Сергей Иващенко. Жизнь и смерть птицы (рассказ)

СЕРГЕЙ ИВАЩЕНКО

ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ ПТИЦЫ

Он показался из-за деревьев, сделал плавный круг и, лениво помахивая крыльями, полетел над полем. Сытый и спокойный, он никуда не спешил, безразлично замечая, как под ним проплывала назад дорога, машина и человек возле нее. Он давно знал эту машину, этого человека, знал, что человек не один и что у его спутника было ружье. Он помнил звуки выстрелов, треск сбитых дробью ветвей и неровное хлопанье крыльев раненых птиц. И то, что он не сворачивал, не облетал их, не было ни храбростью, ни гордостью. Просто ему было безразлично сейчас все то, что могло вдруг случиться. Он, планируя, снова сделал круг над столбами и, отлетев, опустился на поле, где надолго застыл, выделяясь на снегу контрастной, черной кляксой. Потом прошелся, вскинул голову, хотел закричать, но тут же забыв об этом желании, подпрыгнул, взмахнул крыльями и снова полетел в сторону леса. Что-то всегда гнало его прочь от шумной, нервной стаи в это поле. Была какая-то непонятная, немного грустная, но все же притягательная прелесть в этом одиночестве. Он не сразу понял свои чувства, но, недавно пролетая один над полем, вдруг почувствовал себя хозяином, властелином и неба, и редких кустов, и поля. У него закружилась голова, отяжелели мышцы, и не спохватись вовремя, он бы разбился о землю. И так, с каждым полетом он все больше и больше усваивал эту мысль и уже не падал, не тяжелел, а, наоборот, казался себе легким, сильным и непобедимым. Правда, долго отдаваться этой мысли он не мог, так как она всегда затягивала в страшное и неведомое. Он спешил к стае, втягивался во всеобщую суету, пока снова не ощущал непреодолимое желание улететь в поле. И чем дольше это продолжалось, тем мучительнее и сладостнее была его мысль. Он настолько привык к ней, что теперь уже не представлял, как мог раньше жить без нее.        Шли обычные дни. Заканчивалась зима, все беспокойнее становились птицы, но это уже было и в прошлом, и позапрошлом году, и, наверное, будет в будущем. Он просыпался ночью, и все чаще появлялось желание сбросить какой-то тяжелый, давящий груз с тела, хотелось вдруг стать легким, взлететь высоко над землей и там, в невообразимой высоте, раствориться в синеве и слиться с небесным куполом. Ему даже снилась, однажды, крохотная земля, и он был над ней и видел каждый кустик, каждое дерево, и от всего этого было так хорошо и так невообразимо торжественно, что он проснулся и потом долго не мог забыть этот сон. А иногда он оказывался один на один с небом, где-то сзади была земля, и он отдалялся от нее и все быстрее падал на небо. Это было захватывающее дух падение, но в какой-то миг он вспоминал о земле, делал отчаянную попытку остановить полет и от страха просыпался. И, тем не менее, эти сны оставляли в душе неизгладимый след и заставляли порой тосковать о них…

В тот день он как обычно, поужинав, полетел над дорогой в сторону поля. Он еще издали увидел машину и человека с ружьем, но упрямо летел, не сворачивая и не убыстряя полет. Человек вскинул ружье и, почти не целясь, выстрелил.

Почувствовав толчок в грудь и в правое крыло, он еще продолжал лететь несколько метров. Потом быстро захлопал крыльями, перевернулся и тяжело стал падать на землю. Это падение было иное, чем во сне. Он почувствовал боль и какое-то новое, огромное чувство вдруг взметнулось, захлестнуло его душу и выдавило из горла хриплый вопль. Он вдруг понял, что умирает, и желание жить, охватило с отчаянной силой.

– Все, все ничто, только жить! – пронеслось в затухающем сознании и, словно сквозь туман, он успел увидеть приближающегося человека. Человек подошел, перевернул ногою черное тело ворона и, довольный своей меткостью, победно улыбнулся.

Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Ответьте на вопрос: * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.