Проскрипции в Третьем Риме

Всё началось с того, что некто наверху прослушал рэп-композицию, посвящённую вице-президенту одной крупной нефтяной компании, и лениво проговорил:
– Что ж, раз у нас есть, оказывается, патриции, так пусть теперь будут и проскрипции….
– Вы хотите сказать списки врагов отечества? – угодливо переспросил один из помощников значительного лица. – И чтобы граждане имели право самостоятельно расправиться с людьми, внесёнными в списки и объявленными вне закона? – задал он следующий вопрос, всё так же льстиво глядя на своего хозяина.
– Совершенно верно, – перехватил тот восторженный взгляд подчинённого – Именно сам народ. Тем более, – заметил хозяин кабинета нравоучительно, – у нашего народа есть кое-какой опыт по поиску собственных врагов. Я думаю, – задумчиво пошевелил он губами, – будет лучше, если мы вывесим соответствующие списки в Интернете. Это даст на возможность привлечь к поимке и уничтожению врагов отечества гораздо большее число граждан и при этом в первую очередь молодёжь. В качестве эксперимента я думаю, – веско заявил некто сверху, – можно будет использовать столицу нашей родины … Что ж, готовьте списки, – напутствовал он своего помощника. – Я полагаю, можно будет сделать ещё дополнительные списки, небольшие, поквартальные. Для пенсионеров и тех, кто Интернетом не пользуется, – пояснил хозяин кабинета. – Также для них было бы лучше, если бы основной список зачитывался по телевидению в выпусках новостей.
Когда помощник собирался покинуть кабинет, важное лицо остановило его у самого порога:
– Послушайте, вы ведь не сомневаетесь, что в нашей республике есть враги, которых необходимо уничтожить. Тем более, что половина имущества, занесённых в списки, будет передано гражданам, – понизил голос хозяин кабинета, – а половина государству. – Но, разумеется,- произнёс он вновь твёрдо и громко, – все попавшие к нам в руки ценности, в своё время незаконно оказавшиеся в руках государственных преступников, будут тотчас же использованы на благо всего нашего общества.
После таких ободряющих слов, произнесённых в столь важном кабинете, помощник уже не сомневался в необходимости новых проскрипций.
– Ну, теперь всё, – махнул рукой важный человек сверху, дав знак, что беседа подошла к концу. – Можете идти, а если у вас вдруг неожиданно возникнут затруднения, так сказать, с персоналиями, – едва заметно усмехнулся он, -смело обращайтесь ко мне, и я, так и быть, подскажу вам несколько фамилий.
Конечно, без затруднений не обошлось, но через несколько недель в атмосфере строгой секретности список врагов отечества был составлен. Как и следовало из классических образцов, все, чьи фамилии оказывались в списке, ставились вне закона, и любой законопослушный гражданин мог убить их на месте, либо указать другим их местонахождение, получив за это в награду половину имущества уничтоженного врага. Всякий же укрывающий объявленного вне закона подлежал такому же наказанию, а именно – смерти. Подлинность списка была заверена всеми необходимыми инстанциями, а соответствующие министерства и ведомства получили письменные копии.
В Интернете главный список появился вечером, чтобы застать занесённых в него врасплох. А в утренних новостях его уже должны были озвучить. Что касается поквартальных списков, то они также должны были появиться к утру в районных отделениях милиции.
Первые намеченные жертвы были ликвидированы тем же вечером. Так, молодая жена одного из богачей перед сном забрела во Всемирную паутину, чтобы поболтать с подругами о секретах красоты и кулинарных рецептах, но случайно наткнулась на уже вывешенный список, где в числе прочих, значилась и фамилия её мужа. Она быстро сориентировалась в изменившемся положении своего спутника жизни, тихонько выключила компьютер прошла в супружескую спальню. Там она вынула из сумочки дамский пистолет, подаренный ей когда-то самим хозяином спальни, а затем застрелила спящего врага отечества. Убедившись, что пуля попала в голову, она позвонила по телефону, предложенному в конце списка, и получила подтверждение, что может претендовать на половину имущества бывшего супруга.
Тем же утром другой не менее влиятельный человек как обычно ехал на работу на собственной машине. Автомобилем, как всегда управлял водитель. Пассажир изучал в машине утренние сводки котировок акций, когда неожиданная остановка машины вынудила его отвлечься. Заметив инспектора ДПС, владелец автомобиля лишь недовольно поморщился:
– Ну, что там ещё? Неужели, ты опять что-то нарушил? Ну, договорись с ним, мы опаздываем – по-барски ткнул он пальцем в приближавшуюся фигуру милиционера.
Но милиционер не стал дожидаться подачки от водителя автомобиля. Он даже не взглянул на него, направившись к задней дверце машины. Подойдя поближе, он разрядил табельный пистолет прямо в голову пассажира сквозь стекло. Чуть погодя сделал контрольный выстрел. Водителя сотрудник милиции трогать не стал: его фамилии в списке не было. А фамилию пассажира он уже успел изучить достаточно хорошо, потому что тот не первый раз ездил этой дорогой….
Профессор одного из столичных вузов явился в свою альма-матер пораньше в надежде принять зачёт у нескольких отстающих студентов. У дверей аудитории его уже поджидал студент Аслан, уроженец одной из северокавказских республик, в своё время сдавший единый государственный экзамен на весьма высокий бал. Завидев наставника, Аслан широко улыбнулся.
– Ну что выучили? – обратился к студенту профессор, ободренный его улыбкой.
– Нет, – ещё шире улыбнулся тот.
– Как нет? – растерянно остановился учёный, и по его лицу поплыла такая же глупая улыбка, как и у студента. – Зачем же вы тогда явились сюда, и когда вы мне собираетесь сдавать зачёт? – продолжил он сердито.
– Вам никогда!
Аслан, не переставая улыбаться, вынул откуда-то нож и пырнул преподавателя. Тот охнул и осел на пол, прижимая руку к животу… Портфель профессора выпал из его рук и упал рядом, раскрывшись при падении. Бывшие внутри него бумаги оказались залитыми кровью. Аслан тем временем спокойно вытащил у профессора бумажник, чтобы затем предъявить его в качестве доказательства смерти объявленного вне закона, и деловито протёр клинок, бросив в сторону с оттенком лёгкого недоумения:
– А ещё говорили, в столице ты не понадобишься….
Аслан вновь усмехнулся. Нож – везде может понадобиться. Это не менее полезная вещь, чем мобильный Интернет…
Таковы были первые три жертвы новых проскрипций. Первые, но далеко не последние. Законопослушные граждане проявили неподдельное рвение в преследовании врагов отечества. Одну известную актрису, чья слава была скорее уже в прошлом, схватили и прикончили зрители, пришедшие на спектакль. Один из них в антракте зашёл в Интернет также с мобильного, сверил одну из женских фамилий в списке с той, что была в театральной программке, а потом поделился своей информацией со соседями в портере. Вот только большого имущества у актрисы не было и трудно было разделить причитавшуюся долю между всеми убийцами.
Ещё одну жертву, модную телезвезду отправили на тот свет пластические хирурги, делавшие ей операцию. Но и сами намеченные жертвы стали гораздо осторожнее. Некоторые, собрав вокруг себя телохранителей, оказывали вооружённое сопротивление. Некоторые пытались найти спасение и небезуспешно в христианских храмах и мечетях. Только малодушные кончали с собой.
Например, один предприимчивый молодой человек, занимавшейся, в том числе и нелегальным игорным бизнесом, как раз присутствовал на открытии нового подпольного казино, пригласив туда тех, кого считал своими друзьями. Когда между ними распространилось известие, что виновник торжества занесён в список, все они поодиночке и группами, под разными предлогами, покинули его. Оставшись в одиночестве, юноша принялся развлекаться в пустом игорном зале русской рулеткой и застрелился ещё до прихода отправившихся к нему убийц.
Но большинство же из намеченных к смерти пыталось спрятаться или бежать из города. Бежать было тяжело, потому что все дороги, ведущие из столицы, были перекрыты. Хотя тот, кому удавалось покинуть, проклятый город, мог чувствовать себя совершенно свободным. На территории всей остальной страны никакие списки не действовали. Но свою жизнь бежавшим приходилось начинать сначала, очень часто в совершенно новом, незнакомом месте. Так одному из предпринимателей, ранее занимавшимся продажей нефти, удалось ускользнуть под Тюмень и устроиться на нефтеразработки простым инженером.
Благо, у него имелся такой опыт, но схожие навыки существования в провинции имели далеко не все потенциальные жертвы. Вот почему для многих из них гораздо более предпочтительной казалась возможность укрыться. Один из богачей спрятался в подвале собственного дома и велел жене распустить слух, что он уехал в Америку, чтобы выкупить из частных коллекций антиквариат, когда-то проданный большевиками. Жена несколько дней носила ему еду в подвал, но потом, когда ей это надоело, она тихо отравила его.
Другому богачу, укрывавшемуся на чердаке загородного дома, молодая жена осталась верна. Но на его беду у него как раз гостил его сын, вернувшийся ненадолго из Англии на каникулы. Сын и привёл убийц в то место, где прятался отец. Получив свою долю отцовских богатств, он вернулся назад в Англию, попросив там чуть позже на всякий случай политическое убежище.
Одна молодая девушка из тех, что принято называть светскими львицами, искала спасение на в маленькой квартирке своей подруги- одноклассницы. И всё бы могло пройти гладко, если бы эта девушка избавилась бы от тяги к кокаину, к которому она пристрастилась за океаном. Поставщик наркотиков и выдал её вместе с подругой. Дольше всего удавалось скрываться тем из приговорённых, кто исчезал также для своих друзей и семьи.
Один из известных предпринимателей, сам бывший родом из Средней Азии, бросил всё и пристал к бригаде строителей-гастарбайтеров, своих земляков. Прошло немало времени прежде, чем один из них, более-менее сносно владевший русским языком, узнал его, заглянув в случайно включённый компьютер, и выдал.
Ещё одна жертва проскрипций, также считавшаяся королевой светских вечеринок, после своего исчезновения, оказалась на самом дне столицы, угодив в кабалу к сутенёрам. На свою беду эта девушка ранее неудачно сыграла небольшую роль в кино, и об этой её роли вспомнил один из её клиентов, убивший её, точно обычную проститутку в ссоре. С другой стороны, многим намеченным жертвам удалось сохранить свою жизнь при помощи домочадцев и друзей.
Но, в целом, народ отнёсся к новой инициативе властей с пониманием. Тем более, что малые поквартальные списки напрямую касались повседневной жизни простых людей. Итак, в одной из небольших квартир старушка потчевала чаем участкового. Они вдвоём собрались на кухне. Там же работал телевизор. В большой зал однокомнатной квартиры не входили, там лежал племянник старушки с пробитой топором головой. А старушка всё убеждала участкового, который, впрочем, лишь согласно кивал головой, прихлёбывая из чашки:
– Вы уж впишите его в список-то свой, что у вас в РУВД там висит. Отечеству-то он, может, и не враг… царство ему небесное… а из меня крови попил не дай Бог. Свалился он на мою голову, а сам всё пьёт и пьёт. Ладно бы один, а то дружков ещё своих приводит, – причитала старушка. – Ты ж сам родной заходил, видел, во что они дом-то мой превратили. Так, что впишите вы его в этот список, хоть как-нибудь задним числом. А я и паспорт его покажу…
– Ты ж уже показывала, мать, – остановил её ласково участковый.- Ну, запомнил я. Так, что впишем, не боись, – ободрил он хозяйку квартиры и добавил с восхищением: – Ну, ты, мать ничего, двужильная. Как говорится, коня на скаку… Хорошо, топором по башке саданула! – довольно крякнул участковый, ставя перед собой очередную чашку чая. – Но мы тоже такие ребята, что ничего. Вон в соседнем отделе начальник нескольких на улице завалил, а потом мы их тоже в список внесли….задним числом, так сказать.. А что у ещё в одном отделе у ребят было. С ума сойти можно… Там, короче, один мужик в РОВД голову отрезанную приволок… И не то, чтобы чечен какой-нибудь, а наш из-под Пензы, – словоохотливо рассказывал милиционер. – Ну, ладно, мать, побежал я. Всё нормально, чай вот только у тебя сильно сладкий.
Старушка кивнула на бутылку водки, но участковый досадно пожал плечами:
– На работе не пью, тем более, когда время такое…
Отказался он и от денег
– Прибереги себе, мать, на похороны, – посоветовал он старушке. – Хотя, если, ты эти списки переживёшь, то, наверное, долго, протянешь,- усмехнулся он на прощание.
С этими словами участковый ушёл. А старушка, оставшись одна, включила телевизор погромче. Труп племянника должны были унести из квартиры часа через два. А пока за телом никто не пришёл, хозяйка квартиры уставилась на экран, подперев голову кулаком. А там показывали сперва очередной выпуск, новостей, где, как всегда, телеведущие зачитывали главный список, иногда пополнявшийся новыми фамилиями. Правда, сегодня с утра список зачитывал один телеведущий, а ближе к полудню уже совершенно другой, потому что первый сам неожиданно оказался в числе названных врагов отечества. Но старушка всё равно никого из них не помнила и не придала этому значения.
Когда же выпуск новостей подошёл к концу, на экране телевизора появился один модный тележурналист, пригласивший к себе в студию трёх гостей его сегодняшней передачи – либерала, коммуниста и национал патриота. Все трое обсуждали новые правовые реалии такие, например, как истребление врагов отечества самими гражданами этого самого отечества по спискам.
Первым слово взял либерал:
– То, что мы видим с вами сегодня, – решительно начал он, – есть благое начинание, соответствующее, как античной демократической традиции, так и правовому опыту передовых западных стран с высоким уровнем развития гражданского общества. Возьмём, к примеру, США, где, как вы все хорошо знаете, до сих пор во многих штатах, существует смертная казнь. Так вот, в этой, без всякого сомнения, демократической стране именно граждане сами вершили правосудие над теми, кого считали виновными, в разного рода злодеяниях и насилиях. И я очень рад, что мы перенимаем этот прогрессивный опыт. Я очень рад также, что теперь не в чекистских подвалах, – покосился демократ на коммуниста, – а на широких улицах при участии всех людей с активной гражданской позицией вершиться, смею я надеяться, настоящее правосудие. Вот почему я категорически не согласен с теми, кто утверждает, что народ не может управлять собой сам и, таким образом, демократия невозможна. Нет! – вознегодовал либерал. – Она возможна, потому что именно сейчас вы все видите демократию в действии!
– Ну, подобные действия характерны не только и не столько для демократии буржуазной, имеющей, как известно, ограниченный классовый характер, – наставительно взял слово коммунист, – сколько для подлинной, истинно народной, социалистической демократии. Что касается, так называемой буржуазной демократии, то там часто под видом законных действий граждан совершался обычный самосуд. В то время, как именно в марксистко-ленинском учении о государстве подведена необходимая теоретическая база, регламентирующая участие граждан в управлении государством. Ведь, выступая перед делегатамиVII съезда РКП(б), Владимир Ильич указывал: «Переход через Советское государство к постепенному уничтожению государства осуществляеется путём систематического привлечения всё большего числа граждан…. к непосредственному и ежедневному несению своей доли тягот по управлению этим государством». Одной из таких, по выражению классика, «тягот», – продолжал коммунист, – является, несомненно, и охрана ими общественного порядка, в том числе, и путём поиска и уничтожения врагов всего общества, врагов народа. И подобная роль граждан никогда не отрицалась вождями нашей партии. Ещё летом 1918, когда главнокомандующий Муравьёв поднял мятеж против Советской Власти, Владимир Ильич отметил в своём выступлении по этому поводу, что любой честный гражданин обязан убить мятежника на месте. И особые списки врагов впервые были составлены именно нашей партией ещё в годы Гражданской войны. Конечно, уничтожением людей, в них значившихся, занимались не все граждане, а компетентные карательные органы Советского государства, тем не менее, наша партия поддерживает последние меры государства по наведению правопорядка инастаивает даже на большем привлечении народных масс в дело поиска и наказания лиц, указанных в списках. На наш взгляд сегодняшняя власть должна больше использовать предшествующий опыт народных дружин, привлекая учащуюся и рабочую молодёжь…
– Ваша позиция ясна, – прервал коммуниста телеведущий. – Спасибо, а теперь давайте послушаем, что скажут наши почвенники, – обратился он к третьему участнику дискуссии.
– Тут уже было сказано, – произнёс в ответ патриот, – что мы теперь наказываем наших врагов, так как это было принято в древнем Риме. Однако, говорившие это забыли, что античный Рим это не только республика, но ещё и империя. И мы уже давно знаем, что преемником этой погибшей империи является наш город, потому что два Рима пали, а четвёртому не бывать! Вводя преследование врагов отечества в соответствии с традицией первого, мы лишний раз подчёркиваем свою имперскую славу…
– Да, – подхватил ведущий, – Да, наш город – Третий Рим. На этой объединяющей нас всех ноте давай завершим нашу сегодняшнюю программу. Участники, пожмите друг другу руки…
Демократ, коммунист и патриот сделали то, что от них требовалось. Но рукопожатие у всех троих получилось вялым и слабым. Причиной тому был страх, все участники телепередачи сами боялись оказаться в списках. Но этого рукопожатия старушка, смотревшая телепередачу, уже не видела, потому что она уже выключила к этому моменту телевизор.
В то время самое время, когда экран телевизора в её квартире погас, тот самый человек сверху, которому первому пришла мысль о проскрипционных списках, включил стоявший у себя в кабинете компьютер. Он хотел ещё раз просмотреть главный список в присутствии своего неизменного помощника.
– Да, неплохо придумано, – удовлетворённо заметил он. – И автоматически обновляется раз в три дня…
– Модернизация, – скромно напомнил помощник.
– Так-то оно, так, – кивнул некто сверху. – Но вот включить в список представителей, так сказать, творческой интеллигенции, это ни один электронный мозг не додумается.
– Ну, нельзя же было одних богатых… – замялся помощник.
– Конечно нельзя, – быстро согласился хозяин кабинета. – А то весь мир заявил бы о нашей материальной заинтересованности. А так мы включили в список актрис, журналистов, писателей. Значит, какая тут материальная заинтересованность? Значит, не о деньгах мы думали, а об отечестве, когда составляли этот список. К тому же если б в нём были одни богатые, народишко тоже сильно бы разжился. А мы и так серьёзно подняли благосостояние населения при помощи этих и других мер. Смотрите, сколько людей идёт нас поприветствовать. Настоящий стихийный митинг, – бросил он восторженный взгляд в окно, а там действительно собиралась большая толпа. – А мы тем временем приготовили для них новых врагов. Надо будет выкрикнуть их фамилии из окна. Все настоящие вожди всегда показывались толпе из окна, – негромко сказал некто сверху про себя и вновь взглянул на экран компьютера, но тут же отпрянул от него в изумлении и уставился на помощника: – Взгляните, в списке ваша фамилия…
– Не может быть! – подбежал к нему помощник, пытаясь взглянуть на экран через плечо хозяина кабинета. – Да действительно, а рядом ваша…, – добавил он сокрушённо.
– Что за глупая шутка! – вскричал некто сверху. – Кто мог её придумать?!
– Вероятно, какой-нибудь хакер – ответил помощник, пытаясь сохранять хладнокровие.
– Хакер! – сорвал голос от ярости некто сверху. – Попробуйте-ка им это объяснить, – в отчаянии тыкал он пальцем в сторону всё растущей толпы. А та всё прибывала….
Студент Индюков оторвался от дневного сна. Похоже, он задремал на диване. Рядом, на полу валялась какая-то книга. Студент поднял её и прочёл заглавие: «Аппиан Александрийский Римская история.». Индюков раскрыл книгу наугад и прочёл: «Одновременно с обнародованием проскрипционных списков ворота города были заняты стражей, как и все другие выходы из него гавани, пруды, болота и все места вообще, могущие считаться удобными для бегства или тайного убежища. Центурионам приказано было обойти всю территорию с целью обыска… в Риме начались неожиданные многочисленные аресты и разнообразные способы умерщвления…»
Студент подумал: « Не стоило читать такую книгу перед сном, ведь в жизни за прошедшие две тысячи лет не так уж много изменилось».