий и колебаний она таки решилась. И вот, в один из зимних вечеров, Принцесса призвала к себе кучера, велела ему наутро закладывать лошадей и везти карлика к злой колдунье. Кучер, как и весь двор, тоже очень любил Принцессу и очень не любил карлика.
…Как уж так случилось, что карлик исчез по пути к своей злой колдунье, никто не знает. То ли лошади угодили в сугроб, карета накренилась, а он крепко спал и вывалился из нее, то ли еще какое несчастье, которых немало бывает в дальней дороге, постигло незадачливого путника… Но так или иначе оказался он один ночью в лесу под завыванье вьюги. Он кричал во весь свой маленький голос, отчаянно махая ручонками, но кучер, видимо, из-за метели криков его не услышал, и лошади все больше удалялись от маленького человечка, барахтавшегося в снегу. Карлику было холодно, страшно и одиноко. Его все сильнее заметало снегом, но вскоре ему стало тепло, и он уснул.
Наутро кучер убедился, что пассажира нет, и двинулся обратно, размышляя, как он будет докладывать умирающей Принцессе о такой невосполнимой для нее потере. Но дворец встретил его глубоким трауром и докладывать ему уже ничего никому не пришлось. Вместе с трауром наступил сочельник.
