Вернувшись в Дрэйм, Седая Волчица, или как её звали на алароне «МайрэНэф», обнаружила себя скованной Узами Высших Жриц в спальне Последнего Искупления.

Едва Майрэнэф открыла глаза, как в распахнувшиеся двери проскользила Ардориана, Глава Круга Пятой Стихии.

– Мы ждали тебя вчера, Майрэнэф, – прозвенела она трелью бубенчиков. – Но ты не вняла Зову Разума, и Совет прошел без тебя.

– Я не смогла выбраться из тенеты Мирского праха, – Мэйренэф склонила голову, переливаясь на край пышной постели. – Я не прошу у вас извинений, я вижу, вы вынесли мне приговор.

– Это не приговор, Мэйренэф, – Ардориана повела головой, опечаливаясь более нижестоявшей в Круге соратницы. – Ты стала Избранной не по отсутствию на Совете, так легли Копья Судьбы.

– Я Избранница? – взлетела с кровати Мэйренэф, одним стремительным шагом переносясь к Главе. – Но для чего?

– Дракон Таон-Хоан проявил свою Силу. Круги Стихии предоставляют ему своих дев для Союза. Ты его Пятая… в этом Исходе.

– Драконы поглощают Энергию Алара, – задумчиво проговорила Мэйренэф, не глядя на Ардориану, – а значит, первых четырех отныне в этом воплощении  мы не увидим.

– Им никогда не смогут дать второго шанса, – вмешалась Глава Круга. – Они исчезли навсегда, сестра моя. Драконы поглощают их Энергию вплоть до Истока. Я сочувствую тебе.

– Таон-Хоан проснулся прежним? – чуть отрешенно прошептала Мэйренэф. Ардориана чуть прищурилась, кривя ответом через мудрость предков.

– Ничто не может сохранить себя навечно, ничто не может измениться навсегда. Таон-Хоан уже готов тебя принять в своих палатах.

– Но я еще не подготовила себя к достойной встрече, – с добродетелью ответила Мэйренэф, вновь переносясь на свое ложе. – Мне нужно все обдумать,

– В следующий твой приход ты, может быть, окажешься подле него, – предупредила Глава Пятого Круга. – А впрочем, отдыхай и подготавливайся, мы не станем ни мешать, ни отвлекать.

Но её последняя фраза прозвенела уже в пустоту. Ардориана едва видимо усмехнулась, и глаза ее заблестели. Она довольно улыбнулась и прошептала как бы про себя:

– Ты не станешь Главой Круга, Дэйва, а я не брошу этот мир никогда. Моя тенета уничтожена во зло, но это в пользу, если я останусь в Круге. И никто, кроме меня, не будет знать, отчего ты выбрала свой путь подобным образом.

Она стремительно покинула опочивальню, не заметив проявления Мэйренэф. Та по-прежнему сосредоточено смотрела впереди себя.

– Я исполню обет Верховным, – прошелестела она молодою травой, – я исполню обет своим сестрам. Но и Владыке я послужу, Ардориана.

С теми словами она и закрыла глаза, растворившись как краска на льдине.

***

Светлая решительно встряхнула Машу за плечи, но та довольно аккуратно выбралась из ее хватки и отпрыгнула назад.

– Я не собираюсь просто так отказываться от своих возможностей, – сердито высказалась девушка. – Я столько времени потратила на совершенствование своих техник, что выкинуть все в урну означает для меня полнейший крах.

– Но не лучше ли тогда оставить всё на время так, как оно есть?! – воскликнула блондинка. – Как ты выполнишь свою задачу, одновременно там собой? Это невозможно! Неосуществимо!

– Аня, Аня! – Маша улыбнулась и приблизилась к подруге, взяв её ладони в свои руки. – Ты же меня знаешь, ты сама мне говорила, что таких чудачек очень мало. Разберусь на месте. В крайнем случае… – шатенка на минуту замолчала, размышляя, а затем продолжила с энтузиазмом, – … я могу проснуться и начать все снова. Но, вообще-то, у меня есть план.

– Что за план? – оживилась Светлая. – Ты хочешь потягаться с ним? Повоевать?

– С ума сошла? – рассмеялась Маша. – У меня, конечно, силы хватит, но этот вариант слишком жесток. Он ничего хорошего не принесет мне. Как минимум, объявят новую охоту на меня. Как максимум – на всех, кто попадется им под руку. Нет, я хочу стать той, кому воистину назначена роль женщины Дракона.

– Девочки, о чем вы говорите, мои милые?! – в комнату вошел высокий и худой Михей, которого все чаще звали Граф, за слишком пафосный характер и довольно театральную манеру речи. – Насколько мне не изменяет моя память…

– А она тебе не изменяет никогда, – поддела его Светлая, но Граф надменно продолжал, не обратив внимания на колкость.

– … Таон-Хоан за три тысячелетия не встречал Достойной, забрав в астрале силы сотен ведьм.

– Мы это знаем, Миш, – поморщилась Анюта, – но что-то предпринять ведь Маше надо!

– Я бы посоветовал ей не гулять в астрале пару месяцев, пока ваш Пятый Круг…

– Напомню, что в астрале наши числа недействительны, –  раздраженно прервала Михея Светлая.

– Ребята, не ругайтесь, – улыбнулась Маша, привставая, – я все равно уже продумала свой путь. Я одна из Круга Пятой Силы, неужели я не справлюсь с сердцем Таон-Хоана, Каменного Бога? Ну, а если не справлюсь, значит, таково мое наказание за службу не тому господину энное время назад.

– Ой, ты себе-то хоть не ври! – отмахнулась  Аня. – Мы прекрасно понимаем тебя с Графом, лишиться магии для нас с тобой как смерть. Опять-таки, мы с Мишей не дитяти, если покопаемся в Библиотеках, расспросим у начальства или обратимся к Ключникам, то, возможно, возвратим тебе способности. Ведь что такое магия? «Умение….

– « … задействовать воображение!» – закончили они все в один голос с легким смешком. Маша вернулась на кресло, слегка улыбаясь.

– Чего я боюсь, в самом деле? – спросила себя шатенка. – Не в первый раз я прорываюсь сквозь неразрешимые дилеммы. Взять хотя бы седьмой ключ от Апокалипсиса.

– Или когда работала на дьявола, служа Христу, – прищурился Михей.

Марию передернуло, а Аня обернулась к Графу с таким видом, что тот, если бы мог, да и позволил бы, сгорел бы заживо.

– Ты прекрасно знаешь, что эти истории взаимосвязаны, – проговорила она тихо, но в словах потрескивали молнии.

– Ей не было особо неприятно заниматься черной магией, – Михей еле заметно усмехнулся, – она довольно быстро заняла там положение сильнейших, Он ею был доволен донельзя… А после полностью разбитого ручательства я, потерявший столь высокую карьеру, даже не увидел сожаления в её глазах. Она могла бы стать его Глазами… Он мог бы уничтожить Таон-Хоана…

Пока он говорил, его глаза блестели. Он смотрел на Машу неотрывно, завораживающе и маняще, но… на Машу бесполезно было так смотреть, она сама могла так завораживать, а с Графом и со Светлой они были наравне, хотя и изредка соревновались в своей магии.

– Я не приемлю этого пути, – ответила она, глядя в глаза слуге Отступника. – Я не желаю возноситься за счет тьмы в людских сердцах. Наш разговор окончен… еще в прошлом. В тот самый день, когда я извинилась перед ним и перед вами, чернокнижниками, спустившись сквозь десятки злобных сущностей без капли крови. Я стану для Таон-Хоана той Единственной, кого он ищет уже много-много лет.

Глаза её сверкнули, но не так, как у Михея. Граф отступил и обернулся к Светлой. Но Ане разговор уже давно наскучил: она подпиливала ноготки и выбирала лак, в преддверии очередной ночной прогулки до любимого компанией заброшенного городского парка. Там и только там Маша желала войти в свой первый контакт с драконом. Ведь неизвестно, что станет с ней и её телом после изъятия всех магических сил, связанных воедино с её разумом с самого детства.

***

Пентаграмма горела так ярко, что милиция не преминула остановиться с намерением арестовать сатанистов. Но один звонок старшему брату Марии уладил вопрос, и компания молодых магов осталась в покое.

– Мы даем тебе ночь, – предупредила Светлая, погрозив тонким пальчиком. – Если будет затягиваться, я влезу без спросу. И еще: будь что будет, но всё же не лезь на рожон. Нам не надо бессильное тело или труп вообще. И, кстати…

– Аня, отстань! – возопила шатенка. – Я знаю все лучше тебя! Так что просто дай мне устроиться поудобнее и начать!

Михей, аккуратно выкатывавший травяную постель для подруги, поднялся с колен и бодро отрапортовал:

– Всё готово! Начнём?

Его глаза азартно блестели, а на правом виске пульсировали две венки, что означало: его лихорадит восторг.

Маша кивнула и перескочила через пару огненных линий, чтобы добраться до центра, затем, глубоко вздохнув, опустилась на траву спиной.

Закрыв глаза, она подумала, что хорошо бы завтра утром выпить кофе в её любимой кафе. “Кофе в кафе”, улыбнулась она, не раскрывая глаз. “Какая игра в слова!”

***

В этот раз Мэйренэф очутилась в незнакомом ей месте. Мрак заполнял здесь всё, кроме винтовой лестницы, наверху которой она стояла, и части зала внизу.

Там её ждал Дракон.

Напротив каменного алтаря высотой в полметра и столешницей для очень крупных женщин полулежал-полусидел Таон-Хоан.

В тусклом свете, лившемся из ниоткуда, его кожа серебрилась белым камнем, передние лапы-руки оказались сложены под подбородком, а глаза – Мэйренэф почувствовала это даже со столь дальнего пространства – были прикрыты в ложной дреме.

Он тоже ощутил ее приход.

– Спускайся, я не съем тебя… пока, – лениво, чуть с растяжкой, произнес он, но за этой ленью Мэйренэф почудилась огромная тысячелетняя усталость. Она неторопливо начала сходить к Дракону, и вдруг почувствовала, что ни страха, ни чуждебности здесь нет. Она пришла туда, куда ей должно было если не прийти, то заглянуть.

– Я не думаю, что ты начнешь меня так скоро поглощать, – проговорила она с легкою усмешкой. – И я совсем не думаю, что ты таков, каким тебя нарисовали в пятом круге.

Дракон слегка пошевелился, ощутив в себе едва заметное волнение. Не то, что бы она сказала что-то важное, но голос… нет, скорее, тон, каким та ведьма смела говорить с ним, напомнил ему кое-что из прошлого.

Тем временем девушка спустилась вниз и встала подле алтаря.

-Может, встанешь, вспомнив такт гостеприимства?

Столь нахальный тон заставил Таон-Хоана прямо-таки выпрыгнуть из своей мерной позы.

– Да как ты смеешь, ведьма! Ты…

Но неожиданно он успокоился и встал на задние лапы, опираясь на свой гладкий, за исключением конечных шипов, длинный хвост. Его морда изобразила ухмылку и некоторое удовлетворение, но сказать он ничего не успел.

– А ты не такой гигант, как я думала! – с восторгом и откровенным интересом заявила нахальная Мэйренэф. – Ты мне нравишься! Правда, нравишься.

Ухмылку сменило изображение немого вопроса “И что это значит?”.

– Я шла сюда с четким намерением стать твоей супругой до Истока, – стала объясняться ведьма. – Я жаждала спасти себя от смерти в этом мире. Но я даже не думала, что это может оказаться столь приятным.

– Так ты надеешься влюбить меня в себя с первого раза? – прервал ее дракон. – Не спорю, ты не очень-то похожа на всех тех, кого ко мне решал отправить Круг. Ты сумела заинтриговать меня своим бесстрашием, нахальством и бесцеремонностью. Но что ты скажешь, если я-таки решу играть по-своему?

Он быстрым и нечеловеческим движением подхватил ее своею левой лапой и, аккуратно приземлив, прижал её на алтаре своим же телом.

И Мэйренэф впервые ощутила, что такое страсть в астрале. В Таон-Хоане её было на стакан, но вот её саму как будто молнией пронзило, сперва обдав волной огня, затем – воды из зимней речки, и опять – лавиной пламени вулканов. Отдавшись всему сразу, ведьма просто-напросто сомкнула на мгновенье глазки, окутавшись довольно явственным для Таон-Хоана потоком пламени, закинула за его спину ноги, чуть скрестив ступени, и тихо, едва слышно прошептала будущему мужу прямо в ухо навеянные свыше слова клятвы:

– Ты мой, Таон-Хоан, а я твоя. Отныне и навеки… до Истока.

Дракон на миг застыл, но сквозь мгновение до победившей ведьмы донеслось:

– Я принимаю твою клятву, Мэйренэф. И даю тебе в ответ такую же. Тем более, ты вправду моя суженая.