– Антон, если не сдашь курсовую в срок, не сдашь экзамен, не сдашь экзамен – будешь исключен. Будешь исключен… Будешь исключен, – профессор заканчивает свою речь и закуривает трубку. Его толстые бока с большой натяжкой помещаются в кресле. Я смотрю на него глазами, полными безразличия. Мне действительно наплевать сдам ли я экзамен. Мне наплевать даже если он решит, что я – демон из потустороннего мира. Сейчас мне наплевать на все. Вчера врач обрадовал меня неоперабельной опухолью мозга. Результат нескольких автомобильных аварий, пяти лет бокса и ежедневной ночной жизни. Причем, по словам доктора, именно ночная жизнь сыграла главную роль. Якобы низкие частоты (то бишь басы) могут отрицательно влиять на мозговой синапс, отчего что-то там образуется и опухоль начинает расти. В медицине я не силен. Мне жить осталось столько же, сколько омару в аквариуме гавайского ресторана. Как повезет. Теперь мне нельзя пить, курить, заниматься любой физической работой, секс не исключение. Рацион моего питания теперь состоит из вареных овощей, соевого молока, и хлеба из муки грубых сортов. Ни мяса, ни глотка холодного пива в обед, ни сигаретной затяжки после секса. Все радости жизни теперь остались в прошлом. Есть лишь правила, правила, правила…Я – студент пятого курса технического факультета политехнического института. Моя жизнь всегда состояла из несвязанных между собой вещей. Можно определенно сказать, что нет ничего неопределенного. Круто задвинул. Теперь пришла пора подвести итог своей жизни. Собраться, так сказать. Найти катализатор, чтобы закончить химическую реакцию в моей душе и сделать, наконец, что-нибудь полезное. Несколько раз я делал бесполезные попытки измениться. Пытался стать гордостью своих богатеньких родителей, которые постоянно твердили, что всего я должен достичь сам, с помощью трудолюбия и моих неограниченных умственных способностей. Они правы. Насчет «достичь» и все такое. Но только это не мое. Для многих людей чего то достичь, значит навалить за брюхо побольше зелени, воткнуть в уши золотые пробки, и ничего не слышать за собственной надменностью. Я же всегда считал, что если тебя запомнили на века – значит, ты чего-то достиг. Эйнштейн, Тесла, Иван Грозный, Гай Юлий Цезарь, Джек Потрошитель, черт возьми. Вот они достигли вершины. Действительно. Пройдут столетия, тысячи лет, а их имена будут помнить. После того, как профессор выгнал меня из аудитории, я направился в парк. Последнее что меня сейчас волновало, это правила установленные доктором, так что я купил пива, сигарет, нашел уютную тихую скамейку и сел читать любимую книгу. С каждым глотком, с каждой затяжкой я понимал, что растратил жизнь зря. Но и бояться тоже глупо, не так ли?
– Что читаешь?
Я поднял голову и увидел высокую красивую девушку, в черных брюках и черной рубашке. Одета не по погоде. Она держала в руках корзинку для пикников.
– Читаю философию стоицизма. Но я сомневаюсь, что тебе будет это интересно.
– В каком смысле? – она удивленно смотрит мне в глаза. Ничего ты там не увидишь, родная, лишь печаль.
– В таком, что ты не похожа на философа. Скорее модель Victoria Secret, чем аспирантка по социологии. Я даже гадать не буду, зачем ты со мной разговариваешь. Мне просто наплевать.
Девушка без единого слова садится рядом со мной, открывает корзинку и начинает, что-то искать. Я вижу в этом райском ведерке все то, что так любил в той, нормальной жизни: бифштексы на лаваше, сэндвичи с тонкими кусочками бекона, салатом и помидорами, сыр брынза, и бутылка красного вина из Абхазии. Эта корзина – как склад моих желаний. А девушка – приложение к ней и основное, запретное желание. Я смотрю на ее фигуру, грудь, вороного цвета волосы, длинные стройные ноги и понимаю – теперь, то есть сейчас, и потом, и после я не увижу всего этого. Не будет меня. Лишь кремированные останки, стоящие на камине в кабинете отца. То, ради чего стоит жить, сейчас находилось в двух сантиметрах от меня, дразнило меня, и как бы намекало – прости друг, мы не свидимся более, сумерки вечной молодости прошли, теперь ты ходящий труп с теннисным мячом в голове.
– Молодой человек, вы на мне дыру протрете. Я подошла к вам, потому что больше свободных скамеек нет. А еще в этом парке нет не одного курящего мужчины, кроме вас. Так что не льстите себе, вы для меня лишь средство релаксации. Но я заметила, когда вы смотрели в корзину, ваши глаза искрились от удовольствия. Заключим сделку? Сигарета взамен на любую вещь из корзины.
– Это хорошая сделка. Как тебя зовут? – я достаю из кармана две сигареты, прикуриваю и передаю одну ей, – то, что лежит в вашей корзине для меня как запретный плод. И ты тоже. О боги, я схожу с ума.
– Ты не сходишь с ума. Мое имя не важно. Более того, у тебя все будет прекрасно Антон, – я удивленно смотрю на девушку, чей образ ассоциируется у меня с вестницей смерти, – Ты сейчас правильно подумал. Я как раз ОНА. Да, да, та самая, кого все бояться, кто вас дураков якобы забирает на тот свет. Знаешь, какая кличка мне не нравится больше всего? Старуха с косой! Я что похожа на старуху? Ты даже не представляешь, каких усилий и тренировок мне стоила такая идеальная фигура. Моими бедрами орехи можно щелкать!
– Не сомневаюсь, – я в ступоре. Или рядом со мной сидит телка под тремя марками ЛСД, или действительно за мной пришла старуха с косой.
– А ты смешной. Всегда мне нравился. Именно поэтому я выбила для тебя еще один контракт, – в ее руках неожиданно появляется сверток пергамента, с большой красной печатью. И перо.
– Что это? Я никаких сделок не буду заключать, и душу не кому не отдам. Тем более душе все равно пиздец, – смеюсь я.
– Вот об этом я и говорю. Нравишься ты мне Антон. Это не сделка, это твой пожизненный контракт. В тот самый момент, когда твое сердце начало биться, ты уже был взят на работу. И работа твоя – жить в этом мире. Ты плохо справлялся, с работой, и поэтому там, наверху решили, что тебя нужно уволить. Уволить из жизни. А это твой контракт. Мы даем тебе еще шанс. Шанс поиметь СМЕРТЬ. В прямом смысле этого слова. Контракт снова вступит в силу лишь после нашего с тобой… Вообщем тебе понравится. Только не вздумай, потом хвастать перед друзьями. Просто скажи, что рад жизни. Жизнь дается один раз, как контракт с самим собой, как та единица, что держит в равновесии. Если теряешь смысл и цель – перестаешь быть нужным этому миру.
Звонок будильника предупреждает меня об очередном поганом дне. Открыв глаза, я понимаю, что та встреча на скамейке в парке и последующий неземной секс с черной богиней была лишь сном. Что я все еще в заднице. Слышу автоответчик. После двух долгих гудков слышится голос доктора:
– Антон, произошло, что-то невероятное, ваши анализы просто потрясли меня! Я записал вас на операцию во вторник, мы вырежем вашу опухоль, будете как новенький. Поздравляю…
