Семен Шипулин. Прости меня, англичанин…

И сказал Господь Еве:

— Ты жаждешь Любви. Ты готова ради нее покинуть райские сады и терпеть земные муки. Я исполню твое желание, но… — разломив персик, Бог швырнул в разные стороны его половинки. — Всю земную жизнь, женщины, вы станете искать свою единственную половинку Любви.

Так Всевышний покарал дочерей Евы за первородный грех.

5 мая 1429 года от Рождества Христова. Французское королевство. Идет Столетняя война. Горит поверженная Турель, в водах Луары отражаются красные отблески. В проломе стены лежит перевернутая осадная башня. Черный дым застилает горизонт. Багровое зарево гудящих пожаров (отступающие британцы жгут французские деревни). Крутящаяся мельница шелестит горящими крыльями. Закопченный остов разрушенного пушками англичан Турельского собора на черном пепелище — словно перст, указующий в небо. Ветер несет хлопья жирной сажи. Над головой быстро мчат тучи. С мутного неба, где блеклым пятном повисло дырявое солнце, срывается дождь. Пахнет речной тиной и паленой человечиной. За городскими стенами холодные речные воды выбрасывают на прибрежный песок трупы. Бабы, воя, подвязывают тряпками челюсти погибшим мужьям. Дворовые собаки, одичав и сбившись в стаи, выедают вкусную требуху из животов убитых. Бока псов уже раздуваются от сытости. Мстя за поражение при Азенкуре и девяноста два года неисчислимых бедствий и унижений Франции, казнят пленных англичан. Повешенные, с дерюжными мешками на головах, раскачиваются в порывах ветра на скрипучих балках неструганных виселиц. Рядом, в честь победы вливая в открытые смехом рты вино из кожаных фляг, прямо в распаханной траками осадных орудий грязи солдаты скопом насилуют захваченных жен островитян и маркитанток. «Бум, бум, бум!..» — непрерывно бьющий набат заглушает крики казнимых и плач испуганных женщин.

На площади захваченной крепости в белых доспехах, с присланным (для девушки, движимой Богом) из старинной часовни древним мечом на поясе стоит она. Знамя — большое белоснежное полотно, усеянное золотыми королевскими лилиями, с изображением благословляющего Христа на одной стороне и голубки (символа мира) на другой — гордо полощет над ее головой. Так же развевалось оно, когда семь дней назад, ночью, она на коне, в сверкающих при свете факелов латах, под радостные крики воодушевленных ее появлением защитников, въехала в Орлеан, поклявшись освободить город от английской осады. Позади остался трудный поход из Шинона, где днем девушка не покидала седла, а ночами, не снимая доспехов, спала на голой земле. Питалась, разделяя с воинами их черствый хлеб и болотную воду. И вот первая победа. Пусть страшная, пускай мучительная, но столь долгожданная. Впереди еще много смертей врагов и друзей. Она жалела их. Перед выступлением в Орлеан направила написанные от ее имени письма английскому королю и его наместникам во Франции, призывая их уйти с миром из разоренной страны. Издевательский смех, прозвучавший в ответ, означал: пролитая кровь падет на их совесть, заставив захлебнуться их звериные души.

Сняв шлем, девушка обнажила голову. И хоть с коротко остриженными в кружок каштановыми волосами она походила на юного очаровательного придворного пажа, окружающие ее лучшие рыцари Франции, признав ее право, готовы подчиняться деве. Потому что это она четыре часа назад, опрокинув в крепостной ров осадную башню, точно по мосту, первой ворвалась в пролом стены. Девушка не боялась смерти, веря — она, простая неграмотная крестьянка из Лотарингии, избранница Божия. В то верили хлынувшие следом французы, а когда поверили англичане — они выбросили белый флаг. Лишь один, во главе горстки аристократов забаррикадировавшись в башне арсенала, сражался до конца. Его литая арбалетная стрела перебила застежку ее панциря у горла, когда с криком: «За мной, кто верит в меня!»  — она повела французов на приступ. Предпочтя смерть, британцы взорвали порох в подвале башни, похоронив под обломками вместе с собою многих франков. Чудом англичанин уцелел. И теперь, израненного, полуживого, в закопченных окровавленных латах, его тянули на ее суд. Каска скатилась с русой головы, задребезжав по мощеным булыжникам площади. Не доходя с десяток шагов, островитянин поднял лицо, посмотрев на нее. Она увидела его упрямые, цвета лезвия клинка глаза. Такие не покорятся. Таких убивают во имя Франции, во имя победы. Почему же хочется забыться в объятиях его сильных рук. Прильнуть бесконечным поцелуем к его жарким губам и… умереть.

— О, святые Михаил, Катерина и Маргарита, мои небесные покровители. Дайте сил. Так никогда не было, не должно быть! Он лютый враг. Смерть — все, чего достоин он, — убеждала себя девушка. Но ее чуткое сердце уже узнало свою вторую половинку, единственного мужчину, с которым она могла найти счастье.

— Французская волчица! — закричал англичанин.

С неожиданной для покромсанного тела силой, опрокинув державших его латников, выхватил у одного меч. Убив нескольких преграждавших дорогу, он бежал навстречу. Меч уже занесен над ее головой. Не пытаясь защититься, она закрыла глаза. Алебарда сурового графа Роббера де Гиза разрубила череп британца до переносья. В брызгах алой крови англичанин тяжело рухнул на спину. Гримаса ярости покидала его красивое лицо, на нем застывал покой человека, до конца выполнившего свой долг. Солдаты в бешенстве начали топтать труп.

— Прекратить! Похоронить с почестями!.. — прохрипела она сжатыми болью связками.

Его укрытое кумачовым шелком тело на скрещенных копьях понесли к могиле четыре капитана. Отдавая дань доблести, французы на несколько мгновений приспустили штандарты.

Через два года, освободив Францию, в девятнадцатилетнем возрасте оставаясь девственной, преданная Карлом VII (человеком, коего она сделала королем), после шести месяцев допросов и пыток в башне замка Боревуар, где служившие британцам богословы Парижского университета во главе с епископом Кошоном обвиняли ее в колдовстве и ереси, она будет сожжена на центральной площади Руана. Когда факелом загорятся волосы девушки, католические церковники, последователи которых через пятьсот лет объявят ее святой, поднимут огромный крест, защищаясь от отлетающей души ведьмы.

Гудящее пламя выжгло глаза, опалив гортань. От взбесившегося жара лопалась кожа, и нечеловеческая боль, убивающая мозговые клетки, заполняла тело. Задыхаясь в клубах дыма, она за все муки, за поруганное женское естество свое просила Создателя, чтобы за чертой глаза цвета стального меча встретили и простили ее.

Глаза несбывшейся, безрассудной и единственной любви Жанны дґАрк.

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.