МОРЕ

                Он работал с цифрами и жизнь свою понимал в четких, выровненных опытом и взвешиванием значениях, красиво уложенных в строчки его биографии и послужного списка. Он сам лелеял свою конкретность и других заставлял ее уважать. Он верил только в измеримое и всякому явлению находил научное объяснение, а в отсутствие такового – считал выдумкой невежественного воображения. Ему нравилось высмеивать суеверия и мистические загадки для простофиль и лично разоблачать особенно нелепые мифы. Он коллекционировал невероятные истории и за бокалом частенько разглагольствовал о людской глупой потребности в чудесах. Друзья изредка побрасывали ему пищу для иронии, рассказывая невероятные случаи или необъяснимые факты, и он в два счета развеивал их иррациональность.

                Случай свел его с одним путешественником, его полным антиподом, восторженно преклоняющимся перед загадками древности и наших дней. Он не пытался припаривать мир и радовался ему во все глаза и уши, сердцем, без линеек и измерительных таблиц. Он недавно вернулся из дальнего странствия и живописал необыкновенный остров, открывающийся только избранным, тонким натурам и прогоняющий восвояси остальных.

                Математик услышал восхищенное повествование путешественника и немедленно ввязался с ним в ожесточенный спор.

                – Докажите мне особенность этого острова! – воскликнул он. – Что там не так? Климат? Природные условия? Солнце всходит не с той стороны? И как, позвольте спросить, ваш остров выдворит меня с моим скептицизмом?

                Но путешественник покачал головой.

                – Я ничего не собираюсь вам доказывать. Поезжайте сами и убедитесь.

                – Отлично. Наведаюсь туда при первой же возможности. Как вы считаете, трех дней будет довольно, чтобы понять это место?

                – Вполне, – кивнул ему путешественник лукаво. – Советую вам начать с моря. Там мягкие песчаные пляжи и прозрачные воды.

                И математик выкроил несколько дней в своем плотном вычислительном графике и отправился на тот остров.

                Он бросил вещи в гостинице и справился у портье.

                – Ваш остров славится пляжами?

                – О, да, у нас лучшие в мире пляжи! – просиял тот.

                – Далеко ли отсюда?

                Портье заулыбался. Весь остров вы обойдете за три четверти часа чрезвычайно медленной прогулки. Но пляжи совсем рядом. Минут пять ходьбы. Слышите, как поет океан?

                Математик пробурчал благодарности и немедленно отправился туда. Не зря же он летел сюда астрономическое количество часов и плыл на катере, причалившем на деревянную пристань, изгаженную и вовсе не живописную. И ничего исключительного – ветхие, на ладан дышащие лодки да горстка любопытных мальчишек под выжженными пальмами, а вода у причала заросла водорослями и мутная.

                Сейчас он оценит эти «лучшие в мире пляжи».

                Он двинулся на шум прибоя и вышел к океану. Волны отливали от берега, волоча за собой камни. Побережье, усыпанное огромными валунами, оскалилось навстречу пришельцу. Настырный математик попытался зайти в воду, но его тут же огрело и исколотило камнями и пеной.

                Я выбрал негодное место, решил он. И двинулся дальше. Но путь ему преградила река нездорового желтого цвета, глубокая, без брода и моста.

                Ему пришлось обходить ее посуху, и он побрел по пыльной раскаленной дороге, ища выход к морю. Шел он долго. Солнце пекло, а питья он с собой не захватил, и минуты казались ему вечностью на этом иссушенном жаждой пути. В довершении он натер ноги новыми сандалиями, и ко всем его злоключениям примешалась еще и боль от волдырей.

                Но математик упрям. И он выбрался к большой воде, но его встретили все те же развороченные скалы, и накатившая волна выбросила ему под ноги вздувшийся труп собаки.

                Никуда не годится такое купание, разозлился он и отправился в бесконечный обратный поход.  

                Добравшись до своего номера, он свалился ничком на кровать, замертво, без обеда, ужина и сновидений.

                На следующее утро он потрясал кулаками перед любезным невозмутимым лицом портье.

                – Где ваши пляжи? Где песок?

                Портье пожимал плечами. Должно быть, отлив, сэр. Наши пляжи славятся по всему миру. Они песчаные и глубоководные. И очень чистые.

                – Хорошо. Я обыщу весь остров и найду-таки место для купания. Дайте мне в аренду автомобиль!

                – Но на этом острове нет автомобилей. Он слишком мал. Могу предложить велосипед.

                – Вы издеваетесь! Я шел вчера добрых четыре часа! Дайте мне автомобиль.

                Портье с любопытством оглядел его. Четыре часа по острову гулять – только вкруговую. Остров крохотный. Гостям отеля предлагаются бесплатные велосипеды. Объехать остров на велосипеде – неспешные четверть часа. 

                – Хорошо, давайте свой велосипед!

                – Лучший для вас, сэр.

                И ему вынесли насквозь проржавевший дедушкин драндулет.

                – Другого нет, – пресек портье его попытки возмущения. – Наши гости предпочитают пешие прогулки.

                – А вы сами на чем ездите?

                – А мне ездить не нужно. Я здесь же, при отеле живу. Да и потом, до самой дальней точки идти менее получаса. Я не настолько спешу.

                Раздосадованный математик оседлал скрипучий, уставший от своей металлической жизни агрегат и отправился в противоположную вчерашней сторону.

                Он крутил педали вдоль берега по ухабистой дороге, увязая в пыли. Каждого встречного он спрашивал дорогу на пляж. Хороший пляж. Ему указывали направление, он следовал ему, и всякий раз его поджидал или крутой обрыв, или мусорные заводи, куда ступить-то противно, не то, что окунуться, или усеянное осколками мертвых кораллов мелководье. Математик клял на чем свет стоит прохожих, отправивших его невесть куда, и этот проклятый остров. Он колесил взад-вперед, настырно добиваясь пляжа, но на закате вернулся в отель ни с чем.

                Назавтра, в свой последний день, он спозаранку поднял портье и потребовал предоставить ему карту острова и отметить на ней так называемые «лучшие в мире пляжи».

                Портье смотрел на него с недоумением, искреннее пытаясь понять, шутит ли постоялец или всерьез.

                – Я сердит! – заверил его математик. – Я чрезвычайно зол. Это остров огромен и опасен, и здесь нет ни единого клочка суши, пригодного для купания. Немедленно дайте мне карту!

                Портье развел руками. У него нет карты. Никому не нужна карта столь маленького острова. Ему обойти впору за полчаса…

                – Знаю я ваши полчаса! – кипятился математик. – Вы меня все время надуваете. Рисуйте, стало быть, от руки, где тут ваши изумительные пляжи…

                Портье почесал затылок. Просьба гостя завела его в тупик. Пляжи простирались по всему побережью, слева и справа от отеля, но ему ничего не оставалось делать, как нарисовать круг и наставить крестики на его ободке.

                – Что это за крестики? – осведомился математик.

                – Пляжи.

                – Но я там был! Здесь кладбище, здесь сточная канава, а здесь в море обвалился кусок скалы!

                Портье вытаращился на него. На острове нет кладбища и отстойников. И покойников, и мусор регулярно вывозят на большую землю…

                – Идите к черту! – вконец рассвирепел математик. – Найду сам.

                И весь день он проблуждал в поисках пляжа. Но то свалившаяся пальма заставляла его сделать крюк, то стадо коров, то церемониальная профессия – ему не удалось даже попасть на берег.

                Он чуть не опоздал на свой катер.

                – Ну, как? – теребили его любопытствующие друзья. – Это, в самом деле, удивительный остров со сказочными песчаными пляжами и кристальной водой?

                – Помойная яма – этот остров! – отвечал математик и, сменив тему, принялся разносить в пух и прах очередное заблуждение человечества.